Держава хеттов

1. Поиски Хеттской цивилизации. Хетты, так же как и иранцы, относились к индоевропейцам, составлявшим их анатолийскую, или малоазиатскую, языковую ветвь. Отпочковавшись от других индоевропейцев в третьем тысячелетии до н. э., они проникли на полуостров Малая Азия (Анатóлия), где в XVIII в. до н. э. создали свою самобытную цивилизацию. Однако она просуществовала недолго. В XII в. до н. э. Хеттское государство погибло под натиском захватчиков, хетты ассимилировались с окружающими народами, их язык исчез, и к V в. до н. э., когда Геродот начал воссоздавать историю народов Древнего Востока, о хеттах уже никто ничего не знал.

Долгое время единственным источником, упоминавшим хеттов, была Библия. В русском переводе Библии «сынами Хета», «хеттеями», «хеттеянами» называлась одна из доеврейских народностей Сирии и Палестины. Поэтому нет ничего удивительного в том, что учёные считали родиной хеттов Восточное Средиземноморье. Ошибочность этого представления обнаружилась после дешифровки египетской иероглифики. Из дипломатических архивов Египта следовало, что страна фараонов и хетты долгое время сражались за одни и те же территории, расположенные в Северной Сирии. Эта информация позволила исследователям «переместить» родину хеттов в Малую Азию, тесно граничащую с Сирией, а вскоре и научно обосновать свою догадку.

В 1906 г. в Анатолии начала работать археологическая экспедиция, производившая раскопки в ста пятидесяти километрах от столицы Турции Анкары, вблизи деревушки Богазкёй, где на поверхность земли выступали развалины некоего древнего города. Уже с первых дней раскопок исследователей поджидала крупная удача: они обнаружили гигантский архив, наполненный клинописными таблицами. Аналогичный архив был найден и в столице Ассирии Ниневии. Следовательно, учёные наткнулись на столицу Хеттского государства, так как только в городах столичного статуса могли размещаться царские архивы.

Спустя всего десять лет чешский учёный Б. Грозный дешифровал хеттскую клинопись, в основе которой лежал староаккадский язык. Вскоре в распоряжении историков оказалась богатейшая коллекция летописей, царских надписей и законов, дипломатической переписки, жалованных грамот, а также литературных и религиозно-магических текстов. Письменные и вещественные источники позволили создать историческую реконструкцию жизни хеттского народа и государства. История Хеттской цивилизации теперь лишена своей таинственности – благодаря усилиям специалистов она заговорила.

2. Природные условия и население Малой Азии. Хеттское государство сложилось на территории центральной и юго-восточной частей Малой Азии. В древности эта территория называлась Каппадокией. Каппадокия представляет собой горное плато, со всех сторон окружённое горными хребтами. Вследствие этого, несмотря даже на близость морей, климат здесь резко континентальный, атмосферных осадков выпадает мало.

Малая Азия очень бедна реками. Самая крупная река – Галис (Кызыл-Ирмáк), впадающая в Чёрное море. Остальные реки, как правило, горные, они не пригодны ни для судоходства, ни для ирригационного земледелия. Каменистые, малоплодородные почвы, не имевшие регулярного полива, давали скудные урожаи зерновых, что предопределило ориентацию сельскохозяйственной жизни хеттов на разведение скота.

Кроме скотоводства население Каппадокии занималось ремеслом, чему способствовали залежи металлических руд, обилие строительного камня и леса, а также торговлей. Полуостров Малая Азия издревле считался мостом между Азией и Европой. Здесь постоянно перемещались, сменяя друг друга, народы, создавали торговые поселения ассирийцы, хурриты, сирийцы. Малая Азия, с третьего тысячелетия до н. э. втянутая в международную торговлю, впитывала технические и культурные достижения соседей, что предопределило более быстрые темпы развития тех её областей, которые вступали в контакты с народами речных цивилизаций. В то же время именно Анатолия стала родиной производства железа, откуда передовые технологии распространились по всей Передней Азии.

Древнейшее население Каппадокии принято называть протохеттами, или хаттами, поскольку их язык в хеттских надписях назван хаттским. Хаттский язык был родственен абхазо-адыгейским языкам Кавказа.

На рубеже третьего–второго тысячелетий до н. э. двумя волнами, одна из которых шла через черноморские проливы из Балканского полуострова, другая – через Кавказ из причерноморских степей, началось расселение индоевропейских племён. В результате длительного смешения поселенцев-хеттов с аборигенами-хаттами возникла единая хеттская народность. Наиболее полное описание хеттского этноса и его повседневной жизни осуществил польский историк В. Замаровский, на исследования которого «Тайны хеттов» мы будем ссылаться в ходе последующего изложения.

Сохранившиеся на рельефах и печатях изображения хеттов позволяют представить их людьми приземистыми, широкоплечими, мускулистыми, с крупными горбатыми носами. Свою одежду они изготавливали из шерсти. Цари и представители знати носили длинные перепоясанные шерстяные облачения со складками, воины – шерстяные плащи, явно не облегчавшие их движений во время боя. Рабочей одеждой крестьян и ремесленников были юбки, не покрывавшие колен. На ногах мужчины носили сандалии или сапоги с длинными загнутыми кверху носами, на голове – или прилегающую к волосам шапочку, или шлем с гребнем. Хеттская женская мода не отличалась изысканностью. Даже царицы напоминали монахинь в своих длинных одеждах тёмного цвета и платках, украшавших их головы.

Хетты строили одно- или двухэтажные дома на солидном каменном фундаменте с отштукатуренными стенами и плоскими крышами. Как и у жителей Месопотамии, дома были обращены к улице своей глухой стеной, узкие застеклённые окна выходили во двор. Домá нередко не имели правильной планировки, их помещения пристраивались друг к другу по мере необходимости. Обстановка в доме была очень простой, рассчитанной на непритязательных людей. Кровати, сундуки, столы и стулья не имели украшений и были приспособлены для их быстрой перестановки. Для охлаждения пищи и её длительного хранения использовались глиняные сосуды до двух метров в высоту, которые зарывали в погребе. Для быстрого подогревания еды применяли плоские глиняные сосуды с углублениями, в которые заливали горячую воду.

В рацион питания хеттов входили хлеб, мёд, сыр, молоко, пиво, овощи и фрукты. Мясо, хотя и не считалось роскошью, в ежедневное меню не включалось, так же как и рыба, которая во внутренних районах страны встречалась только на столах знати. Как и все индоевропейцы, хетты не всегда сохраняли умеренность в употреблении вина, хотя бóльшую часть собранного урожая винограда они обязаны были отдавать богам.

Обеспеченные слои общества знали разнообразные развлечения: охоту (с соколами и луками), стрельбу (в цель и на дальность), состязания на колесницах, скачки. Женщинам рекомендовалось проводить как можно больше времени за прядением. Для детей создавали игрушки, среди которых самыми распространёнными были фигурки козлят.

По одежде, быту, всему образу жизни хетты напоминали воинов, привыкших жить в простых условиях, не злоупотреблявших излишествами. Они предвосхитили образ жизни спартанцев, появившись на исторической арене на тысячу лет раньше возникновения военизированного спартанского общества.

3. Хеттское общество и государство в Древнехеттский период. Первые государственные образования на территории Каппадокии появляются в начале второго тысячелетия до н. э. Они создавались на основе племенных союзов вокруг городов, служивших местом пребывания правителя и его администрации. К числу таких карликовых городов-государств относились Цальпа, Каниш (Неса), Куссар.

К XVIII в. до н. э. относятся первые попытки правителей карликовых государств присоединить территории своих ближайших соседей. Инициатива консолидации хеттских племён под эгидой царской власти принадлежала правителям государства Куссар Питхане и его сыну Анитте. Особенно успешными были военные действия Анитты. Ему удалось объединить под своей властью племена в центральной части Каппадокии, присоединить к заметно округлившимся владениям земли в восточной части полуострова Малая Азия, сокрушить могущество хаттов и захватить их главную крепость г. Хаттусу. Хаттусá была разрушена до основания, место, где стоял город, было проклято и засеяно сорной травой. Анитта запретил своим последователям возрождать Хаттусу. Но пройдёт сто лет, и цитадель хаттов, окружённая естественными укреплениями скал, глубокой пропастью, богатая источниками питьевой воды и недоступная малярийным комарам, превратится в могущественный, большой и красивый город, настоящую столицу Хеттской империи. Пока же столицей становился г. Неса, вокруг которого продолжал формироваться хеттский этнос.

Наиболее известным правителем Древнехеттского царства был Лабарна (1675–1650) – великий завоеватель, продолжатель агрессивной политики Анитты. Он овладел северными склонами Таврского хребта на юге, вышел к побережью Чёрного моря на севере, присоединил крупное царство Арцаву в западной части Малой Азии. Таким образом, при Лабарне Хеттское государство включало уже бóльшую часть Анатолии, что и позволило хеттскому правителю принять титул «великого царя», а своё имя Лабарна превратить в официальный царский титул. Отныне всех хеттских царей называли лабарнами, поэтому его преемника Хаттусили I называли уже не царь, а лабарна Хаттусили.

Хаттусили I (1650–1625) вошёл в историю Хеттского государства не только возрождением Хаттусы и превращением её в царскую резиденцию. Стремясь к укреплению своей власти, он попытался искоренить старинный способ передачи престолонаследия, согласно которому царская власть наследовалась не сыном правящего монарха, а его племянником – сыном сестры. Этот не характерный для большинства народов Древнего Востока порядок наследования престола свидетельствует о том, что царская власть у хеттов считалась принадлежностью всей царской семьи, тесно связанной с хеттской знатью. Царские родственники и высшая хеттская знать, входившие в аристократический совет – тулию, влияли на выбор наследника престола, решали все важнейшие государственные вопросы. Царь у хеттов не был деспотом: он играл роль «первого среди равных» в кругу обширного клана родственников и приближённой ко двору знати.

Желая порвать с этим древним обычаем передачи верховной власти, который всегда грозил внутренними смутами, усобицами, ослаблением центра, Хаттусили I назначил своим наследником собственного сына, а после его смерти внука Мурсили I, который ещё в детстве отличался незаурядными способностями и был словно самой природой предназначен для царствования.

Провозглашение Мурсили I законным наследником престола вызвало настоящую бурю в царском роде, и хотя в правление Мурсили (1625–1590), завоевавшего Северную Сирию, Северную Месопотамию, свергнувшего I Вавилонскую династию потомков Хаммурапи, Древнехеттское царство достигло наивысшего политического могущества, военные успехи правителя хеттов не спасли его от насильственной смерти. Мурсили I был убит своими родственниками, которые на долгие десятилетия погрузили Хеттскую державу в кровавые распри, знаменовавшие падение престижа хеттов на международной арене и отпадение областей, захваченных силой оружия. Хурритские племена, жившие в районе Армянского нагорья, начали опустошительные набеги на восточные владения хеттов. С северо-востока совершали набеги племена касков, которые отрезали хеттам выход к побережью Чёрного моря.

Хурриты и каски были отброшены от хеттских границ только в годы правления Телепина (1530–1500), узурпировавшего власть во время внутренних смут. С его именем связан знаменитый декрет, упорядочивавший порядок престолонаследия и, следовательно, избавлявший Хеттскую монархию от кровавых потрясений, связанных с борьбой за власть. Согласно декрету Телепина, царствующему правителю наследовал его старший сын; в случае отсутствия сыновей власть переходила племяннику – сыну сестры, и только при отсутствии племянников на престол могли претендовать наследники «третьей очереди» – царские зятья. Такой порядок наследования власти объявлялся нерушимым. Вместе с тем, угождая знати и сохраняя её привилегии государстве, Телепин наделил тулию дополнительными полномочиями. Новый наследник престола утверждался тулией. Он лишался прав казнить членов тулии и конфисковывать их имущество без согласия членов этого аристократического совета, который, напротив, приобретал права суда и казни царя.

Достигнутый декретом Телепина временный компромисс царя и высшей знати несколько укрепил Хеттское государство, однако изменившаяся ситуация в Передней Азии (создание царства Митанни, вытеснение хеттов из Северной Сирии) вновь оживила внутренние распри, которые привели к общему упадку страны, превратившейся в крохотное государство в долине Среднего Галиса с центром в Хаттусе.

4. Возрождение могущества Хеттского государства. Ситуация в Хеттском государстве изменяется только в XIV в. до н. э., когда на престол вступил царь Суппилулиума I (1380–1334). За своё длительное правление он сумел превратить ослабленную Хеттскую монархию в одну из великих древневосточных держав. Восстановив господство хеттов на большей части полуострова Малая Азия, Суппилулиума I, используя ослабление пострадавшей от касситов Вавилонии и безразличие египетского фараона Эхнатона к внешнеполитическим проблемам, начал активную экспансию в Восточном Средиземноморье. Вскоре в состав хеттских владений вошла Северная Сирия, хеттское влияние распространилось на Финикию и Палестину. Венцом внешнеполитической деятельности Суппилулиумы I стал захват царства Митанни.

Успехи хеттского властителя объяснялись опорой на сильную боеспособную армию. Хеттская армия состояла из двадцати тысяч человек. Ядром армии были боевые колесницы. Сделанные из дерева, они весили всего 5–10 килограммов, а потому были очень лёгкими и подвижными, оптимально подходившими для сражений в составе крупных боевых подразделений. Несмотря на малые размеры, хеттская колесница была предназначена сразу для трёх человек: возницы, лучника и щитоносца. Это отличало её от египетской колесницы, приспособленной только для возницы и лучника, каждый из которых во время боя должен был уметь защитить себя от стрел противника.

Важное значение для поднятия боевого духа воинов имела присяга, произносившаяся перед началом сражения. Поскольку хеттам было свойственно мифологическое – образное – мышление, слова присяги проигрывались, и каждый из воинов был вовлечён в театрализованное действие, направленное на сохранение в памяти не только слов, но и действий, совершённых при свидетелях. Сначала в руки выстроившихся в ряд воинов вкладывали пивной хлеб, предназначенный для изготовления пива. Командир с чувством произносил: «Как этот хлеб, пусть будет размолот изменивший своей присяге!». Войско хором отвечало: «Да сбудется!». Затем хлеб заменяли солодом, а командир произносил новое заклинание: «Как бесплоден этот солод, который нельзя употребить ни на посев, ни на выпечку хлеба, пусть будут бесплодны и жена и скот изменившего своей присяге!». Затем он приказывал принести женское платье, кудельник и зеркало: «Пусть станут женщинами те мужи, что нарушают присягу, пусть носят женскую одежду, а вместо оружия – кудельник и зеркало!». Наконец, он выводил слепого и глухого: «Пусть ослепнет и оглохнет изменивший своей присяге!». Собравшееся войско каждый раз отвечало: «Да сбудется!».

Присутствовавший на этой церемонии жрец выступал в роли поверенного бога войны, поэтому клятва приобретала не только магический, но и священный характер. Стоит ли после такого сакрального действия удивляться силе и мужеству хеттских воинов, которые казались их врагам непобедимой ратью.

Расширение сферы влияния хеттских царей в Восточном Средиземноморье стало внушать опасение воинственным фараонам XIX династии, которые, в отличие от религиозного реформатора Эхнатона, не желали терять свои богатые приморские владения, приносившие немалые доходы в египетскую казну. При фараоне Рамзесе II происходит наибольшее обострение хеттско-египетского военного противоборства. Одно из крупнейших сражений между воюющими сторонами произошло около г. Кадéш в 1280 г. до н. э.[76] В ожесточённой битве египетская армия потерпела поражение, а сам фараон едва избежал пленения. Однако неудача не испугала Рамзеса II. Он снова и снова на протяжении последующих десяти лет снаряжал военные экспедиции в Восточное Средиземноморье, отбирая у хеттов приобретённые ими территории.

Длительные изнурительные войны потребовали крайнего напряжения сил воюющих держав. Однако затянувшийся военный конфликт мог быть опасен обоим противникам в условиях стремительного возвышения Ассирии. Поэтому обе стороны сочли возможным заключить мирный договор, разграничивший владения хеттов и египтян в спорном регионе. В 1270 г. до н. э. египетский фараон Рамзес II и хеттский царь Хаттусили III подписали важный документ, ставший знаменательным событием в истории международной дипломатии древности. Сохранившийся в двух копиях – на египетском и хеттском языках, он стал образцом в разрешении сложных, запутанных проблем противоборствующих держав мирными усилиями, а не военными средствами.

Вот несколько строк этого уникального документа: «Смотри, я, правитель хеттов, вместе с Рамзесом Мериамоном, великим властителем Египта, [пребываю] в мире добром и в братстве добром. Да будут дети детей правителя хеттов в братстве и мире с детьми детей Рамзеса Мериамона, великого властителя Египта, причём они будут в нашем состоянии братства и нашем состоянии [мира]. Да будет Египет [вместе со страной хеттов] в мире и братстве, как мы вековечно…

Если выступит другой враг против земель… великого властителя Египта, и он пошлёт [сообщение] правителю хеттов, говоря: “Иди со мной в помощь против него!”, то придёт правитель хеттов, и правитель хеттов повергнет его врага…».

Мирный договор 1270 г. до н. э. был благоразумным взаимовыгодным компромиссом вчерашних казалось бы непримиримых врагов, которые отказывались впредь от применения силы друг против друга и на вечные времена брали обязательство все спорные вопросы решать мирными средствами. Кроме того, они гарантировали оказание своевременной помощи друг другу при появлении нового врага. Важным пунктом договора было согласованное решение о выдаче перебежчиков – тех, кого мы сейчас называем политическими эмигрантами, – без применения к ним мер членовредительства.

Договор двух империй скреплялся династическим браком хеттской принцессы и египетского фараона, торжественными клятвами перед богами обеих держав и ценными приношениями.

Самый же главный момент – определение границ обеих держав в Восточном Средиземноморье – в мирном договоре отсутствовал. По всей видимости, разграничение сфер влияния определялось реальным положением дел: местами дислокации хеттских и египетских войск соответственно. Следовательно, Северная Сирия и Северная Финикия, ставшие зонами постоянного присутствия хеттской армии, отошли к хеттам. Южная Сирия, Южная Финикия и Палестина, захваченные Рамзесом II в ходе пятнадцати военных кампаний, достались Египту.

После урегулирования хеттско-египетского противостояния между двумя державами установилось мирное сосуществование более чем на семьдесят лет. Из Малой Азии в Египет потекли несметные богатства хеттов: металлы, строительный камень, лес. Египтяне начали снабжать хеттов дарами своей земли: хлебом и льняными тканями.

Северная часть Восточного Средиземноморья не долго оставалась в составе Хеттской империи. Преемники Хаттусили III уступили натиску ассирийских царей Салманасáра I и Тукульти-Нинурты I, которые выдавили хеттов из Северной Сирии и Месопотамии за горные хребты Тавра.

Значительно более опасным противником, чем Ассирия, для хеттов стали «народы моря» – коалиция греческих дружин, а также других обитателей островов и побережья Эгейского моря. Около 1190 г. до н. э. они захватили Хаттусу, сожгли и уничтожили крепости и поселения хеттов, превратив некогда великое царство в груду руин и пожарищ. Хеттский народ ассимилировался с завоевателями, хеттский язык исчез, а история хеттов на тысячелетия была стёрта из памяти обитателей Древнего Востока.

5. Хеттское общество по Хеттским законам. Более детальную характеристику жизни хеттского общества мы можем дать, обратившись к Хеттским законам (ХЗ). У них, в отличие от Законов Хаммурапи, нет единого автора, потому что ХЗ создавались на протяжении длительного времени, со второй половины XVII в. и до конца XIII в. до н. э. Растянувшийся на века процесс законотворчества позволяет увидеть динамику хеттского общества, понять появление новых ценностных ориентиров, осветить изменения жизненного уклада и социально-экономических отношений обитателей Хеттской цивилизации. Вместе с тем изучение двухсот статей источника, группируемых исследователями то в две, то в три таблицы законов, – довольно сложное занятие, так как устаревшие нормы права новыми законодателями не отменялись и сосуществовали вместе с новыми правовыми ситуациями, возникавшими в ином историческом контексте.

По ряду позиций ХЗ уступают Законам Хаммурапи, хотя они явно создавались под их влиянием. В ХЗ, изобилующих информацией, трудно обнаружить логику расположения и структурирования материала. Особой бессистемностью «страдает» вторая таблица, напоминающая случайное собрание прецедентов из судебной практики. Содержание ряда параграфов противоречит друг другу. В Хеттском судебнике есть абсурдные (с современной точки зрения) статьи, например, об убийстве собаки, съевшей сало, и опорожнении её желудка, или об отсечённом носе, стоимость которого многократно превышает «цену» рядового хетта. Трудно также понять то, что животные у хеттов ценились порой дороже людей.

В то же время некоторые статьи ХЗ демонстрируют уже более высокий уровень развития правовой мысли, по сравнению с Законами Хаммурапи. Так, законодатели различают преступления, совершённые по злому умыслу и по недоразумению, учитывают обстоятельства совершения правонарушения; в них уделяется внимание свидетельским показаниям; нет упоминаний об ордалии и талионе, а также кровной мести.

Из текста источника становится очевидным факт приоритетного положения животноводства в структуре хозяйственной жизни страны. Об этом свидетельствуют не только статистические данные: количество параграфов, регулирующих правовые нормы, связанные со скотоводством, многократно превышает число статей, так или иначе затрагивающих правонарушения в земледелии. Каждого, изучающего ХЗ, поражает таблица цен на животных различных пород. Стоимость животных определялась их возрастом и, кроме того, степенью хозяйственной пригодности и качеством породы. Поэтому различались в цене племенные и пахотные быки, стельные и упряжные кобылы, рунные, косматые, выщипанные, стриженые овцы и т. п. Хетты разводили мулов и породистых лошадей, увлекались свиноводством, птицеводством, пчеловодством. Стоимость скота была различной: от одного сикля (сикль – 8,4 г) за овцу до одной мины (около 500 г) – за мула, но всегда рассматривалась только в денежном эквиваленте, поэтому за найм скота расплачивались серебром, а порча или кража скота относились к уголовным преступлениям, которые разбирались царским судом. Хетты заботились о сохранении поголовья стад, тщательно их охраняли при помощи сторожевых собак, а в случае приобретения мяса животного расплачивались живой скотиной, как правило, овцами, которые нередко выступали в функции денег. Продукция животноводства (масло, сыр, сало) входила в рацион питания хеттов, сырьё для развивающихся ремёсел (ткацкого, кожевенного) также давало животноводство. Обычаи хеттов (например, умыкание невест), в том числе и непристойные (скотоложество), были порождены средой их обитания, которая во многом определялась доминирующими видами хозяйственной деятельности, что может косвенно свидетельствовать о предпочтении животноводства земледелию.

Конечно, земледелие также было хорошо известно хеттам, особенно садоводство и виноградарство. Обработанный и засаженный виноградником земельный участок стоил в двадцать раз дороже пустоши, которую можно было приобрести всего за три овцы. Хетты овладели высокой культурой полевых работ: им были известны пахотное земледелие, удобрение полей известью, использование искусственного орошения земли. Они свято оберегали границы своих усадеб, пользовавшихся покровительством грозных хтонических богов, запрещали колдовство на полях, потраву урожая и для ритуального очищения осквернённых участков земли применяли различные магические обряды. И всё же земледелие здесь ценилось меньше животноводства, потому что занятие земледелием обрекало владельца или собственника земельного участка на тяжёлые повинности: саххан и луцци, которые приходилось выполнять всем лицам низкого социального статуса, обладавшим «целым (всем)» полем.

У древних хеттов достаточно высоким был уровень развития ремесла. Богатство природных ресурсов, регулярный прибавочный продукт в животноводстве, потребности элиты общества и армии благоприятно сказывались на темпах формирования разнообразных ремесленных профессий. В отличие от Месопотамии Старовавилонского периода ремесленники в Хеттском государстве удовлетворяли потребности широких слоёв общества, в том числе жителей сельской местности, которые нуждались в хлевах и амбарах, медных желобах и кожаных уздечках, добротных плугах и крепких топорах. На все ремесленные изделия и услуги были установлены постоянные расценки, зависевшие от качества приобретаемого продукта и его веса. Для расширения покупательского спроса жителям сельской местности разрешали расплачиваться с мастерами выращенной земледельческой продукцией.

Вместе с тем были обстоятельства, сдерживавшие развитие как ремесла, так и внутренней торговли. У хеттов, как и у других народов Древнего Востока, господствовало натуральное хозяйство. Возможность приобретения ремесленников разных профессий и разной квалификации на городских рынках не только порождала конкуренцию между ними, но и превращала хозяйства, обладавшие ремесленниками, в самодовлеющие автаркичные образования, не нуждавшиеся в развитии товарно-денежных отношений. Примитивный быт хеттов, неразвитость их эстетических вкусов не способствовали появлению шедевров художественного творчества, предназначенных только для любовании ими, то есть получения не практической пользы, а исключительно эмоционального удовольствия.

Приведённые в источнике таблицы цен на ремесленные изделия позволяют сделать выводы об активном вмешательстве хеттских царей в организацию хозяйственной жизни, о стремлении хеттских монархов, даже не обладавших деспотической властью, подчинить себе производящие слои общества, поставив их предпринимательскую деятельность под контроль государственной власти. Как и в цивилизациях с ирригационным характером земледелия, хеттские правители пытались закабалить непосредственных производителей, возлагая на них трудоёмкие государственные повинности. Анализ процесса землевладения и землепользования даёт возможность выявить те группы населения хеттского общества, которые в ходе укрепления Хеттского государства оказались в положении повинностных держателей земельных владений.

Хеттским царям как носителям военной, жреческой, законодательной власти принадлежали лучшие земли страны, но их количество не шло ни в какое сравнение с количеством земель, принадлежавших, к примеру, Хаммурапи. Мы уже выяснили, что земледелие на скудных почвах Каппадокии не приносило существенной прибыли государству. Гораздо выгоднее было осуществить завоевание хлебодарных областей Северной Сирии и черпать из них недостающие армии и населению страны сельскохозяйственные продукты. Именно поэтому в структуре царских земель мы не найдём фонда уступленных территорий, предназначаемых для вознаграждения лиц, находившихся на царской службе. Царские воины и ремесленники, а также военнопленные, которых, как правило, «сажали» на землю, получали свои «кормления» на землях, принадлежавших общинам, правда, включённых в кадастр царских владений.

Земли территориальных, или соседских, общин, в свою очередь, делились на три части: земли, принадлежавшие патриархальным семьям; земли, предназначенные для расселения царских служащих и военнопленных; пустующие территории. Пустующие владения предназначались не столько для выделения «кормлений» возраставшему по численности штату царских служащих, сколько для того, чтобы любой земельный участок увеличить до размеров «целого», или «всего», поля, так как только обладатели «целых» полей привлекались к выполнению государственных повинностей: саххан и луцци. Луцци – это трудовая повинность, которая состояла в выполнении работ на царских полях и виноградниках, в царских оружейных мастерских, в строительстве и реконструкции дорог, храмов, крепостей. В целом любые работы на «дом царя», «дом царицы», «дом бога», производившиеся в целях укрепления государства, обогащения дворца, храмов, крупных царских сановников, относились к разряду «луцци». Выполняли луцци все лица Хеттского государства, относившиеся к низшим слоям общества: крестьяне, царские ремесленники, «посаженные» на землю военнопленные, жители некоторых пограничных этнических образований, а также мелкое жречество, мелкое чиновничество. Основным признаком, объединявшим всех этих людей, принадлежавших к различным социальным, профессиональным, этническим слоям и группам, было наличие у них в собственности или в держании «целого» поля. Если человек покупал только часть поля или ему выдавали за службу поле, не равное «целому», то он на законных основаниях мог не выполнять луцци, однако это было невыгодно членам территориальных общин, которые, стремясь к облегчению своего фактического положения, наделяли «новичков» земельным владением из числа пустующих земель – своего рода «довеском», позволявшим довести любой земельный участок до размеров «целого» поля.

Таким образом, количество людей, обязанных отдавать государству свою рабочую силу, постоянно возрастало. В Позднехеттский период от луцци освобождались лишь отдельные счастливчики – обладатели особых иммунитетных грамот от царя: высшее жречество, высший командный состав армии, высшее чиновничество. Они, вместе с царскими родственниками, и составляли политическую элиту Хеттской державы.

Другая государственная повинность – саххан – была связана с выполнением военной обязанности. Хеттский воин получал за службу земельный участок на территории общины, поэтому он был человеком «поля и оружия». В периоды мирных передышек, когда хеттская армия бездействовала, воин мог превратиться в земледельца, обязанного выполнять трудовую повинность луцци. Это происходило в том случае, если воину было выдано «целое» поле или он сам приобрёл в собственность поле, на котором лежала повинность луцци.

Проведённый анализ особенностей землевладения даёт основание утверждать, что заниматься земледелием в Хеттском царстве было невыгодно, так как поземельная зависимость от государства в этом случае была почти полностью гарантирована. Повинностный характер хеттского землевладения, распространявшийся на обширную массу непосредственных производителей, которые оказывались в поземельной зависимости от царя, позволяет некоторым историкам (например, Г. Г. Гиоргадзе, Г. А. Меликишвили) заявлять о наличии у хеттов протофеодальных отношений, основанных на эксплуатации, близкой к крепостничеству.

Помимо так называемых «крепостных», которые, несмотря на усиливавшийся со стороны государства гнёт, сохраняли свободу, в Хеттской монархии процветало рабство, причём, если судить по ХЗ, оно достигло более высокого уровня развития, по сравнению с тем, что отмечалось нами в Месопотамии Старовавилонского периода.

Источники рабства у древних хеттов были весьма разнообразными: военнопленные; приобретённые на рабских рынках; рабство за долги («оживление в беде»); за преступления главы семьи. Женщина, вышедшая замуж за раба или пастуха, на три года теряла свободу. При разводе мужчина мог обратить свою бывшую супругу в рабыню. Стать обладателем рабов можно было путём присвоения беглых рабов и рабов-преступников.

Цены на рабов в Хеттском государстве были более продуманными, чем в Месопотамии XVIII в. до н. э. Они зависели от пола, возраста, квалификации рабов, которых, как видно из ХЗ, использовали в главных сферах хозяйственной жизни: сельском хозяйстве и в ремесле. Вместе с тем признаки примитивного рабства оставались ещё живучими. ХЗ разрешают смешанные браки рабов и свободных и защищают детей, появившихся в таких семьях, от обращения в рабство. Рабы могли иметь собственность и использовать накопленные богатства при материальной компенсации за издержки, нанесённые ими собственнику повреждённого имущества. ХЗ, разрешавшие нанесение увечий рабам (отрубание носа и ушей), в то же время защищают жизнь и здоровье рабов, стоимость которых постоянно возрастала в связи с развитием экономики в Хеттском государстве.

Таким образом, у хеттов переплетались рабские и нерабские формы эксплуатации непосредственных производителей, поэтому с точностью определить характер общественных отношений здесь невозможно.

Семейные отношения у хеттов также отличались своеобразием. Небольшое количество параграфов ХЗ, освещающих семейные отношения, может свидетельствовать о том, что для хеттских царей семья не являлась объектом пристального внимания. Видимо, подвижный, полукочевой образ жизни хеттских мужчин, вовлечённых в активные военные действия, возможность создания семей в местах длительной дислокации армии не способствовали созданию прочных, надёжных микросоциальных структур, скреплённых узами брака.

Из источника мы узнаём, что хеттские семьи имели патриархальный характер. Отцу принадлежало право жизни и смерти над домочадцами: он мог убить супругу за прелюбодеяние, расплатиться членами семьи за свои долги и преступления, развестись с женой, продав её в рабство. Мужчине было дозволено многожёнство, сожительство с жёнами своих умерших братьев (левират) и рабынями, находившимися в близком родстве между собой.

У женщин было гораздо меньше прав, так как ХЗ признают и утверждают дискриминацию женщин. К примеру, при найме на одну и ту же работу труд женщин оценивается вдвое дешевле, чем труд мужчин.

Из немногочисленных прав личности замужние женщины имели права выгнать из дома сына и мужа (видимо, за безнравственные поступки), определить судьбу выросших детей при заключении выгодного для них брачного договора. В ряде случаев законы защищали честь и жизнь женщин, но не гарантировали им, в отличие от Законов Хаммурапи, возможность владеть и распоряжаться собственностью, что и заставляло хеттских женщин сносить обиды и унижения со стороны своих жестоких и своенравных мужей.

В целом ХЗ дают все основания утверждать, что хеттское общество ещё не полностью избавилось от своих архаичных черт. Оно было более жестоко в отношении к свободной личности, чем общество Месопотамии времён Хаммурапи, меньше ценило её достоинство и независимость, меньше задумывалось о нерушимости человеческих прав. Создаётся впечатление, что за внешней простотой, незатейливостью и практичностью хеттского быта скрываются такие же простые, если не сказать примитивные, грубоватые и недостаточно цивилизованные взаимоотношения как между возрастными и гендерными группами, так и между людьми разного социального и профессионального статуса.

Из текста источника следует, что жизнь свободного человека постепенно дешевела, видимо, потому, что он приобретал всё большую зависимость от царской власти, и, наоборот, жизнь рабов (особенно женщин) по мере развития хеттской экономики начинала оцениваться дороже.