Из общего строя губернского управления выделялись дворцовые волости. Они управлялись приказчиками или приказными людьми, иногда подьячими, присылаемыми из Приказа большого дворца. Приказчики состояли в ведении и подчинении местной администрации — уездной и губернской.
Компетенцию местных органов составляли военные, финансовые, поместные, разрядные и судебные дела.
Губернаторы осуществляли надзор за гарнизонными войсками и крепостями, ближайшее командование которыми поручалось обер-комендантам и комендантам. В случае внезапного нападения неприятеля или осады губернатору предписывалось извещать об этом соседних губернаторов и воевод, «крепости всякими на оборону потребностями призировать, при нужных случаях самому туда ехать и все в добрый порядок приводить». На губернаторов пограничных земель возлагалась разведка в соседних государствах.
Губернаторам, обер-комендантам и комендантам поручался прием и осмотр рекрутов и дворянских недорослей. Особенность деятельности местных органов в 1708—1719 гг. по сравнению с предшествующим периодом заключалась в том, что на них возлагались основные заботы в области осуществления рекрутской повинности, снабжения и обеспечения войск.
Местной администрации принадлежала важная роль в борьбе со всеми выступлениями против царизма. Она осуществляла важнейшие полицейские функции. Губернаторы и коменданты обязывались «иметь смотрение и подтверждение, чтоб в жителях приезжих не было какой шалости и побуждения к возмущению к каким противностям и для того надлежит держать для проведывания тайных посылыциков»[192].
В 1711 г. из канцелярии Азовской губернии по уездам были разосланы указы, чтобы дворцовые крестьяне, ясашные и служилые «между собой утайкой сходов не чинили и ни о каких своих нуждах без ведома комендантов челобитчиков не выбирали». Введение такого надзора имело целью предупредить, «чтобы от тайных их сходов, как и в Астрахани от воров, в простых народах не учинилось бы какого мятежа».
Местным органам принадлежала видная роль в выполнении важнейшей функции феодально-абсолютистского государства — поддержании и укреплении господства дворян. Борьба с побегами крестьян была одной из главнейших задач их деятельности.
В губерниях, провинциальных, ландратских канцеляриях процветали волокита, взяточничество, должностные хищения.
Итак, основным звеном местного управления в 1709— 1719гг. были губернаторы. Однако губернские центры были значительно удалены от исторически сложившихся местных центров, естественный процесс слияния которых в исследуемый период находился в стадии, весьма далекой от завершения. Дальнейшая реорганизация органов управления на местах вызывалась необходимостью приблизить аппарат к этим центрам и таким путем укрепить дворянское государство.
6.3. Местное управление в 1719—1725 гг.
В 1719—1725 гг. организация местного управления строилась на основе нового административного деления, установленного в процессе разделения губерний на провинции. В отличие от предшествующего периода, провинциальные органы получили повсеместное распространение.
Организация нового и замена старого аппарата шла медленно, 1719—1720 гг. являлись переходным периодом.
В отличие от центральных органов, местное управление не получило такой четкой регламентации, какая достигалась Генеральным регламентом, указом «О должности Сената» и регламентами отдельных коллегий. Инструкции воеводе, земскому камериру, указ об устройстве губерний только намечали контуры новой системы.
Органами местного управления являлись: в губерниях — губернаторы и земские камериры; в провинциях — воеводы, обер-коменданты, земские камериры; в уездах — коменданты, земские комиссары, имевшие в своем распоряжении нижних комиссаров. При этом воеводы назначались Сенатом; губернаторы, обер-коменданты и коменданты — Военной коллегией (они числились в списках чинов этой коллегии и оттуда получали жалованье); земские камериры, земские и нижние комиссары — Камер-коллегией.
Поскольку губернаторское правление было введено еще в 1709 г., то законодательство периода второй областной реформы почти не уделяло внимания этому вопросу, сосредоточившись в основном на регламентации деятельности вновь вводимых органов.
На практике губернаторам по вступлении в должность давались инструкции, предусматривавшие их компетенцию. Губернаторы в этот период сохраняли в своем ведении все те вопросы, которые разрешались ими ранее. Круг их деятельности был _ ничуть не меньше, чем у воевод, хотя они и назначались Военной коллегией. Показателен, однако, факт, что губернаторы были поставлены в тесную связь с Военной коллегией — представляли ей рапорты о личном составе гарнизонов и происходящих в них изменениях, о состоянии военной амуниции и расходе сумм, отпускаемых на гарнизоны. Наличие на местах военной власти в лице губернаторов, обер-комендантов и комендантов было надежной опорой царизма-, давало возможность быстро подавлять народные движения.
Инструкции возлагали на губернаторов надзор в области финансового управления, торговли и хозяйства губерний. Им строжайше предписывалось «не допускать никакого убавления в доходах». Под ведением губернаторов были все губернские «камерные служители» — земские камериры, надзиратели сборов, казначеи, сборщики. При каждом губернаторе находился особый чиновник, назначаемый Камер-коллегией, — земский писарь, на которого возлагалось составление приходной книги губернии, переписной книги деревням, землям и угодьям, погодной, генеральной и месячной ведомостей, наблюдение за поступлением сборов.
Хотя губернаторы и отстранялись от непосредственного осуществления суда, однако им вменялось в обязанность «крепко смотреть, чтоб земские судьи по данной им инструкции уездные суды отправляли и подданных волокитами не утесняли». На них возлагалось также приведение в исполнение наказаний.
Губернаторам принадлежали большие полномочия в области контроля за городским управлением. Они следили, «чтобы ратушские чины угодными персонами были снабдены и чтоб городские доходы от них охранялись и по возможности прибавлялись»[193].
Власть воеводы в провинции охватывала административные, финансовые и отчасти военные функции. Ему принадлежали также важнейшие права в области полиции: розыск беглых крестьян и солдат, наблюдение, чтобы на территории провинции не было «гулящих» и других «подозрительных» людей.
Кроме специального надзора над всеми чинами провинциального управления, инструкция возлагала на воеводу широкий круг обязанностей. Прежде всего она предписывала ему «во всем царского величества интерес и государственную пользу остерегать». Он обязан был заботиться о внешней безопасности провинции, не допускать в нее шпионов и в случае внезапного нападения врага давать немедленно знать об этом соседним воеводам и военному начальству.
Хотя с учреждением коллегий губернаторы и воеводы утратили право суда, так продолжалось только до марта 1722 г.,когда последовало распоряжение «во всех городах судьям, определенным от Юстиц-коллегии, не быть, а судить те суды в провинциях воеводам».
В области военного управления на воевод возлагалось строительство крепостей, расквартирование войск. По делам казенного управления — наблюдение за казенными заводами, рудным делом, за сбором и исправным поступлением доходов.
Финансовые дела отправлялись воеводой совместно с подчиненными ему представителями Камер-коллегии — земскими комиссарами.
Воеводы, земские камериры и земские комиссары являлись органами двойного подчинения. Воеводы назначались Сенатом, осуществлявшим общее руководство их деятельностью, но непосредственно они подчинялись коллегиям по роду дел каждой. Что касается камериров и комиссаров в губерниях и провинциях, то, с одной стороны, это были «камерные служители», с другой стороны, они «определяются быть под ведением и надзиранием» губернаторов и воевод[194].
В административно-правовом отношении камериры не составляли одно целое с воеводами или губернаторами: они имели свои собственные камерические канцелярии и самостоятельно обращались в вышестоящие инстанции. Они являлись органами Камер-коллегии на местах, обязанными координировать свою деятельность с представителями местной администрации, не составляя с ними единого присутствия. Только финансовые вопросы рассматривались воеводой совместно с ка-мериром.
Земские комиссары в уездах осуществляли не только сбор доходов от царского и казенного имущества, но и выполняли ряд функций общей администрации, в частности, они привлекались к осуществлению полицейского надзора.
Земские комиссары имели в своем распоряжении нижних комиссаров, непосредственно связанных со станами и волостями. Район деятельности нижнего комиссара назывался дистриктом. Однако административными единицами дистрикты не являлись.
Что касается управления в станах и волостях, то оно по сравнению с предшествующим периодом изменений не претерпело.
Местные органы управления действовали на основе единоначалия. Так, инструкция земскому секретарю, освещавшая порядок деятельности губернаторов и воевод, не называет никаких других членов присутствия, возлагая решение всех дел именно на этих двух должностных лиц.
В фондах губернских и провинциальных канцелярий нет никаких данных о наличии «товарищей» при воеводе и губернаторе: все постановления подписывались ими единолично, хотя иногда сохранялась старая форма делопроизводства. Лишь в 1722 г. в связи с возложением на воевод судебных функций к ним было определено по два асессора.
При губернаторе, воеводе, земском камерире и комиссаре находились секретари, канцеляристы, копиисты, составлявшие канцелярию. Во главе канцелярии стоял земский секретарь. Количественный состав канцелярий не регламентировался законом.
Канцелярии не только вели делопроизводство, но являлись также исполнительными органами. Канцелярские чины нередко направлялись для выполнения отдельных поручений: допрос ответчика или свидетеля по месту жительства, опись и раздел в натуре имения и т. п.
Особенностью органов местного управления в первой четверти XVIII в. было то, что важнейшей стороной их деятельности были полицейские функции. В первой четверти XVIII в. полиция еще не была отделена от администрации. Хотя в Петербурге и Москве были образованы особые полицмейстерские канцелярии, однако губернаторы, воеводы, магистраты и т. д. не устранялись от осуществления этих функций. К тому же московская полиция была вскоре подчинена генерал-губернатору.
Организация местного управления, установившаяся в 1719—1725 гг., имела ряд недостатков. В губерниях, провинциях и уездах существовало множество разных учреждений, отличавшихся друг от друга по порядку назначения, подчиненности, кругу деятельности. Так, воеводы, хотя и управляли составной частью губернии — провинцией, — но по существу были независимы от губернаторов. Таким образом, местное управление не представляло собой достаточно стройную бюрократическую систему, что и обусловило последующие преобразования в этой области.
6.4. Управление посадов.
Экономическое и политическое развитие России в конце XVII — первой четверти XVIII в. поставило вопрос о более широком привлечении торгово-промышленного населения к участию в осуществлении государственной политики (и в первую очередь финансовой). Это поставило задачу поиска новых форм управления в городах.
В XVII в. посадское население находилось в ведении многочисленных приказов и местных органов. Учреждение в 1681 г. стрелецкой подати, заменившей ряд существовавших ранее сборов, повлекло за собой подчинение посадского населения по финансовому вопросу Стрелецкому приказу. Этим было положено начало изъятию посадского населения из ведения воевод и усилению роли местных посадских органов. Предпринимались и некоторые меры к переустройству управления в городах. Идея объединения торгово-промышленного населения России в единое целое с подчинением его центральной власти нашла отражение в Новоторговом уставе.
Первым этапом в попытке собрать воедино «рассыпанную храмину» русского купечества была организация Ратуши и подведомственных ей на местах земских изб. Эти учреждения ведали не городами в целом, а лишь торгово-промышленным населением городов, и притом, главным образом, в части раскладки и сбора всякого рода податей, повинностей и пошлин.
Ратуша и земские избы сыграли важную роль в деле укрепления финансов. Однако создать более или менее единую и крепкую торгово-промышленную корпорацию посадского населения они не могли, так как не имели экономических и политических прав в управлении городом.
Система управления городами развивалась противоречиво. Если создание Ратуши способствовало обособлению городского управления от органов местной администрации, то губернская реформа 1708—1710 гг. вновь подчинила земские избы губернаторам и воеводам, а московская Ратуша потеряла значение цен- ' трального органа. Однако такое положение не соответствовало условиям развития страны, требовавшим усиленного привлечения средств богатой верхушки посада в промышленность, внутреннюю и внешнюю торговлю. Поэтому в 20-х гг. XVIII в. управление в городах приняло форму магистратов.
Учитывая изменения в стране и опыт деятельности Ратуши, правительство сделало попытку организации торгово-промышленной корпорации, централизации управления посадским населением и подчинения его органам государственной власти.
Образование местных магистратов происходило под руководством Главного магистрата и затянулось до 1722—1723 гг. Несмотря на то что магистраты не подчинялись губернаторам и воеводам в вопросах суда и торговли, губернаторы и воеводы принимали прямое участие в образовании магистратов. Согласно инструкциям воеводам и губернаторам надлежало «стараться», чтобы «ратушские чины угодными и искусными персонами были снабдены»[195].
Система местных магистратов складывалась из двух ступеней: провинциальные магистраты и магистраты городов, входящих в провинцию. В целом магистраты представляли собой одно из звеньев бюрократического аппарата с подчинением низших органов высшим. Деятельность городовых магистратов направлялась магистратами провинциальных городов, а последних — Главным магистратом. В пределах города посадское население было организовано по слободам, имевшим своих старост.
Основные положения о порядке выборов в магистратские чины изложены в Регламенте Главного магистрата. Посадское население должно было выдвигать кандидатов из числа людей «первостатейных и пожиточных и умных».
Принцип выборности не всегда соблюдался. Были случаи определения в магистраты и помимо выборов, например царскими или сенатскими указами. Регламент Главного магистрата требовал выбирать кандидатов «тройным числом». Это делалось с целью более широкого выбора и утверждения кандидатов в Главном магистрате и почти исключало возможность утверждения в магистратских чинах людей из числа посадских чинов.
Количественный состав каждого магистрата определялся непосредственно Главным магистратом на основе установленного в его регламенте деления городов на 5 групп. Назначение членов магистрата не зависело от количества поданных за того или иного кандидата голосов, а объяснялось другими причинами, главным образом принадлежностью к посадской верхушке. Выборы магистратов довольно тщательно контролировались со стороны Главного магистрата, который утверждал выборы. Утвержденные Главным магистратом чины составляли присутствие (бургомистры и ратманы).
Магистратские чины несли пожизненно и жалованья не получали.
Основные функции магистратов определялись в Регламенте Главного магистрата: «...того смотреть, чтоб было правосудие, добрую полицию учредить, купечество и мануфактуры размножить»[196]. Во имя осуществления этих функций магистраты были облачены довольно разнообразными полномочиями в области пополнения, доходов казны в учете посадского населения, организации ремесленных цехов и т. п. Они принимали участие в обеспечении мануфактур компанейщиками, занимались вопросами полицейской службы, благоустройства городов. Их ведению подлежали окладные и неокладные сборы, откупа, продажа отписанного имущества, обеспечение посадских служб и т. д. Суду магистратов подлежали дела посадских людей. Предоставляя посадской верхушке отдельные привилегии, правительство стремилось подчинить интересы города интересам дворянского государства. Магистраты создавались как органы бюрократического управления в системе крепостнического государства и находились под контролем правительственных учреждений.
6.5. Управление территориями народов России.
В конце XVII — первой четверти XVIII в. сложилась Российская империя. По условиям Ништадтского мира к России отошли земли Прибалтики. Исторические связи прибалтийских народов с русским были восстановлены, и тем самым созданы необходимые условия для дальнейшего прогресса производительных сил в этих землях.
Окончательное утверждение абсолютизма отразилось на положении народов как вошедших ранее, так и вновь включенных в состав Российской империи.
Абсолютистское правительство стремилось к распространению на территории народов общего административного деления. Так, на Украине в 1709 г. образована Киевская губерния, а в 1719 г. основная часть ее территории вошла в состав Киевской провинции. Однако сохранялось и деление на 10 полков.
Основная часть Карелии в начале XVIII в. входила в Олонецкий уезд, переименованный в 1719 г. в Олонецкую провинцию, составлявшую часть Ингерманландской (Петербургской) губернии. Карельское поморье вошло в состав Архангелогород-ской губернии.
В 1710—1713 гг. Эстляндия и Лифляндия находились под одним местным управлением. В 1713—1714 гг. введено деление на Эстлян-дию (Ревельская губерния) и Лифляндию (Рижская губерния). В 1719 г. Рижская губерния разделена надве провинции: Лифлянд-скую и Смоленскую. В состав первой, с эстским населением, входили Пярнуский и Сааремааский уезды. В 1720 г. был отделен от Ре-вельской и присоединен к Рижской губернии Дерптский уезд.
Национальные районы народов Поволжья были включены в Казанскую губернию. В 1713 г. в связи с образованием Нижегородской губернии в ее состав вошли мари, удмурты и частично чуваши. Башкирия образовала Уфимскую провинцию Казанской губернии, при этом сохранялось старое административное деление на дороги, волости, тюбы. На территории Сибири в 1709 г. образована Сибирская губерния с центром в Тобольске. В 1719 г. из Сибирской губернии выделено 5 провинций (Вятская, Соликамская, Тобольская, Енисейская, Иркутская).
Царское правительство стремилось к распространению на всю территорию страны общей системы бюрократического управления. Так, на Украине оно проводило политику ликвидации прежней системы административно-политического устройства. В 1709 г. при гетмане установлена должность царского резидента, а в 1722 г. контроль за деятельностью гетмана и генеральной старшины возложен на Малороссийскую коллегию. В города назначались царские коменданты, наблюдавшие за местной старшиной. После смерти гетмана Скоропадского в июне 1722 г. царское правительство запретило обычные выборы, назначив временного гетмана.
Эстляндия и Лифляндия в составе Российской империи управлялись по «прежним привилегиям и правам». Условия Северной войны и сложная дипломатическая обстановка обусловили сохранение и даже расширение привилегий местного дворянства, которое в основном состояло из немецких рыцарей.
Высшим административным органом в Ревельской, а также Рижской губерниях было губернское управление во главе с генерал-губернатором, представлявшим царскую власть. В состав губернского управления входили также вице-губернатор, два регирунгсрата (губернские советники из местных дворян), обер-фискал, два секретаря. При губернском управлении имелись немецкая и русская канцелярии.
В Эстляндии и Лифляндии сохранялись сословно-представи-тельские органы местного дворянства — ландтаги, издававшие обязательные для местного населения постановления. Ландтаги избирали должностных лиц рыцарства, судей, определяли подати и т. д. Они даже рассматривали новые законы и распоряжения правительства. Решения ландтагов по внутренним делам вступали в силу немедленно, остальные утверждались генерал-губернатором или царем.
Исполнительными органами ландтагов являлись коллегии ландратов (12 человек). По отношению к генерал-губернаторам эти коллегии были совещательными учреждениями. Ландраты принимали непосредственное участие в судебном и административном управлении губерний. В Эстляндии коллегия ландратов под председательством генерал-губернатора являлась высшим судебным органом губернии.
Ландраты избирались местным дворянством. В Лифляндии на каждую вакансию дворянство избирало по два кандидата, один из которых утверждался в должности генерал-губернатором или Сенатом. В Эстляндии ландраты не утверждались генерал-губернатором.
Ландраты играли большую роль в управлении губерний, по-рльку ни одно существенное мероприятие не проводилось с их ведома[197].
Олонецкий край с 1703 г. представлял собой своеобразный военно-заводской округ, во главе которого стоял комендант, подчиненный сначала генерал-губернатору Меншикову, а с1712г. — Адмиралтейству. В функции коменданта входило управление заводами, верфью и уездом. Должность воеводы упразднялась. Назначение в 1715 г. в Олонецкий край ландрата не внесло существенных изменений. Канцелярия во главе с ландратом располагалась в слободе петровского завода и находилась в ведении коменданта. При коменданте существовал административный аппарат — канцелярия Олонецких петровских заводов, имевшая в своем распоряжении батальон солдат.
Народы Поволжья и Сибири находились в полном подчине-ни;и у местных губернаторов.
Глава 9. ГОСУДАРСТВО И ПРАВО РОССИИ XVIII в. (ПОСЛЕ 1725г.)
§ 1. Социально-экономическое развитие
Начиная со второй четверти XVIII в. в России происходил дальнейший экономический подъем, выразившийся в развитии промышленности, внутренней и внешней торговли.
Быстрыми темпами развивалась промышленность, особенно на Урале, в Сибири, Карелии. В 1750 г. в стране насчитывалось 75 металлургических заводов (из них 61 находился на Урале), 50 текстильных мануфактур. К этому времени Россия производила около 2 млн. пудов чугуна, т. е. в 1,5 раза больше, чем Англия. Торговый оборот России с европейскими странами в 1749 г. по сравнению с 1726 г. увеличился в два раза.
Во второй половине XVIII столетия началось разложение феодального строя, в промышленности, торговле,'помещичьем и крестьянском хозяйстве становилось более заметным влияние зарождающегося капиталистического уклада. Крупные земельные владения сосредоточились в руках богатых крестьян и купцов; появились крупные купеческие и крестьянские мануфактуры. Однако зарождение капиталистических отношений происходило внутри феодального способа производства, переживавшего расцвет. В целом по стране применение наемного труда на мануфактурах второй четверти XVIII в. сократилось по сравнению с началом столетия. Развивалась дворянская крепостная мануфактура, в особенности в тех отраслях, сырье для которых производилось в феодальных поместьях. На крепостном труде по-прежнему продолжала базироваться металлургическая промышленность Урала. Даже в легкой промышленности стал преобладать принудительный труд.
После смерти Петра I в России началась полоса дворцовых переворотов, когда смена власти происходила путем переворотов, совершавшихся дворянскими группировками при содействии гвардейских полков.
Борьба внутри дворянства была борьбой против отдельных имевшихся внутри него группировок и течений. Легко преодолев их, русское дворянство стало монолитной основой абсолютизма. К 1730 г. относится последняя яркая вспышка борьбы за власть феодальной аристократии, когда императрице Анне Иоанновне при вступлении на престол было предложено подписать Кондиции, ограничивавшие царскую власть в вопросах объявления войны и заключения мира, введения новых налогов и т. д. Однако в том же году под влиянием дворянства она уничтожила Кондиции, издав Манифест о восстановлении самодержавия в России.
Во второй половине XVIII в. в России в условиях господства феодально-крепостнических отношений продолжается разви-I тие и усиление новых капиталистических отношений. Влияние зарождающегося капиталистического уклада в крестьянском и помещичьем хозяйстве, в промышленности и торговле становилось более заметным, проявляясь в росте рыночных связей, углублении общественного разделения труда между городом и деревней, между земледельческими и промышленными районами страны.
Успешное завершение русско-турецких войн открывало благоприятные возможности для освоения Северного Причерноморья, районов Ставрополя и Крыма, для вовлечения в сельскохозяйственный оборот новых площадей. На вновь осваиваемых землях развивались не только крупное помещичье землевладение, но и вольная колонизация. Земли здесь отводили «всякого звания людям» (за исключением крепостных крестьян). Вот почему в составе населения Северного Причерноморья и Предкавказья удельный вес крепостных крестьян в отличие от территории Европейской России был незначительным. Вместе с тем удельный вес дворянского землевладения был достаточно высок. Это создавало более благоприятные возможности для развития буржуазных отношений. Однако господство феодальных отношений определяло тенденцию к закреплению свободных поселенцев на помещичьих землях и в этом крае. В 1796 г. были запрещены самовольные переходы поселян в Екатеринославской и Кавказской губерниях, в Крыму и на Дону.
Во второй половине XVIII в. более явно намечается процесс сосредоточения земельных участков у разбогатевших купцов и крестьян путем купли-продажи земель. В деревне получают распространение случаи скупки и аренды земли богатыми крестьянами у обедневших. Однако и здесь крепостничество ставило препоны развитию нового капиталистического уклада. — купля-продажа земли купцами и крестьянами обычно оформлялась на имя барина, помещик по-прежнему оставался юридическим владельцем земли и крепостных.
С середины XVIII в. в России росла мануфактурная промышленность, расширялось применение наемного труда, развивалось товарное производство, углублялось общественное разделение труда между городом и деревней, между отдельными районами страны. Все это, естественно, оказывало влияние на формы феодальной эксплуатации. В нечерноземных районах страны преобладающей.формой становился денежный оброк, в черноземных — барщина. Рост товарного производства приводил к уменьшению роли натуральных повинностей.
Из нечерноземных оброчных районов преимущественно выходили мануфактурщики-крестьяне и богатые купцы. Денежный оброк, подрывая основы натуральной системы феодального хозяйства, предоставлял крестьянину больше самостоятельности, в известной мере освобождал его от надзора вотчинной администрации.
Во второй половине XVIII в. значительного уровня достигло развитие промыслов (металлообработка, кожевенное производство, ткачество, прядение, промыслы, связанные с судо- (строением). В некоторых селах жители лишь номинально числились крестьянами. На базе заводских поселков возникли города Пермь, Петрозаводск, Екатеринбург, Липецк и др.
Однако в условиях господства крепостничества городское население росло медленно. В конце XVIII в. только 4 человека из 100 жили в городах. Помещики оказывали сопротивление превращению сел в города, поскольку это лишало их доходов с крестьян, переходивших в городское сословие.
Развитие товарно-денежных отношений существенным образом влияло на положение крестьянского хозяйства. В среде крестьянства образовалась группа зажиточных крестьян, которые выступали в качестве подрядчиков, записывались в купечество, создавали собственные мастерские. Более многочисленной была группа разорившихся крестьян, зарабатывавших деньги на подати и «пропитание» на мануфактурах и разнообразных «черных работах» как в городах, так и в селах.
Рост товарно-денежных отношений отражался и на помещичьем хозяйстве, приспосабливавшемся к новым условиям. Расширение внутреннего рынка повысило заинтересованность помещика в производстве продуктов земледелия на продажу. Это было главной причиной роста господского хозяйства в черноземном районе и увеличения барщинных повинностей крестьян. Одновременно с ростом капиталистических отношений усиливается крепостнический гнет. В черноземной полосе помещики увеличивали барскую запашку, что приводило к уменьшению крестьянских наделов. Распространение капиталистического уклада в условиях господства крепостничества приводило к появлению изощренных форм феодальной эксплуатации. Помещики черноземных губерний увеличивали барщину (до 5 и даже 6 дней в неделю), в результате чего сокращалась собственная запашка крестьян. В 80-х гг. XVIII в. появляется месячина как вид барщинной повинности. Крестьянам, переведенным на месячину, выдавалось месячное содержание в виде продуктов и одежды. Они лишались земельных наделов и принуждались все время работать на барской пашне.
Развитие промыслов в нечерноземных районах также приводило к увеличению оброчных повинностей в пользу барина. Размер оброка в конце XVIII в. доходил до 5—10 руб. Крестьяне, не будучи в состоянии уплатить оброк из доходов своего хозяйства, уходили на заработки в районы и города. Отходничество способствовало усилению неравенства среди крестьян. В деревне появлялись крестьяне, занимавшиеся торговлей, промыслами, ростовщичеством.
Во второй половине XVIII в. Россия достигла значительных успехов в промышленном производстве.
В промышленности капиталистические отношения развивались в большей степени. Это выражалось в темпах развития производства, в изменении состава промышленников, а также рабочей силы, занятой на предприятиях.