S. Агронаука в хуп1 веке

вклада в монастырь казачьего головы Зиновия Литосова, он расширил земли вдоль Ле­бяжьей и Чебуру. Здесь ему принадлежали деревни Асанова-Лебяжья, Томилова и другие, заселенные монастырскими оброчными крестьянами.

По данным «Переписной книги Томского города» 1703 г., за монастырем числилось 115 человек зависимых крестьян, которые обрабатывали в собинных запашках около 330 десятин земли, косили для своих хозяйств ежегодно до 5360 копен сена и платили мона­стырю выдельной хлеб. Кроме того, была еще пашня около - 60 десятин и сенокосы, дающие по 2600 копен сена.

Приобретая различными путями земельные участки, монахи создавали хозяйства феодального типа, используя в качестве рабочей силы русских крестьян-поселенцев, вы­деляя им земельные наделы и прикрепляя к земле. Для создания крестьянского хозяйства на новом месте давал своим крестьянам подмогу: ссужаемые крестьяне получали от мо­настыря не только скот (по лошади, корове и овце на человека), но и сельскохозяйствен­ный инвентарь: топор, косу, серп, хомут и пр.

Крестьяне, получившие земельные наделы от монастыря, обычно платили в мона­стырскую казну одну пятую часть урожая (пятый сноп).

Из хлеба, поступавшего в монастырскую казну с оброчных крестьян, не только создавались необходимые продовольственные запасы для прокормления монахов, но часть его поступала и на продажу.

Урожай овса в 1625 г. в среднем на «государевом поле» составлял 2 че­ти с осьминой с каждой сотни снопов. В 1626 г. на участках хорошей уро­жайности каждая сотня снопов дала 3 чети зерна, на участках средней - 2 че­ти с осьминою и на участках плохой урожайности каждая сотня снопов овса дала 2 чети с полосьминой.

Для сибирского земледелия, как и земледелия центральных районов России, были характерны частые неурожаи. Причины их заключались, не только в стихийных бедствиях (градобитие) и неблагоприятных клима­тических условиях (ранние заморозки, раннее наступление зимы), но и в об­щем истощении почвы на обрабатываемых участках, так как земледелие ве­лось крайне отсталым способом, в почву не вносилось удобрений. Такая сис­тема обработки почвы не обеспечивала восстановления ее плодородия, и ме­стная администрация в поисках путей сохранения сбора необходимого зерна прибегала к возделыванию новых, невыпаханных земель.

Русские крестьяне принесли в Сибирь не только свои производствен­ные навыки ведения земледелия, но и внедрили новые зерновые культуры: рожь и ярицу, овес, пшеницу. Из технических культур в XVII в. разводили, по-видимому, только коноплю.

Системы полеводства в XVII в. были смешанными. В начальный пери­од развития земледелия там преобладала переложная система полеводства. Но уже в первой половине XVII в. на десятинной пашне перелог стал посте­пенно вытесняться двухпольем и трехпольем. Во второй половине века пре­обладающей системой полеводства (особенно на государевой пашне) было уже трехполье.

Проблемы сельского хозяйства Сибири весьма интересовали мыс­лящих людей России. И. А. Крупеников приводит интересный обзор о взглядах декабристов о земле, почве и сельском хозяйстве. Он отмечает, что в 10-е, 20-е годы XIX столетия существовала легально «Ученая респуб-

5. АГРОНАУКА В ХУШ веке

лика» - объединение людей, стремившихся развивать литературу, просве­щение, науки, особенно естественные. Это объединение насчитывало около 300 членов.

Интересно, что председателем был смоленский дворянин, офицер Федор Нико­лаевич Глинка, человек широко образованный, прекрасный организатор, сторонник «ученых упражнений», участник Бородинского сражения и взятия Парижа, талантли­вый поэт, автор слов песни «Не слышно шума городского...», стихов «Кто царь коло­кол поднимет, кто царь-пушку повернет...?».

На заседаниях читались научные доклады, среди которых за 10 лет более 200 имели естественно-историческое и агрономическое содержание.

В.М. Пасецкий и др. отмечают, что член следственного комитета по делу декабристов адмирал Н.С. Мордвинов, знакомясь с их устными и пись­менными показаниями, предложил из осужденных на каторгу и ссылку соз­дать Академию, «поручив преступникам заниматься положительными нау­ками, которые могут способствовать процветанию Сибири». Среди этих наук на первое место он ставил «агрокультуру», за ней следовали физика, геоло­гия, минералогия, химия, металлургия. Предложение адмирала, по большо­му счету рациональное, было отвергнуто Николаем I.

Очутившись в Забайкалье, декабрист Н.А. Бестужев, несмотря на тя­желые условия жизни, переброски с места на место, начинает свои наблюде­ния за состоянием погоды: температурой - инструментально; количеством атмосферных осадков, снежным покровом, засухами - визуально, но с чет­ким фиксированием силы и продолжительности этих явлений. Во время ссылки в Селенгинск, начиная с 1839 г., в течение 15 лет эти наблюдения приобретают все более и более систематический характер, позволяют де­лать обобщения: «Засухи были таковы, что кругом горели леса». Сообща­ет Бестужев об эрозии почвы, о селях по причине «необычайных ливней». Отмечает почвы песчаные, иловатые, хрящеватые. В монографии о Гуси­ном озере (Бестужев Н. А., 1854) основательно разбирается вопрос о водоох­ранной и почвозащитной роли лесов на примере озерной котловины и окру­жающих ее горных хребтов. Резко подчеркнута подверженность местности засухам и лесным пожарам, в одном из которых он получил значительные ожоги. Написана монография очень живо, даже увлекательно.

Труды декабриста Г.С. Батенькова носят обобщающий характер, дают объективную оценку производительных сил Сибири и не только, а и всей страны.

Он был страшен царю своей ученостью, универсальностью, стремлениями к пере­устройству России. Николай I не сослал его в Сибирь, а определил ему 20-летнее одиночное заключение в казематах Петропавловской крепости. Для такого человека, как Батень-ков, это было страшнее каторги и ссылки. Батенъков окончил кадетский корпус, в кото­ром близко дружил с В. Ф. Раевским, участвовал в войне с Наполеоном, отличился, был ра­нен, но дошел до Франции. В показаниях следственному комитету он писал, что война «представила мне поучительную картину... Военной славы не искал, мне всегда хотелось быть ученым или политиком». В1816 г. он оставил службу в армии. Это случилось в мае, а в октябре того же года выдержал вступительный экзамен в институт корпуса инженеров путей сообщений, который быстро окончил. После этого он отправился в Сибирь, где стал сотрудником генерал-губернатора.