Внутренняя политика

Глава II. ВНУТРЕННЯЯ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА САМОДЕРЖАВИЯ В КОНЦЕ XIX — НАЧАЛЕ XX в.

Защита «устоев». Николай II, вступивший на престол в 1894 г., пытался следовать реакционному курсу своего отца. Однако, не говоря уже о том, что он не унаследовал от Александра III сильной воли и твердого характера, социально-экономический и политический кризис, поразивший Россию в начале XX в., значительно усложнил проблемы, стоявшие перед царским правительством. Их уже невозможно было решать сугубо реакционными мерами. В результате новый царь поневоле вел двойственную политику: в ряде случаев Николаю II приходилось лавировать, идти на уступки «духу времени».

Стремление молодого царя управлять по отцовским заветам ярче всего проявилось в защите им существующего строя. Смерть Александра III, чье имя стало символом неограниченной, самодержавной власти, пробудила в либеральных кругах робкие надежды на перемены. Эти надежды нашли свое отражение в некоторых приветственных адресах на царское имя, составлявшихся в конце 1894 г. в земских собраниях по случаю бракосочетания Николая II. В них чрезвычайно осторожно, в самых туманных выражениях проводилась мысль о желательности привлечения общественных деятелей к управлению государством. Реакция со стороны Николая II последовала незамедлительно. В январе 1895 г., принимая в Зимнем дворце депутации от дворянства, земств и городов, царь в короткой речи назвал надежды на изменение государственного строя «бессмысленными мечтаниями», заявив, что будет «охранять начала самодержавия так же твердо и неуклонно», как охранял их покойный Александр III.

Определив, таким образом, общий курс своего царствования, Николай II повел решительную борьбу с противниками самодержавия. В этих целях он, прежде всего, использовал механизм чрезвычайного положения, основательно разработанный еще при его отце. В самом начале царствования Александра III, в разгар борьбы с «Народной волей», было издано знаменитое Положение 14 августа 1881 г. о мерах к охранению государственного порядка и общественной безопасности. В соответствии с этим Положением главы местной администрации — генерал-губернатор, губернаторы и градоначальники — получили чрезвычайные полномочия. Им предоставлялось право административной ссылки сроком на 5 лет, без суда и следствия, по одному подозрению в политической неблагонадежности. Они могли воспрещать всякие общественные собрания, закрывать любые торговые, промышленные и учебные заведения. Наконец, местные власти могли вмешиваться в деятельность земских и городских общественных органов, увольняя тех служащих, которыми они были почему-либо недовольны.

Этот так называемый режим усиленной охраны вводился поначалу временно, на три года. Однако затем правительство Александра III аккуратно подтверждало его в начале каждого нового трехлетия. Николай II пошел по тому же пути. В результате целый ряд важнейших российских губерний: Петербургская, Московская, Киевская, Харьковская и др.— находились в подобном режиме непрерывно в течение 24 лет — вплоть до 1905 г. В 1901 г. при первых признаках надвигавшейся революции Николай II ввел усиленную охрану почти на всей остальной территории России.

Чрезвычайное внимание Николай II уделял совершенствованию политической полиции. Здесь он также в полной мере продолжил традиции предыдущего царствования. Те несколько охранных отделений — в Москве, Варшаве и Петербурге, которые в качестве эксперимента были учреждены при Александре III, теперь послужили основой для создания целой сети органов политического сыска. В 1902 г. отделения по охране общественного порядка и безопасности — попросту охранка — были созданы во всех губернских городах России. Ведущие деятели охранки — С. В. Зубатов, А. В. Герасимов, П. И. Рачковский и др.— многого добились в своей сфере деятельности, на высоком профессиональном уровне разработав методы сыска, организовав уникальный по тем временам сбор и учет информации о противниках самодержавия и т. п. Но при этом они не гнушались и откровенно противозаконными действиями — были бы результаты. Главным средством борьбы с революцией и оппозицией становится провокация: охранка широко внедряла в различные общественные круги и подпольные организации своих тайных агентов, которые, поставляя ценные сведения, в то же время волей-неволей должны были принимать участие в самой разнообразной антиправительственной деятельности — от издания оппозиционных журналов до организации убийств царских министров.

Благодаря неутомимой деятельности охранки, а также в связи с постоянным ростом общественного недовольства, с полной нагрузкой приходилось работать и царским судам. Количество дел по государственным преступлениям, рассмотренным в 1903 г., возросло по сравнению с 1894 г. в 12 раз. Политические дела, как правило, рассматривались военными судами, хотя это противоречило и духу, и букве Судебных уставов 1864 г., т. е. являлось нарушением законов Российской империи. Зато, отобрав политические дела у суда присяжных, самодержавное правительство могло быть уверенным в том, что его противники будут наказаны с максимальной жестокостью. В отличие от присяжных заседателей, военные судьи, специально подобранные, дисциплинированные офицеры, никогда не позволяли себе «либеральничать» при вынесении приговоров.

Самым обычным явлением при Николае II стало привлечение для борьбы с массовыми беспорядками не только полиции и жандармерии, но и войск — казаков, драгун, солдат, что несомненно являлось чрезвычайной мерой. Неспособность управлять страной обычными средствами, соблюдая ее законодательство, постоянное использование чрезвычайных мер являлись ярким свидетельством кризиса власти. Тот строй, который так последовательно защищал Николай II, явно отжил свое; сохранять и поддерживать его можно было лишь с помощью административного и полицейского произвола, опираясь на штык и нагайку.

Самодержавие и дворянство. На протяжении веков единственной надежной опорой самодержавной власти служило поместное дворянство. Николай II, так же как и его предшественники, хорошо это понимал. В речах, официальных документах царь постоянно подчеркивал свое особо благожелательное отношение к «благородному сословию», готовность идти навстречу его пожеланиям.

Дело, впрочем, не ограничивалось словами. В период всего своего царствования Николай II решительно противостоял любым попыткам провести конфискацию помещичьих земель. В то же время правительство оказывало постоянную финансовую поддержку поместному дворянству, что ярко проявлялось во все расширявшейся деятельности Дворянского банка: к началу XX в. сумма ссуд, выданных им помещикам на льготных условиях, превысила 1 млрд. рублей. Ту же цель преследовали и другие меры финансового характера: понижение процентов по ссудам помещикам-должникам, устройство дворянских касс взаимопомощи.

Все это приводило к тому, что большая часть поместного дворянства видела в самодержавной власти защитницу и покровительницу и в свою очередь готова было оказывать ей всемерную поддержку. Однако к началу XX в. дворянство уже перестало быть однородным в социальном и политическом отношении. Сравнительно небольшая, но чрезвычайно активная часть помещиков, сумевшая приспособиться к новым условиям, перестроить свое хозяйство на капиталистический лад, все в большей степени воспринимала либеральную идеологию. Эти помещики, игравшие ведущую роль в некоторых земствах, выступали за строгое соблюдение законности, отказ от чрезвычайных мер, расширение прав местного самоуправления и, соответственно, ограничение всевластия бюрократии. Все большую популярность в этой среде приобретали и конституционные идеи. Таким образом, часть поместного дворянства уходила в оппозицию самодержавной власти, сближаясь с либеральной буржуазией.

Самодержавие и буржуазия. С любыми притязаниями этого класса на государственную власть самодержавие боролось бескомпромиссно, в сфере же экономической без труда находило с ним общий язык. Государственные кредиты и налоговые льготы, покровительственная таможенная политика и стремление к захвату новых источников сырья и рынков сбыта — в этих вопросах правление Николая II вполне отвечало интересам российского буржуа. Министром финансов при Николае долгое время оставался С. Ю. Витте, занявший этот пост еще при его отце. Этот яркий государственный деятель, тесно связанный с торговыми и промышленными кругами, предпринял ряд серьезных мер, способствовавших развитию капиталистических отношений в России. Главной из них явилась денежная реформа: в 1897 г. была введена в обращение золотая валюта, стабилизировавшая курс рубля и обеспечившая устойчивые прибыли предпринимателям. Витте был одним из главных организаторов строительства Транссибирской железной дороги, способствовавшей активизации российской политики на Дальнем Востоке. По его инициативе Россия начала экономическое проникновение в Северный Китай.

Все это приводило к тому, что буржуазия в России долгое время не представляла собой сколько-нибудь серьезной организованной оппозиции самодержавию. Немалую роль в ее сдержанном отношении к царской власти играл и постоянный рост рабочего движения: фабриканты нуждались в полицейской защите, в силе, способной навести порядок. Лишь в годы первой русской революции, когда становилось все яснее, что с помощью чрезвычайных мер Россией управлять уже невозможно, в среде промышленной буржуазии стали проявляться конституционные настроения.

Крестьянский вопрос. С именем С. Ю. Витте связаны и попытки нового подхода правящей бюрократии к крестьянскому вопросу. Голодные годы, становившиеся обычным явлением в России, падение платежеспособности крестьянства, заметный рост крестьянских волнений — все это заставляло правительство искать выход из создавшегося положения. По мнению Витте и его сторонников, русская деревня нуждалась в крепком, предприимчивом хозяине. Появиться же здесь такой хозяин мог только в том случае, если крестьян сравняют в правах с представителями других слоев, уничтожив их сословную обособленность. И прежде всего необходимо было разрушить общину: позволить крестьянам выходить из нее по собственному желанию, закрепляя за собой свои наделы в частную собственность.

Однако эта точка зрения имела в правящих сферах серьезных противников, группировавшихся вокруг министра внутренних дел В. К. Плеве. По их мнению, подобные преобразования были не только не нужны, но и вредны. Эта группировка как нельзя лучше выражала интересы помещиков старого, крепостнического закала, которым было выгодно косное, полунищее существование российской деревни; в лице же крестьян-собственников эти помещики боялись встретить опасных конкурентов. Плеве и его сторонники предполагали решать крестьянский вопрос традиционными, испытанными методами: сохранить сословную обособленность крестьян, искусственно поддерживая общину, и в то же время всячески усиливать административный и политический надзор за деревней.

После непродолжительной борьбы группировка Плеве одержала победу: в 1903 г. царским манифестом было объявлено, что сохранение сословной обособленности крестьянства и неприкосновенность общины должны оставаться руководящими принципами при любом пересмотре крестьянского законодательства. Подобный подход к делу исключал возможность сколько-нибудь серьезных преобразований и неизбежно вел к росту революционных настроений среди крестьян, составлявших основную массу населения России.

Вопросы и задания

1. Расскажите о наиболее характерных чертах внутренней политики, проводимой Николаем II в конце XIX в. Как вы думаете, почему в ней преобладали репрессивные черты? Возможны ли были в тех условиях иные подходы к решению назревших социально-экономических и политических проблем? 2. Каково было отношение самодержавной власти к различным слоям населения России? Чем оно определялось?

§ 5. «Зубатовщина»

С. В. Зубатов и «зубатовщина». В начале XX в. в центре внимания царского правительства оказывается рабочий вопрос. Наиболее дальновидные представители власти приходят к выводу, что рабочее движение начинает представлять самую серьезную опасность для существующего строя. Столь же очевидным для них становится и тот факт, что традиционные, полицейско-административные средства борьбы с этим движением — массовые аресты, ссылки и пр.— не только не усмиряют, но еще больше разжигают его. В поисках выхода из создавшегося положения некоторые государственные деятели начинают оказывать поддержку той своеобразной политике в рабочем вопросе, которая вскоре получила название «зубатовщина» — по имени ее главного вдохновителя и проводника, начальника московского охранного отделения С. В. Зубатова.

Зубатов, профессиональный и очень незаурядный деятель политического сыска, хорошо ориентировался в русском революционном движении. Он быстро оценил, в какую страшную, взрывную силу способно преобразиться рабочее движение под руководством интеллигентов-революционеров, пытавшихся придать ему политическую окраску, направить его против самодержавия. В то же время борьбу рабочих за улучшение своего материального положения Зубатов считал вполне закономерной и для государственной власти совсем не опасной. Основную задачу правительства он видел как раз в том, чтобы удержать рабочее движение в рамках этой сугубо экономической борьбы, отвлечь его от политики, нейтрализовать влияние революционеров. А для этого, считал Зубатов, представителям власти необходимо взять рабочее движение под свой контроль, умело руководить им и в случае необходимости оказывать рабочим определенную поддержку в борьбе с предпринимателями., Таким образом, Зубатов надеялся укрепить в рабочих веру в «доброго царя», под покровительством которого возможно мирное решение всех проблем.

Осуществление «зубатовщины» на практике. Некоторые представители правящей бюрократии относились к «зубатовщине» с пониманием и сочувствием. Одно время Зубатова поддерживал Плеве, ему покровительствовал московский генерал-губернатор, великий князь Сергей Александрович — дядя царя, оказывавший большое влияние на племянника. С его разрешения Зубатов в 1901 г. начал осуществлять в Москве свой необычный эксперимент.

На различных промышленных предприятиях стали возникать «Общества взаимного вспомоществования рабочих». Во главе их стояли сами рабочие, распропагандированные Зубато-вым и его сотрудниками. Из подобных руководителей (М. А. Афанасьев, Ф. А. Слепцов и др.) составился своего рода совет, руководивший зубатовским движением под контролем самого Зубатова. В различных частях Москвы совет устраивал районные собрания рабочих, открывал чайные — своеобразные рабочие клубы, стремился придать движению единство и цельность. Самое же главное — зубатовские общества, а в случае необходимости и сам Зубатов, стали вмешиваться в конфликты между рабочими и предпринимателями, вынуждая последних идти на некоторые уступки.

Параллельно с подобными действиями зубатовцы развернули активную пропагандистскую работу. В Историческом музее стали проводиться регулярные воскресные встречи рабочих, прозванные «зубатовским парламентом». На этих встречах серьезные ученые-экономисты — В. Э. Ден, И. X. Озеров — читали лекции, связанные с жизнью рабочих: о кооперации, кассах взаимопомощи, квартирном вопросе. После лекций устраивались диспуты. В 1901 —1902 гг. воскресные собрания пользовались огромной популярностью — в аудиторию Исторического музея, вмещавшую около 700 человек, трудно было пробиться.

Хорошо поставленная пропаганда и отдельные, небольшие подачки поначалу делали свое дело. «Зубатовщина» имела несомненный успех среди рабочих, значительная часть которых была отнюдь не чужда веры в «доброго царя». Когда в начале 1902 г. Зубатов решил провести своеобразный смотр сил и устроил грандиозную патриотическую манифестацию в Кремле перед памятником Александру II (19 февраля, в память об отмене крепостного права), в ней приняло участие около 50 тыс. человек. При этом был обеспечен образцовый порядок; сам Зубатов расценивал манифестацию как «генеральную репетицию управления народными громадами».

Помимо Москвы Зубатов с помощью своих сотрудников развернул активную деятельность на западных окраинах России, где по его инициативе была создана Независимая еврейская рабочая партия. «Независимцам» — евреям-рабочим и ремесленникам — Зубатов обещал быстрое и.справедливое решение сверху не только рабочего, но и национального вопроса — при условии отказа еврейского населения окраин от политической, революционной борьбы.

Казалось, Зубатов мог торжествовать — он добился несомненных успехов. И в Москве и на западных окраинах влияние «зубатовщины» было велико и постоянно росло. Революционеры, действовавшие в этих регионах, начинали испытывать серьезные трудности — рабочее движение постепенно уходило из-под их контроля. Попытки противостоять «зубатовщине» при помощи контрпропаганды — листовок, выступлений на митингах и пр.— не приносили заметных результатов.

Крах «зубатовщины». Однако успехи «зубатовщины» носили временный, преходящий характер. Деятельность Зубатова вызывала все большее недовольство у московских предпринимателей. Уже в начале 1902 г. возник острый конфликт между владельцем крупной текстильной фабрики Ю. П. Гужоном и зубатовскими организациями. Гужон, поддержанный другими промышленниками, подал на Зубатова жалобу в министерство финансов. С. Ю. Витте отнесся к бедам московских капиталистов с полным пониманием: министр финансов с самого начала «зубатовщины» воспринимал ее как противозаконную и опасную демагогию, не успокаивающую, а революционизирующую рабочих.

В то время у Зубатова еще оставались влиятельные покровители, хотя и их начинал уже пугать размах «зубатовщины»; все больше сомнений появлялось и в отношении конечных результатов этого движения. Между тем конфликты предпринимателей с рабочими не только не прекратились, но стали принимать все более резкие формы. Попытки самого Зубатова найти общий язык с фабрикантами, вступив с ними в личный контакт и убедив пойти на некоторые уступки рабочим, окончились полной неудачей. Жалобы предпринимателей становились все настойчивей, и в бюрократических верхах к ним начинали прислушиваться все внимательней, причем не только принципиальный противник Зубатова Витте, но и его недавний покровитель Плеве.

Роковым для «зубатовщины» явился 1903 г. В условиях всеобщей стачки на юге России зубатовской «Независимой рабочей партии» не удалось удержать рабочих в рамках экономической борьбы. Более того, чтобы сохранить свое влияние на рабочих, некоторые лидеры «независимцев» сами вынуждены были принять активное участие в политической борьбе. Выяснив это, Плеве окончательно разочаровался в «зубатовщине». Он отправил Зубатова в отставку и распустил «Независимую рабочую партию». В Москве зубатовские организации какое-то время еще сохранялись, но их деятельность была ограничена идеологической, воспитательной работой — лекциями да чайными. Как только рабочие убедились в том, что легальные оппозиционные организации не в силах изменить их положение к лучшему, они сразу отказали им в поддержке.

Таким образом, в условиях, когда правительство не желало принимать реальные меры, направленные на улучшение положения российского пролетариата, «зубатовщина» быстро превратилась в чистую демагогию. И в результате, вместо того чтобы решить рабочий вопрос в пользу самодержавия, она еще больше обострила его: масса рабочих, разочаровавшихся в легальной, экономической борьбе, начинает возлагать все надежды именно на революционное движение.

Вопросы и задания

1. Чем была вызвана «зубатовщина»? Какие идеи лежали в основе «полицейского социализма»? 2. В чем выражалось осуществление «зубатовщины» на практике? 3. Объясните причины неудачи этой политики. Как вы считаете, были ли у Зубатова шансы на успех?