Из истории и теории жанра. Литература классицизма характеризовалась интенсив­ным развитием драматических жанров. В силу этого и тео­рия драмы оказалась наиболее разработанной в данный

А. П. СУМАРОКОВ, М. В. ЛОМОНОСОВ, Я. Б. КНЯЖНИН, В. А. ОЗЕРОВ

Трагедия

Литература классицизма характеризовалась интенсив­ным развитием драматических жанров. В силу этого и тео­рия драмы оказалась наиболее разработанной в данный период. В определении особенностей драмы классицизм исходил, с одной стороны, из художественного опыта фран­цузских драматургов — Корнеля, Расина, Мольера. С дру­гой— он опирался на теорию и практику античного искус­ства, которое было признано образцовым, классическим. Аристотель, обобщая в своей «Поэтике» опыт драма­тургического творчества Софокла, Эсхила, Эврипида, Арис­тофана, определил основные свойства драмы в сравнении с эпосом и лирикой. По его мнению, драма отличается от эпического и лирического рода литературы тем, что она отражает действительность не через событие или пережи­вание, а посредством действия. Действие в драме Арис­тотель рассматривал как результат столкновения характе­ров, движимых определенными интересами. Особенности драмы, отмеченные Аристотелем, оказались, действитель­но, наиболее устойчивыми и были приняты последующей теоретической мыслью.

Аристотель охарактеризовал также сами жанры — тра­гедию и комедию." В основе трагического действия должно лежать «удивительное», что «случается неожиданно» и да­же «вопреки ожиданию». Известно, что для античной эпохи было характерно признание власти события над человеком. Тогда твердо верили в судьбу, в предначертанность свыше будущей жизни человека. Такой взгляд возник как резуль­тат незнания древним миром законов жизни. Все непонят­ное, необычное объяснялось вмешательством богов. Об этом писал К. Маркс: «...величайшие греческие поэты в потрясающих драмах из жизни царских домов Микен и Фив изображают невежество в виде трагического рока»1. Исходя из сопоставления трагедии и комедии, Аристо­тель замечал, что трагедия «стремится изображать... луч­ших людей, нежели ныне существующие».

Трагическое в понимании античной литературы — это «страшное и жалкое»: «страшное»—последствиями столк­новения между требованиями общего и индивидуальной дея­тельностью, «жалкое»—в силу вызываемого трагическим героем чувства сострадания, жалости, какой бы силой ха­рактера он ни обладал.

Теория классицизма наследовала учение Аристотеля о драме, применив его к своей эпохе и ее задачам. Некото­рые из признаков ее были усилены. Так, трагедия и коме­дия были не только противопоставлены друг другу, но «возвышенное» и «обыденное» не могли быть соединены в рамках одного произведения. Более резкое, чем в антич­ную эпоху, размежевание трагедии и комедии по предмету привело к такому же полярному разделению сфер их эмо­ционального воздействия. Область человеческих чувств рационалистически была расчленена, были установлены, как верно отмечал в начале XX века французский иссле­дователь классицизма Э. Кранц, «касты чувств и страстей, добродетелей и пороков». Между тем в жизни смешное тесно переплетается с трагическим.

Основной темой трагедии и в новую эпоху явилась тема взаимоотношений человека и общества, индивида и государства. Однако в условиях становления абсолютист­ской государственности она наполнилась иным историче­ским содержанием, отражала конкретные проблемы того времени.

Эпоха создала свои трагические коллизии. Художест­венное воспроизведение их предполагало осмысление причин трагического. Они были иными, чем в эпоху античности. Это определило своеобразие трагедии классицизма при тесной связи ее с античной художественной и теоретиче­ской мыслью.

Герой трагедии классицизма продолжал, как и герой античной трагедии, говорить о роке, судьбе, тяготевших над ним, потому что он действительно не мог предотвра­тить трагического стечения обстоятельств. Однако разре­шение трагической ситуации определялось уже не предна-чертанностью его жизненного пути, а зависело всецело от его воли. Характер решения определялся нравственными нормами, которыми руководствовался данный герой. Ут­верждавшаяся в трагедии классицизма мысль о необходи­мости подавления феодального своеволия была прогрес­сивна.

Согласно поэтике жанра, героями трагедии могли быть монархи, князья, полководцы, т. е. лица, определявшие своей волей судьбы многих людей и даже целого народа. Это к ним было обращено главное требование—поступить­ся эгоистическими интересами во имя общей пользы.

В соответствии с задачами эпохи трагедия классициз­ма стремилась привить зрителям правильные нравственные понятия, воспитывала в них высокие чувства. Среди них основное место отводилось любви к родине, необходимости выполнения гражданского долга. Раскрывая торжество долга, драматурги создавали идеальные образцы нравст­венного поведения дворянина и монарха.

Проникнутая высокими чувствами и возвышенными идеалами, трагедия классицизма выражала прогрессив­ные устремления эпохи, косвенно отражала народное созна­ние. Именно поэтому при всей условности художественного решения проблем трагедия в России приобрела огромное влияние на общество. На эту особенность ее на примере трагедии Сумарокова указывал Г. В. Плеханов: «Трагедия Сумарокова воспитывала зрителей не своими эстетиче­скими достоинствами... Ее воспитательное значение обус­ловливалось теми нравственными и политическими поня­тиями, которые выражались в речах ее действующих лиц»1.; Высокая трагедия классицизма, подобно античной тра­гедии, развивалась как жанр героический. Поэтому для нее характерно обращение к прошлым эпохам. История, особенно героическая, открывала широкие возможности для постановки проблем общенационального значения. Для русских писателей был характерен интерес к отечественной истории. Он проявился уже у Феофана Прокоповича, об­ратившегося в своей трагедокомедии «Владимир» к изобра­жению эпохи принятия христианства на Руси. Трагедии Ло­моносова, Сумарокова, Княжнина, Хераскова создавались в основном на национальных сюжетах. Художественную обработку получает легенда о первых основателях Киева, рассказ о правлении трех варяжских князей — Синеуса, Трувора и Рюрика и др. Сведения об исторических событиях и лицах брались из летописей или устных преданий. Ис­тинных причин исторического движения писатели клас­сицизма не поняли. События прошлого изображались ими как результат столкновения нравственных начал — добра и зла, долга и чувства.

Однако, Гутрачивая внутреннюю историческую связь с начальными временами Русской земли, трагедия сохраняла национальную достоверность происходящего, национальный колорит. Он определялся в значительной степени на­родным восприятием и оценкой событий прошлого. Отвле­ченные нравственные идеалы классицизма становились более понятными и близкими, когда выражались в моно­логах и диалогах русского князя или русской княжны.