Возврат исполненного по договору

 

По общему правилу, закрепленному в п. 4 ст. 453 ГК РФ, стороны договора не вправе требовать возвращения того, что было исполнено ими по обязательству до момента расторжения договора. Следовательно, все, что было получено каждым участником договора до этого момента, остается у него. Поскольку эта норма носит диспозитивный характер, законом или соглашением сторон может быть установлено иное правило.

При одностороннем отказе от исполнения договора законом предусмотрены случаи, представляющие собой исключение из правила, установленного п. 4 ст. 453. В этих случаях всегда возврат исполненного допустим лишь по обязательствам, предметом которых является передача вещи. Вернуть услуги или работу невозможно, в таких случаях речь может идти лишь об исполнении контрагентом встречного обязательства в соответствии с условиями договора и об ответственности за нарушение. Эти положения полностью соответствуют Принципам Европейского договорного права, в соответствии с которыми в случае расторжения договора сторона может требовать возврата денежных средств, уплаченных за исполнение, которое она не получила либо от которого она правомерно отказалась либо в том же случае сторона, предоставившая имущество, которое может быть возвращено и за которое она не получила оплату или другое встречное предоставление, может требовать возврата данного имущества*(813).

Следует обратить особое внимание на то, что при одностороннем отказе от исполнения договора ответственность носит особый эквивалентный характер, что существенно отличает ее от иных видов ответственности, главным критерием которых является их неэквивалентный характер*(814). Эта особенность является следствием исключительного порядка правового регулирования не только самого одностороннего отказа от исполнения договора, но также и его последствий, так как возврат исполненного по договору по смыслу п. 4 ст. 453 возможен лишь в случаях, предусмотренных законом.

Как большинство мер ответственности, являющихся последствием применения одностороннего отказа от исполнения договора, возврат исполненного в подавляющем количестве случаев осуществляется через требование управомоченной на применение мер ответственности стороны правоотношения. Следует выделить две основные группы (соответствующие ранее упомянутым в Принципах Европейского договорного права):

1) возврат уплаченной денежной суммы;

2) возврат переданного имущества.

Возврат уплаченной денежной суммы чаще всего применяется в различных видах договора купли-продажи, причем основная их часть касается общих положений о купле продаже. Возврат уплаченной денежной суммы предусмотрен в качестве меры ответственности при нарушении условий о количестве товара (п. 1 ст. 466 ГК РФ), его ассортименте (п. 2, 3 ст. 468 ГК РФ), как последствие передачи товара ненадлежащего качества (п. 2 ст. 475 ГК РФ), а также передачи некомплектного товара (п. 2 ст. 480 ГК РФ), в случаях непредоставления необходимой информации о товаре (п. 3 ст. 495 ГК РФ). Как видно из перечисленных статей Гражданского кодекса РФ, все случаи возврата денежных средств как последствия применения одностороннего отказа от исполнения договора связаны с синаллагматическим характером договорных отношений, когда передача денежных средств осуществляется неодновременно с передачей товаров. Исполнение по передаче денежных средств приобретает в этих ситуациях вид неэквивалентного характера исполнения, хотя в данных случаях деньги выступают эквивалентом имущества. Поэтому можно сделать вывод, что ответственность в этих случаях также носит эквивалентный характер.

Возврат переданного имущества возможен в виде последствия применения одностороннего отказа в тех случаях, когда объектом исполнения является само имущество. Как правило, в этих ситуациях основанием для применения одностороннего отказа от исполнения договора является нарушение договорных обязательств стороной, которая уже получила во владение имущество, но нарушила свое ответное обязательство. Так, например, в случае, когда покупатель не производит в установленный договором срок очередной платеж за проданный в рассрочку и переданный ему товар, продавец вправе, если иное не предусмотрено договором, отказаться от исполнения договора и потребовать возврата проданного товара (п. 2 ст. 489 ГК РФ). В данном случае возврат товара выступает в роли эквивалентного варианта гражданско-правовой ответственности. Однако закон ограничивает право отказывающейся стороны на предъявление такого требования: соответствующее право принадлежит продавцу только при условии, если сумма платежей, которые должен был произвести покупатель, превышает половину цены товаров. Совершенно очевидно, что указанная норма призвана осуществлять защиту интересов покупателя как слабой стороны в договоре*(815).

Особый интерес вызывает исследование последствий одностороннего отказа от договора дарения в виде отмены дарения, в результате которой одаряемый обязан возвратить подаренную вещь, если она сохранилась (п. 5 ст. 578 ГК РФ). Необходимо оговориться, что договор дарения может существовать в двух формах: консенсуальной и реальной. Отличие двух этих видов договора дарения заключается в использовании института передачи. В консенсуальном варианте даритель принимает на себя обязательство передать предмет дарения. Согласно п. 2 ст. 572 ГК РФ обещание безвозмездно передать кому-либо вещь или имущественное право либо освободить кого-либо от имущественной обязанности (обещание дарения) признается договором дарения и связывает обещавшего, если обещание сделано в надлежащей форме (п. 2 ст. 574) и содержит ясно выраженное намерение совершить в будущем безвозмездную передачу вещи или права конкретному лицу либо освободить его от имущественной обязанности. Другими словами, обещание дарения - это консенсуальный вариант договора дарения.

Отмена дарения относится только к реальным договорам дарения. Вместе с тем В.В. Витрянский подчеркивает, что отмена дарения не относится к основаниям прекращения договора дарения. Речь идет о таких ситуациях, когда дар уже передан одаряемому и вследствие этого у последнего возникло право собственности на подаренное имущество либо он стал обладателем соответствующего права, т.е. договор дарения, сопровождаемый передачей имущества, уже состоялся как юридический факт, а консенсуальный договор дарения (договор обещания дарения) прекратился в силу его надлежащего исполнения*(816). Поэтому нельзя не согласиться с мнением И.В. Елисеева, который полагает, что даритель, отменяя дарение, "фактически аннулирует договор как факт, повлекший юридические последствия"*(817).

А.Л. Маковский, объясняя причины включения в ГК норм об отмене дарения, обращает внимание на этическую сторону взаимоотношений дарителя и одаряемого: "Естественно предполагаемый и как бы стоящий за безвозмездностью мотив этой сделки - намерение дарителя одарить другое определенное лицо, увеличить его имущество за свой счет и в этом смысле обогатить его - дает дарителю основание рассчитывать на известную степень, если не благодарности, то, по крайней мере, лояльности со стороны одаряемого. Конечно, судьба договора дарения, как и любого звена в цепочке имущественного оборота, требующего стабильности, не может быть полностью поставлена в зависимость от того, как складываются личные неимущественные отношения сторон. Однако... и не считаться с этим законодатель не может. Поэтому злостная неблагодарность одаряемого, выразившаяся в умышленном преступлении против жизни или здоровья дарителя, членов его семьи или близких родственников, признается законом основанием для отмены дарения по требованию дарителя, а если он убит одаряемым - его наследников (п. 1 ст. 578 ГК РФ)"*(818).

Несмотря на то, что нормы ст. 578 ГК РФ об отмене дарения нельзя рассматривать в качестве основания для отказа от исполнения договора, поскольку договор сам по себе уже прекращен исполнением (передача предмета дарения совершена, и одаряемый вступил в права пользования им), и потому на реальный вариант договора дарения отказ от договора не распространяется, законом предусмотрено право дарителя на односторонний отказ от исполнения договора в консенсуальном его варианте. Такой отказ от исполнения договора может существовать в двух видах.

Во-первых, даритель вправе отказаться от исполнения договора, содержащего обещание передать в будущем одаряемому вещь или право либо освободить одаряемого от имущественной обязанности по основаниям, дающим ему право отменить дарение (п. 1 ст. 578), т.е. по тем же самым основаниям, по которым может быть осуществлена отмена дарения в его реальном варианте. Этот случай, когда даритель может отказаться от исполнения договора дарения, связан с порочащим поведением одаряемого (покушение на жизнь и здоровье самого дарителя, членов его семьи или родственников), т.е. существенными изменениями обстоятельств, связанными с изменением взаимоотношений между дарителем и одаряемым. В подобной ситуации даритель, не реализовавший своего права на отказ от исполнения дарственного обязательства, не лишается права потребовать отмены состоявшегося дарения (п. 2 ст. 577 ГК). При этом отказ дарителя от исполнения договора дарения не дает одаряемому права требовать возмещения убытков.

В втором консенсуальном варианте договора дарения даритель вправе отказаться от исполнения обязанности передать в будущем одаряемому вещь или право либо отказаться освободить одаряемого от имущественной обязанности, если после заключения договора имущественное или семейное положение либо состояние здоровья дарителя изменились настолько, что исполнение договора в новых условиях приведет к существенному снижению уровня его жизни (п. 1 ст. 577 ГК).

В.В. Витрянский отмечает, что наступление обстоятельств, дающих право дарителю отказаться от исполнения договорного обязательства перед одаряемым в данном случае никак не связано с поведением последнего. Не зависит это право дарителя также и от его собственного поведения: ухудшение имущественного состояния или семейного положения, а также состояния здоровья дарителя могут быть вызваны в том числе и неправильным поведением самого дарителя (в житейском смысле), но это никак не влияет на его возможности отказаться от обещанного дарения*(819). Данное изменение социального положения дарителя можно рассматривать в качестве существенного изменения обстоятельств в точки зрения дарителя, которое в соответствии с законом может служить основанием для одностороннего отказа от исполнения договора дарения.

Возврат имущества по отмене дарения установлен законодателем в качестве обязанности одаряемого и по сути своей представляет собой санкцию, обеспеченную силой государства, основанием для применения которой является грубое правонарушение со стороны одаряемого.

Подобного типа санкция содержится и в договоре перевозки, когда в случае отказа пассажира от перевозки из-за задержки отправления транспортного средства перевозчик обязан возвратить пассажиру провозную плату (п. 2 ст. 795 ГК РФ). Ответственность и в этом случае носит эквивалентный характер, так как денежные средства и в этой ситуации выступают в роли эквивалента имущества, переданного одной стороной договора другой в качестве исполнения своей части обязательств по договору.

Таким образом, возврат исполненного при применении одностороннего отказа от исполнения договора представляет собой эквивалентную форму ответственности, возникающей в результате нарушения синаллагматического обязательства, следующего за передачей имущества. В этих случаях ответственность выполняет функцию владельческой защиты в виде разновидности виндикационного иска. В данных ситуациях деньги выступают эквивалентом имущества, поэтому ответственность носит эквивалентный характер.

Случаи возврата исполненного по договору как последствия применения одностороннего отказа от исполнения договора не следует путать со случаями возврата имущества собственнику в результате изменения или расторжения договора. Различия этих двух видов возврата имущества заключаются прежде всего в основаниях возврата. При возврате имущества как правовом последствии применения одностороннего отказа от исполнения договора основанием для изменения или расторжения договора служит нарушение встречных обязательств пассивной стороны отказа, и, как следствие этого, возникновение нового охранительного правоотношения по применению мер ответственности в виде возврата исполненного по договору (возврата переданного имущества). Возврат имущества также может быть следствием реализации одностороннего отказа от исполнения договора, например в договоре хранения (ст. 904 ГК РФ), однако в этом случае, во-первых, отсутствует нарушение договора, а, во-вторых, возврат имущества не носит характер "возврата исполненного", так как передача этого имущества не являлась предметом встречного исполнения. Поэтому во всех случаях одностороннего отказа от исполнения договора, основаниями для применения которых является не нарушение договорных обязательств (как существенный признак договорной ответственности*(820)), а охраняемый законом интерес, возврат имущества следует рассматривать не как меру ответственности по отношению к пассивной стороне отказа от исполнения договора и не в качестве санкции (потому что контрагент не является неисправным), а как способ обеспечения действий отказывающейся стороны по применению отказа и возвращению имущества титульному владельцу.

Примерами такого рода возврата имущества являются, например, обязанность хранителя по первому требованию возвратить принятую на хранение вещь, хотя бы предусмотренный договором срок ее хранения еще не кончился (ст. 904 ГК РФ), возврат остатка денежных средств по договору банковского счета (п. 3 ст. 859 ГК РФ) и выдача суммы вклада по первому требованию вкладчика в договоре банковского вклада (п. 2 ст. 837 ГК РФ), передача имущества, находящегося в доверительном управлении при прекращении договора доверительного управления имуществом (п. 3 ст. 1024 ГК РФ), а также возврат вещей, переданных в общее владение и пользование товарищей, при прекращении договора простого товарищества (п. 2 ст. 1050 ГК РФ).

Общий режим правовых последствий изменения и расторжения договора купли-продажи, установленный законом, не предусматривает возможности возврата исполненного сторонами до момента изменения или расторжения договора (п. 4 ст. 453 ГК РФ). Законодатель предусмотрел лишь возможность защиты прав для каждой из сторон договора в целях реализации принципа реального исполнения обязательств: для покупателя в случае неисполнения продавцом обязанности передать товар - право требования отобрания индивидуально определенной вещи (п. 2 ст. 463 ГК РФ), а для продавца - право требования оплаты товара в случае, если покупатель своевременно не оплачивает переданный в соответствии с договором товар (п. 3 ст. 486 ГК РФ). Отличие в правонаделении продавца и покупателя состоит в том, что продавец кроме предъявления требования об исполнении обязанности в натуре имеет право требования уплаты процентов за неисполнение денежного обязательства на основании ст. 395 ГК РФ, что определяется особым характером встречного предоставления покупателя, носящего денежный (внеэквивалентный) характер.

Таким образом, запрет возврата исполненного по договору при его расторжении или изменении есть одно из средств защиты сторон договорного обязательства, преследующих последовательную реализацию принципов реального исполнения и стабильности договорного обязательства. Исключения из этого правила в виде предоставления в некоторых случаях прав на возврат исполненного (будь то имущество или денежные средства) преследуют цель создания условий для дополнительной защиты одной из сторон договора, более уязвимой в договорном отношении.

Таково, например, право кредитора (продавца) на возврат неоплаченных товаров в случае неисполнения обязанности по оплате покупателем в договоре купли-продажи в кредит (п. 3 ст. 488 ГК РФ). В этом случае закон предоставляет продавцу возможность выбора: требовать оплаты переданного товара или возврата неоплаченных товаров. Это требование носит альтернативный характер, поэтому покупатель может реализовать только одно из предоставленных ему прав, а не оба одновременно.

Возврат исполненного на основании п. 3 ст. 488 ГК РФ представляет собой один из способов защиты прав одной из сторон в договоре, которая по его условиям должна осуществить исполнение первой во встречном обязательстве. Переход права к покупателю, даже подтвержденный актом передачи, не является основанием для невозможности возврата имущества продавцу при нарушении покупателем исполнения обязанности по его оплате.

Возврат исполненного при нарушении покупателем требований к оплате в договоре купли-продажи в кредит также по правовой природе представляет собой меру защиты потерпевшего (в данном случае продавца) в виде восстановления положения, существовавшего до нарушения права. Поскольку требование о возврате имущества в договоре купли-продажи равносильно требованию о расторжении договора, то другим способом защиты прав продавца в этой ситуации является прекращение правоотношения.

Дополнительным обременением, установленным законодателем уже в качестве меры ответственности в данном виде договора, является право продавца на требование уплаты процентов на просроченную сумму платежа в соответствии со ст. 395 ГК РФ. Другим дополнительным способом защиты кредитора в договоре купли-продажи в кредит является право на признание товара, находящимся в залоге у продавца, до исполнения покупателем обязанности по оплате (п. 5 ст. 488 ГК РФ).

Несколько иные правила, направленные на защиту стороны в синаллагматическом договоре, обязанной выполнить свою часть обязанностей первой, установлены в договоре купли-продажи в рассрочку. К этому виду договора в соответствии с п. 3 ст. 489 ГК РФ применяются правила о возможности применения мер защиты во встречных обязательствах, правило о залоге и о возможности применения мер гражданско-правовой ответственности, но существенно изменены права продавца в части возврата исполненного: продавец лишен права на требование оплаты переданного товара, поскольку по условиям договора оплата предоставляется не единовременно, а частями. Кроме того, законодатель устанавливает ограничение на реализацию права на односторонний отказ от исполнения договора, связывая это ограничение с размером реально выплаченной суммы - в случае если сумма платежей, полученных от покупателя, превышает половину цены товара, право на отказ от исполнения договора у продавца отпадает. Такое установление законодателя связано с необходимостью реализации принципа эквивалентности и справедливости по отношению к покупателю, исполнившему большую часть своей обязанности.

В договоре купли-продажи с предварительной оплатой товара во встречном обязательстве обязанность первоначального исполнения закреплена не за продавцом, а за покупателем. Таким образом, не продавец а покупатель становится более уязвимой стороной договора, так как выполнение обязанности первым всегда содержит вероятность неисполнения встречной обязанности контрагентом. При этом в случаях, когда первоначальное исполнение уже произведено, в целях защиты покупателя законодатель предоставляет ему два варианта альтернативного права требования: передачи оплаченного товара и возврата суммы предварительной оплаты за товар (п. 3 ст. 487 ГК РФ). Также как и в договоре купли-продажи в кредит, возврат суммы предварительной оплаты за товар, не переданный продавцом, представляет собой меру защиты, реализуемую посредством восстановления положения, существовавшего до нарушения права (ст. 12 ГК РФ)*(821). Поскольку требование о возврате предварительной оплаты также равносильно требованию о расторжении договора, то и другим способом защиты прав продавца в этой ситуации является прекращение правоотношения.

Если покупатель заинтересован не в расторжении договора, а в достижении его правовой цели - передаче товара, он вправе избрать в качестве меры защиты требование о передаче оплаченного товара, корреспондирующее по своему содержанию с правом отобрания индивидуально-определенной вещи у должника на установленных договором условиях (ст. 398 ГК РФ). И в этом случае в соответствии с п. 4 ст. 489 ГК РФ в качестве меры ответственности подлежат уплате проценты в соответствии со ст. 395 ГК РФ со дня, когда по договору передача товара должна была быть произведена, до дня передачи товара покупателю или возврата ему предварительно уплаченной им суммы.

Возврат исполненного в смысле п. 3 ст. 488 ГК РФ по своей сущности близок к требованию возврата предоплаты при купле-продаже с условием о предварительной оплате товара. Как тот, так и другой вид возврата (вне зависимости от того возвращается имущество или денежные средства) нельзя относить к категории убытков*(822).

А.Г. Карапетов справедливо замечает, что закон применительно к купле-продаже не делает различия между этими двумя ситуациями, допуская реституцию как осуществленной предоплаты, так и отгруженного товара, если не происходит встречное предоставление. Аналогичным образом такая индифферентность к предмету самого требования должна проявляться и в случае заявления реституционного требования по всем другим договорам с тем уточнением, что в силу самой природы оказания услуг, выполнения работ, не связанных с созданием и передачей заказчику новой вещи, и пользования чужим имуществом, реституция такого рода исполнений осуществляется не в натуре, а в виде взыскания денежного эквивалента в порядке ст. 1105 ГК*(823).

С.В. Сарбаш отмечает, что представляется достаточно сомнительной квалификация требования о возврате уплаченного в качестве требования о возмещении убытков. Формальным возражением против такой квалификации выступает принятый нашим законодательством принцип зачетного характера убытков и процентов, установленный ст. 395 ГК РФ. В правоотношениях по купле-продаже при возврате предварительной оплаты согласно п. 4 ст. 487 ГК РФ на сумму предварительной оплаты начисляются проценты. Следовательно, если сумму предварительной оплаты признать убытком, это привело бы к нарушению императивного правила п. 2 ст. 395, где закреплен принцип зачетного по отношению к убыткам характера упомянутых процентов. Нельзя признать убытками сумму возвращаемой предоплаты и по существу. Требование о возврате уплаченного носит характер реституционного последствия, которое не признается требованием о возмещении убытков, ибо цель этого института - возвращение сторон в первоначальное положение*(824).

Право на возврат исполненного по договору купли-продажи всегда представляет собой право требования, тогда как право на расторжение и изменение договора может быть как правом требования (п. 2 ст. 450 ГК РФ), правом на активные действия (п. 3 ст. 450 ГК РФ), а также может базироваться на принципе свободы договора (п. 1 ст. 450 ГК РФ). Некоторые из прав, предоставленные сторонам договора купли-продажи могут, тем не менее, расцениваться как права требования о расторжении договора, по существу не являясь таковыми. Например, по мнению А.Г. Карапетова, "в ряде случаев законодатель указывает на право отказаться от договора не напрямую, а путем указания на возникновение у кредитора возможности потребовать возврата того, что он предоставил должнику до нарушения договора. Реализация указанных реституционных по своей правовой природе мер по возврату ранее предоставленного предполагает расторжение договора. Соответственно, предъявляя такое требование в адрес должника, тем самым кредитор заявляет об отказе от нарушенного договора"*(825). Автор приходит к заключению, что включение в ГК указанных норм о праве кредитора на возврат ранее предоставленного по договору в случае его нарушения следует рассматривать как аналог указания на право одностороннего отказа.

С автором в этом положении вряд ли следует согласиться. В данном случае законодатель формулирует право возврата имущества как право требования, а не как право на односторонние активные действия (т.е. право на односторонний отказ от исполнения договора). Такое требование действительно недвусмысленно соответствует требованию о расторжении договора. Однако в этой ситуации расторжение договора должно производиться на основании п. 2 ст. 450 ГК РФ, а не в соответствии с правилами п. 3 ст. 450 ГК РФ.

Не менее важен вопрос о реализации такого права требования. Прежде всего необходимо отдифференцировать право требования передачи имущества и возврата денежных средств в качестве требования о расторжении договора от аналогичных действий, правовой целью которых является надлежащее исполнение. В законе, как правило, эти требования альтернативны, правообладатель в силу диспозитивности норм, устанавливающих эти права, может делать выбор между расторжением или изменением договора и его надлежащим исполнением. Однако соотношение последствий реализации этих прав с судьбой договорного обязательства находится в непосредственной зависимости от содержания обязанностей сторон договора и последовательности их исполнения во встречном обязательстве.

Например, покупатель, полностью исполнивший первым обязанность по оплате товара, в случае неисполнения обязанности продавца передать товар может расторгнуть договор, реализовав право на односторонний отказ от его исполнения (п. 1 ст. 463 ГК РФ). В этом случае односторонний отказ от исполнения будет правопрекращающим юридическим фактом для договора купли-продажи и одновременно правообразующим юридическим фактом для возникновения охранительного отношения по возмещению убытков на основании ст. 15 ГК РФ. Однако, если покупатель хочет достичь правовой цели договора и получить товар в натуре, он может реализовать право требования о передаче индивидуально-определенной вещи согласно п. 2 ст. 463 ГК РФ.

В различных вариантах договора купли-продажи в зависимости от установленного договором срока реализации обязанности по оплате товара покупателем (продажа в кредит, в рассрочку или предварительная оплата) право на расторжение договора продавцом выражается правом требования возврата переданного имущества, а для покупателя - правом требования возврата суммы предварительной оплаты за товар, не переданный продавцом. И наоборот, право требования реального исполнения для покупателя выражается в праве требования передачи оплаченного товара (п. 3 ст. 487 ГК РФ), тогда как продавец вправе требовать оплаты переданного договора (п. 3 ст. 488 ГК РФ), т.е. исполнения денежного обязательства.