Эжен Делакруа — Жану Пьерре в Париж

 

Ноан, 22 июня 1842

 

[...] У меня, так же как и у тебя, не происходит ничего примечательного. Я веду монастырский образ жизни, однообразие которого ничем не нарушается. Мы ждали Бальзака, он не приехал, чем я вовсе не огорчен. Он словоохотлив и нарушил бы ту атмосферу беспечности, в которой я с таким наслаждением отдыхаю. К тому же — немного живописи, бильярд и прогулки, — этого более чем достаточно, чтобы заполнить дни. Нас даже не посещают соседи и знакомые из окрестностей; в этих краях каждый сидит у себя и занимается своими волами и землей. Тут недолго превратиться в окаменелость. Я веду нескончаемые разговоры наедине с Шопеном, которого я очень люблю, — это необыкновенный человек. Это самый подлинный артист, которого мне когда-либо приходилось встречать. Он принадлежит к небольшому числу людей, которыми можно восхищаться и которых можно уважать.

Самым крупным событием за время моего здесь пребывания был крестьянский бал на лужайке перед замком с корнемюзами (Корнемюз — разновидность волынки.) — достопримечательностью этих краев [...].

 

Отрывок.

 

ВОЙЦЕХУ ГЖИМАЛЕ В ПАРИЖ

 

[Ноан, 13 июля 1842]

 

Мой милый.

Я получил письмо из дома, в котором мне пишут о Твоем мальчике, — он здоровехонек (цитирую буквально) и должен был написать Тебе, и, вероятно, Ты уже получил от него письмо — и чтобы Ты о нем не беспокоился, так как он всячески благоденствует.— Делакруа, добрая душа, уехал вчера вечером. Морис отвез его до Châteauroux. Он провел здесь четыре недели, которые прошли для нас очень быстро, и я был бы очень рад, если бы деревня пошла ему на пользу. Его присутствие хорошо действует на молодого (Морис Дюдеван занимался с Делакруа живописью.). — Жаль, что у Тебя не нашлось свободной минуты, чтобы провести ее вместе с ним. И хотя Хозяйка надеялась, что Ты приедешь, я, признаюсь, не питал ни малейшей надежды, так как знаю Твои парижские неприятности — как железные (Возможно, Шопен имеет в виду железнодорожный склад, владельцем которого был В. Гжимала.), так и не железные. — Прошу Тебя, отдай, проходя мимо, мое письмо отцу на биржу. Ты убедил меня в своем письме, что это Тебя не затрудняет, — так вот Тебе. Будь добр, напиши словечко. Будь счастлив.

Твой старый Ш.

 

[Приписка Жорж Санд:]

Здравствуй, старина. Люби меня.

Жорж Санд.

 

[Приписка Мориса Дюдевана:]

Всё оплачено... мы не наделали глупостей... привет! (взято из «Charivari»). Эта истина не нова, но она утешительна? — [неразборчиво] потому что я пишу на колене (взято из «Saltimbanques» («... эта истина не нова, но она утешительна» — слова из популярной в те годы комедии Дюмерсана и Варена «Les Saltimbanques» — «Паяцы» (1838). Акт I, сцена 4.)). Прииивет Гжжжииимаалле, который не бегает... за девушками.

Мориский.

 

Тринадцатский Июльский 1842-ский

 

[Приписка Шопена:]

Тут варят варенье и страшно заняты. —

 

«Muzyka», 1958, № 1-2, Warszawa. На русском публикуется впервые.

 

АДАМ МИЦКЕВИЧ — Ф. ШОПЕНУ В ПАРИЖ

 

[Париж, июнь—июль 1842]

 

На случай, если для получения паспорта потребуются официальные бумаги, присоединяю русский и немецкий паспорт Гутта (Фердинанд Гутт — врач, последователь Товяньского; по-видимому, Мицкевич просил Шопена помочь завизировать паспорт Ф. Гутта (летом 1842 г. тот ехал к Товяньскому в Бельгию).), только, будь добр, не потеряй его. Полагаюсь на Твою исполнительность. Доброжелательный преследователь («Доброжелательный преследователь» — возможно, намек на постоянно высказываемое А. Мицкевичем желание, чтобы Шопен стал создателем польской национальной оперы.).

А. Мицкевич.

 

ГОСПОЖЕ ФРАНКОММ В ПАРИЖ

 

[Париж, лето 1842]

 

Милостивая государыня.

Вот письма для Огюста (Речь идет о рекомендательных письмах, которые могли пригодиться О. Франкомму во время его концертного турне. Ниже Шопен дает перечисление этих писем.), — мне обещали еще несколько, которые я буду иметь честь прислать Вам, как только получу их.

Примите заверения в моем глубоком почтении.

Шопен.

 

К испанскому консулу — от г-жи де Марлиани,

к г-ну Шэссен, уже не помню от кого, —

к г-ну Дюфур от нашего друга Альбрехта,

к г-ну Дюма, г-же и

г-ну Дюрн от г-жи Альбрехт.

 

На русском публикуется впервые. Оригинал на французском языке.

 

КАМИЛЛУ ПЛЕЙЕЛЮ В ПАРИЖ

 

[18 июля 1842]

 

Дражайший.

Я только что получил фортепиано и горячо Вас благодарю. Инструмент прибыл хорошо настроенным, точно по камертону. Я пока не много на нем играю, потому что погода так хороша, что почти всё время провожу на воздухе. Желаю Вам такой же хорошей погоды во время Вашего отдыха. — Напишите мне несколько слов (если найдете, что не полностью использовали перо в течение дня). Желаю всем Вам здоровья. Припадаю к стопам Вашей Матери и Сестры.

Преданный Вам Ф. Шопен.

 

Понедельник, Ноан, близ La Châtre, Indre

 

Оригинал на французском языке. Почтовый штемпель: «La Châtre, 19 Ju. 1842».

 

ВОЙЦЕХУ ГЖИМАЛЕ В ПАРИЖ

 

[Ноан, 27 июля 1842]

 

Мой Милый.

Завтра ночью мы едем в Париж из-за квартиры. В субботу вечером мы будем на улице Pigalle. Я пробуду там день. Сегодня сюда приехала панна де Розьер и останется с Соланж на эти несколько дней. Почта отходит, поэтому я не пишу Тебе больше. Надеюсь застать Тебя здоровым.

Твой старый Ф. Ш.

 

[Жорж Санд] не приписывает Тебе, потому что у нее гости из города.

 

Среда вечером

 

Почтовый штемпель: «La Châtre, 28 Juil. 1842».