Редактору «Theosophist» 6 страница

IV. Говоря о том, что семеричная классификация принципов абсолютно необходима для объяснения феноменов посмертного существования, я всего лишь повторяю то, что всегда говорила и что без труда поймет каждый мистик. «Даже перейдя от чисто субъективных (или метафизических, а зна­чит — чисто теоретических) рассуждений об эзо­терических материях на уровень практической де­монстрации оккультизма, где каждый (низший) принцип и признак требует анализа и точного опре­деления его роли в посмертной жизни (жизни приз­раков и пишачей), мы столь же уверенно можем опираться на семеричную классификацию». Значе­ние этих моих слов должно быть понятно каждому спиритуалисту. Метафизики-ведантисты, отрицаю­щие объективную реальность или важность даже физического тела человека, вряд ли станут тратить свое время на разделение низших принципов чело­века — составных аспектов и структуры призрака этого тела. Однако это представляет интерес для практического оккультизма. И те теософы, которые изучают оккультизм, просто обязаны предупредить своих братьев об опасностях, которые навлекают на себя те, кто ничего не знает об истинной приро­де вышеупомянутых привидений, уведомить их о том, что оболочка — это вовсе не дух. Именно это мое утверждение было названо «абсурдом». Коль скоро я не называла абсурдным ничего из того, что было сказано или написано м-ром Субба Роу, то я не могу, да и не хочу, отвечать ему тем же. Я могу только назвать его отзыв крайне нелюбезным и зая­вить о том, что я категорически с ним не согласна. Если бы автор самолично столкнулся с «практичес­кой демонстрацией» спиритуалистических феноме­нов и так называемой «материализацией духов», то очень скоро убедился бы в том, что дать им исчер­пывающее объяснение на основании одних лишь четырех его принципов невозможно. Даже низше­го аспекта манасического принципа (физического мозга или его посмертного аурического аналога) и камарупы вряд ли будет достаточно для того, чтобы объяснить факт существования псевдоразумных и «сеедодуховных принципов (бхутов, или элементов), проявляющихся через медиумов.

V. Было бы преступлением против факта и ис­тины обвинять меня — «самую первую (?) распро­странительницу» семеричной классификации — в изменении своих взглядов на природу принципов. Я никогда их не изменяла, да и не могла изменить. В этом плане я, как и м-р Субба Роу, считаю себя вправе утверждать, что мое свидетельство является «наилучшим и наиболее конкретным свидетель­ством, доступным для того состояния сознания, в котором я пребываю в данное время». Вполне воз­можно, что я неправильно использовала некоторые санскритские выражения (и не исключено, что по этой причине некоторые английские фразы тоже оказались неточными и корявыми), пытаясь связать воедино оккультные доктрины архатов и браминов. Но что касается самих концепций, то тут скорее все мои «четыре принципа» распадутся на части и рас­творятся в воздухе, чем я позволю чьей бы то ни было критике, в каком бы количестве она на меня ни обрушилась, убедить меня в том, будто у меня на руках вместо десяти пальцев всего лишь четыре. Хотя я вполне готова признать, что метафизически все эти пальцы, сколько бы их ни было, существу­ют только в моих собственных майявических вос­приятиях и состояниях сознания.

VI. Говоря об «Эзотерическом буддизме», «Элик­сире жизни» и «Man», м-р Субба Роу предпочита­ет сваливать все вольные и невольные огрехи этих сочинений на «первую распространительницу». Едва ли это справедливо. Первая из этих книг была написана вообще без моего участия, и поскольку ее автор черпал свои учения из писем, то причем здесь я? «Эликсир жизни» и вовсе был написан автором в собственном доме под диктовку (или под надзором), да к тому же в далекой стране, в которой я впервые побывала только спустя два года. И наконец, «Man» был полностью переписан одним из двух «чела», причем на основании тех же самых материалов, которые м-р Синнетт использо­вал для своего «Эзотерического буддизма». Они оба поняли суть учений, но каждый — по-своему. И какое же отношение я могу иметь к «состояни­ям сознания» трех авторов, двое из которых к тому же трудились в Англии, в то время как я была в Индии? Но то, что в их сочинениях царит совер­шеннейший «беспорядок», м-р Субба Роу наверня­ка объяснит недостатком научной точности в са­мих «изначальных учениях». Никто не говорит, что лекциям м-ра Субба Роу о «Бхагавадгите» присущи те же самые недостатки. Однако мне уже доводи­лось слышать о трех или четырех весьма образо­ванных людях из числа членов нашего Общества, которые истолковывают три упомянутые лекции (те, которые уже опубликованы) тремя различными и диаметрально противоположными способами.

Полагаю, этого достаточно. Не приходится со­мневаться в том, что «Тайная Доктрина» будет со­держать еще более еретические суждения (с точки зрения брамина). Но никто в Теософском Обществе не обязан соглашаться с моими взглядами и учения­ми, так как одно из правил этого Общества предпи­сывает взаимную терпимость к религиозным убеж­дениям друг друга. Наша организация полностью свободна от духа сектантства и «требует от каждого своего члена только одного — проявлять ту же терпимость к верованиям других, какую он хотел бы видеть... в отношении своей собственной веры».

Многие из нас отлынивают от исполнения это­го правила по отношению к другим, а жаль.

Е. П. Блаватская

СТРОЕНИЕ МИКРОКОСМА

Я продолжу свою статью о строении микрокосма. Мадам Е.П.Блаватская прислала в этот же номер свой ответ на первую часть моей статьи, и я, дабы не писать сразу две статьи на одну и ту же тему, решил просто учесть содержание ее ответа при написании второй части.

Суть обсуждаемой нами проблемы на самом деле довольно проста, но мадам Е.П.Блаватская наме­ренно усложняет ее или отодвигает на второй план, явно не желая высказываться по существу. Я никогда не оспаривал важность роли числа семь в процессе естественной эволюции или интерпретации косми­ческих феноменов. Напротив, из моей первой лек­ции неоспоримо следует, что я в полной мере осо­знаю его значение, хотя и отвергаю принятую ныне семеричную классификацию как необоснованную и ненаучную. Я вовсе не отрицаю возможность су­ществования семеричной классификации приме­нительно к микрокосмическим принципам или на­личие оной в древней оккультной науке. Мои за­мечания и критика ограничиваются исключительно той классификацией, которую пропагандируют и истолковывают сейчас в теософских публикациях. Следует отметить в этой связи, что целью моей критики вовсе не является защита ортодоксальной брахманской догмы. Я осуждаю упомянутую классификацию потому, что вижу ее явные недостатки, а не потому, что она исходит из трансгималайско­го источника. И изъян я нахожу не в мадам Е.П.Блаватской, не в тех санскритских терминах, которые она использует, и даже не в ее манере изложения брахманской философии, но в самой классифика­ции, некорректной и вводящей в заблуждение, а также внесшей немало противоречий и неразбери­хи в теософские сочинения. Если не забывать об этом, то несложно убедиться в том, что значитель­ная доля аргументов мадам Е.П.Блаватской не имеет никакого отношения к сути поставленного вопро­са. Весь текст от начала 452-й страницы и до конца второго абзаца на странице 455 посвящен исключи­тельно подтверждению того, что число семь играет важную роль в природе и в оккультной символике. Но сам по себе этот факт еще не означает, что мы во всех случаях должны придерживаться только семеричной классификации. Единственный вывод, который мы можем уверенно сделать на его осно­ве, заключается в том, что человеческое существо также должно состоять из семи принципов. Но этот вывод не может служить доказательством истин­ности именно этой конкретной семеричной класси­фикации. Ведь в таком случае можно было бы взять любую семеричную классификацию и объявить ее истинной на основании тех же самых рассуждений. Каждый сможет разделить комплексную структуру человека на любые произвольные семь принципов и заявить, что его классификация санкционирова­на самой природой. Похоже, что именно так и поступает мой критик.

В ответе указывается, что семеричная классифи­кация необходима для «практической демонстра­ции оккультизма» и что четверичная классифика­ция хотя и верна «метафизически» и «теоретически», не годится для практического изучения «фе­номенов повседневной жизни, и особенно посмерт­ного существования». В разных формах этот аргу­мент то и дело повторяется по ходу всего ответа. Это один из тех неконкретных и расплывчатых ар­гументов, которые кажутся очень вескими и в силу этого производят впечатление на умы людей, не имеющих привычки осмысливать и анализировать свои собственные идеи. Я же до сих пор не могу понять, какие именно практические демонстрации так настоятельно требуют признания вышеупомя­нутой семеричной классификации. И мой критик тоже ничего не говорит по этому поводу. Но я точ­но знаю, что такая семеричная классификация мо­жет только помешать изучению и истолкованию многих оккультных процессов, через которые дол­жен пройти посвященный, ищущий окончатель­ного воссоединения с Логосом — конечной целью его трудов. Данное неудобство проистекает из того факта, что мистическое строение самого Логоса изображается в виде священного Тетраграмматона и не имеет семеричного базиса. Если же заявление моего критика подразумевает только то, что семе­ричная классификация необходима для объяснения так называемых спиритуалистических феноменов, то я готов доказать, что каждый из этих феноме­нов можно объяснить с помощью той классифика­ции, которой придерживаюсь я. В своей лекции я уже анализировал спиритуализм в общих чертах и делал это с позиций собственного учения. Тот факт, что четверичной классификации вполне хватало для всех практических нужд оккультистам, кото­рые на протяжении тысячелетий исследовали эти феномены и изучали природные процессы на всех уровнях их проявления, является самым красноре­чивым ответом на все возражения моего критика. И я уверен, что никакие пишачи и бхуты никогда не смогут поставить мою классификацию под со­мнение. Мне представляется, что те недостатки, которые усматривает в этой четверичной класси­фикации мой критик, являются следствием невер­ного представления о ее характере. В конце 450-й страницы мадам Е.П.Блаватская упоминает три упадхи, соответствующие классификации раджа-йоги: джаграта, свапна и сушупти; после чего ука­зывает: «Но далее, в трансцендентальных состоя­ниях самадхи, тело и его лингашарира, носитель жизненного принципа, уже не рассматриваются: три состояния сознания соотносятся только с тре­мя (четвертым является Атма) принципами, остающимися после смерти. В этом кроется подлинный ключ к семеричному строению человека, три прин­ципа прибавляются к нему только на время физической жизни». Увы, этот подлинный ключ лома­ется в наших руках, как только мы начинаем его поворачивать. А причина ошибки кроется в том, что мадам Е.П.Блаватская смешивает существующие упадхи со связанными с ними состояниями Прадж-ны. Упадхи — это физический организм. Первая упадхи — это само физическое тело, а не просто джаграта-авастха. И опять же, как можно иден­тифицировать джаграту с четвертым принципом? Если, следуя выражению моего критика, три состоя­ния сознания — джаграта, свапна и сушупти — соотносятся только с тремя принципами, остающи­мися после смерти (в дополнение к Атме), то джаг­рату, конечно же, следует отождествить с четвер­тым принципом. Но совершенно очевидно, что физическое тело четвертым принципом быть не может. И четыре принципа моей классификации не могут быть просто добавлены к первым трем прин­ципам семеричной, поскольку в четверичной клас­сификации физическое тело является первым прин­ципом. И даже если упадхи по ошибке смешивают с состоянием сознания, семеричная классификация все равно никоим образом не выводится из клас­сификации раджа-йоги. Джаграта-авастха никак не может быть состоянием Праджны, связанным с чет­вертым принципом. Все аргументы мадам Е.П.Бла-ватской сводятся, таким образом, к нулю; и все же она считает себя вправе выносить на их основе свой вердикт (пункт четвертый ее последнего ответа), со­гласно которому ведантисты отрицают объективную реальность и важность физического тела, которое они якобы не включили в свою классификацию, чем сделали последнюю непригодной для практи­ческих целей. Мадам Е.П.Блаватской следовало не торопиться с выводами, но поразмыслить сперва над истинным значением упадхи и джаграты, преж­де чем выдвигать бессмысленные аргументы в за­щиту своей классификации и высказывать неверные суждения по поводу теории веданты.

Все ее рассуждения относительно достоинств и недостатков обеих классификаций основываются на череде неверных представлений или произвольных предположений. Первая упадхи идентифици­руется с     джаграта-авастхой, из чего выводится тож­дественность последней четвертому принципу се­меричной классификации. Здесь мне хотелось бы привлечь внимание читателей к одной курьезной ошибке, допущенной в ответе. Во втором абзаце на странице 456 сказано, что четверичная классифи­кация — это «классификация "Бхагавадгиты"», а «не веданты». И замечание это сделано, судя по всему, с целью каким-то непонятным образом дис­кредитировать четверичную классификацию. Од­нако данное утверждение совершенно беспочвенно и может только сбить читателя с толку. Очевид­но, мадам Е.П.Блаватскую спровоцировали на это высказывание наименования, данные мною пяте­ричной и четверичной классификациям в заметке под названием «Семеричное деление в различных индийских системах». Я определил пятеричную классификацию как ведантийскую, а четверичную — как классификацию раджа-йоги просто ради удоб­ства изложения, а не потому, что эти две класси­фикации принадлежат двум различным философ­ским системам. В философии веданты используют­ся обе эти классификации, только четверичная классификация упоминается гораздо чаще. Тарака раджа-йога является, по сути дела, центром и серд­цем ведантийской философии, и не приходится сомневаться в том, что в наиболее возвышенных своих аспектах она является самой важной состав­ляющей древней Религии-Мудрости. В современ­ной Индии о ней известно очень мало. А то, что можно найти в наиболее читаемых книгах, дает до крайности неадекватное представление о ее мас­штабах и значении. По большому счету, она пред­ставляет собой одно из семи основных ответвле­ний, на которые делится вся оккультная наука, а ее изначальными распространителями были «Дети Огненного Тумана» из загадочной страны Шамбала.

В связи с этим необходимо дополнить, что ис­пользуемая мною четверичная классификация вовсе не является единственной в этой величественной философской системе. В ней есть даже своя семе­ричная классификация, о чем будет сказано ниже.

Были упомянуты также некоторые прежние мои статьи в «Theosophist», в которых я якобы призна­вал справедливость и точность той классификации, которую сейчас критикую, и на этом основании делается вывод, что я теперь отказываюсь от сво­их собственных слов. Но этот аргумент и вовсе неуместен применительно к данному случаю. Един­ственная статья, в которой я уделил серьезное вни­мание рассматриваемому вопросу, это та, что упо­минается как «Брахманизм о принципе семеричности в человеке». Тут я должен рассказать немного об обстоятельствах появления этой, с позволения сказать, статьи. Когда я и мадам Е.П.Блаватская еще не были знакомы друг с другом лично, она, прочитав мою статью о Зодиаке, прислала мне пись­мо с просьбой ответить на некоторые вопросы, свя­занные с классификацией различных сил и энергий, признаваемых оккультизмом. И в этом же письме, обратив мое внимание на «Фрагменты оккультной Истины», она спрашивала меня, согласуются ли мои взгляды на спиритуалистические феномены с теми, что были изложены в этой статье. Я отправил ей ответное письмо, совершенно не подозревая в тот момент, что оно будет опубликовано в журнале как статья и станет достоянием широкой публики. Дан­ный факт признал и сам редактор в предисловии к этой статье, когда она была впервые напечатана на страницах «Theosophist». И все тот же редактор по­добрал для нее название. Несложно заметить, что статья фактически делится на две части. Первая часть ограничивается исключительно ответами на вопросы, касающиеся классификации «природных сил», тогда как вторая посвящена спиритуалисти­ческим феноменам. И все же мадам Е.П.Блават­ская сочла допустимым процитировать фрагмент из первой части, не имеющий никакого отноше­ния к классификации микрокосмических принци­пов или спиритуалистическим феноменам, дабы извлечь из него необоснованный вывод в поддерж­ку собственной точки зрения и бросить тень не­доверия на древнюю оккультную науку Индии. Воспроизведу еще раз этот фрагмент:

Как бы то ни было, знание оккультных сил природы (курсив оригинала, см. «Five Years of Theosophy», p. 155), которым обладали обитатели погибшей Атлантиды, было воспринято древними адептами Индии и присовокупле­но к эзотерической доктрине, которую проповедовали обитатели священного острова. Однако тибетские адеп­ты так и не внесли это дополнение в свою экзотериче­скую доктрину; и именно в этом отношении следует ожи­дать различий между двумя доктринами.

В этом фрагменте нет ничего неопределенного. Он ясно указывает на тантры и агамы, изначально созданные и разработанные атлантами. С течени­ем времени их учения и ритуал постепенно про­сочились в брахманические доктрины, так же как учения дугпа прокрались в тибетский буддизм до прихода Цзонхавы. И точно так же, как этот адепт предпринял попытку изгнать учения дугпа из ти­бетской религии, Шанкарачарья старался очистить брахманскую веру. Но приведенное в статье заме­чание никоим образом не свидетельствует в пользу предположения, будто брахманическая оккультная наука была заимствована у атлантов. Тантры и ага­мы не имеют никакого (или почти никакого) отно­шения к классификации микрокосмических прин­ципов; и цитируемая фраза тоже никак не связана ни с семеричной, ни с четверичной классифика­циями. Это же мнение в какой-то мере разделяла и мадам Е.П.Блаватская, когда писала свою первую статью «Классификация "принципов"», опублико­ванную в апрельском номере журнала. Процити­ровав вышеупомянутый абзац из моей статьи, она делает по этому поводу следующее замечание (с. 442): «Но семеричное деление вовсе не входит в число расхождений между двумя учениями...» По­хоже, однако, что с тех пор ее точка зрения на этот счет радикально изменилась. Поскольку в послед­ней статье, цитируя ту же самую фразу, она замеча­ет: «Таким образом, читатели «Theosophist» были с самого начала (в 1882 г.) извещены о том, что им "следует ожидать различий между двумя доктрина­ми". И одним из этих "различий" как раз и явля­ется экзотерическая трактовка, или форма изложения принципа семеричности в человеке». Фраза звучит немного туманно, что вполне естественно. Ведь у семеричной классификации не может быть никакой «экзотерической трактовки», поскольку, по ее собственному мнению, эта классификация «всег­да была эзотерической» (с. 448). И значит, сказан­ное должно относиться к четверичной классифика­ции, которая рассматривается как экзотерическая форма эзотерической семеричной классификации. Только так эту фразу и можно истолковать. Семе­ричная классификация — эзотерическая и была заимствована тибетскими адептами из Шамбалы, а четверичная классификация — экзотерическая и была заимствована древними адептами Индии у ат­лантов. Это различие было сформулировано и при­знано уже в статье о «Брахманизме и принципе се­меричности в человеке».

Такова суть рассматриваемого аргумента, кото­рый, кстати говоря, опровергается самой же мадам Е.П.Блаватской, вернее, тем, что она написала в своей апрельской статье. Тогда она считала, что мои заявления не имели отношения к классифика­циям, и утверждала, что обе стороны позаимство­вали семеричную классификацию у атлантов (см. с. 449). Дальнейший разбор этого аргумента был бы просто бесполезной тратой времени. И я могу лишь сожалеть о том, что мой критик скатился до такого рода аргументов и инсинуаций ради утверж­дения собственной правоты.

Вторая часть моей статьи посвящена семеричной классификации лишь фрагментарно. В той статье мне просто не было необходимости подвергать критике семеричную классификацию «Фрагментов ок­культной Истины». И я не счел нужным отклонять­ся от главной темы ради критических отступлений. Было бы глупо с моей стороны навязывать соб­ственное мнение совершенно незнакомому мне тогда корреспонденту, тем более что для меня было совершенно очевидным, что она считает свою клас­сификацию безупречной. Поэтому я и решил, удоб­ства ради, следовать классификации «Фрагментов оккультной Истины», внося в нее коррективы толь­ко там, где это было совершенно необходимо. Ни­жеследующий фрагмент, напечатанный в начале второй части моей статьи, показывает, с какой це­лью эта статья была написана и почему я не воз­ражал в ней против семеричной классификации: «После тщательного их ("Фрагментов оккультной Истины") изучения, я обнаружил, что полученные выводы не намного отличаются от заключений на­шей арийской философии, хотя наш образ изложе­ния аргументов может отличаться по форме. Я наме­рен анализировать этот вопрос со своей собствен­ной точки зрения, следуя, однако, ради простоты сравнения и удобства обсуждения, семеричному по­рядку классификации сущностей, или принципов, составляющих человека, принятому во "Фрагментах оккультной Истины". На обсуждение выдвигаются следующие вопросы: 1) появляются ли развопло-щенные духи людей в комнатах во время сеансов и в других местах; 2) связаны ли происходящие при этом явления, полностью или частично, с помощью и посредничеством упомянутых духов». Упоминае­мые в цитате выводы касаются исключительно мне­ний, высказанных по заданным вопросам, и не име­ют никакого отношения к спорной классификации. Причины следования этой классификации также названы с предельной ясностью и не оставляют никаких сомнений. А так называемое математиче­ское доказательство эволюции семи сущностей из трех, даже если оно верно, может свидетельствовать лишь о возможности семеричного деления, но нико­им образом не подтверждает справедливость имен­но той семеричной классификации, которую нам предложено признать и принять. К тому же, как будет показано ниже, та семеричная классифика­ция, которой я придерживался в своей статье, во многих важных аспектах, а именно в позиции, за­нимаемой Праной, а также в том, что касается при­роды и значения 5-го и 6-го принципов, отличает­ся от классификации «Фрагментов оккультной Ис­тины», в коих отражены так называемые «изначаль­ные учения». Показательно то, что внесенные мною коррективы без единого слова протеста принима­лись во всех последующих пояснениях, невзирая на их явное несоответствие «изначальным учениям», о которых сейчас так истово пекутся. Я и тогда не претендовал и сейчас не претендую на роль учите­ля оккультной мудрости для членов Теософского Общества. Полагаю, что с учетом вышеописанных фактов было бы неблагоразумно придавать слиш­ком большое значение той моей статье при рассмотрении столь важного вопроса, ныне постав­ленного во главу угла и требующего окончательного разрешения. Я признаю, что воздержался от крити­ки недочетов и изъянов семеричной классифика­ции, когда публиковал свою заметку о различных классификациях, будучи действующим редактором «Theosophist», хотя и уведомил читателя о том, что в ряде случаев удобнее пользоваться четверичной классификацией. Тогда я придерживался мнения, что в интересах теософского исследования не сто­ит торопиться заострять внимание на недостатках семеричной классификации, так как подобный шаг был бы преждевременным. Какой бы несовершен­ной ни была семеричная классификация, она все равно являлась важным шагом вперед. В некотором смысле она играла полезную роль в изучении древ­них систем оккультной психологии. Вот я и счел неразумным опровергать устоявшуюся точку зре­ния, когда предпосылки для нового шага вперед в верном направлении пока еще явно не сложились. Моя статья «Личный и безличный Бог» также не может служить аргументом при рассмотрении на­шего спорного вопроса. Да, в ней говорится о семи состояниях материи, семи принципах в человеке и семи аспектах Праджны. Но в ней ничего не ска­зано о семеричной классификации, предложенной мадам Е.П.Блаватской. Она основана на «Мандукья-упанишаде», которая перечисляет семь фаз созна­ния, но признает четверичную классификацию. Таким образом, упомянутые статьи не решают по­ставленного вопроса, но, напротив, являются наи­лучшим свидетельством слабости позиции моего критика. Ибо что может быть красноречивее того факта, что мадам Е.П.Блаватская, вместо того что­бы судить о семеричной классификации сообразно ее внутренним достоинствам, обращается за помо­щью к такому малоподходящему для данного случая примеру, как вышеназванные статьи?

Мадам Е.П.Блаватская заявляет о своей уверен­ности в том, что она отстаивает подлинную эзотери­ческую семеричную классификацию. Мне же остает­ся только сожалеть о чрезмерной категоричности ее суждений. По моему скромному мнению, подлин­ной эзотерической эту классификацию никак не назовешь. Есть только один источник, из которого все авторы, писавшие об оккультной науке, заимствова­ли свои классификации. Согласно одному из древнейших наставлений древнейшей Религии-Мудрос­ти, строение Макрокосма следует определять в соот­ветствии с планом, указанным Малкутом, а Шекину надлежит рассматривать как руководство для опре­деления структуры микрокосма. Я использую здесь каббалистические термины, но вкладываю в них, так сказать, не совсем каббалистический смысл, посколь­ку мне не позволено пользоваться их санскритскими эквивалентами. Эта Шекина — андрогинная сила; это туриячайтанья Космоса. Ее мужской аспект изо­бражен в виде фигуры человека, восседающего на мистическом престоле в видении Иезекииля. Эта мистическая структура дает нам своего рода уравне­ние микрокосма, вечную модель микрокосма в его совершенстве. Вселенская жизнь копирует эту мо­дель в своем эволюционном строительстве. Этот во­прос можно интерпретировать девятью различными способами, что и делали древние учителя. Суще­ствуют девять разных точек зрения, с которых может рассматриваться микрокосм, и потому есть девять разных способов описания его структуры. Настоя­щая семеричная эзотерическая классификация явля­ется одной из важнейших (если не самой важной), основанных на мистическом описании этой вечной модели. И я мог бы также добавить, что четверичная классификация претендует на происхождение из того же источника. Можно сказать, что свет жизни преломляется через трехгранную призму Пракрити, три гуны которой составляют три ее грани, и разделяет­ся на семь лучей, из которых развиваются со време­нем семь принципов. Этот процесс в какой-то мере напоминает постепенное формирование лучей сол­нечного спектра. В то время как четверичная клас­сификация вполне удовлетворяет практическим це­лям, подлинная семеричная классификация имеет огромное теоретическое и научное значение. Она необходима для истолкования некоторых типов фе­номенов, известных оккультистам, и, возможно, даже лучше подходит на роль фундамента для совершен­ной системы психологии. И она вовсе не является эксклюзивной собственностью «трансгималайской эзотерической доктрины». Я сказал бы даже, что она имеет более тесную связь с брахманическим Лого­сом, нежели с Логосом буддистов. Поясняя эту мысль, напомню, что Логос имеет семь форм. Иными сло­вами, в космосе существуют семь типов Логосов. И каждый из них лег в основу одного из семи первич­ных ответвлений древней Религии-Мудрости. Но все-таки это не та семеричная классификация, кото­рую нам предлагают. Я утверждаю это, нимало не бо­ясь никаких возможных возражений. Настоящая клас­сификация имеет все признаки подлинной научности. Она включает в себя семь конкретных принципов, соответствующих семи различным состояниям Праджны, или сознания. Она представляет собою нечто вро­де моста, перекинутого над пропастью, отделяющей объективное от субъективного, или же мистическую цепь, сквозь звенья которой проходит формирую­щаяся мысль. Семь принципов соотносятся с семью состояниями материи и семью формами силы. Эти принципы гармонично распределены между двумя противоположными полюсами, определяющими гра­ницы человеческого сознания. Из всего, что было сказано за время нашей продолжительной дискус­сии, несложно заключить, что всеми этими каче­ствами рассматриваемая семеричная классификация не обладает. Мадам Е.П.Блаватская сама признает, что семи отдельных носителей сознания в ее класси­фикации нет (см. с. 451). Расположение принципов также нелогично. Например, жизненный принцип, носителем которого называется лингашарира, пред­шествует последней в этой классификации, хотя дол­жен был бы следовать за нею. Подобного рода про­счеты свидетельствуют о том, что классификация, которой мы ныне придерживаемся, является не со­всем точной и не совсем научной. Я потому и решил подвергнуть ее критике, чтобы приготовить пути для принятия настоящей научной классификации, и ни­как не ожидал, что мои замечания выльются в такую полемику. Говорить о подлинной семеричной клас­сификации сейчас было бы бессмысленной тратой времени, так как нет никакой надежды на то, что меня выслушают. Время покажет, была ли моя критика справедливой или нет. Лично мне абсолютно все равно, признают члены Теософского Общества семеричную классификацию или же отвергнут ее. У меня нет ни малейшего желания вербовать среди членов Общества собственную паству или же созда­вать свой филиал, в котором насаждались бы мои взгляды на материю. А потому я ограничусь тем, что обращу внимание читателя еще на один пункт, содержащийся в ответе моего критика, и закончу на этом свою статью. Я никогда не говорил, что ма­дам Е.П.Блаватская должна нести ответственность за ошибки, допущенные в «Man» и «Эзотерическом буддизме» (как то, вероятно, представляется ей и не­которым ее друзьям). Я просто собрал воедино все несостоятельные заявления, касающиеся рассматри­ваемой классификации, которые обнаружил в важ­нейших теософских публикациях, и потому, цити­руя их, всякий раз ссылался на соответствующую книгу или статью. Я никогда не утверждал того и даже не намекал на то, что мадам Е.П.Блаватская должна нести ответственность за оплошности, до­пущенные другими. Все мои аргументы изложены доходчиво и ясно, достаточно лишь внимательно прочитать мою статью. Но пока полемический за­пал не будет исчерпан, спорящие стороны неизмен­но будут сбиваться с основной темы обсуждения на ненужные побочные вопросы, и поделать с этим ни­чего нельзя. Я и сам не рад тому, что ввязался в эту неприятную дискуссию. И надеюсь, что мадам Е.П.Блаватская великодушно простит меня, если моя критика и мои замечания каким-то образом ос­корбили ее чувства.