Г Л А В А Ч Е Т Ы Р Н А Д Ц А Т А Я

ЛЁХА, ЖЕКА И КАРАТЭ

Воду с пола собрали довольно быстро, заодно и пол помыли. Трое наших друзей разделись за занавесочкой. Мокрую одежду пере­дали хозяйкам, получили каждый по запасному комплекту верблюжьих одеял и взгромоздились на кровать. Девчонки быстренько достали нитки, иголки, утюги и стали сушить, чистить и ремонтировать одежду гостей. “ Три богатыря” сидели на кровати завёрнутые в одеяла, посередине громоздилась гора мяса и кучерявых волос по всему телу под названием Зуфар, слева от горы возвышался холм под романтическим именем Шурик Коротченко и уже совсем невыразитель­ным холмиком слегка топорщился наш герой, Александр Волин. В ру­ках “богатырей” были чашки с чаем, они молча отхлёбывали горячую “жареную” воду и задумчиво глядели перед собой. Хлопотливые хо­зяйки сновали по комнате туда-сюда, вертели в руках одежду, что-то зашивали, пришивали, гладили утюгом, снова пришива­ли... Иногда они присаживались на другую кровать, поглядывали на парней и о чём-то чуть слышно перешёптывались. Люда почти не от­рываясь смотрела горящими влюблёнными глазами на своего обожаемо­го Шугу. Он поцеловал её, она любима и желанна. Ей сейчас каза­лось, что она в раю на седьмом небе. Она впервые разглядывает его выглядывающие из-под одеяла обнажённые плечи, руки, покрытую светлым пушком кудрявых волос мускулистую выпуклую грудь. Ей хо­телось прикоснуться губами к этим нежным волосам, прижаться всем телом, она желала его, желала близости с этим парнем, так яростно желала, что заныло внизу живота, а бёдра мелко задрожали. Какие горячие и сладкие у него губы, как от него приятно пахнет, волну­юще мужским, пряным. Он - настоящий мужчина! Бросился защищать, а ведь буквально час тому назад получил, и довольно крепко от этого недоумка Лёшки. Видимо, удар был очень сильный и точный. Сашка свалился как сноп. Зато сейчас отомстил! Так классно влепил Лёш­ке, тот аж чуть в стенку не влип. - Сашенька, хороший мой! Ты са­мый-самый лучший на свете! - умилённо думала она и ей хотелось плакать.

Шуга сидел на кровати в компании полураздетых мужиков и ду­мал о другом. Он с удивлением для себя самого вспоминал тот страстный порыв плоти, что толкнул его в объятия к этой “амазон­ке” с ведром. Он впервые в своей жизни поцеловал девушку вот так, не отдавая себе отчёта и не до конца понимая, что с ним, как буд­то это случилось под воздействием какой-то посторонней силы. Он вдруг понял, что ей тоже понравилось. Значит ещё одна ступенька к этой недосягаемой вершине пройдена. Она не оттолкнула его, не на­давала пощёчин, а наоборот, ласково поругала за слишком долгую нерешительность. Что-то слишком быстро начали развиваться собы­тия, надо слегка притормозить и сбавить обороты. - Тут ещё эта боль в груди, кажется, этот балбес длинный мне ребро сломал, больно, блин! - подумал Шуга и осторожно начал щупать пальцами левую сторону грудной клетки.

Люда вдруг закрыла ладонями запылавшее краской стыда лицо и чуть слышно рассмеялась. Подружки удивлённо посмотрели на неё и переглянулись. Юля пожала плечами и спросила громким шёпотом.

- Люд, ты чего?

- Как это у меня получилось облить всех водой?

- Я поначалу не поняла, зачем ты воду в ведро наливаешь?

- У меня как-то машинально всё получилось.

Шуга нащупал самое болезненное место, неосторожно нажал, за­кашлялся и застонал от резкой боли.

- У меня кажется ребро сломано. - громко предположил он.

- Ты чего, серьёзно? - спросил у друга Зуфар.

- Саша, где это? - Люда бросила на кровать шитьё и с расши­ренными от страха глазами присела на пол перед Шугой. - Тут сле­ва?

- Дышать больно. - тихо сказал он и его лицо приняло землис­тый цвет.

- Это случилось только что, или раньше? - глаза Люды пылали страданием.

- Раньше, когда он меня свалил.

- Я не понял, это вы о чём? Кто кого свалил? - Зуфар недоу­мевал.

- Ну, я ему сейчас...! - Люда решительно поднялась с колен, крепко сжала кулаки и направилась широким шагом в комнату обидчи­ков, девчонки рванулись за ней. На кровати остались сидеть трое полураздетых парней. Самый большой и волосатый из них грозно на­супил брови и обратился к побледневшему от боли товарищу.

- Ну, братёк, давай колись. Всё по порядку, что и как, под­робно и не торопясь.

- Я когда из кафешки ушёл, Люда пошла меня догонять.

- Это понятно, дальше...

- По правде сказать, вечер сегодня какой-то сумасшедший.

- Да уж! - подтвердил слова Шуги Коротченко.

- Ну и где она тебя нашла?

- Я как раз хотел Лене позвонить, раз двадцать номер наби­рал, всё занято и занято. То ли линия сломалась, то ли она со своим ненаглядным всё наговориться не могла. Короче, не судьба! Тут пока дозванивался, Люда к телефонной будке подошла, пошли по­тихоньку сюда, ну, разговорились, то да сё, подходим к общаге, а тут этот Лёша со своей кодлой.

- Ну, ты как обычно сразу в рыло...

- Ничего я не делал, этот сам предложил один на один.

- Ты и пошёл...

- А ты бы не пошёл? Люда рядом, да он ещё, жлобяра, тут кучу гадостей наговорил, короче, я даже приготовиться толком не успел, он как-то интересно, без замаха, тыцк мне! Дыхалка сразу в отказ, в голове колокола похоронный марш играют. Очнулся, Люда рядом со мной в снегу прямо сидит, а я как будто с великого бодуна, ни хрена не просекаю, мысли путаются, дышать можно, но с трудом, короче мандрапупра мне настала.

- А чего всю дорогу молчал? Это дело серьёзное. Тут спокойно загнуться можно.

- Ага, жаловаться сразу, да? Ой, Людочка, у меня здесь бо-бо!

- Бо-бо! Ты лучше на себя посмотри, бледный как смерть.

- Санёк! - вступил в разговор Коротченко. - А ведь тебе точно в больницу надо, с этим не шутят. Тут сердце рядом, кусочек откололся от ребра и амба!

- Ты, Каратай, брось такие ужасы на ночь рассказывать, а то и правда умру.

- Да ну тебя, придурка, я ему серьёзно говорю, а он смеётся.

- Не, правда, Сань, может и на самом деле, сейчас оденемся и в больницу, в травматологию. - от Зуфара лилось тепло и трепетное дружеское участие. Он сейчас исренне хотел помочь Саше.

- А чего врачу скажем? Лошадь лягнула? - возразил Шуга.

- Кончай прикалываться, какая лошадь? Скажем, что поскользнулся...

- Ага? Как в кино, шёл, поскользнулся, упал, очнулся - гипс!

- Ты всё, закончил свои приколы? Собирайся и пошли! - Зуфар нахмурился и посмотрел на Коротченко. - А ты чего расселся?

- Вдвоём дойдёте, всё равно на такси поедете, мне-то чего там? Может я лучше тут останусь?

- Вот ведь баран, а? У друга ребро сломано, а он со своей марухой всё никак не расстанется...

- Она тебе не маруха, понял? Что бы больше не слышал! И вообще, чего раскудахтался тут? Одеваюсь уже! - Каратай схватил свои вещи и начал поспешно одеваться.

Дверь в комнату неожиданно распахнулась и в неё втолкнули того самого Лёшу и того самого Женю, двух неразлучных друзей. Следом за парнями вошли трое решительно настроенных девушек. Трое наших друзей растерянносмотрели на своих длинноногих противников, те, так же растерянно, смотрели на Зуфара и двоих Сашек. Девушки встали с обоих боков, взгляд их пылал.

- Это,.. парни, извините нас. - стыдливо опустив глаза в пол начал свою речь Лёша.

- Да ладно, с кем не бывает? - вроде как примирительно ответил Каратай.

- У тебя правда ребро сломано? - спросил Лёша у Шуги.

- Вроде того, - тихим голосом ответил бледный от боли Шуга.

- Ты это, извини, я случайно, не хотел, так получилось.

- Ни хрена себе, случайно? Ты хоть понял, что сказал? - возмущённо забасил Зингер. - Это тебе что, карандаш что ли? Ребро сломал, и случайно... Тут надо силу приложить, парень. Случайно он! Ты только дуру тут не гони...

- Если резко ударить, то спокойно можно сломать. - возразил Зуфару прищурившийся Женя.

- Тебя спрашивают? Отойди и не воняй! Понял? Так вот, слушай сюда, парень! - Зингер вплотную приблизился к Лёше и своим сосископодобным пальцем ткнул ему в грудь. - Если... не дай Бог... у него будут какие-нибудь осложнения, - он другой рукой показал на Шугу. - Я твой кровник!

- Не надо никого тут пугать! - Алексей побледнел, но был спокоен и смотрел Зуфару прямо в глаза.

- А я и не пугаю, просто башку отверну и всё!

- Не понял, ты сюда чего пришёл? Извиняться? Ну и извиняйся! Не хрен тут свой понт показывать. - вмешался в разговор вертлявый как уж Каратай. Он подскочил к Лёше и начал на него напирать. - Я таких как ты...

- Всё! Тихо! Быстро все заткнулись! - заорала Люда и все действительно успокоились и заткнулись. Возникла небольшая пауза.

- Слышь, парни, может сядем за стол и спокойно поговорим? - предложил Шуга.

Парни прошли к столу, уселись, девушки сели на кровать. Никто не брал на себя смелость начать переговоры. Наконец слово взяла Людмила.

- Хватит воевать! Лёша и Женя, я вам официально при всех заявляю, познакомьтесь с этими ребятами, пожмите им руки и чтобы больше никогда даже пальцем не смели их трогать! Особенно это относится к тебе, Лёша.

- Помириться мы всегда успеем, а как насчёт сломанного ребра? - возразил Зингер.

- Травма достаточно серьёзная, между прочим. - поддержал друга Каратай.

- Главное не в этом... - сказала Люда. Зуфар не дослушал её до конца и как всегда стал перегибать палку.

- Человек дышать не может по-нормальному, а тут оказывается главное не в этом? Пошли, братёк, в больницу, тут и без нас разберутся.

- Зуфар, сядь! Дай Люде сказать! - осадила усатого гиганта Лиля. Он посмотрел в её строгие глаза и, присмирев, снова сел на место, притих.

- В общем так! Я так понимаю, весь этот сыр-бор из-за меня, так? - Люда внимательно смотрела на Лёшу и Женю, те опустили глаза и смотрели на скатерть. Наконец Женя не выдержал молчания и тихо согласился:

- Да, так.

- Три года назад у нас уже был разговор на эту тему?

- Был.

- Лёша, а ты чего молчишь? Выясняли вы отношения тогда между собой или нет?

- Ну выясняли, дело прошлое...

- Нет, погоди!.. Мне кажется ты тогда мне поклялся, что никогда...

- Я клялся насчёт Женьки, а не насчёт этого... - Лёша кивнул в сторону Шуги.

- А в чём разница? Ты же клялся не делать больше этого никогда?

- Я не пойму ничего? Люд, кто клялся, когда? Объясни всё по порядку. - Зуфар непонимающе затряс головой.

- Они три года тому назад дрались друг с другом как петухи.

- Из-за тебя, конечно? - Зуфар подмигнул.

- Это конечно нескромно... - Люда кокетливо заулыбалась. - Ну, чего скрывать, да, из-за меня. Не смогли поделить. А сейчас вот, друзьями стали. Так, мальчики! Я хочу услышать от вас честное слово, что больше никогда не посмеете выяснять отношения вот таким образом.

- Замётано! - нехотя сказал Алексей.

- А ты, Женя?

- Даю слово!

- Теперь вы, мальчики! Даёте слово?

- Я не понял, только с этими двумя, или вообще? - спросил дотошливый Зуфар.

- Пока только с этими двумя, с Лёшей и Женей.

- А что, у тебя есть ещё? - подколол ехидный Шуга.

- В смысле, не поняла? - Люда оторопело заморгала глазами.

- В смысле, может ещё какие поклонники отыщутся, тащи до кучи, сразу и с ними помиримся!

- Ты это как? Серьёзно? - Людмила пристально посмотрела в его голубые глаза, они смеялись.

- А что, ты девушка красивая...

- Ой, льстишь ведь! - вывернулась из неприятной ситуации Люда. - Мне с двоими-то никак не справиться, куда там больше... И не надо мне зубы заговаривать, я спросила, даёте слово?

- Ты как, Шуга? - спросил Зингер у друга.

- Литр коньяка и всё прощается.

- Вот это деловой подход! - Зуфар радостно потёр руки. - Говорят, коньяк очень даже способствует быстрому сращиванию костей! Вы как, ребята, не возражаете помочь больному срастить сломанное ребро? - большой любитель выпивки очень вдохновлялся, когда заходил разговор по этому поводу.

- Ладно, замётано. Только у нас сейчас нет, как будем? Магазины уже закрыты...

- Какие проблемы? Были бы бабки, а я мухой найду! Ну что, сгонять? - глаза у Зуфара загорелись как у мартовского кота.

- Жень, будь другом, у меня там, знаешь где? В справочнике.

- Найду. - Женя выскочил из-за стола и умчался к себе в комнату.

- Ну, давай что ли, познакомимся? Меня Зуфар зовут, а тебя вроде Алексей, правильно?

- Правильно. - Алексей протянул и пожал Зуфару руку, потом протянул её двум Сашам, так же крепко пожал их горячие ладони. - Ладно, пацаны, не ругайтесь, с кем не бывает. Можно меня звать просто Лёха.

Девушки, глядя на эту идилию, облегчённо вздохнули. Напряжение первых минут спало и стало легче дышать.

- Слушай, “Простолёха”, где это ты научился так классно драться? Вроде бы парень ты не крупный, а удары у тебя... Сам недавно на себе испытал.

- Вот тут сидит одна дама, мы с Женькой из-за неё с первых дней в училище махаться начали. - “Дама” скромно потупила глаза и покраснела. - И главное, силы у нас примерно равные, то он меня свалит, то я его. Чуть ли не каждый день у нас с ним драки случались. Вечно оба с синяками ходим, как будто не танцоры, а урки какие-то. И вот однажды я подсмотрел в замочную скважину, как наш преподаватель народного танца Вячеслав Степанович, небольшого роста такой, худенький, занимается восточными единоборствами. Запирается в классе и давай перед зеркалом. Что-то там китайское или корейское. Постучался я в дверь, он открыл, пригласил меня, начал обучать приёмам кунг-фу. Главное, со мной занимался в одни дни, а с Женькой в другие, гонял нас, как сидоровых коз. Иногда так уставали, что валились прямо на маты и засыпали. Поспим минут пять, он нас будит и вперёд. Полтора года занимались у него и ничего не знали, я не знал, что Женька у него тоже тренируется, Женька не знал, что я... Пока эти полтора года занимались, ни разу не подрались. Во-первых некогда, во-вторых не хотелось раньше времени сопернику тайну выдавать... И вот однажды, уже на третьем курсе, как-то играем в футбол, я нечаянно ему по ноге пинул, а он мне хлесть по плечу и в стойку богомола. Кружим оба вокруг друг дружки, а ударить боязно. Так и не решились. Силы снова оказались равны...

В комнату вошёл вернувшийся с деньгами Женя и положил перед Зуфаром две фиолетовых двадцатипятки. Зуфар моментально ожил и заулыбался.

- О-о-о! Денежки! Ребята, я в смысле девчата, готовьте закусь. Я через полчаса, максимум минут через сорок. - Зингер подскочил к вешалке, схватил шапку, шубу и громыхая по коридору обувью пятидесятого размера умчался.

Девушки сидели на своём привычном месте, прижавшись друг к дружке хрупкими плечами, глазастые, худенькие, длинношеие. Сидящие за столом парни были длинноруки, длинноноги, худощавы, тонколицы и длинноносы. У одного из них была разбита губа, а в кровоточащем носу виднелся ватный тампон. Он с плохо скрываемым раздражением и неприязнью поглядывал на сидящего по другую сторону стола Шугу. Коротченко улыбался как майская роза, был доволен этим миром и весел до неприличия. Санька Волин был бледен и суров, боль не отпускала, дышать становилось всё больнее и больнее. Молчание прервал Женя.

- Я смотрю, вы уже перезнакомились. Меня Евгением зовут, а вас как?

- Саша. - Шуга протянул руку и слегка привстал.

- Очень приятно!

- Тоже Саша, только он светлый, а я - тёмный.

- Женя! Очень приятно! - он довольно крепко пожал Каратаю руку и открыто улыбнулся. В отличие от нахмуренного Алексея, Женя более располагал к разговору и контакту. Он казался более доброжелательным, может потому, что был мягче и добрее, а может потому, что лучше умел скрывать свои чувства. Люда встала, сходила в закуточек, принесла ещё две чашки, налила в них чай и предложила Алексею и Евгению, пододвинула к ним поближе вазочку с вареньем. Лёха кивком головы поблагодарил за заботу, взял печенье, откусил, маленькими глотками стал прихлёбывать чай. Глаза его ненавидяще сверлили Шугу. Тот не выдержал этого молчаливого взгляда, улыбнулся и спросил:

- Что-нибудь не так?

- У меня к тебе, парень, один маленький вопрос, можно? - рука Алексея взяла конфету, он не торопясь развернул её, не отрывая взгляда от Саши медленно скомкал шуршащий фантик. Он сейчас играл роль какого-то аристократа, привлёк к себе внимание и наслаждался им, но пауза слишком затянулась, Лёха явно переигрывал. - Ты за что меня ударил?

- За хамство, - спокойно ответил Шуга.

- Ну и где я тебе нахамил?

- Ну, допустим мне лично ты не хамил, хотя знал, что я всё слышу. Разговаривал с Людой, а разговор касался меня, так?

- Нет! Я даже не знал, что ты здесь.

- Врёшь! Ты же просил меня позвать Сашку. - возразила Люда.

- Какого Сашку? Я что, в это время знал, как его зовут? Очнись, подруга.

- Опять начинаешь? Лёшка, какой же ты всё-таки гад! Ты же Сашку сегодня тоже первый ударил, и ничего? Ты-то сам за что его?

- Это женщинам не понять. - Лёша с наглой ухмылкой взял из вазочки следующую конфету, медленно развернул её и так же демонстративно, как и в первый раз, стал комкать в руках шумящий целлофановый фантик. - Ну так что, ответишь, или промолчишь?

- Он тебе разбил твою наглую морду за то, что ты подлый и вконец распустившийся мужлан! - Люда начинала закипать.

- Только не надо этих мелодекламаций. Сижу спокойно, пью чай с конфетами...

- Знаешь что, уходи лучше! - Люда встала, её начало трясти от возмущения. Лёша криво улыбнулся, немного отодвинул стул от стола, развернул его к Людмиле и снова сел, закинув ногу на ногу.

- Лёха, а ведь ты и правда охамел. - вступила в разговор Юля. - Чего ты тут рисуешься?

- Я не рисуюсь, я в гости пришёл, а меня выгоняют. Чего тогда звали? Непонимаю! - его рука дотянулась и взяла из вазочки ещё одну конфету.

- Да всё ты прекрасно понимаешь, просто тебе обидно стало, вот ты и куражишься. Только некрасиво это всё, ой как некрасиво. Все эти твои рисовки гроша ломаного не стоят.

- Ну и что ты этим хочешь сказать?

- А то, что не тебя девчонка выбрала, а другого. - Шуга сейчас сказал вслух то, о чём все знали, но не решались сказать.

- И она тебе об этом сказала? - Алексей даже побледнел от злости.

- Да, сказала! И ещё раз могу повторить, для тебя специально. Я выбрала этого парня, потому что он лучше всех!

- Так уж и лучше?

- Да! Лучше!

- Время покажет! - Алексей не хотел сдаваться.

- Но тебе-то всё равно ловить нечего, согласись? - Шуга улыбнулся. - Сказано открытым текстом, всё стало яснее ясного.

- Хочешь сказать, что всё у вас уже решено?

- Так понятно же?

- Плевать я хотел на тебя и на то, что тебе понятно!

- А твоё мнение уже никого не интересует.

- Уверен?

- Твоя настойчивость, Лёша, здесь неуместна.

- А где она уместна, поясни?

- При ловле блох!

- Да-а?

- Да!

- Лёха, кончай, не позорься, тут же всё давно ясно. - Женя миролюбиво похлопал друга по плечу.

- А чего тут позорного? Я просто хочу выяснить. - Лёша никак не мог понять, почему на него смотрят с сожалением, как будто он смертельно болен. - Я что, не имею права?

- Я думаю, что разговор на эту тему закрыт. Все вокруг это давно поняли, один ты упрямишься. Факты вещь тяжёлая, но с ними нужно уметь соглашаться. - Сказал Шуга и улыбнулся ещё шире.

- Ну если всё, так всё! - Лёша опустил глаза в пол и скрипнул от злости зубами.

- Успокоился? - Люда улыбнулась и внимательно посмотрела на Шугу, тот пожал плечами.

- Да! Успокоился! Ещё какие вопросы будут? - Лёша встал со стула и направился к двери.

- Вопросов больше нет, хотя погоди, ты куда?

- Пойду к себе, мне тут нечего делать.

- Скоро Зуфар прийти должен.

- Я думаю, обойдётесь без меня.

- Как хочешь, уговаривать не будем. - Люда подошла к двери и открыла еёперед Алексеем. - Прошу!

- Выгоняешь?

- Ну, раз уж ты пошёл, удерживать не имеет смысла. Иди...

- Тогда я из принципа остаюсь! - Лёша развернулся и демонстративно сел на своё место, как и в первый раз откинулся на стуле и закинул ногу за ногу. В комнате возникла неловкая пауза. Люда стояла перед раскрытой дверью, Алексей, нагло ухмыляясь, наслаждался вниманием к его исключительной персоне. А как же, все смотрят на него и ждут, что он скажет на этот раз... Шуга вновь не выдержал этой наглости и сдержанно спросил.

- Знаешь за что я тебе вмазал? Так вот, дорогуша, за твой поганый характер я тебе и вмазал. Любишь ты покуражиться за чужой счёт, ломаешься, как дешёвая проститутка.

- А если я тебе... - ноздри у Алексея затрепетали, ему очень хотелось отомстить, но подошла Людмила и так взглянула...

- Дерёшься ты конечно классно и вроде бы не трус, но мужчина из тебя, как из дерьма пуля. Только и виду, что в штанах...

- Всё сказал? - глаза Алексея наливались злобой.

- Вроде прыгаешь, хорохоришься, ковбоя из себя строишь, а ведёшь себя не по-мужски. Отказала тебе девчонка, уйди, дай ей самой выбрать. Насильно мил не будешь.

- Теперь всё? Заткнулся?

- А что ты имеешь возразить? - Шуга встал из-за стола, Юлька уцепилась ему в рукав.

- Саша! Ну вы чего опять? Обещали ведь?

- Всё нормально, Юль, отпусти его. - вмешался в разговор Каратай.

- А кто ты такой, чтобы меня учить? - Алексей напрягся и побагровел. - Ты ещё молодой по сравнению со мной, так что не надо!

- Просто пытаюсь помочь тебе, глупый, ты же потерялся совсем, лепечешь не знамо чего.

- Я ведь не только рёбра умею ломать...- Алексей рванулся в сторону Шуги, Женька схватил друга и силой усадил на стул.

- Может, ты чего-то не понимаешь? Лёша? Я тебе всё сейчас растолкую.

- Это я тебе сейчас растолкую, зелень!

- Ты же в гостях, Лёша, неприлично так себя вести...

- Не тебе об этом судить, заткнись! Не доводи лучше...- Алексей снова вскочил, но рука рядом стоящей Людмилы легла ему на плечо и усадила:

- Сядь! И послушай меня!

- Сел, сижу, чего дальше?

- Помнишь, на втором курсе ты признался мне в любви?

- Ну, допустим помню.

- Так вот, я тогда ещё тебе сказала, что не уверена в тебе, что мне с тобой рядом неловко и что ты ненадёжный друг, помнишь.

- Ну и что? Подумаешь? - А ведь я была права, были у меня на твой счёт кое-какие сомнения, а сейчас они развеялись. Ты, Лёша, обыкновенный чурбан с глазами, тупой и себялюбивый идиот!

- Люда, тебе надо в драматические актрисы, в тебе пропадает драматический талант!

- Лёша, а ты сейчас пропал для меня, как человек, тебя просто нет! Встань с этого стула, иди к себе, ложись спать и забудь про то, что я существую, всё! Я не знаю, как тебя зовут, а ты позабудь про моё имя, его для тебя не существует.

- Спасибо, прощайте, господа! - Лёша встал, картинно поклонился и вышел. Дверь комнаты захлопнулась за ним с такой силой, что казалось вылетит косяк.

- Ребята, девчонки, извините его, я не знаю, что с ним сегодня такое. - Стал извиняться Женя.

- Ты-то чего, Женька, переживаешь, что ли? - Юля села на стул, секунду посидела на нём, не понравилось, пододвинула поближе к столу. - По правде сказать, Лёшка скотина порядочная, никогда ему не доверяла. Скользкий он какой-то... Раз всего заняла у него червонец до получки, так он меня уже на следующий день начал доставать. Через неделю задолбал совсем, когда вернёшь, когда вернёшь?

- Долги надо возвращать! - подала свой голос молчаливая Лиля.

- Он мне натурой предлагал вернуть, представляешь? За червонец! Раскатал губу?!

- Да-а? Юлька, ты чего молчала-то, я и не знала-а? - глаза Люды округлились от удивления. - Когда это у вас случилось такое?

- Дура, что ли? - Юля покраснела и кокетливо взглянула на побледневшего от ревности “мавра” Коротченко. - Пошёл он подальше, что у меня, парня что ли нет?

- Погоди, Лёшка тебе такое мог сказать? - Женя неподдельно удивился. - Я и не знал, что за ним такие грешки водятся.

- Могу поклясться, если не веришь!

- Да он вечно озабоченный ходит, ещё в училище его сколько раз ловили у женской раздевалки.

- Да в училище все пацаны... Не один он подглядывал...

- Ну тебя-то хоть не ловили ни разу, а вот он попадался, и не раз.

- А помните Кирюху из двенадцатой группы? Вот был кадр, да?

- Рыжий такой? Помню, помню! Этот вообще...Ездили всем училищем отдыхать, пошли купаться, как всегда, девчонки налево, мальчишки направо, а Кирюха в кусты и давай за девчонками подглядывать. Так они увидели его, раздели донага и в крапиве голого изваляли. - Юля даже прыснула в ладошку от приятных воспоминаний.

- Лиля, а где он сейчас? - спросила Люда. - Девчонки вроде рассказывали про него?...

- Он, по-моему, сейчас в Саратове, женился недавно.

- Серьёзно? Откуда такие подробности?

- Помнишь Маринку, светленькая такая, на выпускном “Баядерку” танцевала? Так она с ним в одном театре танцует. Приезжала в гости недавно, рассказала.

- И на ком он женился?

- Она, по-моему, на три или на четыре года его старше, местная. Ничего, рассказывали, симпатичная.

- Вот время было, да-а? Вернуть бы всё назад! - Юля развела руками и мечтательно потянулась, позёвывая, аккуратно прикрыв ротик ладошкой.

- Ой! Вот только не надо! - Люда поморщилась. - Я лично всю дорогу мечтала поскорее закончить и начать танцевать.

- Да ты у нас вечно в фанатичках ходишь, все уже домой собрались, а ты ещё у станка вертишься. Как ты только терпишь, неужели не надоедает?

- Юля, пока силы есть, надо работать.

- Слушайте, девчонки, а что это мы всё про себя да про себя, мальчишки у нас приуныли, сидят, слушают нашу болтовню, скучают наверно.

- А нам, кстати, очень интересно. Когда ещё услышишь про жизнь богемы от первого лица. - отозвался Шурик Коротченко. - Мы же про эту вашу жизнь практически ничего не знаем, продолжайте, продолжайте.

- Нет, Саша, уже не интересно. Интересно другое, куда это Зуфар запропастился, уже без малого час доходит. Лиля, спустись на вахту,...

Вдруг в окно комнаты, а я напоминаю, это третий этаж, неожиданно кто-то довольно громко постучал. Сидящая за столом компания как один вздрогнула и метнулась к окну. В замёрзшем окне маячила физиономия Зингера. Как он туда попал? Как сумел забраться на третий этаж? С великим трудом открыв заклеенные на зиму створки окна, находящиеся в комнате обнаружили под окном автомашину-подъёмник с люлькой для ремонта уличных фонарей. В люльке стоял Зуфар и протягивал ребятам две бутылки коньяка, карманы его шубы оттопыривались от свёртков с провизией.

- Принимайте дорогого гостя! Вот он я! Мужики, осторожней, тут высоко, не уроните меня! - с превеликими осторожностями громадная полуторацентнеровая туша была перетянута в комнату, приглушённый девичий смех, окно закрыли, подъёмник опустился и уехал.

- Ну ты, Зингер, загнул ватрушку! С ума, что ли, сошёл? - радостно улыбаясь, чуть ли не в один голос загомонили оба Саши сразу. Женя стоял и только моргал глазами, видимо, такое необычное появление гостя, не в дверь, а в окошко, он видел впервые. Сашки продолжали спрашивать:

- Ты где эту таратайку подцепил? - спросил светленький Сашка, который с длинными лохмами. - Знакомый, что ли? - спросил тёмненький Сашка, с лохмами чуть покороче.

- Расскажу всё по порядку! - Зуфар выложил из карманов свёртки с изделиями пищевой промышленности, снял с широченных плеч пахнущую морозом шубу, повесил её и, разместившись за столом, огромный, румяный, громкоголосый, раскатистый, начал свой остросюжетный трёп, больше похожий на выдуманную байку, чем на правдивый рассказ: - Слетал я значит на вокзал, там ресторан до двух работает. Взял горючку, закусон и сюда! Бац! Ё-кл-мн! Бабуля дверь закрыла и “Храпаневича” себе... Всё, амба! Третий этаж, никак не залезешь, допрыгнуть тоже проблема. Я сначала хотел в пожарку позвонить, потом думаю, э-э-э! Мне за ложный вызов башка сикир! Я, туда, сюда, потом вижу эта каракатица едет. Я чуть не под колёса. - Братан! - кричу, - Выручай! Дверь захлопнулась, на плитке каша подгорает, жена на работе, а в комнате грудной ребёнок, задохнётся дымом к такой-то матери! Он поначалу, ни в какую! Тут я достаю винишко, специально для девчонок купил, у водилы глазки засверкали, ручонки заёрзали, согласился. Стою и думаю, как бы окном не ошибиться, а то залезу, блин, к какой-нибудь красотке, потом попробуй докажи... Женят ещё на х..! Ой! Извиняюсь! У меня насчёт женитьбы другие планы!- Тут он фамильярно подмигнул Лиле, приятно раскрасневшейся, счастливой от созерцания гигантского розового ребёночка по имени Зуфар, усатого и ужасно волосатого. - Вы тут случайно не скучали без меня? А где Лёха? Я ему сдачу принёс, восемнадцать копеек!

- Лёха пошёл спать. - сообщила Люда.

- Какой спать? Вы чего? Разбудить и никаких гвоздей!

- Не надо его будить, у него сегодня горе. - съязвил как всегда Шуга.

- Что случилось? - Зингер даже переменился в лице.

- Его девушки не любят.

- Это дело поправимое, зови его Женёк, так ведь тебя, по-моему? - Зуфар протянул руку. - Зуфар! Можно просто, Зингер! Не обижусь, так, пару раз может стукну, и всё! Не боись, это я шучу! Ну, чего, не позовёте? Ну, да и хрен с ним, нам больше достанется! Девчонки, закусон на стол, сейчас устроим небольшой сабантуйчик. Только чур уговор, посуду не бить, похабные песни не петь, громко не орать! А то милиция засекёт, а у меня с ними - труба дело! Не люблю я этих карасей, будь им неладно! Работа у них, конечно, дрянь, хотя, по правде сказать, без них тоже нельзя. Вот тоже интересно, не любим их, козлами обзываем, а как чуть что, первым делом кричим “МАМА”, а вторым делом что? “Милиция” кричим! Вот такой парадокс! Ну, что? За что пить будем? За сломанные рёбра? Шучу, шучу! Шуга, не обижайся, это я для смеха. За знакомство! Жека, будь! - и опрокинул в рот стопку жидкости, пахнущей клопами. - У-ух! Хорошо пошла! Колбаску сверху, колбаску снизу, так вкуснее! Много не пейте, козлёнками станете! Гы-гы-гы! Ничего прикол? Я знаю! Какой база-ар?! - от рокочущего баса Зингера просто не было спасения, это был камнепад, обвал, землетрясение. В комнате сразу стало мало места, но значительно повеселело и полилась весёлая беседа. Беседа длилась до тех пор, пока всё было выпито и съедено. Короче, времени было часа три утра. Девчонки тоже слегка приняли “на грудь”и пока стелили мальчишкам, веселились и хорошели буквально на глазах. Легли спать, девчонки не раздеваясь, прямо в халатиках, видно слишком сильно стеснялись горячих глаз парней, распалённых напитком богов с Кавказских гор, парни не захватили с собой ночных пижам и колпаков, поэтому выключили свет, кое-как в темноте стащили с себя брюки, кое-как повесили одежду на спинки стульев и кое-как угомонившись, уснули...

Утро, и не просто утро, а раннее утро, тревожное и мучительное пробуждение. Шуга еле-еле встал, сильно болела опухшая грудь, ребро с трещиной давало о себе знать нудной ноющей болью при дыхании. Изо рта пахло дохлыми кошками, голова похожа на банку с червяками, вместо мозгов там что-то копошилось и шебуршало. Девчонки были как огурчики, они уже успели навести на себя марафет и из остатков вчерашнего пиршества соорудить завтрак. Мужественные своим мужественным мужеством мужчины кое-как разлепили свои тела друг от дружки, оторвали гудящие высоким напряжением физиономии от подушек, кое-как, с величайшими муками приподняли свои торсы, откинули одеяла и, сделав последнее сверхмучительное действие, раскрыли отёкшие веки, подарив этому бренному миру взгляд, полный ужаса, страдания и тоски. Молча встали на ноги, взяли со спинок стульев свои брюки, прыгая на одной ноге, просунули ноги в штанины, шлёпая босыми ногами пошли к умывальнику, первым начал умываться самый наглый, за ним выстроилась очередь в два человека.

- А когда Женька ушёл? Шуга, ты не помнишь?

- Спроси чего-нибудь попроще.

- О, Аллах! Кто же нас так напоил-то? Каратай, ты как?

- По-всякому!

- Мне кажется, проще встать на голову, так и ходить!

- Зуфар, мойся быстрее!

- Я как метеор, как молния, как мысль! Только намылюсь и поскачу!

- Куда ты поскачешь, не балабонь, нам тоже умыться надо, люди же ждут.

- Умчит меня олень, по моему хотенью...

- Зингер!

- Аюшки?

- Сейчас ты у меня схлопочешь!

- Мою страну оленью...

- Я сказал! - Шуга начал тормошить Зуфара.

- Тихо! Всё! Я сам!...

Помывка наконец-то закончилась, сели за стол. Девчонки улыбались, им было приятно видеть у себя так рано в гостях никуда не уходившие, помятые, но такие милые мужские физиономии, уже успевшие обрасти тёмненькой щетинкой. Эта самая щетинка, как элемент вторичных половых признаков, очень волновала девушек. Вернее, не только щетинка, а то, как эта самая щетинка могла ночью уколоть нежные, трепетные щёчки почти всю ночь не сомкнувших глаз хозяек комнаты. Каждая из них с трепетом ждала, что все уснут, а её парень вдруг подкрадётся и положит горячую руку на грудь, задыхаясь от страсти прикоснётся к спящим губам, лицу, голубенькой жилке на лебединой шее.... Хотя ничего серьёзного, в смысле секса, произойти конечно не могло, кто будет заниматься любовью, когда рядом столько людей? Но фантазии девчачьей нет предела. Им под утро снились горячие губы, сильные руки, нежные объятья. Никогда ещё им не снились такие яркие, сладкие, суперэротические сны. Видно, в комнате пахло мужиками, поэтому и снилось разное такое...

Завтрак прошёл мирно, в конструктивной деловой беседе на темы морали. Особенно хочется выделить блистающий плоский юмор Зуфара, молчаливую задумчивость Коротченко и бледнющий, просто-таки болезненный вид Шуги. Похмельный синдром, абстиненция, очень сильно пошатнул его веру в восстановительные возможности организма, а громыхающий голос большого друга и его гогочущий смех высверливал в воспалённом мозгу зияющие пустоты. Поблагодарили хозяек за угощение, за уют, за ласку. На выходе их ждала вахтёрша, мимо неё прошли с таким видом, что давно уже здесь прописаны и живут трое помятых, страдающих от избытка любви парней. Вышли в морозное, совсем ещё тёмное утро. Нужно было умудриться успеть на работу. Вот чего сейчас Шуге не хотелось, так это ехать на другой конец города и заниматься общественно полезной трудовой деятельностью. Время неумолимо подталкивало нашего героя на преодоление так сильно мучающих его сомнений, ехать ему отсыпаться домой, тем более, что кулак Алексея сделал Шугу временно нетрудоспособным, либо очертя голову рваться на трудовой подвиг во имя чего? Во имя... Шуга собрал воедино лоскутки разорванного в клочья сознания, слабые искорки воли заставили решиться-таки засунуть бренное тело, себя, в городской общественный транспорт и успеть к восьми часам проскочить проходную родного завода...

Зуфар затерялся где-то в джунглях большого города, его засосало и проглотило грязное болото лени и беспринципной, отвратительной пофигизности и навсеххренположизности. Бригадир ждал Зуфара почти сорок минут, потом плюнул и записал прогул!