Как бороться с документами?

(Принципы работы с источниками)

Ubi homines sunt modi sunt

(Где люди, там правила)

Долгое время считалось вполне достаточным работать с письменным источником (будь то древнерусская летопись или скандинавская руна) по следующей схеме. Исследователь старается максимально точно перевести источник на метаязык современной ему исторической науки. Затем идет «объяснение» того, что автор исследования понял из источника: более или менее вольный пересказ источника сопровождается концептуальными рассуждениями автора. Все подобные объяснения строились (и строятся) на здравом смысле, на умозрительных представлениях о том, как может быть, а как не может, потому что не может быть никогда. Историки «потребляли» источник, мало интересуясь тем, как он приготовлен в своем целом и своих частях[184].

Со временем историки пришли к пониманию, что информацию, содержащуюся в исторических источниках, вовсе не так уж и просто «очистить» от авторского взгляда его составителя. Что мышление летописца и автора исторического исследования далеко не идентичны[185]. Что между историком и сознанием людей прошлого лежит определенная культурно-историческая дистанция. Со временем историки стали больше обращать внимание не на то, что пишет автор источника, а на то, о чем он пишет. Ф. Шлейермахер сформулировал принцип строгого разделения герменевтики (как искусства правильно понимать текст в его герменевтическом и психологическом истолковании) и критики (как критического изучения вопросов подлинности источника по преимуществу).

Существуют определенные принципы работы с источниками. Первый этап - собирание источников (эвристика). Для студента опубликованный источник имеет не менее важное значение, что и документ, добытый из архива. Уже на этом этапе возможны научные открытия. Затем наступает черед внешней критики источников. Внешняя критика письменного источника, найденного в архиве, подразумевает: анализ внешнего вида, лицевых знаков, бумаги, почерка, времени и обстановки написания, установление авторства. Цель установить, действительно ли автор, место и дата создания документа, таковы, какими они кажутся на первый взгляд? Кроме внешней критики необходима еще и внутренняя критика источника: выяснение его происхождения, состава, содержания, научной ценности. Таким образом, устанавливается достоверность и ценность источника. Анализ нарративного исторического источника – что перекрестный допрос свидетеля в суде. Внешняя и внутренняя критика должны установить надежность показаний.

Дело в том, что далеко не всем свидетельствам можно верить. Свидетели могут лгать, вольно или невольно ошибаться. Даже материальные свидетельства могут быть подделками. Следует при этом иметь в виду, что явные фальшивки могут быть написаны с единственной целью - воспроизвести утраченный подлинник или, наоборот, целью подделки будет получение в действительности не заслуженных прав или привилегий. В истории встречаются как отдельные индивиды, так и целые эпохи, подверженные «мифомании» (например, в У111 - Х11 веках появляется масса подложных дипломов, папских грамот и т.п., сфабрикованных в корыстных целях). Одна из наиболее известных подделок такого рода – «Константинов дар», документ VII века, якобы предоставлявший папе Сильвестру I и его преемникам светскую власть над Италией на вечные времена. Это «историческая подделка», но есть подделки и современные. В 1959 г. один спонсор приобрел для Йельского университета весьма дорогую «карту Винланда». (Винландом называлась Северная Америка). Некоторые специалисты датировали эту карту ХV веком. Получалось, что еще до Колумба в Европе уже было известно о давних открытиях викингов. Только благодаря микрофобическому анализу состава чернил, который выявил существенное присутствие в них искусственного пигмента, не известного до 20-х гг. ХХ века, было доказано, что эта карта подделка. Конечно, историки не так уж и часто встречаются с подделками. Гораздо чаще приходится производить «очистку» текста от искажений переписчиков.

После внешней критики источника следуют  его интерпретация.  Современные методологи различают логическую грань между внутренней критикой и задачами интерпретации. Интерпретация стремится установить то значение, какое сам автор придавал своему произведению, понять ситуацию, в которой находился автор, лучше понять способ, принятый автором для воплощения своего текста, понять, насколько автор того или иного источника был в состоянии достоверно передать информацию? Может быть, у него была психология природного лгуна? Может быть, он был сама честность и правдивость, но страдал плохой памятью? Может быть, он был правдив и никогда ничего не забывал, но сомнительны были его источники информации (информаторы, собеседники и т.п.)? Каковы, наконец, были намерения и предрассудки автора источника?

Исследователь выступает в роли заинтересованного слушателя, интерпретатора. Герменевтика – главный метод работы с источником на стадии его интерпретации.

После интерпретации источника исследователь переходит к внутренней критике, которая состоит из анализа содержания и источниковедческого синтеза.  С помощью внутренней критики мы может установить как подлинность документа, так и его достоверность. Мы должны помнить, что и бесспорное по происхождению свидетельство вовсе не обязательно правдиво.

В основе почти всякой критики лежит сравнение, в ходе которого устанавливается либо сходство, либо различие. Сходство и различие могут быть как подтверждающими подлинность источника, так и опровергающими. Например, если несколько документальных свидетельств далекого прошлого совпадают до поразительных мелочей, то возникает подозрение в плагиате: возможность случайного совпадения имеет свои пределы. Но свои пределы имеет и всякая индивидуальность и оригинальность: если, казалось бы внешне совершенно достоверный, документ полностью противоречит по своему содержанию нашим данным об эпохе в целом, то либо он искусная подделка, либо наши знания были совершено неверны.

Внутренняя критика наиболее сложный этап в работе с источником. Историк сталкивается с целым рядом трудностей. Во-первых, это язык источника. Язык – сам по себе продукт истории. Некоторые слова, термины устаревают, выходят из обращения, а другие термины, наоборот, приобретают новое значение. Историка подстерегает опасность вложить новый смысл в старые обороты источника. Т.е. историк должен изучить характерные для изучаемого им периода и страны обороты речи и терминологию. Во-вторых, помимо «перекрестного допроса» источника путем критики и интерпретации с целью установки достоверности показаний, источник может анализироваться и другими способами. Один из них – реконструкция процесса возникновения источника. Этот способ часто применяется специалистами по истории идей, о чем речь пойдет ниже. В-третьих, когда анализируются документы не частных лиц, а государственных учреждений, их надо рассматривать в контексте того учреждения, из которого они вышли. Учитываются функции данного учреждения в системе государственных органов, политический курс учреждения, его интересы, административные порядки и т.п., т.е. весь комплекс материалов, к которому принадлежат анализируемые документы того или иного учреждения. Если конкретный документ берется в отрыве от контекста, то это может привести к его неверной интерпретации. В-четвертых, Сборникам опубликованных документов не всегда следует слепо доверять. Сборники документов носят выборочный характер, публикации часто преследовали какие-то практические цели, часто коньюнктурно-политические цели. В идеале историку лучше всего пользоваться оригиналами документов.

«Если этап интерпретации источника предполагает создание психологически достоверного образа автора источника, использование наряду с логическими категориями познавательного процесса таких категорий, как здравый смысл, интуиция, симпатия, сопереживание, то, в свою очередь, на этапе анализа содержания превалируют логические суждения и доказательства, сопоставление данных, анализ их согласованности друг с другом».[186] Синтез – завершающий этап изучения источника. На этом этапе обобщаются результаты анализа. Источник рассматривается как историческое явление культуры своего времени.

Таким образом, цель историка - использовать максимально широкий круг источников. Историк может (и должен) использовать не только прямые, но и косвенные свидетельства. Таким образом, даже к уже исследованному источнику можно найти новый подход, выявить сведения, о которых никто и не подозревал: ни сам автор, ни его современники, ни исследователи. Историк в состоянии найти в источнике «невольные свидетельства», заглянуть в документ глубже, чем того желали его создатели. Историк может дистанцироваться от того смысла, который вкладывали в документ современники, ему будет важна не фактическая достоверность сведений приводимых в документе в целом, а детали. Например, во Франции в ХVIII веке существовала практика, когда беременные незамужние женщины делали заявление в магистрате, чтобы возложить ответственность на своих соблазнителей и как-то обелить свою репутацию. Ричард Кобб, исследовавший такие заявления, отметил, что интересны не личности соблазнителей, а сексуальное поведение бедноты, условия их труда и отдыха, распространенные в то время представления о нравственности.[187]