Историческое сознание

Термин «историческое сознание» предполагает более строгое научное истолкование. Элементы исторического сознания были собраны воедино и реализованы в научной практике историками только ХIХ века. Это было заслугой такого интеллектуального течения как «историзм», зародившегося в Германии. Базовая посылка историзма – прошлое должно изучаться независимо от настоящего. Главное для историзма – стремление проникнуть в прошлое и воссоздать его. Главная фигура этого течения – Лопольд фон Ранке, профессор Берлинского университета, автор более 60 работ. Ранке не ищет в прошлом практических уроков, он критикует историков, преследующих сиюминутные темы. По его мнению, главная задача историка: «показать, как все происходило на самом деле». История, как мы ниже увидим, постепенно превращалась в науку. После Французской революции она была сильно политизирована, при чем открыто политизирована. Ранке призвал отречься от политики. Дж. Тош склонен считать, что историческое сознание (как альтернатива социальной памяти) обязано своим рождением Л.Ранке.[133]

Историческое сознание основывается на трех принципах, состоит из трех компонентов (аспектов). 1. Признание, что между современностью и прошлым – пропасть. Историк обязан учитывать различия между прошлым и настоящим. Различия эти не только материальные, но и ментальные. Время почти всегда превращает когда-то общепринятые вещи в экзотику. 2. Второй компонент исторического сознания – контекст. «Предмет исследования нельзя вырвать из окружающей обстановки – таков основополагающий принцип работы историка. Точно так же, как нельзя судить о важности археологической находки, не зафиксировав ее точное положение на месте раскопок; любые наши знания о прошлом следует помещать в современный им контекст. Это жесткий стандарт, требующий обширных знаний. Часто именно этим профессиональный историк отличается от любителя».[134] 3. Третий фундаментальный аспект исторического сознания – понимание истории как процесса. Историк не только проявляет интерес к событиям или явлениям как таковым, но рассматривает эти события как проявления определенного исторического процесса. События рассматриваются с точки зрения исторической перспективы, раскрывающей динамику перемен во времени. Историк старается преодолеть фрагментарность исторической реальности, включив ее в некую логически связанную последовательность. Сам человек может этой последовательности и не осознавать, а если и осознает, то в несовершенной форме: для того, чтобы обозреть всю равнину, нужно подняться на холм времени.

Профессиональные историки - носители исторического сознания – настаивают на погружении в источники, на абстрагировании от современности. Таким образом, социальную память и историческое сознание можно сравнить как народный и элитарный взгляды на прошлое. При этом как бы историк-профессионал не старался «вылечить» глаза и уши социальной памяти, «пациент» не всегда благодарен. Историков часто обвиняют в подрыве авторитетов, в расшатывании «устоев» и т.д.

Есть точка зрения, распространенная среди постмодернистов, что между социальной памятью и историческим сознанием нет принципиальной разницы. Все исторические труды несут на себе несмываемый отпечаток современности, больше говорят нам о настоящем, чем о прошлом. Как выразился в этой связи Дж. Тош, такое «низведение истории до уровня социальной памяти у особой категории скептиков-теоретиков, но почти не получает поддержки у историков».[135]