Принципы правовой работы в ВС РФ

Принципы правовой работы вбирают в себя, в сущности, основные общеправовые принципы, такие, например, как: принцип справедливости, принцип уважения прав человека, принцип равноправия, принцип законности. Объясняется это тем, что правовая работа, являясь разновидностью деятельности в сфере права, не может осуществляться в разрез с принципами самого права, с которым она неразрывно связана не только названием, но и самой направленностью содержания.

Следует отметить, что в числе принципов, которые включает в себя правовая работа должны быть также и основные принципы, в соответствии с которыми существует предмет правового регулирования (та или иная социально значимая область человеческой деятельности) и без которых его существование и нормальное функционирование немыслимы. В Вооруженных Силах, например, предметом правового регулирования является организация вооруженной защиты государства, военной службы, боевого применения сил и средств и т.п., поэтому принципы, лежащие в основе этой социальной деятельности, способствующие ее эффективному осуществлению, должны лежать и в основе правовой работы в военной области. Это принцип единоначалия, принцип централизации руководства и др. Применение данных принципов при организации и проведении правовой работы в войсках обусловлено тем, что правовая работа является по своей сути разновидностью управленческой деятельности, направленной на упорядочение и оптимизацию всех наиболее важных, значимых сторон жизни органов военного управления, следовательно, она не может не учитывать принципы, по которым живут Вооруженные Силы, и должна сама осуществляться в строгом соответствии с ними. 

Вместе с тем, помимо принципов права и военной организации государства можно выделить также ряд специфических принципов правовой работы в Вооруженных Силах, которые должны учитываться при ее организации и проведении.

Связь с правом. Данный принцип позволяет отграничить правовую работу от других видов человеческой деятельности. Суть его состоит в том, что право должно быть в центре внимания правовой работы, именно вокруг него, в связи с ним либо с помощью него (правовых средств) проводятся мероприятия в различных областях человеческой деятельности, называемые правовой работой.

Непротиворечие нравственным и духовным основам общества. Если предыдущий принцип особых трудностей в понимании не вызывает, поскольку очевиден хотя бы уже из названия правовой работы, и сам по себе не требует глубокого исследования и рассмотрения, то принципнепротиворечия нравственным и духовным основам общества занимает особо важное место в силу непреходящей социальной ценности как для права, так и для государства и общества таких чрезвычайно значимых основ как нравственность и духовность, поэтому требует более внимательного изучения. 

Уровень нравственности и духовности в государстве занимают важное место. Именно им, во многом обязаны государства своим процветанием и мощью. Это хорошо понимали и отмечали на протяжении всей истории многие государственные деятели, всемерно укреплявшие эти основы благосостояния государства и общества. В силу важности этих сторон жизнедеятельности для государства, не могут они не учитываться и в организации и осуществлении правовой работы, о чем наглядно свидетельствуют многие факты истории.

Так, в одном из постановлений императора Юстиниана сказано: «Церковные законы имеют такую же силу в государстве, как и государственные, что дозволено или запрещено первыми, то дозволяется или запрещается последними. Посему преступления против первых не могут быть терпимы в государстве по законам государственным». А в 131-ой новелле этого же императора Юстиниана указывается, что такими канонами, с которыми должны согласоваться гражданские законы, признаются правила св. Апостолов, поместных Соборов и св. отцов. Кодекс Юстиниана считает императорский закон, по внутренним делам Церкви противный церковным канонам, не имеющим силы. Точка зрения о согласии закона и канона была постоянным принципом в государственном законодательстве Византии. Поэтому в Эпанагоге говорится, что противоречащее правилам Церкви не должно быть допускаемо, в силу чего император Лев Философ сделал постановление об отмене всех законов, противоречащих канонам[136].

Большой вклад, например, в выработку принципов правовой работы внесла императрица Екатерина II. Одним из ее выдающихся трудов в этой области следует признать Наказ, данный комиссии о сочинении проекта нового уложения в котором были сформулированы ею ряд важных принципиальных положений как в области нормотворчества, так и в сфере правоприменения. В частности, раскрывая сущность нормотворческой деятельности она предписывала в ст. 453 Наказа: «Надлежит, чтобы в законе видно было везде чистосердечие: они даются для наказания пороков и злоухищрений: и так надобно им самим заключать в себе великую добродетель и незлобие»[137].

Исследуя проблемы права и нравственности в конце XIX века Коркунов Н.М. делает важный вывод о том, что право уже не признают совершенно независимым от нравственности, а, напротив, ставят его в подчиненное осуществление к нравственности. Целью права признают осуществление нравственности. Известный же государствовед Еллинек определял соотношение права и нравственности так, что право есть этический минимум, т.е. совокупность тех правовых требований, соблюдение которых на данной стадии общественного развития признается безусловно необходимым. Право, следовательно, с такой точки зрения есть только часть нравственности, та именно часть, которая составляет необходимое условие данного общественного порядка[138]. Такой взгляд на право не может не учитываться при осуществлении правовой работы, при выработке основных ее принципов.

Как отмечает В.Н.Хропанюк нормы права и нормы морали органически взаимодействуют между собой. Они взаимообуславливают, дополняют и взаимообеспечивают друг друга в регулировании общественных отношений… Законы правового государства воплощают в себе высшие моральные требования современного общества… Требования общественной нравственности всемерно учитывается нормотворческими государственными органами при создании правовых норм. Особо важную роль моральные нормы играют в процессе применения норм права компетентными органами при решении конкретных юридических дел[139].

Как это не парадоксально, отмечает С.С.Алексеев, именно через моральные идеалы и ценности происходит общественное признание права. «И самое замечательное заключается в том, что мораль, которая в немалой степени отторгается правом на уровне регуляции внешних отношений (такова уж логика права!), дает праву максимально высокую оценку, придает ему высокую духовную значимость»[140].

По учению православной церкви право содержит в себе некоторый минимум нравственных норм, обязательных для всех членов общества. Задача светского закона - не в том, чтобы лежащий во зле мир превратился в Царствие Божие, а в том, чтобы он не превратился в ад. Основополагающий принцип права - "не делай другому того, чего не желаешь себе". В тех случаях, когда человеческий закон совершенно отвергает абсолютную божественную норму, заменяя ее противоположной, он перестает быть законом, становясь беззаконием, в какие бы правовые одежды он ни рядился. Например, в Десятисловии ясно сказано: "Почитай отца твоего и мать твою" (Исх. 20. 12). Любая противоречащая этой заповеди светская норма делает преступником не нарушителя ее, а самого законодателя. Иными словами, человеческий закон никогда не содержит полноту закона божественного, но чтобы оставаться законом, он обязан соответствовать богоустановленным принципам, а не разрушать их[141].

Приведенные мнения, выводы и положения заставляют несколько по-новому взглянуть на правовую работу и ее внутренне содержание, внутреннюю направленность. Еще более глубокий взгляд на эту проблему дает И.А.Ильин.

Правопорядок отдельной страны есть частный вариант общего мироустрояющего закона, присущий определенному народу. Основополагающие принципы отношений человека с человеком, власти с обществом, учреждений друг с другом национальный закон проявляет соответственно конкретной нации, движущейся в истории. Национальное право несовершенно, ибо несовершенен и грешен любой народ. Однако оно создает рамку народной жизни, если переводит и приспосабливает абсолютные истины Божии к конкретному историческому и национальному бытию[142]. Развивая эту фундаментальную для правовой работы мысль далее И.А.Ильин, ссылаясь на исторический опыт человечества, указывает, что авторитет положительного права и создающей его власти покоится не только на общественном сговоре, не только на полномочии законодателя, не только на внушительном воздействии приказа и угрозы, – но прежде всего и глубже всего на духовной правоте или, что то же, на содержательной верности издаваемых повелений и норм. Именно эта духовная верность творимого права является всегда лучшим залогом того, что авторитет права и власти будет, действительно, признан правосознанием народа и что их политическая прочность соединится с жизненною продуктивностью[143].

Ту же духовную сущность в праве, а, следовательно, и в правовой работе, выявляет И.А.Ильин и через рассмотрения правоотношения, отмечая, что строй общественных отношений определяется, в конечном счете, духовным уровнем людей и всякая общественная организация покоится именно на духовно зрелых и духовно сильных душах. Правоотношение есть духовное отношение: ибо право указывает людям объективно-лучшее поведение, а все объективно-лучшее воспринимается, познается и осуществляется именно духом. Иными словами: так как право есть необходимая форма духа, то правовая связь связует не просто душу с душою, а именно дух с духом. Кто говорит о своем полномочии и о своей обязанности, тот утверждает о себе, что он есть дух, т.е. что он имеет безусловное достоинство и способность к самоуправлению; мало того, он заявляет тем самым, что он исповедует некие объективные и безусловные ценности, что он признает саму идею права, т.е. ориентирует свою жизнь на идеях добра и справедливости, что он, по слову Библии, «ходит пред лицом Божиим». Вступить в правоотношение, значит именно подняться мыслью и волей к идее права и к цели права, т.е. к духу, как источнику живой правоты. Правоотношение, как таковое, вводит человека в сферу духа, ибо оно предполагает живое отношение души к идее объективного блага, как мерилу жизни и деяний. Иными словами: в основе всякого нормального правоотношения лежит взаимное духовное признание; и потому действительные, повседневные правоотношения стоят на высоте и соответствуют своему значению лишь постольку, поскольку они наполнены таким признанием, им созданы и им освящены[144].

Как видно из всего выше приведенного нравственный и духовный факторы настолько существенны в правовой работе, что сама правовая работа должна выстраиваться в соответствии с основами нравственности и духовности общества, способствовать их всемерному укреплению и утверждению в общественной и государственной жизни.

Целенаправленность является также важным принципом организации и ведения правовой работы, характеризующим направленность ее осуществления и полноту (результативность или эффективность в зависимости от степени достижения стоящих перед правовой работой целей) выполнения.

Под деятельностью принято понимать целенаправленную активность человека. Основным признаком трудовой деятельности служит то, что субъект решает определенную задачу, выполняет задание. Эта задача придает его действиям целенаправленный характер[145]. Правильная постановка целей и задач является залогом их успешного претворения в жизнь, поскольку позволяет четко определить объем необходимой работы и сроки, распределить силы, средства, ответственность, правильно расставить акценты и т.п. В условиях отсутствия целей работа теряет свою направленность и смысл, становится хаотичной и бессмысленной, лишенной стройности и цельного содержания. Близка к указанной ситуации и такая, когда цели и задачи сформулированы туманно, нечетко. Также вредна и содержит много опасностей и негативных последствий работа в случаях, когда цели и задачи установлены неправильно. Все это приобретает особую остроту и пагубность последствий, когда такая работа осуществляется в сфере права. Отсюда следует вывод о важности для правовой работы правильно и предельно четко установить цели и задачи, задать ей определенную целенаправленность.

Более глубоко вопросы, связанные с целями правовой работы, рассматриваются в третьей главе, поэтому отдельно останавливаться на них не будем. Отметим лишь, что принцип целенаправленности должен пронизывать всю правовую работу, только в этом случае можно рассчитывать на успешное ее осуществление.

Улучшение. Смысл данного принципа состоит в том, что правовая работа призвана изменить в лучшую сторону положение дел с помощью правовых средств. В этом смысле она близка к предыдущему принципу целенаправленности и тесно с ним связана, поскольку улучшение показателей (характеристик результатов функционирования) и есть одна из важнейших целей деятельности организации. В основе ее лежит идея непрерывного самосовершенствования как самого человека или коллектива, так и их деятельности в целом.

Применительно к военным организациям этот принцип проявляется в том, что правовая работа должна способствовать повышению их боеготовности, обороноспособности государства в целом. Она должна быть направлена на поиск и внедрение таких правовых средств и механизмов, которые способствуют неуклонному улучшению качественных характеристик деятельности военных организаций и войск в целом.

Как отмечается в Основах социальной концепции Русской Православной Церкви, «сопоставляя ветхозаветные нормы с нормой благой вести, Господь в Нагорной проповеди призывает к достижению полного тождества жизни с абсолютным божественным законом, то есть к обожению: "Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный" (Мф. 5. 48) [146]. Провозглашенная первоначально в рамках христианского учения, эта мысль постепенно распространилась и на внешнюю деятельность не только физических, но и юридических лиц. Так, например, одним из принципов системы менеджмента качества как раз и является постоянное улучшение деятельности организации, рассматриваемое в качестве ее неизменной цели[147].

Принцип разумной достаточности. Особенно актуален в последние времена, когда в сферу правового регулирования попадают все большие и большие области жизнедеятельности, в результате чего разобраться и вникнуть во всем непрестанно увеличивающемся массиве правовой информации становится просто не под силу даже юристу, не говоря про простого руководителя, а тем более рядового исполнителя.

Величайшее своеобразие правового регулирования хозяйственной деятельности, как отмечают Пугинский Б.И. и Сафиуллин Д.Н., заключается в том, что законодательство должно содержать минимум установлений, выражать нижний предел регламентации. Все остальное пространство заполняется договорными условиями и другими инициативными юридическими действиями субъектов. Более того, высказывается мнение о неприемлемости усилий многих ученых на поиск «пробелов», «неполноты» в регулировании различных сфер взаимоотношений и подготовку предложений об издании новых и новых норм, т.к. детализация правил вольно или невольно сдерживает развитие экономики и, как это не парадоксально, ставит хозяйственников перед необходимостью нарушать закон[148].

Еще в 1987 г., когда законодательных актов в России принималось во много раз меньше, М.К.Юков отмечал, что «закон не может регламентировать подробно все стороны экономической жизни страны. В нем должны отражаться основные, принципиальные положения, иначе такой акт превратится из закона в многотомное собрание нормативных предписаний различного уровня, характера, юридической значимости и т.п.»[149].

Неизменными достоинствами любого нормативного правового документа является простота, удобство как в пользовании им, так и в применении содержащихся в нем предписаний. Однако анализ законотворческой и правоприменительной деятельности в сфере обороны и военного строительства последнего десятилетия показывает, что наметились тенденции по распылению правовых норм во множестве различных законодательных актов, что, безусловно, не может не сказаться на сложности и запутанности военного законодательства (ярким примером тому может служить недавно принятый ФЗ «О накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих», в котором юристу сложно разобраться, не то что командиру, а тем более простому солдату) и, как следствие, на законности и правопорядке в войсках. Складывается впечатление, что законодателей больше интересует количество законов, нежели их качество и исполнение.

Негативные последствия такого в корне не правильного подхода к законотворческой деятельности (не учитывающего природу человеческого естества, особенности строения его сознания и его ограниченные возможности), когда законодательные акты принимаются сотнями ежегодно, можно наблюдать повсеместно. В результате этого явления количество законов постоянно увеличивается, значительная часть положений этих законов не выполняется (во многом из-за ограниченных человеческих возможностей ориентироваться в таком огромном массиве норм), как следствие, интерес и отношение к законам у населения (для которого собственно они и принимаются) неуклонно падает и общество все более и более проваливается в пучину правового нигилизма, хаоса и беспорядка.

       В Вооруженных Силах ситуация складывается еще более плачевная, поскольку командиры оказываются в крайне стесненной ситуации, когда они обязаны обеспечить вооруженную защиту Отечества, а переизбыток правовых норм в отдельных областях военного строительства, ряд из которых, кроме того, не выполняется государством (жилищное обеспечение, компенсация за наем жилья, вещевое имущество, выплаты за участие в боевых действиях и т.п.) не столько способствует, сколько мешает решению главных задач, для которых собственно и существуют военные организации – обеспечение высокой боеготовности войск. Все свое внимание и силы приходится отдавать не столько боевой подготовке, повышению боевой слаженности, военным учениям и т.п., сколько рассмотрению бесконечных жалоб и заявлений, приемам посетителей, судебным процессам, выпрашиванием из вышестоящих организаций материальных средств для обеспечения личного состава и т.п. Вся эта сложившаяся система правовой работы, по сути, выводит на второй план главные обязанности командира – обеспечение высокой боевой готовности вверенных ему подразделений, изучение того, что необходимо знать и уметь на войне, укрепление морального духа войск – ведь по этим наиболее важным вопросам как это не удивительно, ни одного законодательного акта нет.

Кроме того, многие законодательные акты в военной сфере издаются непонятно из каких соображений и по какой системе. В результате такой бессистемности существует большой букет военных законов (об обороне, о статусе военнослужащих, о воинской обязанности и военной службе, о военных судах, о материальной ответственности военнослужащих, о пенсионном обеспечении, об альтернативной гражданской службе, о накопительно-ипотечной системе жилищного обеспечения военнослужащих и др.) и готовится к принятию еще ряд военных законодательных актов (о правовом положении военной организации, о вооруженных силах, о дисциплинарном аресте военнослужащих и др.), запутаться в которых командиру становится все легче и легче.

Вместе с тем, наиболее актуальные, насущные, крайне необходимые для нормальной жизнедеятельности войск, укрепления единоначалия, воинской дисциплины, морально-психологического состояния и боеготовности войск законы остаются до сих пор не принятыми. Особое место среди них занимает законопроект о дисциплинарном аресте, который уже третий год не может по непонятным причинам выйти из стен законодательных органов, в результате чего более двух лет войска живут без такого эффективного для повышения воинской дисциплины правового средства, как арест военнослужащего с содержанием на гауптвахте. Последствия безнаказанности не замедлили сказаться на падении боеготовности частей и подразделений.

Такое положение дел не способствует улучшению военного строительства, укреплению военного управления и является закономерным результатом плохо поставленной правовой работы на соответствующих уровнях государственного управления, в том числе и в военной сфере.

В этой связи представляется разумным свести все законодательные акты в области обороны в один единый кодифицированный законодательный акт (военный кодекс, например), в котором систематизировать все основные, наиболее важные положения и эффективные правовые средства в области организации обороны и военного строительства, руководствуясь при этом минимальной достаточностью, избегая декларативных норм, либо норм, которые изначально могут не выполняться со стороны государства. Этот кодифицированный акт не должен превращаться в многотомное издание инструкций, чтобы он не перекраивался без конца законодателями и дискредитировал себя как законодательный акт, имеющий высшую юридическую силу (после Конституции РФ, разумеется), положения которого могут не выполнятся. Иначе это отрицательно будет влиять на правосознание личного состава. Отношение к такому закону (а вмести с ним и к другим правовым актам) будет неуклонно падать в глазах исполнителей, в результате же правового нигилизма будет падать роль и значение правовых средств управления войсками, воинская дисциплина и правопорядок, и, как следствие, – управляемость и боеготовность подразделений.

В таком акте необходимо четко, предельно кратко и лаконично закрепить незыблемые (как в мирное, так и в военное время) основы военной организации государства (ее цели, задачи, принципы организации и управления, система государственных органов, обеспечивающих оборону страны, их структура, обязанности и ответственность как в мирное, так и (самое главное) в военное время). Разумеется, в данном акте во главу угла должен быть поставлен священный долг каждого гражданина по вооруженной защите своего Отечества, предельно ясно раскрыто существо (содержание) этого долга, закреплены порядок (правовой механизм) его реализации и строгая ответственность за уклонение в той или иной форме от его надлежащего исполнения.

Следует также особо отметить и другой недостаток правовой работы, заключающийся в дисбалансе норм, содержащих права и обязанности военнослужащих. При сравнении военного законодательства до начала перестройки и после бросаются в глаза интересные факты. Раньше существовал лишь один законодательный акт о всеобщей воинской обязанности, где о правах военнослужащих, механизме и гарантиях их реализации практически ничего не говорилось, – между тем, статус военнослужащего в обществе был чрезвычайно высок. В настоящее же время можно увидеть чрезмерное обилие норм, предусматривающих права, гарантии, льготы военнослужащих, организационно-правовые механизмы их реализации, и скудное упоминание о высоком долге, чести, обязанности и ответственности воина перед своим народом и государством, – в то время как статус военнослужащего неуклонно падает, многие права попираются и попросту игнорируются на самом высоком уровне (при этом к ответственности, в т.ч. к уголовной, за подобные нарушения виновные не привлекаются – государством принята, к сожалению, линия на гуманизацию уголовного законодательства – в результате граждане вынуждены сами добиваться реализации своих прав при полном попустительстве властей и безнаказанности виновных в этом лиц). Подобная манипуляция вниманием людей привела к тому, что вместо концентрации внимания и сил на изучении и добросовестном исполнении своих обязанностей военнослужащие ударились в изучение своих предусмотренных законодательством прав, льгот, гарантий и компенсаций, а также осаждение командиров, военных прокуроров и военных судов с требованием их реализации. А между тем, главное в военной службе не права, а именно обязанности и ответственность, их правильное, глубокое понимание и надлежащее, добросовестное исполнение.

В результате этого негативного явления возникает ряд пагубных последствий в нравственной и духовной сферах обеспечения обороны. Постепенно меняется отношение к военной службе, она рассматривается зачастую уже не как возможность честно и бескорыстно послужить своей Отчизне, а как средство обогащения, одним словом, все больше скатывается к товарно-денежным отношениям, формирует иждивенческий, потребительский подход, разлагает основы военной организации, уничтожает у военнослужащих любовь и беззаветную преданность своей Родине, бескорыстное служение своему народу, на которых, собственно, и держится военная сила государства и о которых сейчас в законодательных актах даже не упоминается. 

Необходимо также предусмотреть в этом кодифицированном законодательном акте и механизм привлечение к ответственности должностных лиц высшего звена (как законодательных, так и исполнительных ветвей власти), в том числе и уголовную, за принятие правовых актов, необеспеченных необходимыми ресурсами, за необеспечение исполнения принятых нормативных правовых актов в области обороны, рассматривая такие действия как наносящие вред Вооруженным Силам и подрывающие основы обопроноспособности государства. Принцип неотвратимости наказания необходимо поставить на должную высоту. Иначе безответственность и безнаказанность недобросовестных чиновников верхних эшелонов власти окончательно разрушит систему обеспечения обороны и безопасности нашего Отечества.

В силу того, что правовая работа, проводимая в организации, по своей сути и содержанию близка к деятельности, осуществляемой в рамках системы управления качеством в этих организациях, то рассмотрение принципов правовой работы было бы не полным без рассмотрения принципов управления качеством и возможности их полезного (для военного дела) заимствования для целей более эффективного осуществления правовой работы в войсках.

Принципы управления качеством и правовая работа. Для успешного руководства и функционирования организации необходимо, чтобы управление ею осуществлялось в соответствии с определенными основополагающими объективно закономерными правилами или принципами. Такие принципы были разработаны международным сообществом (в рамках системы управления качеством) для применения высшим руководством организации с целью обеспечения ее развития в направлении непрерывного улучшения деятельности[150]. Анализ этих принципов показывает, что они могут успешно применятся и в отношении правовой работы военных организаций. Рассмотрим некоторые из них.

Первый принцип – ориентация на потребителя. Суть его состоит в том, что поскольку организации зависят от своих потребителей, то им следует понимать их текущие и будущие потребности, выполнять их требования и стремится превзойти их ожидания. Для военных организаций таким потребителем результатов ее деятельности является, как правило, государство в лице вышестоящих органов военного управления. Следовательно, правовая работа должна строится таким образом, чтобы выявлять текущие и будущие потребности государства в результатах деятельности военной организации, обеспечивать строгое выполнение такой организацией требований действующего законодательства, а также, не останавливаясь на достигнутом, обеспечить правовыми средствами достижения более высоких результатов (показателей боеготовности, например). 

Второй принцип – лидерство руководителя. Смысл этого принципа близок по своему содержанию к ранее указанному нами принципу целенаправленности (по сути, дополняет его) и заключается в том, что руководители должны обеспечивать единство цели и направления деятельности организации, создавать и поддерживать внутреннюю среду, в которой сотрудники могут быть полностью вовлечены в достижение целей, поставленных организацией. Для Вооруженных Сил и проводимой ими работы данный принцип представляется достаточно актуальным, поскольку в военном деле решающим фактором является максимальная концентрация сил и средств, что во многом достигается именно обеспечением с помощью различных правовых средств единства цели и направления деятельности военной организации. Очень близок данный принцип и к принципу единоначалия, без которого немыслима военная организация.

Третий принцип – вовлечение сотрудников – органически связан с предыдущим. Согласно этому принципу работники всех уровней составляют основу организации, и их полное вовлечение дает возможность организации с выгодой использовать их способности. Человеческий фактор имеет в военном деле огромное значение, поэтому организация правовой работы с учетом этого принципа представляется достаточно важной и требует внимательного изучения.

Следующие три принципа – процессный подход (желаемый результат достигается эффективнее, когда деятельностью и соответствующими ресурсами управляют как процессом), системный подход к управлению (выявление, понимание и менеджмент взаимосвязанных процессов как системы вносят вклад в результативность и эффективность организации при достижении ее целей) и постоянное улучшение – будут подробно анализироваться в параграфе 3.4. настоящего исследования, поэтому останавливаться на них отдельно нет необходимости.

И последний принцип, на котором следует остановиться, – принятие решений, основанное на фактах. Суть его, как указывает Стандарт, состоит в том, что эффективные решения основываются на анализе данных и информации. Значение правильного решения в военном деле трудно переоценить, поэтому особое внимание следует уделять выработке с помощью правовых средств механизма принятия правильного решения, основывающегося на глубоком всестороннем анализе достоверных фактов.

Подводя итог выше изложенному, можно отметить, что принципы правовой работы в вооруженных силах в силу объективных причин во многом совпадают (вбирают в себя) с принципами, на которых основывается право и военная организация государства. Вместе с тем, можно выделить и ряд принципов, отражающих определенную специфику этого вида деятельности, таких, например, как связь с правом, непротиворечие нравственным и духовным основам общества, целенаправленность, разумная достаточность. Наблюдается много общего у правовой работы и с принципами системы управления качеством.