Психоделическая терапия

Содержание

Введение.................................................................................................................... 2

1. Трансперсональная психология....................................................................... 3

2. Психоделическая терапия................................................................................. 6

3. Наркомания......................................................................................................... 10

4. Холотропное дыхание...................................................................................... 12

5. Упражнения и приемы семинаров холотропного дыхания..................... 20

6. Из материалов сессий....................................................................................... 24

7. Душа и переживания........................................................................................ 31

8. Смерть.................................................................................................................. 38

9. Любовь................................................................................................................. 43

10.Бог....................................................................................................................... 47

11. Комментарии к приложениям...................................................................... 56

12. Заключение....................................................................................................... 57

Перечень использованной литературы............................................................ 58

Приложение 1. «Рисунки Участников»........................................  см. на сайте.

Приложение 2. «Рисунки Одного Участника»............................ см. на сайте.

Приложение 3. С. Гроф «Целительные возможности необычных состояний сознания» см. на сайте.

Приложение 4. Ю. Н. Чередниченко «Реинкарнационный онтогенез человеческой персональности и виды психосоматического наследования» (практическая часть)    59

Приложение 5. «Молитва»............................................................... см. на сайте.

Приложение 6. Таблица личностных потребностей по Х. А. Мюррею..... 73

Введение.

 

Моя самая глубокая благодарность моему сыну Антону, который не только напечатал практически всю работу, но и смог вынести далеко не идеальные состояния своего родителя. И ещё я благодарен тем людям, которые мне не мешали, по опыту холотропного дыхания, знаю, что это самая трудная функция в ситтерстве.

Я благодарен преподавателям Санкт-Петербургского филиала университета за их отношение ко мне, за те знания, которые они мне дали, за личные беседы. Я благодарен своему руководителю Аркадию Ильичу Нафтульеву – за чуткое руководство, за перкрасную фразу: «Свобода рождается только свободой». Я благодарю всех, которые в своём отношении ко мне и к этой работе старались или будут стараться руководствоваться любовью.

Я помню и благодарю моего крёстного сына Гария Георгиевича Улстса – преподователя литературы, в прогулках и беседах с которым я выжил.

 Никогда не забуду бабушку – Калнин Екатерину Николаевну, благодаря ей я стал. И Выржиковскую Гедду Оттовну. Она первая сказла: «Владик, ты только будь!», и я...
1. Трансперсональная психология.

 

Трудно предложить более точные и выверенные интелектуальные формулировки трансперсональной психологии, чем те, которые предложены в книге «Основы Трансперсональной Психологии» В. Козлова и В. Майкова.

«В научном мире сложилась достаточно неадекватная ситуация. С одной стороны трансперсональная психология заявила о себе большим количеством публикаций, научных исследований и прикладных психотехнологий. С другой стороны, в академической психологии трансперсонального направления почти не заметно (при этом направление трансперсональной психотерапии уже признано Общероссийской профессиональной психотерапевтической лигой и Министерством здравоохранения).

Уильям Джеймс был первым психологом, который использовал термин "transpersonal" (трансперсональное) в своем курсе в Гарвардском университете в 1905 году и он по праву считается первым трансперсональным психологом за свою пио­нерскую работу "Многообразие религиозного опыта". В ходе многочисленных дискуссий о том, как назвать новое психологическое направление, в 1968 году кругом его основателей - Э. Сутичем, А. Маслоу, С. Грофом и другими - было узаконено название "трансперсональная психология". Существует немало интерпретаций самого слова "трансперсональное". Видный транспсрсональный психолог Кен Уилбер слово "трансперсо­нальное" поясняет как: "личное +..." и считает, что трансперсональная ориентация эксплицитно включает все остальные области личностной психологии и затем добавляет к ним более глубокие и высокие аспекты человеческого опыта, которые трансцендируют обычные и повседневные переживания. Он считает, что трансперсональное - или "более чем персональное" - это попытка более глубоко, аккуратно и научно представлять весь спектр возможного человеческого переживания. Оно включает в себя полный спектр сознания.

По определению Р. Уолша и Ф. Воон, трансперсональными можно назвать переживания, в которых чувство самотождественности выходит за пределы индивидуальной, или личной самости, охватывая человечество в целом, жизнь, дух и космос.

Трансперсональные дисциплины изучают трансперсональные переживания и связанные с ними явления, расширяя для этого возможности различных специальных областей знания.

Трансперсональная психология - это учение о трансперсональных переживаниях, их природе, разнообразных формах, причинах и следствиях, а также о тех проявлениях в областях психологии, философии, практической жизни, искусства, культуры, жизненного стиля, религии и т.д., которые вдохновляются ими или которые стремятся их вызвать, выразить, применить или понять.

Трансперсональная психиатрия - это область психиатрии, занимающаяся изучением трансперсональных переживаний и феноменов. Ее предметное поле то же, что и у трансперсональной психологии, с особым интересом к клиническим и биомедицинским аспектам трансперсональных явлений.

Трансперсональная антропология изучает кросс-культурные аспекты трансперсональных явлений и отношения между сознанием и культурой.

Трансперсональная социология занимается социальными аспектами и следствиями трансперсональных феноменов.

Трансперсональная экология изучает экологические аспекты, следствия и применения трансперсональных феноменов.

Трансперсональное движение - это междисциплинарное движение, объединяющее и интегрирующее отдельные трансперсональные дисциплины.

Эти определения характеризуют направления исследования и задачи трансперсональных дисциплин. Важно отметить, однако, что они не исключают персонального, не ограничивают типологию расширения личности, не привязывают трансперсональные дисциплины к какому-либо определенному философскому подходу или мировоззрению, к конкретным методам исследования.

Трансперсональные дисциплины не исключают и не обесценивают персональную сферу. Скорее, они помещают область персонального в более широкий контекст, охватывающий и трансперсональный опыт. Одна из интерпретаций термина трансперсональный подразумевает, что трансцендентное выражается через (trans) личное (Р. Уолш, Ф. Воон).

Трансперсональная психология - направление, возникшее в США в конце 60-х годов XX века на базе трансперсонального проекта в культуре. Основателями этого направления выступили широко известные философы, психологи и психотерапевты: А. Маслоу, С. Гроф, А. Уотс, М. Мерфи, Э. Сутич и др. В теоретическом отношении проблемное поле этого направления психологии разрабатывали психологи психоаналитического, гуманистического и трансперсонального направлений, а также передовые ученые и мыслители из других областей знания: У.Джеймс, 3. Фрейд, О. Ранк, В. Райх, К.Г Юнг, К. Роджерс, А.Маслоу, Ч.Тарт, К.Уилбер, К. Прибрам, Д. Чью, Ф. Капра и др.

В отечественной литературе отдельные аспекты исследуемой темы рассматривались в работах В.В. Налимова, П.С. Гуревича, В.В. Майкова, В.В. Козлова, Е.А. Файдыша» (В. Козлов, В Майков, 2000 г. стр.5,12,13)

Трансперсональная психология включает в себя переживания и состояния, выходящие за пределы ego, привычного отождествления с Я.

В противовес бытующему термину – изменённые состояния сознания (ИСС), которые сравнивают с нормальными (и как только к нормальным можно отнести раздражение, гнев, страх и т.п.?) – Гроф предлагает использовать термин «расширенные состояния сознания», т. е. включающие в себя более широкий спектр объектов бытия и типов познания (например, отождествление). Мне кажется более правильным использовать термин «нормальное состояние сознания» (как нормально для человека зрение), которого мы лишены («... по земле не виденьем ходим, но верою»), в сравнении с «ссуженными, обыденными состояниями сознания», которые ограничивают спектр потока информации и осознания её. Т.е. слепотой души, и, в связи с этим, «суженное» - в том смысле, как использует этот термин Э. Шнейдман («Душа самоубийцы») – как состояние потенциально суицидное и неизбежный спутник суицида. В моём понимании, суицидные устремления являются лишь продолжением «смертного мира» - того, что хочется забыть (по разным причинам), и что не оставляет серьёзного следа в памяти (души). Родители, социум проводят человека через процесс отчуждения от мира переживаний, провоцируя прогрессирующую слепоту души, что во внутреннем мире вызывает разлад и остроту конфликтов, а во внешнем – наркоманию и подобное. Однако, сказанное акцентирует внимание на существующей иерархии ценностей, главное же, с моей точки зрения, в том, что «мир зрячих» от «мира слепых» отличается по иным (непривычным, вечным, духовным) ценностям, на фоне которых указанные психические и социальные проблемы оказываются производными.

Западная материалистическая наука огульно отрицала любые духовные понятия и виды деятельности, включая даже те, которые на протяжение многих веков основывались на систематическом интроспективном исследовании психики. Во многих из великих мистических традиций разработаны особые методы вызова духовных переживаний, и достигнуто соответствие наблюдений теоретическим выводам не хуже, чем в современной науке.

Интересно, что многие великие учёные, произведшие революцию в современной физике: Альберт Эйнштейн, Нильс Бор, Эрвин Шредингер, Вернер Гейзенберг, Роберт Оппенгеймер и Давид Бом – находили своё научное мышление вполне совместимым с духовностью, с мистическим мировоззрением. (В. Козлов и В. Майков, 2000г. с14)

Далее В. Козлов и В. Майков отмечают новаторские представления С. Грофа о духовном кризисе, в которых он показал, что множество классифицируемых традиционной психиатрией заболеваний, таких как функциональные (неорганические) неврозы и психозы зачастую являются не болезнями, а кризисами роста. Традиционная психиатрия, нечувствительная к этому процессу, в своих классификациях замораживает его отдельные фазы как различные виды патологии, рассматривая их как ненормальности, а не как стадии эволюционного про­цесса стремительного преображения психики. Те, кто зачисляется психиатрией в невротики и психотики - это нередко люди, которые спонтанно встретились с мощным духовным опытом и не сумели справиться с ним. (В. Козлов, В Майков, 2000 г с.114)

К собственно трансперсональным переживаниям С. Гроф относит:

«I. Основанное на опыте расширение сознания в рамках "объективной действительности".

А. Временное расширение сознания.

1. Эмбриональные и плодные переживания.

2. Родовые (наследственные) переживания.

3. Коллективные и расовые переживания.

4. Филогенетические (эволюционные) переживания.

5. Постинкарнационные переживания.

6. Предвидение, ясновидение, яснослышание и путешествия во времени.

Б. Пространственное расширение сознания.

1. Трансценденция эго в межперсональных отношениях и переживания двойственности целого.

2. Идентификация с другими людьми.

3. Групповая идентификация и групповое сознание.

4. Идентификация с животными.

5. Идентификация с растениями.

6. Слияние со всей жизнью и со всем творением.

7. Сознание неорганической материи.

8. Планетарное сознание.

9. Внепланетарпое (экстрапланетарное) сознание.

10. Внетелесные переживания.

11. Ясновидение, яснослышание, путешествия в пространстве и телепатия.

В. Пространственное сужение сознания.

I. Сознание на уровне отдельного органа, ткани и клетки.

II. Основанное на опыте расширение сознания, выходящего за рамки "объективной действительности".

1. Спиритические и медиумические переживания.

2. Переживания встречи со сверхчеловеческими духовными сущностями.

3. Переживания других миров и встреча с их обитателями.

4. Архетипические переживания и сложные мифологические ряды (ход событий).

5. Переживания встречи с различными божественными сущностями.

6. Интуитивное понимание универсальных символов.

7. Активизация чакр и подъём змеевидной энергии (Кундалини).

8. Сознание универсального Mind.

9. Сверхкосмическая и мета космическая пустота».

(С. Гроф «Опыт исследования ЛСД-терапии», цитируется по «Практика холотропного дыхания», Breathe, М. 2000).

 

Здесь уместно привести взгляд Ричарда Альперта (Рам Дасса) – в прошлом профессора кафедры психологии Гарвардского университета:

«Уровень психотерапии зависит от уровня психотерапевта. Если вам посчастливится, и вашим психотерапевтом будет Будда, вы в процессе взаимодействия сможете получить просветление. Это не шутка. Действительно, если стоять в стороне от всякой мелодрамы, вы и ваш психотерапевт будете свободны от влипания в разнообразные роли. Если психотерапевт будет привязан к какой-нибудь роли, — все, что он может дать вам — это заменить одну роль, в которую вы влипли, на другую. Поэтому пациенты, кото­рых лечат по методу Фрейда, к концу становятся фрейдизированы, а те, которых лечат по методу Юнга, — юнгизированы. Целая армия терапевтов имеет модель того, что они делают, и как все должно происходить. Всё, поступающее от пациента, проходит через этот фильтр и выходит в форме ответа, согласованного с моделью.

На протяжении восьми лет, помимо всего остального, я работал психотерапевтом в Службе Здоровья в Гарварде и Стенфорде. У меня было восемь пациентов, с которыми я работал ежедневно по методике Фрейда. После того, как я начал принимать психоделики, мне стало ясно, что модель, которую я использовал, как раз и не давала произойти реальному изменению в моем пациенте. Я считал себя вра­чом — это была единственная роль, доступная мне, и, как врач, я нуждался в пациенте. Роли были распределены: один из нас должен был быть врачом, другой — пациентом. У меня, так же, как у пациента, было много непонятного, но игра состояла в том, что я — врач, а он — пациент. Суть игры состоит в том, каким станет пациент по её окончании» (Рам Дасс, 1994).

Мнение кажется мне принципиально важным, т. к. (и это мы увидим в последующих главах) в правилах трансперсональной психологии отсутствуют (или предельно минимизированы) роли терапевта и пациента: лечит – переживание, ведущий же – проводник, помощник (можно конечно и это назвать ролями).

Понимание тех черт, которые выделяют трансперсональную психологию из ряда других направлений в сжатом и наглядном виде изложено в работе С. Грофа «Целительные возможности необычных состояний сознания». Текст этой, на мой взгляд, ключевой для понимания темы работы дан в приложении. (цитируется по «Практика холотропного дыхания», Breathe, М. 2000)

Психоделическая терапия.

 

Перед тем, как перейти к холотропному дыханию мне кажется необходимым рассмотреть психоделическую терапию: в значительной мере холотропное дыхание было разработано, как реакция на запрет применения психоактивных веществ, список которых составлен очевидно некритично, использование в корыстных целях смешано с употреблением и, что совсем недопустимо, с психоделической терапией.

Термин «психолитическая терапия» был предложен Р.Сандисоном и дословно может быть понят как растворение или освобождение от напряжений и конфликтов в человеческой психике. Психолитическая терапия обычно проводится в процессе психоаналитически ориентированной терапии с целью ее сокращения и облегчения. При психолитической терапии обычно используют малые или средние дозы психоделиков (30—60 мкг ЛСД, 300—500 мг мескалина) и проводят большое количество (до 100 и более) психолитических сессий (сеансов) с последующей психоаналитической интерпретацией полученного во время сеанса материала. Основной идеей этого подхода является представление о том, что последовательно проводимые сеансы помогают пациенту осознать и интегрировать различные уровни своего бессознательного и разрешить глубокие конфликты, лежащие в основе его психопатологических симптомов.

Основной областью эффективного применения психолитической терапии явились неврозы и психосоматические заболевания, психопатии. Наибольшее распространение психолитическая терапия получила в Европе. Некоторые психолитически ориентированные терапевты, такие, как Р.Сандисон, будучи последователями Юнга, отмечали, что их пациенты в ходе сеансов психолитической терапии сталкивались с архетипами коллективного бессознательного, но большинство терапевтов психолитической школы имели фрейдистскую ориентацию и старались подобрать дозу психоделика так, чтобы ограничить переживания пациента только сюжетами истории его личной жизни (включая раннее детство), случаи мистических, трансцендентных, трансперсональных переживаний интерпретировались в рамках данной парадигмы в психоаналитическом духе, как регрессивное избегание травматического материала, символические защиты и т. д. Однако именно на этом последнем классе переживаний базируется другая парадигма использования психоделиков — психоделическая, получившая наибольшее распространение в конце 1950-х — первой половине 1960-х годов. Психоделическая терапия разрабатывалась в основном в США и Канаде. Неологизм «психоделический» был предложен Х.Осмондом, как производное от греческих слов yuch — душа. и os— проявление, выявление. В психоделической терапии обычно однократно (или небольшое число раз) применяют большие дозы психоделика с целью индуцировать глубокие трансперсональные переживания мистического, трансцендентного характера, способствующие катартическим процессам, позитивным личностным изменениям, личностному росту и самопознанию, важным инсайтам в отношении экзистенциальной проблематики, смысла жизни, кардинальной трансформации взглядов на собственное «Я» и окружающий мир, жизнь и смерть, повышению творческой активности, расширению духовного горизонта, гармонизации взаимоотношений человека с окружающим его миром и другими людьми. Как отмечалось психотерапевтами, работавшими с психоделическими средствами, глубокие впечатляющие и совершенно уникальные по своей природе психоделические переживания способны существснно изменить оценку пациентами их прошлого жизненного опыта, трансформировать их систему ценностных и смысложизненных ориентации, обусловить позитив­ные личностные и поведенческие изменения. Важно отметить, что, по мнению Х.Осмонда, психоделики представляют интерес не только для терапии, но и способны пролить новый свет на философские проблемы человеческого существования, цели и смысла жизни, психики, картины мира в целом.

Психотерапия в рамках данного подхода заключается в подготовке пациента к психоделическому сеансу, фасилитации его проведения, а также в проведении специальной психотерапии после сеанса с целью помочь пациенту соотнести психоделические переживания с его дальнейшей жизнью. Тем самым психотерапевтическая работа получает раннее совершенно не свойственное ей качество: она рассматривается не столько как процесс разрешения психологических проблем личности, сколько как этап духовной преобразовательной работы.

Экстрафармакологические факторы, такие, как психологическая обстановка во время сеанса, его музыкальная аранжировка, взгляд психотерапевта на психоделическую терапию и его поведение до, во время и после сеанса играют необычайно важную роль в достижении терапевтического результата и избегании нежелательных побочных эффектов и осложнений лечения. (Е. Крупицкий, А. Гриненко 1996. стр.6,7,8)

Однако наиболее впечатляющие результаты применения психоделических средств в психиатрии были получены при использовании их как вспомогательного средства для психотерапии в рамках психолитической и, в особенности, психоделической парадигм.

Лечению с помощью психоделиков неврозов и некоторых психосоматических заболеваний посвящено, пожалуй, наибольшее число работ. Так, тревожные состояния, обсессивно-компульсивные и фобические неврозы, невротическая депрессия, ряд истерических симптомов, а также некоторые формы сексуальных неврозов и пограничных личностных расстройств хорошо поддавалось как психоделической, так и психолитической терапии. При этом часто психоделики оказывались эффективны в тяжелых случаях, когда другие методы лечения не давали положительного результата. Впечатляет высокая эффективность психоделиков в терапии неврозов. Так, в одном из исследований значительное улучшение при ЛСД-терапии неврозов отмечалось в 90% случаев (у 45 из 50 больных), в другом улучшение было отмечено у 57 из 60 больных, причем у 45 значительное и стойкое.

Ряд авторов предложили применять ЛСД в сексопатологии, в частности, для лечения гомосексуализма и фригидности.

Положительный эффект ЛСД-терапии отмечался при явлениях деперсонализации и повторных суицидных попытках.

Имеются отдельные работы, свидетельствующие об эффективности применения психоделиков в терапии аутичных детей, а также некоторых форм детской шизофрении.

Известный американский психолог Т.Лири сообщил об успешном использовании психоделиков для коррекции психопатий и социопатий, и, в частности, для реабилитации преступников-рецидивистов.Психоделическая терапия помогала некоторым из них увидеть иные смыслы в жизни, радикально изменить жизненный путь. После психоделических сеансов у них регистрировались улучшения показателей по шкале лжи MMPI, а также по шкалам социабельности, социализации, самоконтроля, самоприятия и интеллектуальных возможностей Калифорнийского психологического опросника (CPI), отмечалось изменение поведения и установок.

Применению ЛСД для лечения алкоголизма и наркоманий было посвящено огромное число работ, в большинстве из которых отмечались положительные результаты.Так, полуторагодовой катамнез 135 больных алкоголизмом показал, что 54% больных, получивших высокую дозу ЛСД (450 мкг), и 47%, получивших небольшую дозу (50 мкг), находились в ремиссии и были хорошо социально адаптированы.

Большой областью клинического применения психоделиков, о которой также необходимо сказать несколько слов, является психологическая помощь терминальным пациентам (смертельно больным людям). Применение психоделической психотерапии, как правило, позволяло изменить психологическое отношение пациентов к неизбежной и близкой смерти, обуславливало-снижение тревоги, депрессии и страха смерти, способствовало состоянию умиротворения, примирения с прошлым и естественными челове­ческими ограничениями, формированию нового взгляда на жизнь, смерть и бытие. Интересно отметить, что при этом часто отмечалось длительное (в случае использования ЛСД — на несколько дней или даже недель) уменьшение болей у онкологических терминальных больных. Наиболее эффективным при работе с терминальными пациентами оказался подход в рамках психоделической парадигмы.

Положительное действие на психику психоделического опыта отмечалось не только у больных, но и у здоровых людей. Так, в исследовании на 72 здоровых добровольцах было выявлено, что прием ЛСД (200 мкг) способствует устойчивым положительным изменениям личностных качеств, установок, увеличивает понимание себя и других людей, повышает толерантность к фрустрационным ситуациям, расширяет духовный горизонт. Ряд авторов обнаружили увеличение творческих способностей (креативности) после ЛСД-сеансов. (Е. Крупицкий, А. Гриненко 1996. стр. 12,13, 14.)

 

При высокой клинической эффективности в отношении широ­кого спектра психических расстройств психоделическая терапия, особенно проводимая неспециалистами, может вызвать, к сожалению, серьезные осложнения и нежелательные побочные эффекты.

Надо отметить, что хотя список возможных осложнений психоделической терапии выглядит внушительно, частота их развития невелика и, как правило, их появление связано либо с отсутствием опытного психотерапевта, либо с недооценкой проти­вопоказаний (в частности, латентных психических нарушений).

Своеобразным осложнением психоделической терапии является специфическое состояние, которое может быть обозначено как «амотивационный синдром». Он характеризуется пассивной жизненной позицией, анергией, утратой интереса к обычной жизни, к материальным ценностям и возрастанием интереса к религии, к духовной жизни. Так, один студент-юрист после приема ЛСД при экспериментально-психологическом исследовании отмечал, что перед ним «открылась перспектива целого мира» и он потерял интерес к своим занятиям, карьере и окружающей действительности (Е. М. Крупицкий, А. Я. Гриненко, 1996 стр.15). Правда, назвать это «осложнением» может лишь тот, кто не пребывал сам в этом состоянии.

 

Запрещённое не поддаётся регулировке. Можно прогнозировать нелинейный характер развития наркомании. С её ростом трансперсональная психология и, в частности, психоделическая терапия выдвигаются на авансцену психотерапевтического действа. Можно сомневаться в высокой эффективности иных методов при лечении наркомании. Массовое обращение людей, попробовавших наркотики, в «иные веры» ожидать не приходится. Даже холотропное дыхание, оперирующее набором знакомых наркоманам переживаний, не привлечёт много людей. Активисты общества анонимных алкоголиков и наркоманов отмечали полезность участия в семинарах холотропного дыхания людей, которые приняли твёрдое решение лечиться, но «твёрдых» немного. Преодоление тяжелейших последствий наркомании в том, чтобы приём психоактивных веществ стал контролируемым психотерапевтическим процессом. А это невозможно без создания среди психологов и психотерапевтов широкого слоя людей, знакомых на практике с трансперсональной психологией, и специалистов, подготовленных именно к работе в психоделической терапии. Это, в свою очередь, невозможно без опыта участия в сессиях холотропного дыхания и психоделической терапии.

И ещё! В тех случаях, когда психоделическая терапия не запрещена (применение не осложнено до предела запретами на психоактивные вещества), допуск к этому виду терапии имеют только психотерапевты, но не психологи – это не допустимое положение дел! Я не знаю, в каком объёме и какие знания о психоактивных веществах дают курсы медицинских вузов – безусловно, для любого, работающего в этой области такие знания необходимы, как и опыт стажёра – но для меня очевидны следующие моменты:

1. именно в трансперсональной психологии (и в психоделической терапии, как её концентрате), как нигде, важен гуманитарный подход: не от физиологии к психике, но наоборот – психика, как целостность и главный определяющий фактор;

2.  обстановка (и установки) клинической психиатрии сужает поле деятельности психоделической терапии, переносит центр тяжести с области, где она наиболее действенна, необходима, действует превентивно и с минимумом осложнений, в область клинической психиатрии и, главное, создаёт мало благоприятную атмосферу, которая является определяющим фактором терапии. Психотерапевт – врач, а раз врач, значит пришедший к нему – больной. А психически больной - значит неспособный управлять собой - верх стыда, - признаться в этом могут не все, да и те, в основном, когда процесс «запущен».

В обсуждении вопроса о психоделических веществах принимали участие Олдос Хаксли и Алан Уотс, известные психологи: например, Ральф Метцнер, Ричард Олперт и Тимоти Лири получили вполне академическое образование. Метцнер, немец по происхождению, в 1958 г. закончил Оксфорд, а в 1962 г. в Гарварде получил степень доктора медицины за работы в области клинической психологии. В следующем году он стал преподавателем Медицинской школы при этом учебном заведении, специализируясь в области психофармакологии.

Ричард Олперт, который позже получил известность как Баба Рам Дасс, защитил докторскую диссертацию в Стенфордском университете и в 1953 г. стал доцентом в Гарварде. В 1956 г. он был назначен членом Совета Гарвардского проекта по изучению психоделических средств.

Тимоти Лири, также имел солидную академическую подготовку. Получив степень магистра в университете штата Вашингтон в 1946 году, в 1950 г. Он получил степень доктора в Калифорнийском университете за работу «Общественные измерения личности». В 1957 г. Лири опубликовал классический учебник «Интерперсональный диагноз личности» и в 1960 г. был принят в Гарвардский центр исследования личности (Н. Друри, 2001, стр. 95-96).

Джон Лили – ученый-биолог с мировым именем, прославившийся изучением разума дельфинов, автор многих книг, посвятил многие годы изучению одиночества и изоляции в ограниченном пространстве, развивал идеи, полученные путем экстраполяции и переработки современной теории вычислительных машин для объяснения субъективных аспектов работы человеческого мозга и программного управления психикой.

Вот как описывает Ричард Олперт (Рам Дасс) употребление ЛСД одним из учителей Индии (Махарадж-джи):

«— Оно полезно, полезно, не истинное самадхи, но оно полезно.

Позднее в разговоре с одним западным человеком, спрашивавшим его об ЛСД, он сказал: «Если вы находитесь в тихом и спокойном месте и спокойны, ваши чувства умиротворены, а ум направлен к Богу, оно полезно. Оно полезно». Он сказал, что ЛСД позволяет вам войти к святому или получить визит святого — даршан (святого: вы­сшего существа, высшего пространства — высшее сознание, — все зависит от того, как перевести это слово). Но он сказал, что вы не можете остаться там: через час или два вы должны вернуться обратно. Он сказал, что гораздо лучше самому стать святым, чем идти туда, где святой может прийти к вам. Но иметь визит святого к себе, конечно, очень приятно. Он добавил, что ЛСД усиливает веру, веру в возможность существования таких существ. В этом разговоре он употребил имя Христос, говоря о святом. Он сказал, что оно позволяет вам иметь визит Христа, однако вы не можете остаться с ним. Лучше самому стать Христом, но ЛСД не может сделать это для вас. Он сказал, что оно укрепляет веру, но не делает вас Христом. И добавил, что любовь — более сильный наркотик, чем ЛСД» (Рам Дасс, 1994).

Я очень хочу акцентировать внимание на последней фразе: «любовь – более сильный наркотик, чем ЛСД»

Наркомания.

 

Тяжело встречаться с работами о психоактивных препаратах, изданными большими тиражами, где всё сводиться к знакомому запугиванию. На мой взгляд, наилучшим образом книгу Данилина «ЛСД» иллюстрируют следующие цитаты:

«По всей видимости, прием фенциклидина и кетамина в еще большей степени, чем прием остальных галлюциногенов, пробуждает в мужчине женское начало — начало пассивное, хаотичное, перекладывающее ответственность за принятие решений на внешние источники. Мужчина стремится к веществам, временно освобождающим от биологически свойственной его полу активности, то есть к тому, что Юнг называл понижением умственного уровня».

«Можно сказать, что синхронистичность — это предрассудок, ставший бредом, точно так же, как можно сказать про LSD-«mpun», что это воображение, превратившееся в безумие» (А. Данилин, 2002 стр. 197, 184). Враги Данилина – Дионисийское, хтоническое, женское, синхронизмы. С точки зрения моего опыта работы с людьми, мир в душе не достижим без достижения целостности, приятия себя, причём неприятие себя - высвечивается неприятием чего-либо в мире.

Выше я отмечал потребность человека в переживании, далее надеюсь разобраться поподробнее,  здесь лишь приведу ещё одну цитату:

«Все та же крайняя опасность приема препарата, все так же быстро проявляется и нарастает «по­нижение умственного уровня». Так же мало людей, даже находящихся в зависимости, описывают эффект от приема психоактивного вещества как приятный или приносящий удо­вольствие.

В этом главный парадокс подобных препаратов.

К чему в этих ощущениях может стремиться наркоман? Должен же человек испытывать если не удовольствие, то хотя бы удовлетворение своих бессознательных потребно­стей в ходе приема химического вещества, в зависимость от которого он попадает?

Видимо, использование с целью достижения специфи­ческого опьянения совершенно различных и крайне опас­ных химических веществ свидетельствует о существова­нии некоей скрытой потребности не в веществе, а в эффекте, который им вызывается. Причем эта потреб­ность настолько сильна, что способна победить инстинкт самосохранения — один из главных защитных механизмов личности.

Быть может, эти люди испытывают потребность быть управляемыми, потребность в ослаблении свойственной чело­веку «напряженности сознания»?» (А. Данилин, 2002, стр. 196).

Здесь пока отметим верно подмеченное существование «сильной скрытой потребности», я бы даже сказал – сильнейшей.

По официальным данным МВД СССР, на 1988 год в Советском Союзе на учете находилось более 130000 человек.

Из них около 50 000 нар­команы и 80 000 — те, кто хотя бы раз попробовал наркотики.

Но есть и другие цифры. Как заявил в журнале «Социс» номер 2 за 1989 г. адъюнкт, капитан милиции В. Ф. Калачев: «Мои подсчеты наводят на еще более грустные размышления. Из опрошенных нами школьников и учащихся ПТУ от.14 до 17 лет и студентов 26,3% пробовали наркотические и токсические вещества хотя бы один раз, и 2,9% прибегали к ним постоянно. По статистике в стране насчитывается около 19,7 миллионов юношей и девушек этой возрастной категории».

Если экстраполировать полученные нами данные на весь Советский Союз, то получится, что примерно 0,5 млн. учащейся молодежи можно ставить диагноз «наркомания» или «токсикомания», а около 5 млн. — т. н. «пробовальщики».

Меры, принимаемые государством против употребителей — я не говорю о торговцах, хотя почти каждого употребляющего наркотики можно в силу причин, вынуждающих его это делать, назвать и торговцем — можно и нужно назвать антигуманными и преступными.

В психиатрических больницах, куда помещают добровольно желающих вылечиться наркоманов, в самых антисанитарных ужасающих условиях, в окружении алкоголиков, к ним применяется «лечение» такими препаратами, как аминазин, галоперидол, сульфазин, модитендепо и др., - можно вполне понять отсутствие стремления у наркоманов воспользоваться таким «лечением».

На международном «круглом столе» в Брюсселе в сентябре 1988 года, который предшествовал образованию ДШФ (Международной — антипрогибиционистской лиги) — организации, выступающей против запрещения наркотиков, были сформулированы девять выводов, убедительно доказывающих необходимость легализации всех наркотиков. Все эти доказательства применимы и к ситуации в нашей стране.

1. Легализация производства, коммерческих операций и продажи наркотиков, которые запрещены сегодня — от марихуаны до героина и кокаина — срежет цены на 99%. Таким образом, преступные организации будут моментально исключены из участия в этой торговле.

2. На государство будет возложена обязанность установить адекватные налоги, чтобы, с одной стороны, снизить потребление наркотиков, а с другой — гарантировать такое количество веществ, при котором вредное воздействие наркотиков на организм (в т. ч.заражение СПИДом и другимиболезнями) будет снижено до минимума.

3. Немедленно изменятся условия существования наркоманов, так как они более не будут вынуждены, как сегодня, прибегать к насилию и быть замешанными в делах преступного мира. С их проблемами можно будет разбираться с более гуманных психологических и социальных позиций.

4. Международной мафии будет нанесено такое поражение, которое сегодня не способна нанести ей даже коалиция армий Востока и Запада, мафия в одно мгновение утратит основной источник своего богатства и непобедимости.

5. Как только источник барышей будет демонтирован, прекратится подпольная пропаганда, которая при помощи сотен тысяч дельцов является сильнейшим побудителем для распространения сильнодействующих наркотиков в обществе и такого роста личного потребления, который только можно себе представить.

6. Легализация будет с каждым днём уничтожать причины миллионов актов насилия, от которых больше всех страдают слабые и беззащитные люди.

7. Легализация освободит силы правоохранительных учреждений от груза этих преступлений и автоматически позволит им более эффективно участвовать в охране безопасности граждан

8. Легализация освободит огромные суммы денег для антирекламы наркотиков и реабилитации наркоманов — суммы, которые в настоящее время расходуются на бессмысленную охоту на людей.

9. Легализация положит конец международной напряженности в этой области, которая наносит все больше вреда правам человека и которая произвела на свет законы, проявляющие все меньше уважения к гарантиям справедливого суда и законной свободы (например, возобновление смертной казни во многих государствах, которые в свое время ее отменили).

Таким образом, вполне понятн о, почему легализация наркотических средств — единственный путь к решению проблемы наркомании в стране и мире. Только этим и единственно этим способом можно устранить те последствия и тот вред, - который наносит обществу запрет на употребление наркотиков.

Мир стоит на пороге громадных, глобальных перемен. Эти перемены произойдут гораздо быстрее, чем предполагает большинство людей. Именно это обязывает быть предельно честным и ответственным в принятии политических решений в борьбе с антигуманными, насильственными формами существования, как государства, так и мафии. Легализация наркотиков является, несомненно, самым результативным ударом по этим формам.

Виктор РЕЗУНКОВ. («День за днем», в сокращении).

Время публикации этой статьи – 1990 год. За прошедшие 13 лет к лучшему ничего не изменилось.

Появились новые статистические данные – на учёте состоит лишь одна десятая часть людей принимающих психоактивные вещества. – А это и естественно при огульных запретах и страхах. Скажите, как помочь тем девяти десятым, если психотерапевтические психоделические сессии по-прежнему под огульным запретом, и не может даже существовать института обучения людей, способных вести сессии, вести психотерапевтическую работу с клиентами, вести сеансы психоделической терапии?

Моё отношение не столь «шапкозакидательное» - выборочная легализация, не решит всех проблем: мафия и международная напряженность выживут, но все же путь преодоления наркомании в её выборочной легализации (навряд ли героин и марихуана должны быть одинаково легализированы, но легализация второго вещества в ряду некоторых других позволит много действеннее сократить применение первого) и трансформации в психоделическую терапию. Вообще, трудно себе представить, чтобы борьбу с чем бы то ни было можно было выиграть запретами. Здесь же особо трудный случай: в основе лежит естественная потребность человеческой психики жить в мире переживаний; очевидно, будут набирать силу другие способы изменения сознания, которые запретить будет сложнее. Путь трансформации не будет лёгким – слишком много было совершено ошибок в понимании психической жизни человека и в политике отношения к препаратам, изменяющим сознание, – но это единственно возможное направление движения из тупика (чтобы не сказать «дороги к пропасти»). Очень возможно, что движение в этом направлении само трансформируется к другим целям и смыслам.

 

Холотропное дыхание.

 

Эту главу я начинаю с цитаты из работы Станислава Грофа «Целительные возможности необычных состояний сознания» (в основном приведённой в приложении): «Термин "холотропный", который я использую, говоря об одном из необычных состояний сознания, а также об экспериментальной форме методики глубокого самопознания, разработанной мной и моей женой Кристиной, образован от греческих слов холос (целый) и тропос ("движение по направлению к."). Его буквальный перевод: "стремление к целостности" или "движение к целостности бытия". Этот тер­мин противопоставлен термину "хилотропный" от греческого хило ("материя") и тропос ("движение по направлению к."). Буквальный перевод этого термина: "ориентированный на материю"; им можно обозначить обычные, повседневные состояния сознания. Холотропные принципы, описанные ниже, относятся к необычным состояниям сознания особого рода, упомянутым ранее ("холотропные состояния")» (Приложение).

Холотропное (дыхание) – путь (тропос) к целостности (холос). Целостность проявлений души (её истинные не искаженные потребности) нарушена непройденным, непережитым, непреодолённым, непроинтегрированным опытом. В широком смысле – это нехватка Любви, в какие-то периоды жизни, или в жизненной ситуации. Понимая под Любовью то, что описанно в главе 13 Второго послания к коринфянам. В качестве антитезы тогда выступают: боль, страдания, страх, вина (обвинение), унижение, отвержение (от неприятия и незамечания до ненависти), несвобода (подавление творчества, подавление естественных потребностей и своеобразия личности).

В идеале, человек (имеет право и) должен иметь возможность воспринимать любое происходящее с (свободно выбранным им) чувством любви, приятия...

Не целостность – ущербность души, обусловлена недополученными переживаниями (например, трансперсонального уровня), непройденными переживаниями – не завершёнными гештальтами, инграммами в инграмном банке (Л. Р. Хаббард)[1]. Эмоциональное перепроживание - отреагирование эмоций, - лишённых любви моментов биографии, обстоятельств родов и дородовых состояний (и далее из спектра всех трансперсональных переживаний) – целебно для души. В минимальном плане – как выведение из подсознания на уровень сознания (редко – предсознания), как максимум – завершение гештальта, приятие, прощение, заживление Любовью. Приятие, как на эмоциональном, так и на мыслительном и телесном уровнях.

Психолог – ведущий семинара не направляет переживания в какую-либо область, не связывает себя какой-либо схемой работы с ними, более того, если по завершении процесса участник не пожелает рассказать о своих переживаниях ведущему или участникам, может остаться в неведении о том, что пережито участником (я нахожу это очень щадящим и взращивающим доверие и открытость в участнике семинара).

Цель ведущего – ввести участника в область (бессознательного) переживаний, (с помощью ситтера) обезопасить тело (адепты биоэнергетических направлений говорят о видимой защите полей – ауры – души) в процессе прохождения переживания. Для меня очевидна положительная взаимосвязь глубины переживания (серьёзности разрешаемой проблемы участника) и опыта (в первую очередь опыта личных переживаний, и профессионального) ведущего, его личных качеств. Много зависит и от ситтера, а также самого наличия ситтера – в других дыхательных практиках его может не быть. Другая важная цель, преследуемая ведущим – в интеграции – помощи в процессе и в возвращении из него в атмосферу приятия, любви, заботы и внимания, эмоционального сопереживания, используя для этого и опыт других практик, работы с телом, с эмоциями, со смыслами и т. п. (часто применяемый принцип для работы с телом и эмоциями – усилить проявление, например движения, разблокировать, привести в состояние расслабления, разрядки – например, смехом – и успокоения. Но возможны и иные, не усиливающие проявление или осознание методы.)

То, что самый главный принцип я отмечаю последним свидетельствует о моём определённом страхе быть неправильно понятым при его изложении. Это принцип наличия на каждом семинаре и при каждой работе с душой метатерапевта, не обнаружимого физически, но заметного по организованности (искусственности) процессов, которые в других условиях – случайны (синхронизмы Юнга): обстоятельств попадания на семинар, снов, предшествующих семинару, обстоятельств проживания (например, размещение в номерах, «случайных» встреч, в «одиноких» прогулках и т.п.), разбиения на пары и роли, взаиморасположения в дыхательной сессии, гармоничности прохождения сессии, рисунков-мандал и рассказов о переживаниях (ощущение группы, как оркестра) и т.п.

Ведущий действует, как «помощник режиссёра», в случае (и по мере) наличия опыта и чувствительности, осознавая требуемые от него действия.

Душа – является не следствием, но причиной процессов, происходящих в физической структуре мозга. Аналогично события, предшествующие процессу изменения души – не причины или необходимые условия, но следствия. Сложность организации души принципиально не может быть смоделирована сознанием (т.е. одной частью всех, качественно отличных от сознания, процессов, порождённых душою). Подбор переживаний, схема работы – исцеляющего психического процесса – не есть достояние сознания, но в то же время, очевидно, находится в ведении метатерапевта и ресурсов души каждого участника.

Указанное, впрочем, как и всё, связанное с переживаниями трансперсонального уровня, в свете существования синхронизмов принципиально не подвластно проверке на практике (может укладываться в самые различные схемы, интерпретации, полностью взаимоисключающие, или находящие в пространствах разных смысловых координат), однако «имеет место быть».

Переживания оказываются картинами, не конкурирующими между собой за право быть истинными, и с другой стороны, участники находятся в процессе целительного и эволюционного разотождествления с ними. Кроме обучения этому участники учатся опоре на интуицию, как более чувствительному и информоёмкому инструменту познания.

Участие в сессиях холотропного дыхания можно охарактеризовать и как завершение незавершённых гештальтов, преодоление («отреагирование») непреодолённых барьеров – переживаний, и как обучаемость отстранённости от глубоких, эмоционально насыщенных переживаний.

Опыт невовлечённости в переживания, и осознаваемого по своей воле вхождения в них, со всё уменьшающимся страхом и всё увеличивающейся уверенностью, что за этим последует беспроблемный («когда надо», «когда завершится» или по собственной воле) выход, такой опыт даёт точки опоры для нового мировосприятия, где переживания – суть информационные картины неразделимого внутренне-внешнего мира, а человек становится и актёром и их художником-(со)творцом. В то же время, они и более точные и богатые «отражения» (познание) по сравнению с процессом, где воспринимаемое структурируется (и тем самым, фильтруется и обедняется) сознанием, схематизируется рассудком. В последнем продукте обязательно присутствуют причинно-следственные связи от прошлого к будущему, объекты-абстракции, очерченность схемами, определениями, здесь в чести непротиворечивость, подразумевается повторяемость (в общих чертах, так будет и в другой раз).

 

СРАВНЕНИЕ ХОЛОТРОПНОГО ДЫХАНИЯ С ПСИХОДЕЛИЧЕСКИМИ ВЕЩЕСТВАМИ КАК КАТАЛИЗАТОРАМИ НЕОБЫЧНЫХ СОСТОЯНИЙ СОЗНАНИЯ

 

НЕОБЫЧНЫЕ СОСТОЯНИЯ СОЗНАНИЯ, ВЫЗВАННЫЕ ХОЛОТРОПНЫМ ДЫХАНИЕМ

 

НЕОБЫЧНЫЕ СОСТОЯНИЯ СОЗНАНИЯ, ВЫЗВАННЫЕ ПСИХОАКТИВНЫМИ ВЕШЕСТВАМИ

Естественный метод, некоторые считают его более безопасным; он короче по продолжительности и не оказывает отрицательного влияния на тело.

Часто требуется время для восстановления. Этот метод может быть непригоден для людей в заключительной стадии лечения от наркотической зависимости.

Параноидальных состояний обычно не возникает; вы не идете туда, куда не готовы идти.

Переживание может быть подобно прогулке на американских горках, когда вы чувствуете, что движетесь настолько быстро, что не можете ни совладать с переживанием, ни понять его.

Переживание разворачивается вместе с дыханием и может быть замедлено при уменьшении темпа дыхания.

Движение может быть слишком быстрым и нелегко интегрировать переживание.

Способность интегрировать во времени части материала, часто лучшее осознавание и способность запоминать переживание.

Более устойчиво катализирует глубокие или интенсивные переживания.

Легальность также дает больше возможности идти в переживание без преодоления внешнего страха.

Нелегальность может стать причиной паранойи или смешения внешней и внутренней реальности.

(Кайлия Тейлор 1999 год стр. 32-33)

Холотропная стратегия в психотерапии основывается на данных изучения необычных состояний сознания и представляет собой важную альтернативу психотерапевтическим методам различных школ глубинной психологии, которые подчеркивают вербальную коммуникацию между терапевтом и клиентом и эмпирической психотерапией, проводимой в обычных состояниях сознания. Главная цель холотропной терапии состоит в том, чтобы активировать бессознательное, освободить энергию, содержащуюся в эмоциональных и психосоматических симптомах и трансформировать эти симптомы в поток переживания. Роль терапевта, или фасилитатора, в холотропной терапии состоит в том, чтобы поддерживать процесс переживания с полной верой в него и без попыток управлять им или изменять его.

Множество состояний, диагносцируемых сегодня как психозы и лечимых медикаментозными средствами, являются в действительности кризисами духовного роста и психодуховной трансформации. Если правильно понять их смысл и поддерживать его раскрытие, то они могут развиваться в процесс эмоционального и психосоматического исцеления, личностного роста и развития.

По Грофу, травма рождения, смерть и рождение, мистерия смерти, являются прототипом (или фундаментальной психологической структурой), которая активируется всякий раз, когда мы сталкиваемся с ситуацией угрозы жизни или проходим любые другие экстремальные переживания. Эта структура активируется в нас каждый раз, когда мы делаем некое сверхусилие к тому, что называют ростом, индивидуацией, раскрытием, творчеством. Пройдя через перинатальный опыт, мы подключаемся к гигантским полям переживаний, которые не случались с нами конкретно как с отдельными существами, но происходили с нами, как с принадлежащими к роду Человек, роду Живых, к роду существ, населяющих эту планету, в которых в свернутом виде содержится вся история живого и неживого. (Козлов, Майков 2000 г. стр. 217-218)

Физиологическая основа этой групповой психотерапевтической практики в интенсивном (глубоком и/или частом) дыхании, которое насыщает кровь кислородом. Приток такой крови к головному мозгу вызывает у людей переживания[2] (биографического, перинатального или трансперсонального характера). В тех редких случаях, когда участники отмечают, что не «вошли в контакт с переживанием» – не осознали – эти случаи не значительно по форме, но значительно по содержанию, отличаются от случаев, когда человек испытал переживания, но не запомнил их.

Еще раз приведем полюбившуюся аналогию с творением художественного полотна: «холст» – то, что было описано – насыщение крови кислородом; «грунтовка» – музыка, специально подобранная (подразделяется на пять частей: энергизация, барабаны, драма, завершение и созерцание, звучит приблизительно по 20 минут каждая). Часто участники отмечают ощущение неслучайности смены музыкальных фрагментов (хотя музыкальная установка настроена на случайный выбор треков). Свобода движений, ориентация на мельчайшее побуждение, двигательный импульс, призвана «вытащить» блокированные двигательные паттерны. Опытный ведущий без особого труда замечает признаки стандартных паттернов, усиливая интенсивность и амплитуду движений, помогая им высвободиться. Часто это – колебательные движения головой (как стандарт – неприятие, отвержение), перекатывание тела (как правило – активизация жизненных усилий), движения руками (утверждающий стук об пол – «и всё-таки так», сгибание и разгибание в локтях), сжимание и разжимание пальцев в кулак. Атмосфера свободы разблокирует движения, что вызывает сопряженные с ними переживания, повторное проживание которых (особенно в случаях осознания – а таких подавляющее большинство) разряжает психологический заряд проблемы. Можно предположить, что именно этот заряд блокировал рождение новых, иных, более адекватных паттернов поведения (внутреннего реагирования).

От других дыхательных техник (ребьёфинг, ванвейшен, свободное дыхание)[3] холотропное дыхание отличается двух-этапной сессией, участники делятся на «ситтеров» и «холонавтов», на втором этапе меняются ролями («холонавт» – активно дышащий участник, «ситтер» – сиделка, оберегает тело «холонавта», старается подключиться к его процессу). Отличается уже упоминавшейся музыкой, хорошо насыщающей зал, свободой от указаний, «как дышать» (только интенсивно), свободой от гипнотической направленности – куда двигаться в переживаниях, плавным выходом в благоприятную, насыщенную вниманием и любовью «ситтера» обстановку, чутким отношением к переживаниям, уделением особого внимания интеграции переживания – рисованием «мандал» и свободным обменом впечатлениями после дыхания. Все вышеперечисленное можно назвать «грунтовкой». И хоть холст и грунтовка – фундамент картины, суть ее в другом, и для дыхания этим является - предварительный настрой, помощь в углублении в тему переживания, интеграция извлеченного материала.

Здесь мне кажется уместным привести модели-метафоры процесса холотропного дыхания, которые я обычно использую для иллюстрации (их образность намеренна):

1. Аудильная. Групповой процесс семинара – это симфоническое произведение, исполняемое оркестром: резонансность (один усиливает другого), отличие партитур, звучаний инструментов, тем; богатство возможностей различных инструментов[4], и в то же время общность симфонии.

Существует начальный этап настройки инструментов и слаженности звучаний (процессы и упражнения до семинара), потом включаются процессы самоподстройки и самосинхронизации, когда музыка оркестра начинает приглушать фальшивое звучание некоторых инструментов и способствует самораскрытию возможностей каждого

Соблазнительно, но, на мой взгляд, неверно, видеть в ведущем дирижера: дирижёр знает партитуру и темы каждого музыканта, ведущий – нет.

2. Кинестатическая (запаховая)[5].

Если распылить в помещении освежитель воздуха «Гвоздика», кто-то ассоциирует запах с дезодорантом, кто-то вспомнит цветы, кто-то специи или состояние опьянения после глинтвейна, кто-то ничего не почувствует. Важно, что запах - более катализатор, чем причина воспоминаний, переживаний, состояний, и то, что все участники процесса – создатели симфонии запахов. Конечно, «запахи, производимые человеком» большинство настроит не на позитивные ассоциации, хотя существует и «запах волос любимой», однако запаховая метафора очень информативна для прояснения процессов, называемых «тонкими»: взаимопроникновение, разная сила (например веры), синхронное усиление (при одинаковой устремлённости и одновременности), ослабление с расстоянием и т.п.

3. Визуальная модель (картина) уже приводилась, здесь акцентирую внимание на других штрихах: процесс можно представить как создание экспозиции из картин разных авторов. Важна неоцениваемость (правильно – неправильно, хорошо – плохо) личных картин (переживаний) участников. То, что вызывает оценочные и интерпретативные разбирательства, чаще всего (на мой взгляд – всегда) и ошибочно, и непродуктивно. Картина, как художественное творение, может дать и даёт инсайтное постижение, интуитивное прочувствование – то, что принципиально неформализуемо (формализация предельно редуцирует «выплёскивает с водой ребёнка из корыта»). Для получения «информации» (?) от картин нужен опыт коммуникации с ними, как с неделимыми квантами, который должен восприниматься и храниться не в виде слов и понятий, но в виде ощущений. Формализующая квазиясность оборачивается неузнаваемой кривизной «отражения».  Важный аспект этой модели – причинно-следственный связи: семинар одновременно и картина и процесс создания картины. Картина – целостность: и с момента возникновения образа до реализации, и в её фрагментах – выделение, что есть причина – условность (сегодня причина для завтра не в меньшей степени, чем наоборот. Связь фрагментов - в гармонии, целостности, красоте.). Картина в той же мере рисуется участниками, как и разворачивается, будучи уже нарисованной

– Таким пониманием я руководствуюсь, когда пытаюсь сформировать отношение к переживаниям, возникающим в ходе процесса и в ходе обсуждения – интеграции. (Иное, что часто самым удачным способом направить процесс в русло признания безусловной, безоценочной, безинтерпретационной ценности переживаний, оказывается не прерывание оценок и интерпретаций, но наоборот – предоставление возможности группе ощутить непродуктивность такого типа обсуждений. В создании атмосферы главная задача ведущего – верить, что он контролирует происходящее).

.

 

 

КАРТА ПРОТИВОПОКАЗАНИЙ ДЛЯ УЧАСТИЯ В ХОЛОТРОПНОМ ДЫХАНИИ 

 

Состояние

Причина противопоказаний

Кардиоваекулярные проблемы или высокое кровяное давление

Переживание может быть физическим или эмоциональным стрессом

 Беременность

Оживление опыта собственного рождения может сработать как триггер маточных сокращений

Эпилепсия

Существует опасность, что эмоциональный или физический стресс может послужить триггером для припадка

Глаукома

Оживление опыта рождения или другого стрессового опыта может увеличить внутриглазное давление

Недавние операции, переломы

Интенсивные движения могут повлиять на недавние травмы

Маниакально-депрессивный психоз, параноидальный психоз

Состояние необычного сознания может стать триггером маниакального эпизода; параноидальные проекции затрудняют интеграцию внутреннего психологического материала.

 

В главе о трансперсональной психологии приводился перечень трансперсональных переживаний. Как уже отмечалось, в холотропном дыхании участники встречаются не только с собственно трансперсональными переживаниями. Поэтому мне кажется ценным предложить перечни возможно различных срезов: кроме приведённой ниже классификации, в приложении № есть классификация Чередниченко. Не классифицированный массив будет приведён далее в главе «Из материалов сессий». Здесь же важно обратить внимание на понятие системы конденсированного опыта (СКО), которое выводит на один уровень биографические, перинатальные и трансперсональные переживания. Я иногда их называю сопряжёнными переживаниями.

1. СЕНСОРНЫЙ ОПЫТ И МОТОРНЫЕ ПРОЯВЛЕНИЯ

Преодоление сенсорного барьера

В начале погружения в необычные состояния сознания появляются странные, иногда сильные ощущения (цвет, вкус, синестезии). Они возникают без символического соответствия.

Движение энергии в теле

Вспышки энергии, электрический разряд, вибрация, дрожь. Тетания (карпопедальные спазмы). Врачи думают (а некоторые до сих пор), что это эффект гипервентилляции. Однако у одних это происходит, а у других — нет (примерно половина на половину); в последующих сессиях спазмы проходят. Даже в первой сессии они обычно уходят по мере продолжения дыхания. Создается впечатление, что это связано с эффектом «телесного панциря». Участники должны продолжать дыхание и пытаться почувствовать, что хочет сделать энергия, как проявить себя. Дышащие могут попросить сидящих сделать им массаж.

Другие напряжения, усталость, спазмы, боль

Телесные симптомы отмечают материал, который приходит в сознание,

создавая исцеление и/или понимание.

 

4. БИОГРАФИЧЕСКИЙ ОПЫТ —

ТО, ЧТО ПРОИЗОШЛО С МОМЕНТА РОЖДЕНИЯ.

Биографический материал, который возникает в необычных состояниях сознания, является не только оживлением воспоминаний и раз­говором о прошлых событиях. Часто он связан с физическими воспо­минаниями. Это может быть даже клеточная память о травме (т.е. при оживлении памяти могут даже возникнуть «следы» травмы на коже).

Биографический незавершенный материал часто приходит и завершается более быстро и эффективно при проживании, чем если просто говорить о нем.

5. ПЕРИНАТАЛЬНЫЙ УРОВЕНЬ —

ТО, ЧТО ПЕРЕЖИВАЛОСЬ НА ПОЗДНИХ СТАДИЯХ БЕРЕМЕННОСТИ, ВО ВРЕМЯ ПРОЦЕССА РОЖДЕНИЯ И НЕПОСРЕДСТВЕННО ПОСЛЕ Влияние родовой травмы на последующую жизнь в большинстве случаев недооценивается современной психиатрией.

Традиционная западная медицина считает, что кора зародыша еще не покрыта миелином и поэтому не может сохранить память о травме рождения. Однако эксперименты с одноклеточными организмами показали, что память (обусловленная реакция) не требует мозга или сложной нервной системы (при этом нет ответа на вопрос, что такое память, где она хранится и сколь она материальна).

Рождение является самым ранним для человеческого существа и, возможно, наиболее травматичным переживанием, связанным с угрозой жизни. Мы действительно заканчиваем свое существование, т.е. умираем как плод, и начинаем жить как дышащий ребенок (прекрасная иллюстрация к смерти, приемственности и нет существования). К тому же жизнь рождающегося существа может оказаться под угрозой по причине родовых осложнений. Мать, с которой мы связаны в течение этого процесса, также переживает угрозу для жизни.

БАЗОВЫЕ ПЕРИНАТАЛЬНЫЕ МАТРИЦЫ (БПМ) БПМ1 — Симбиотическое единство — включает позднюю беремен­ность до самого момента родов.

При нормальной беременности это может быть очень приятным периодом. При аномальной беременности возможно переживание отравления — мать могла употреблять алкоголь или же во время беременности был токсикоз. Возможно, была угроза выкидыша или даже попытка аборта.

БПМ2 — Космическое поглощение — начало родов.

В мирном и безопасном окружении БПМ1 начинаются неожиданные изменения.

В организме матери начинают выделяться и проникать через плаценту гормоны и химические медиаторы сильных эмоций.

Сильные механические сжатия пытаются выталкивать плод вниз и наружу, но выхода еще нет. Матка пока закрыта. Это переживания ада и чувства безнадежности, безнадежного положения жертвы.

БПМЗ — Борьба смерти и возрождения — Матка достаточно раскрыта для того, чтобы плод начал проходить через родовой канал.

Метафорически это подобно свету в конце туннеля. Неожиданно появляется надежда на освобождение и разрешение ситуации.

Это переживание включает сильные эмоции, сексуальные энергии, агрессию, тревожность и период напряженной борьбы.

БПМ4 - Смерть и возрождение (смерть Эго) — Рождение, перерезание пуповины и новое воссоединение с матерью через грудное вскармливание.

Новорожденный переживает успешное завершение, освобождение.

Это переживание воссоединения и блаженства (счастливое соединение с матерью и питание), которое следует после напряжения и боли.

ПЕРЕЖИВАНИЕ РОДОВОЙ ТРАВМЫ

Применение анестезии (которая воздействует и на мать, и на ребенка) может повлиять на сознание в любой момент родов и способствует фиксированию на определенной жизненной позиции. Пример: для негативных переживаний БПМ2 характерны депрессия и позиция жертвы; для БПМЗ — борьба и агрессия; трудности БПМ4 характе­ризуются проблемами достижения и успеха.

Интенсивная боль или травма также могут блокировать осознание процесса на любой стадии.

Гроф ввел понятие системы конденсированного опыта или СКО, чтобы объяснить связь между некоторыми частями родовой травмы, более поздних периодов жизни и даже травм трансперсонального уровня. Определенные проблемы оказываются как-то связаны, возможно, эти переживания возникают снова и снова в аналогичных формах как бесс


<