Англо–германский Союз с доминированием Англии

«В течение первых месяцев 1937 года Гитлер посылал в Рим влиятельных эмиссаров для обработки Муссолини. Германию несколько смущало заигрывание Италии с Англией. 2 января Чиано подписал «джентльменское соглашение» с британским правительством, в котором обе стороны признавали жизненные интересы друг друга в Средиземноморье. Германия сознавала, что вопрос об Австрии оставался для Рима весьма щекотливым. 15 января Геринг встретился с дуче и напрямик заявил ему о неизбежности аншлюса Австрии. По словам немецкого переводчика Пауля Шмидта, легко возбудимый итальянский диктатор яростно замотал головой. Посол фон Хассель сообщал в Берлин, что заявление Геринга по поводу Австрии «было встречено прохладно».

В 1937 году У. Черчилль, по его словам будучи в то время «лишь рядовым членом парламента, но в известной мере видным человеком» встретился с германским послом в Англии фон Риббентропом. «Суть его речей сводилась к тому, что Германия хочет дружбы с Англией. Он сказал мне, что ему предлагали пост министра иностранных дел Германии, но что он просил Гитлера отпустить его в Лондон, чтобы добиться англо-германского союза. Германия оберегала бы все величие Британской империи. Немцы, быть может, и попросят вернуть им немецкие колонии, но это, конечно, не кардинальный вопрос. Важнее было, чтобы Англия предоставила Германии свободу рук на востоке Европы. Германии нужен лебенсраум, или жизненное пространство, для ее все возрастающего населения. Поэтому она вынуждена поглотить Польшу и Данцигский коридор. Что касается Белоруссии и Украины, то эти территории абсолютно необходимы для обеспечения будущего существования германского рейха, насчитывающего свыше 70 миллионов душ. На меньшее согласиться нельзя. Таким образом, единственное, чего немцы просили от Британского содружества и империи, – это не вмешиваться. …

Выслушав все это, У. Черчилль «сразу же выразил уверенность в том, что английское правительство не согласится предоставить Германии свободу рук в Восточной Европе. Хотя мы – по словам У. Черчилля – и в самом деле находились в плохих отношениях с Советской Россией и ненавидели коммунизм не меньше, чем его ненавидел Гитлер, Риббентропу следует твердо знать, что, если бы даже Франция была в полной безопасности, Великобритания никогда не утратила бы интереса к судьбам континента настолько, чтобы позволить Германии установить свое господство над Центральной и Восточной Европой. Мы стояли перед картой, когда я сказал это. Риббентроп резко отвернулся от карты и потом сказал: «В таком случае война неизбежна. Иного выхода нет. Фюрер на это решился. Ничто его не остановит и ничто не остановит нас». (У. Черчилль, кН 1)

 Ситуация кардинально изменилась после того, как в мае 1937 года Стэнли Болдуин ушел с поста премьер-министра Великобритании и его место занял Невил Чемберлен. Немцы остались довольны сообщением о том, что новый премьер будет заниматься внешней политикой активнее, чем его предшественник, и что он намерен достичь, если это возможно, взаимопонимания с Германией. Вслед за Великобританией вновь активизировала свою антисоветскую деятельность и Польша. В частности «31 августа 1937 года Польский генштаб выпустил директиву № 2304/2/32, в которой записано, что конечной целью польской политики является уничтожение всякой России, а в качестве одного из действительных инструментов ее достижения названо разжигание сепаратизма на Кавказе».

«Испытывавший сопротивление со стороны Франции и Англии во всех своих устремлениях – в Эфиопии, Испании и на Средиземном море, Муссолини принял приглашение Гитлера посетить Германию. 25 сентября 1937 года … Муссолини перевалил через Альпы и прибыл в третий рейх. … Он вернулся в Рим, убежденный в том, что в будущем его место рядом с Гитлером. Неудивительно, что через месяц, когда Риббентроп отправился в Рим, чтобы получить подпись Муссолини под Антикоминтерновским пактом, дуче во время приема 6 ноября сообщил ему, что Италия утратила интерес к независимости Австрии. «Пусть события (в Австрии) развиваются своим чередом», – сказал Муссолини. Это был сигнал к действию, которого так ждал Гитлер».

На совещании политических и военных руководителей Германии 5 ноября 1937 года по вопросу развития германской внешней политики А. Гитлер заявил о необходимости чешского и австрийского вопроса путем вторжения Германии в эти страны. При этом он выказал уверенность в обеспечении Англией невмешательства Франции в восточный конфликт. Условия англо-германского союза были «ясно изложены в секретном меморандуме от 10 ноября, составленном бароном фон Вайцзекером, который был тогда статс-секретарем министерства иностранных дел Германии.

«От Британии нам нужны колонии и свобода действий на Востоке.... Британии спокойствие крайне необходимо. Было бы уместно узнать, чем за это спокойствие она готова заплатить». 15 ноября 1937 года накануне своего визита в Берлин лорд Галифакс в беседе с послом Германии в Великобритании И. Риббентропом заявил о конечной цели своего визита – достижениея согласия между Англией, Германией, Францией и Италией ради обеспечения мира в Европе. Как мы видим начав виду скорого банкротства политики А. Гитлера расконсервацию плана уничтожения СССР Н. Чемберлен прдолжил прежднюю линию английского правительства по созданию англо-германского союза с привлечением Франции и Италии с целью в блоке с Францией навязать Германии свои условия – согласие на совместный с Польшей поход на СССР при условии нейтрализации Англией Франции и предоставления Германии Австрии, Чехословакии и Данцига, а Польше – Литвы и Советской Украины.

На встрече лорда-председателя совета Великобритании Э. Галифакса с А. Гитлером обсуждался вопрос сближения Англии с Германией и заключения англо-германо-франко-итальянского соглашения. Ведя переговоры с Германией как с великой и суверенной державой Э. Галифакс высказал убежденность в необходимости исправления ошибок «Версальского диктата», предложив А. Гитлеру «путем мирной эволюции» решить вопросы по Данцигу, Австрии и Чехословакии и поставив вопрос по колониям в зависимость от поддержки Германией «нового курса и генерального решения всех трудностей».

Сославшись на хорошие отношения с Польшей А. Гитлер счел возможным мирно урегулировать германо-польский и германо-австрийский вопросы и «выразил надежду на то, что и в Чехословакии может быть найдено разумное решение». О согласии Франции с постепенным расширением Германии в Австрии и Чехословакии мирным путем и в зависимости от «всеобщего урегулирования» говорится в письме посланника Германии в Австрии фон Ф. Паппена начальнику политического отдела министерства иностранных дел Германии Э. Вайцзекеру от 4 декабря 1937 года. Необходимо отметить то, что на союз с Германией английское правительство шло в тайне как от своего народа, так и от его представителей.

По признанию Э. Галифакса наличие в Англии парламента и прессы как раньше не мешало английскому правительству проводить политику дружественную гитлеровской Германии, так не помешает и впредь. Вообще «на Чемберлена, отмечают историки, производила сильное впечатление тактика диктаторов. Философия и мораль диктаторов могут быть порочными, зато применяемые ими методы, полагал он, настолько эффективны, что и демократическим странам не зазорно брать их на вооружение».

Показательно, что если С. Болдуин не принимал активного участия в руководстве внешней политикой, то Н. Чемберлен, по свидетельству У. Черчилля, «стремился осуществлять деспотический контроль за деятельностью многих министерств. У него были свои определенные взгляды на вопросы внешней политики, и с самого начала он утвердил свое бесспорное право обсуждать внешнеполитические проблемы с иностранными послами. Занятие им поста премьер-министра означало поэтому небольшое, но существенное изменение в положении министра иностранных дел». В частности вмешательство Н. Чемберлена во внешнеполитические вопросы привело к отставке 20 февраля 1938 года министра иностранных дел Идена. «Вместо него министром иностранных дел был немедленно назначен лорд Галифакс». (У. Черчилль, кН 1)

А. Гитлер был несколько встревожен восстановлением отношений с Англией. По его словам у него было две возможности: либо полностью претворить свои планы, либо потерпеть крушение. «Осуществлю я их – и я войду в историю как один из величайших ее творцов, потреплю крах – и я буду осужден, ненавидим и проклят». (шпеер, гл7) Англичане остались довольны итогом переговоров. Союзнические отношения с Германией были восстановлены, причем А. Гитлер, соглашаясь на мирное разрешение вопроса со странами западной демократии, тем самым соглашался на доминирование в англо-немецком союзе Великобритании. «Чемберлен записал в своем дневнике: «Визит (Галифакса) в Германию, по моему мнению, был успешным, так как он достиг своей цели – создана атмосфера, в которой вполне возможно обсуждать с Германией практические вопросы умиротворения в Европе». (ширер, 308) Сам Э. Галифакс «в письменном отчете в министерство иностранных дел … докладывал: «Германский канцлер и другие производят впечатление людей, которые не пустятся в авантюры с применением силы и не развяжут войну». По словам Чарльза С. Тэнзилла, Галифакс говорил Чемберлену, что Гитлер «не намерен действовать в ближайшем будущем частично из-за невыгодности таких действий, частично из-за того, что занят внутригерманскими делами... Геринг уверил его, что ни одна капля немецкой крови не прольется в Европе, если Германию к этому не принудят. Ему (Галифаксу) показалось, что немцы намерены достичь своих целей мирным путем». (ширер, 309)

После этой беседы Э. Галифакса с А. Гитлером английское правительство отказалось от использования «американского влияния для того, чтобы собрать ведущие европейские державы и обсудить с ними возможность общего урегулирования» (У. Черчилль, кН 1), стало сквозь пальцы смотреть на шаги А. Гитлера в направлении присоединения Австрии к Германии и начало оказывать давление на Францию и Чехословакию с целью их отказа от обязательств перед Советским Союзом ради выполнения требований А. Гитлера относительно присоединения Судет к Германии. Не осталась в стороне от происходящего, конечно же, и Польша. «14 февраля 1938 года А. Гитлер предупредил польское правительство о воссоединении с Австрией. Бек и компания ничего не имели против аншлюза, но при этом решили сами сорвать куш и присоединить к себе Литву». Помимо этого 23 февраля 1938 года Бек на переговорах с Герингом заявил о готовности Польши считаться с германскими интересами в Австрии и подчеркнул заинтересованность Польши в чешской проблеме.  

После предложения 3 марта 1939 года Англией урегулирования «колониальных претензий Германии … у Гитлера не оставалось никаких сомнений относительно позиции Англии, и он немедля приступил к реализации своего плана по захвату Австрии». Накануне ввода немецких войск в Австрию министр иностранных дел Германии И. Риббентроп в беседе с министром иностранных дел Великобритании Э. Галифаксом заверил английское правительство, что Германия намеренна свою военную мощь для разгрома СССР («Германия должна быть готова для отпора в случае нападения со стороны Советского Союза» – понятно, что СССР напасть через враждебную СССР Польшу на Германию никак не мог, в то время как Германия в союзе с дружественной Польшей вполне могла напасть на СССР), и в обмен на присоединение к Германии Австрии, Чехословакии и Данцига, а так же предоставления ей колоний.

11 марта 1938 года германские войска вступили в пределы Австрии, «а еще через день Австрия была включена в состав германского рейха». Вследствие грубого давления А. Гитлера на австрийского канцлера К. Шушнига                (в частности относительно событий 11 февраля 1938 года «в своем дневнике Йодль пишет: «На Шушнига и Гвидо Шмидта вновь оказан сильнейший политический и военный нажим») (У. Черчилль, кн1), хотя «аншлюз, и марш германских войск по Австрии прошел без единого выстрела, … в конечном счете, аншлюз вошел в историю международной политики как акт насилия», и лишь широкая поддержка австрийцев идеи присоединения к Германии на время уберегла «германский народ от жатвы горьких плодов дилетантской политики своего вождя». 17 марта Варшава информировала Берлин о своей готовности учесть интересы рейха в контексте «возможной акции». Имелось в виду, что польские и германские войска войдут в соответствующие районы Литвы одновременно. Антилитовскую затею сорвало лишь советское предостережение.

Советский Союз решительно осудил присоединение Австрии к Германии и, указав на возможность возникновения новых международных конфликтов, прежде всего в отношении Чехословакии, предложил правительствам Великобритании, Франции, США и Чехословакии участие в коллективных действиях, «которые имели бы целью приостановить дальнейшее развитие агрессии и устранение усилившейся опасности новой мировой бойни. … Однако США не ответили, а Англия и Франция отклонили советские предложения. … Все это подтверждало, что правительства Англии и Франции не хотели организовать коллективный отпор агрессору, хотя, как признает в своих мемуарах Макмиллан, «после Австрии было ясно, что Чехословакия была следующей в списке жертв». И действительно, «едва покончив с Австрией, гитлеровское правительство принялось готовить захват Чехословакии». Примечателен в этой связи отказ Польши «от прежней внешнеполитической линии сбалансирования между Востоком и Западом в пользу явной наступательной позиции против Востока», т.е. Польша начала всерьез готовиться к совместному с Германией походу на СССР.

Между тем усилением Германии А. Гитлер воспользовался не ради беспрекословного выполнения диктата Англии осуществления совместного с Польшей похода Германии против СССР, а наоборот, для освобождения от него. Упрочив положение Германии на международной арене, А. Гитлер посмел надеяться, будто Англия согласится с его условием заключения англо-германского союза и, вступив в войну с Германией после разгрома Чехословакии, даст Германии шанс разбить Францию вслед за Чехословакией. Не желая допустить разгром Чехословакии, Франции и СССР поодиночке Советский Союз все свои усилия сконцентрировал на организации коллективного отпора Германии.

«К несчастью для Чехословакии западные державы не поддержали стремлений Советского Союза спасти Чехословакию. Напротив – они продали ее фашистской Германии. Английское правительство использовало германские притязания на чехословацкие земли для своих корыстных целей – для секретных переговоров о заключении англо–германского соглашения, которое гарантировало бы безопасность Англии и неприкосновенность ее колониальных владений. При этом имелось в виду заплатить Гитлеру, выдав ему Чехословакию». Кроме того, поскольку, по мнению начальника французского генерального штаба М. Гамелена «уже своим местоположением Чехословакия действительно является препятствием для планов германской энергии на Восток» сдача А. Гитлеру Чехословакии открывала Германии дорогу на СССР в тесном союзе с Польшей, которая, по мнению Геринга, имела «известные интересы непосредственно в России, например на Украине». Между тем Н. Чемберлен, не поддержав гитлеровский план разгрома Чехословакии и Франции, все свои усилия положил на создание союза Англии и Германии с включением в него как Италии, так и Франции. Причем ради создания Англии доминирующего положения в англо–германском союзе Н. Чемберлену пришлось трижды летать в Германию на встречу с А. Гитлером.

Речь А. Гитлера 12 сентября на партийном съезде в Нюрнберге послужила «сигналом к приведшему к многочисленным жертвам восстанию в Судетской области. … Какое–то мгновение война казалась неизбежной, но тут события приняли удивительный оборот. «В письме королю Георгу VI Чемберлен указал на намерение превратить Германию и Англию в «два столпа мира в Европе и оплота против коммунизма». В отосланном ночью 13 сентября послании британский премьер заявлял о своей готовности немедленно, не считаясь с соображениями престижа, приехать в любой город для личной беседы с Гитлером. … Гитлер чувствовал себя очень польщенным, хотя это предложение тормозило его очевидную тягу к столкновению. Позднее он сказал: «Я был полностью ошеломлен». В беседе с министром иностранных дел Польши Беком 5 января 1939 года А. Гитлер высказался о предложении Н. Чемберлена как о неожиданном. А вот согласно утверждению Анны Марии Зигмунд А. Гитлер и вовсе «в бешенстве узнал, что его курс на конфронтацию преждевременно остановили».

При первой же встрече с А. Гитлером 15 сентября в Бергхофе в Берхтесгадене Н. Чемберлен согласился на раздел Чехословакии, но только не силовым, а мирным методом. Тем самым Н. Чемберлен спасал Францию от разгрома Германией и создавал англо–германский союз с доминирующим положением Англии, в союзе с Францией способной диктовать свои условия Германии и Италии. «Условились о том, что Чемберлен вернется в Англию обсуждать вопрос с кабинетом министров, а Гитлер тем временем не будет предпринимать никаких военных мер. … Едва только Чемберлен отбыл, Гитлер начал форсировать кризис … подталкивал Венгрию и Польшу к предъявлению Праге территориальных требований, одновременно стимулировал стремление словаков к автономии». В ответ на предпринятые Англией действия 17 сентября Советский Союз заявил, что «все больше разочаровывается в политике Англии и Франции, что он считает эту политику слабой и близорукой, способной лишь поощрять агрессора к дальнейшим «прыжкам», и что тем самым на западные страны ложится ответственность приближения и развязывания новой мировой войны. Все действия Англии и Франции в связи с угрозой Чехословакии со стороны Германии «по существу сводились к попыткам обуздать не агрессора, а жертву агрессии».

«19 сентября Гитлер твердо решил урегулировать чешский вопрос с помощью оружия», после чего «Англия и Франция специальной нотой потребовало от Чехословакии принятия предложений Гитлера. Чехословацкое правительство сначала отвергло англо–французский ультиматум, но 21 сентября подчинилась ему». В ответ на это Польша, подстрекаемая Германией, направила Чехословакии ноту с требованием решения проблемы польского меньшинства в Тешинской Силезии. В результате, когда Чемберлен второй раз 22 сентября встретился с Гитлером в Годесберге (ныне пригород Бонна – прим. автора) и сообщил фюреру, что вопрос о судетских немцах решен английским и французским правительством в точном соответствии с пожеланиями Германии, Гитлер неожиданно потребовал, «чтобы заодно удовлетворены были территориальные притязания Венгрии и Польши, с которыми Германия связана дружескими соглашениями». По свидетельству Э. фон Вайцзеккера «Гитлер отплатил злом на добро, потребовав от Чемберлена больше того, что было заявлено в Берхтсгадене», однако вероятно тем самым он просто хотел, во что бы то ни стало, сорвать мирное решение чешского вопроса и не позволить Англии занять доминирующее положение в англо–германском союзе.

22 сентября польское правительство экстренно сообщило о денонсировании польско–чехословацкого договора о национальных меньшинствах и объявило Чехословакии ультиматум о присоединения к Польше земель с польским населением. В ответ на это «23 сентября советское правительство предупредило польское правительство, что в случае если польские войска, сконцентрированные на границе с Чехословакией, вторгнутся в ее пределы, то СССР будет считать это актом невызванной агрессии и денонсирует пакт о ненападении с Польшей, а Чехословакия объявила всеобщую мобилизацию. Из слов польского посла в Париже Лукашевича (беседа с послом США состоялась 25 сентября 1938 года) вытекало, что Варшава и Берлин обговорили возможность синхронных военных действий против Чехословакия, не подчинись Прага политическому давлению. В этом случае помимо Тешинского анклава польские войска вошли бы так же в Словакию, образовав общий фронт с «дружественной Венгрией». О договоренности Германии с Польшей и Венгрией в чешском вопросе говорит и посол Польши в Германии Ю. Липский, который помимо этого утверждал о готовности разграничения сфер военными экспертами генштабов Германии и Польши с целью предотвращения столкновения между польскими и немецкими вооруженными силами в Тешинском районе.

«Известие о мобилизации в Чехословакии, которое ворвалось в беспорядочные, нервозные заключительные переговоры, еще больше усилило чувство надвигавшейся катастрофы. Правда теперь Гитлер, как казалось, был готов пойти на некоторые незначительные уступки, в то время как Чемберлен проявлял признаки подавленности и показывал своим поведением, что больше не будет выполнять посреднические функции для Гитлера». «Во второй раз стороны разошлись, сомневаясь, возможно ли со временем прийти к соглашению, поскольку упорно приближалась дата, установленная Гитлером для вторжения в Чехословакию. Между тем действительные разногласия между Англией и Германией были столь незначительны и связаны только с тем, каким способом будут присоединены Судетские земли – мирным путем или войной, то есть в основе переговоров лежала судьба не Чехословакии, а англо–германского союза и участие в нем Франции наряду с Италией.

«И действительно, британский кабинет, который собрался в воскресенье, 25 сентября, для обсуждения гитлеровского меморандума, наотрез отклонил новые требования и заверил французское правительство в поддержке Чехословакии в случае военного столкновения с Германией. Прага, которая приняла Берхтесгаденские условия только под сольным нажимом, получила теперь свободу действий, чтобы дать отпор притязаниям Гитлера. В Англии и Франции начались военные приготовления». К 28 сентября «против 30 отлично вооруженных дивизий чехословаков, опиравшихся на сильные оборонительные сооружения, немцы имели всего 24 пехотные, 1 танковую, 1 горнострелковую и 1 кавалерийскую дивизию». На Германской границе было развернуто 37 французских пехотных дивизий, 13 кавалерийских бригад и 29 танковых полков. В Советском Союзе «в боевую готовность были приведенены: танковый корпус, 30 стрелковых и 10 кавалерийских дивизий, 7 танковых, мотострелковая и 12 авиационных бригад». Помимо войск, выдвинутых к Юго-Западной и Западной государственной границе, в боевую готовность был приведен второй эшелон войск, состоящий из 30 стрелковых и 6 кавалерийских дивизий, 2 танковых корпусов, 15 отдельных танковых бригад, 34 авиационных баз. Помимо этого на случай необходимости подготавливалась отправка в Чехословакию 246 бомбардировщиков 362 истребителей. Кроме того «в составе вооруженных сил Великобритании имелось 20 дивизий и 2 бригады».

«Продолжая свою борьбу за сохранение мира советское правительство выступило 28 сентября 1938 года с предложением «о немедленном созыве международной конференции для обсуждения мер для предупреждения агрессии и предотвращения новой войны». … Более того, он соглашался оказать Чехословакии военную помощь даже без участия Франции при единственном условии, что сама Чехословакия окажет сопротивление агрессору и попросит о советской помощи». Даже несмотря на то, что Польша «готовилась к нападению на Чехословакию в союзе с Германией … Красная Армия одна могла в сентябре 1938 года разгромить объединенные армии Германии и Польши. Но советское правительство не желало действовать в одиночку, не зная заранее дальнейших намерений Франции и Англии. Кроме того, не следует забывать, что в июле–августе 1938 года Красная Армия вела тяжелые бои на озере Хасан и была на грани большой войны с Японией».

27 сентября 1938 года Великобритания предложила Чехословакии график оккупации германскими войсками Судет, после чего 28 сентября «Гитлер предложил встретиться с Муссолини, Чемберленом и, возможно, с Даладье, чтобы уладить чешский вопрос» мирным путем. На согласие с Н. Чемберленом А. Гитлера, по его словам, сподвигло «во-первых, сомнение в предрасположенности к войне немецкого народа. И во-вторых, опасение, что Муссолини оставит его в тяжелом положении». Возможно на А. Гитлера так же подействовали свидетельства того, что военные приготовления Франции, Англии и Чехословакии «зашли дальше, чем ожидалось, и значительно превосходили немецкие возможности», или до него дошли сведения о готовности немецких военных отстранить его от власти, а так же о проведении немецкими дипломатами «конспиративной политики с потенциальным противником ради сохранения мира», те есть содействии Н. Чемберлену в заключении мюнхенского соглашения.

«29 сентября Чемберлен в третий раз сел в самолет и отбыл в Германию. В 12 ч. 45 м. в Мюнхене в Коричневом доме открылась конференция полномочных представителей Германии, Великобритании, Франции и Италии. Германия была представлена Гитлером, Англия – Чемберленом, Франция – Даладье, Италия – Муссолини. Переговоры закончились около двух часов ночи. Условия годесбергского меморандума были приняты полностью. Чехословакии предлагалось передать Германии все пограничные с ней регионы. … В соглашении указывалась также необходимость «урегулировать» вопрос о польском и венгерском национальных меньшинствах в Чехословакии. Таким образом, имелось в в виду отторжение от Чехословакии еще нескольких частей ее территории в пользу Польши и Венгрии. После «урегулирования» этого вопроса оставшейся части Чехословакии должны быть предоставлены гарантии Англии, Франции, Германии и Италии против неспровоцированной агрессии». Помимо этого 30 сентября 1938 года Англия и Германия подписали декларацию, в которой обязались «никогда больше не воевать друг с другом». По существу Англия открыто присоединилась к польско-германскому союзу. Германии предоставлялась свобода действий в Восточной Европе в обмен на экспансию в СССР, а Польше – Советская Украина в обмен на возврат Германии Данцига.

Судьба Чехословакии решалась в Мюнхене без всякого ее участия. Чешский посланник и представитель министерства иностранных дел Чехословакии прибыли в Мюнхен лишь для того, чтобы «ожидать результатов конференции». Ни тот, ни другой не были допущены в зал заседания». Их провели в зал в котором проходила конференция только на объявление приговора – безапелляционного и без возможности внести в него исправления. Советские представители в Мюнхен не были даже приглашены. «Решение оставить своих чешских союзников далось Даладье нелегко. … Он был вынужден после длительных и бесцельных дебатов выйти в соседнюю комнату, усесться на диван и попросить мюнхенского пива». Чешские посланники застали Даладье в состоянии растерянности, ничего не отвечавшего.

В результате Мюнхенского соглашения Чехословакия теряла часть своей территории, а Советский Союз лишался сразу двух своих союзников, причем в случае оказания помощи Чехословакии ему пришлось бы воевать со всей Европой. Для Франции Мюнхен стал капитуляцией, новым Седаном – с потерей Чехословакии она лишалась своего величия, а с ним и своих последних союзников и перед угрозой вооруженного столкновения с Германией один на один была вынуждена послушно встать в кильватер английской политики.

Результатом Мюнхенского соглашения и подчиненным положением Германии в англо–германском союзе остался недоволен и сам А. Гитлер – «он чувствовал, что его обманули, «лишив триумфа завоевателя и возможности осуществить свои планы», «больше всего в этой ситуации Гитлеру не нравилось то, что он, диктатор, единоличный правитель, невольно вступал в переговоры с иностранной державой, принимая ее как равную». Опираясь на свой тщательно разработанный план Н. Чемберлен переиграл А. Гитлера и вместо англо-германского союза с привлечением Италии, в котором А. Гитлер заправлял бы всеми делами и диктовал свои условия Англии, он неожиданно для себя получил англо-германский союз с привлечением, как Италии, так и Франции, в котором всеми делами заправляла Англия и уже она диктовала А. Гитлеру свои условия.

1 октября 1938 года Германия заняла Судеты, а Польша – Тешинскую область. У. Черчилль отозвался о Польше, «которая … с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении чехословацкого государства, следующим образом: «Храбрейшими из храбрых слишком часто руководили гнуснейшие из гнусных! И все же всегда существовали две Польши: одна из них боролась за правду, а другая пресмыкалась в подлости». (У. Черчилль, кн1) Между прочим, в Латвии во время описываемых событий упорно циркулировали слухи, что «вскоре после захвата Тешина Польша поставила перед Латвией требование о присоединении к Польше латвийской территории с польским населением. Речь идет об Илькте и, возможно, о Двинске».

Вслед за Англией 3 октября 1938 года Франция начала консультации с Германией относительно заключения союза, аналогичного союзу Германии с Англией. В свою очередь Англия 31 октября предложила Германии расширить договор и в обмен на «удовлетворение справедливых претензий Германии на колонии … подумать о принятии Англией, Францией, Германией и Италией определенных обязанностей по обороне или даже гарантий против Советской России на случай советского нападения».

2 ноября решением первого Венского арбитража Германии и Италии Венгрия получила часть Словакии и Закарпатской Руси. Польша и Венгрия добивались ее полной ликвидации, однако А. Гитлер не позволил им этого – Закарпатская Русь, по настоянию немцев переименованная в Закарпатскую Украину, должна была стать ядром подконтрольной Германии Великой Украины, для создания которой к Закарпатской Украине должны были быть присоединены части польской, румынской и советской Украины. По словам посла Польши в Великобритании Э. Рачиньского английский «премьер (если употребить не слишком точное сравнение из области спорта) защитил английские ворота и перенес таким образом игру на восток Европы».

А вот мнение посла Франции в Германии Р. Кулондра. По его словам «Украина – вот путь к империи»: «Стремление третьего рейха к экспансии на Востоке … кажется столь же очевидным, как и его отказ, по крайней мере в настоящее время, от всяких завоеваний на Западе; одно вытекает из другого. Первая часть программы Гитлера — объединение германского народа в рейхе — в основном завершена. Теперь пробил час «жизненного пространства». … Стать хозяином в Центральной Европе, подчинив себе Чехословакию и Венгрию, затем создать Великую Украину под немецкой гегемонией — такова в основном, кажется, концепция, принятая теперь нацистскими руководителями, и, конечно, самим Гитлером. Подчинение Чехословакии, к сожалению, уже является почти совершившимся фактом. … Что касается Украины … пути и средства, кажется, еще не разработаны, но сама цель, кажется, представляется уже установленной — создать Великую Украину, которая стала бы житницей Германий.

Но для этого нужно сломить Румынию, убедить Польшу, отнять часть территории у СССР; немецкий динамизм не останавливается ни перед какой из этих трудностей, и в военных кругах уже поговаривают о походе до Кавказа и Баку. … Центром движения станет Закарпатская Украина. Таким образом, по странным причудам судьбы, Чехословакия, созданная как оплот для сдерживания немецкого продвижения, служит рейху в качестве тарана для пролома ворот на Востоке». Между тем Польша была категорически против создания Великой Украины, сама претендовала на советскую часть Украины, а в Закарпатской Украине видела опасный и неподконтрольный очаг украинского сепаратизма.

Тем временем Германии и Италии вскоре стало ясно, что колоний им обоим от Англии и Франции не видать и поэтому 26 ноября А. Гитлер начал переговоры с Италией о совместных военных действиях против Англии и Франции с целью разгрома Франции в первую очередь и, очевидно, заключении союза с Англией ради совместного похода на СССР – во вторую. «28 ноября окрыленные успехом Бек и К° потребовали передачи им Чехословакией Моравской Остравы и Витрович. Однако Гитлер отказал им в довольно категоричной форме». Поскольку теперь А. Гитлер собирался вторгнуться в СССР при поддержке Англии Польша как военная сила стала ему не нужна – отсюда и столь внезапный отказ польским притязаниям. Отныне место Польши в гитлеровском плане кардинально изменилось. Теперь вторжением в Польшу Германия создавала себе «казус белли» («повод для войны») для войны с Францией. Следует отметить, что еще 21 октября 1938 года А. Гитлер выпустил директиву, в которой ставил целью быструю оккупацию Чехии и изоляцию Словакии. Очевидно, что данный вариант развития событий не предусматривал выход Германии к советской границе и создание «Великой Украины».

Между тем Англия и Франция продолжили свое сотрудничество с Германией и Италией и развили бурную пропаганду крайней необходимости похода Германии на СССР с целью создания Великой Украины, а 6 декабря Франция и Германия подписали декларацию аналогичную англо–германской. Декларация закрепила «произошедший в 1919 году отказ от Эльзас и Лотарингии и незыблемость существующих границ между государствами». Франция обязалась ограничить «свои интересы пределами своей колониальной империи и не … вмешиваться в то, что происходит в Восточной Европе». 5 и 6 января на встрече Бека с А. Гитлером и И. Риббентропом Польша и Германия подтвердили незыблемость соглашения 1934 года. При этом А. Гитлер поставил перед Беком вопрос об открытом союзе Польши и Германии против СССР с тем, чтобы Германия вернула себе Данциг и получила сообщение с Восточной Пруссией в обмен на гарантию польских границ и, по существу, признании за Польшей Советской Украины. Однако Бек, несмотря на подтверждение незыблемости соглашения 1934 года, от придания гласности сотрудничества Польши с Германией отказался.

Не дождавшись решения Англией и Францией вопросов по колониям, Данцигу и Мемелю, а так же видя сближение Польши с СССР, ее решимость совместно с Венгрией ликвидировать Закарпатскую Украину и подозревая их в создании препятствий реализации его плана создания Великой Украины А. Гитлер окончательно решил отказаться от подчиненного положения в англо-германском союзе и заставить Англию признать доминирование Германии. В начале 1939 года А. Гитлер начал поддержку словацких сепаратистов с тем, чтобы присоединив к Германии Чехию, объявить Словакию независимой, делая тем самым невозможным выход Германии к советской границе и совместный германо-польский поход на СССР. Вместо этого 22 января И. Риббентроп озвучил план разгрома Польши летом 1939 года с целью втягивания Франции в войну, ее разгрома и совместного с Англией похода Германии на СССР. Таким образом после разгрома Польши и Франции в блоке с Италией А. Гитлер намеревался получить контроль над Англией.

Отсутствие консультаций Германии с Англией и Францией по поводу ее устремлений заставило западных политиков задуматься о вероятности концентрации усилий Германии против Запада. В силу того, что государственные деятели Англии и Франции до последнего момента полагались на оккупацию Германией всей Чехословакии и предъявлении СССР претензии на советскую часть Украины они сквозь пальцы смотрели на военные приготовления Германии. 12 марта 1939 года А. Гитлер согласился на оккупацию Венгрией Закарпатской Украины, 13 марта вызванный в Берлин глава земского управления Словакии Й. Тука подписал «Договор о защите», а 14 марта Словакия провозгласила свою независимость. При этом, несмотря на концентрацию немецких войск на чехословацкой границе, ожидание ввода немецких войск в пределы Чехословакии, формировании в Праге при поддержке немцев правительства руководителем фашистской партии в Чехословакии Гайды, а так же ультиматум венгерского правительства Чехословакии с требованием начать эвакуацию чешских и моравских частей с территории Карпатской Украины невмешательство Англии и Франции считалось обеспеченным.

Поскольку оккупация Германией всей Чехословакии и последующее предъявление ею претензий Советскому Союзу соответствовало интересам Англии и Франции они с воодушевлением встретили долгожданную вооруженную акцию Германии в отношении Чехословакии. «15 марта британский премьер-министр Чемберлен заявил в палате общин: «Оккупация Богемии германскими вооруженными силами началась сегодня в шесть часов утра. Чешский народ получил от своего правительства приказ не оказывать сопротивления». Затем Чемберлен сказал, что, по его мнению, гарантия, данная им Чехословакии, уже недействительна, и продолжил: «Таково было положение до вчерашнего дня. Однако оно изменилось, поскольку словацкий парламент объявил Словакию самостоятельной. Эта декларация дает конец внутреннему распаду государства, границы которого мы намеревались гарантировать, и правительства Его Величества не может поэтому считать себя связанным этим обязательством... Естественно, что я горько сожалею о случившемся. Однако мы не допустим, чтобы это заставило нас свернуть с нашего пути. Будим помнить, что чаяния народов всего мира по-прежнему сосредоточены в надежде на мир».