2020-04-20
227
Бюрократия имеет тенденцию вырождаться в оли- гархию (греч. oligarchia — власть немногих, от oligos — немногий и arche — власть) — форму правления, при которой власть принадлежит ограниченному кругу лиц: богачам, военным, чиновникам. Первым подобную за- кономерность обнаружил и проанализировал немецкий социолог, экономист и историк, один из основателей политической социологии Р. Михельс, назвавший этЪт феномен «железным законом олигархии». Согласно этому закону, демократия — дабы сохранить себя и достичь стабильности — вынуждена создавать органи- зации, что ведет к выделению элиты — активного мень- шинства, которому масса должна довериться, так как
не может осуществлять прямой контроль над ним. В обществе же, где доминируют крупные формальные организации, велика опасность того, что рано или по- здно вся совокупность экономической, политической и социальной власти сконцентрируется в руках тех, кто находится у «руля». Таким образом, демократия пре- вратится в олигархию.
|
|
|
I. Теоретический раздел
Михельс писал по этому поводу: «Кто говорит об организации, тот говорит об олигархии». Демократия и крупномасштабная формальная организация — не анта- гонисты, а две стороны одного явления: Они не только совместимы, но неизбежно возникают одна из другой. К этому, в полном смысле историческому, обобщению Михельс приходит, наблюдая за партийной борьбой в странах Европы, где в конце XIX — начале XX в. быстро возникали социалистические партии, функционеры ко- торых постепенно меняли свой социальный статус, пре- вращаясь в правящую элшу, что приводило к закрепле- нию постов и привилегий, несменяемости лидеров, их отрыву от масс. Харизматических лидеров, поднимаю- щих массы к активной политической деятельности, сме- няли бюрократы, а революционеров и энтузиастов — кон- серваторы и приспособленцы.
Индивиды, замечал Михельс, занимают лидерские позиции в силу собственных необычных политических качеств: они знают, как добиться своих целей и убе- дить в их важности других. Заполучив однажды высо- кий пост, они постоянно увеличивают свой престиж, власть и влияние. Благодаря этому они в состоянии контролировать потоки организационной информации, направляя их по выгодному для себя руслу. Лидеры обладают преувеличенной мотивацией к сохранению собственных позиций; используют все средства для того, чтобы, во-первых, убедить других людей в пра- вильности собственного взгляда на вещи, во-вторых, узаконить его, сделать нормой. Наконец, лидеры про- двигают молодых чиновников, но обязательно из числа своих сторонников. Тем самым достигаются две цели — создается механизм воспроизводства кадров и посто- янно укрепляется теоретическая доктрина лидера.
|
|
|
Массы постепенно превращаются в поклонников лидера. Их преклонение дает дополнительный импульс к укреплению его персональной власти, которая сильна теперь поддержкой снизу. В отличие от лидера, прово- дящего на работе все свое время, рядовые члены орга- низации могут посвящать ей только часть его. Они до- веряют лидеру принимать за них важные решения не только потому, что он знает больше других, но и потому, что он заслужил это своей преданностью общему делу. Массы готовы не только поручить лидеру решение политических вопросов, но и вверить ему свою судьбу.
|
Глава 7. Бюрократия, чиновничество, номенклатура
однако, иначе. Движение к свободному обществу тре- бует бюрократизации социальных институтов. В инду- стриальном обществе человеческая свобода напрямую зависит от бюрократии, которая, с одной стороны,
«подминает» ее под себя, а с другой — гарантирует ей неприкосновенность. Ведь самым надежным гарантом прав человека выступает самая бюрократизированная в мире система — правосудие. Именно оно контроли- рует важнейшие решения, ломающие человеческие судьбы, защищая их от субъективного произвола.
В конечном итоге многочисленные своды законов, подзаконных актов, бесконечно тянущееся делопроиз- водство, выяснение мельчайших подробностей дела, соблюдение буквы закона защищают свободное обще- ство. Точно так же система свободных выборов не обходится без бюрократических регистрации выбор- щиков по месту жительства, оформления листов, тща- тельной проверки.
Таким представляется современное американское общество — цитадель свободы и бюрократизма одновре- менно. Но если демократия невозможна без националь- ной бюрократии, то в теорию Р. Михельса необходимо внести некоторые коррективы, которые указывали бы на то, что принципы организации социалистической партии нельзя обобщать до такой степени, чтобы они превращались в универсалии, описывающие любое общество.
Из концепции Михельса можно сделать несколько выводов, один из которых сформулировала российский экономист и социолог Р.В. Рывкина: чем сильнее кон- центрация воли, тем больше обслуживающий ее аппа- рат. Если из множества людей решает один, ему обя- зательно нужны помощники.
Огромный аппарат помощников необходим в сле- дующих случаях:
• если лидер не отличается интеллектуальными спо- собностями, совершает ошибки, которые должны компенсировать помощники;
• если лидер подобрал посредственных помощников;
• если — из-за дублирования, неналаженности свя- зей — работа организована неправильно;
• если лидер устранился от власти и делегировал принятие решений аппарату;
•
|
Теоретический раздвд
• если лидер держит в аппарате «нужных» людей, получая таким образом, возможность наделять их особыми привилегиями и льготами;
• если помощники выступают проводниками воли лидера.
Только в последнем случае формируется так назы- ваемая «команда» — группа единомышленников, рабо- тающих не столько за вознаграждение, сколько за идею.
• Цивилизационный аспект: восточная
и западная бюрократии
В период существования в СССР социализма по- явилось особое понятие, характеризующее бюрократи- ческую систему — практика пожизненных должностей. Речь идет о ситуации, при которой дискредитирован- ный чиновник не разжаловался в должности, а пере- водился на другое руководящее место. В западном об- ществе подобного типа «служебной мобильности» (как массового явления) не наблюдается. Здесь руководи- тель любого ранга — от президента страны до началь- ника отдела — доступен публичной критике и порица- нию. Суд может наказать его как и любого другого гражданина. Должностное лицо, на которое пала тень, нередко уходит в отставку.
|
|
|
В советской административной системе доброволь- ная отставка была не принята: чиновник крепко держал- ся за свое кресло, дававшее ему множество привиле- гий. Он хотел «быть в обойме», находиться «у кормушки», ездить в служебной машине, которую можно было нео- граниченно использовать в личных целях. Добровольно с «теплого местечка» никто в отставку не подавал, так как очень часто, лишившись должности, чиновник, осо- бенно высокопоставленный, автоматически утрачивал свой высокий гражданский статус. О нем говорили: он стал человеком из очереди. Под очередью же понима- лась участь рядовых граждан.
В западном обществе статус гражданина важнее, чем статус должности. Напротив, в восточных бюро- кратиях позиция человека как частного лица не играет значимой роли. При этом должностное лицо наделяют непомерно высокими привилегиями и достоинствами,
368 отказывая ему в них сразу после отставки.
Глава Бюрократия, чиновничество, номенклатура
В последнем случае происходит подмена лица дол- жностью. Крайняя форма такой подмены — фетиши- зация должности. Подобное явление можно назвать также «культом должности», в основе которого лежит трансформация, характерная для любого язычества: неодушевленным предметам приписываются специфи- ческие качества, а созданные культурой свойства при- нимаются за нечто природное. Фанатическое прекло- нение перед символом власти — а должность является таковым — неизменно сопровождается умалением зна- чимости личности, а, следовательно, и статуса челове- ка как гражданского и частного лица.
|
|
|
С назначением на должность человеку приписы- ваются соответствующие качества: заурядная личность в одночасье превращается в «уважаемого Ивана Ива- новича». Фетишизируется форма, а не содержание. Она сакрализуется, превращается в символ и в конеч- ном итоге отчуждается от своего содержания, матери- ального субстрата. От имени государства или мини- стерства (как в советское время от имени трудового коллектива) можно творить любую несправедливость. Символ живет своим социальным окружением.
При фетишизме результаты человеческой деятель- ности — материальные и духовные продукты, полити- ческие институты, товары, деньги, власть, должность и т. п. — принимают мистическую форму, они персона- лизируются. Напротив, реальные деятели, люди, их социальные отношения овеществляются; человек низ- водится до уровня вещи или исполнителя вещных от- ношений. Поэтому административная система равно- душна к тому, компетентен ли данный руководитель, справляется ли он со своими обязанностями, каковы его личные качества и т. д. Руководитель освящен как должностное лицо, его переводят на другую работу, перераспределяя функции. Он функционер, и относят- ся к нему как к функции, а не как к личности. Фетиши- зация скрывает посредственности, поэтому она как нельзя лучше устраивает бюрократов — ревностных хранителей формы.
Характерная черта советской бюрократии— совме- щение статусных (должностных), родственно-дружеских и профессиональных черт в одном лице. Чиновник ча- сто продвигался благодаря Дружеским, клановым и родственным связям. Социологические исследования, проведенные во второй половине 1980-х гг. продемон- стрировали, что около 50% управленцев в различных
министерствах и ведомствах СССР устраивались на свои места по протекции, родственным связям, по звон- 
Проведенные в 1986—1987 гг. опросы работников восьми московских научно-производственных объеди- нений и пяти межотраслевых научно-технических ком- плексов показали, что, по мнению 49% респондентов, решающую роль при выдвижении на руководящую должность играли личные связи с руководителями бо- лее высокого ранга159. По данным отечественных ис- следований, проведенных на промышленных предпри- ятиях различных регионов страны, протекционизм, устройство на работу и продвижение в должности по знакомству и блату имели место в 36 — 62% случаев.
Э. Дюркгейм писал, что вначале существовала род- ственно-семейная форма продвижения, которую смени- ла кланово-классовая, а затем и профессиональная формы. В идеале они должны следовать друг за другом, но в России произошло их совмещение. Здесь механизм наследования никогда не был прочным, а профессио- нальная культура — глубокой. Они существовали, вза- имодействовали и накладывались друг на друга.
Одна из отличительных черт восточной бюрокра- тии в ее российском варианте — незаинтересованность в профессиональном исполнении своих служебных обязанностей, увлечение чем угодно, только не делом. Такое происходило и в XVIII, и в XIX, и в XX веках. В дореволюционной литературе мы читаем о директоре департамента железных дорог Д.И. Жуковском, который мало интересовался своим ведомством, зато усердно занимался спиритизмом и гомеопатией: «Случалось, что вместо резолюций на бумагах он прописывал рецепты, а в делах советовался даже со своею кухаркою, в кото- рой признавал медиумическую силу»!60. Далее мы уз- наем, что государственный контролер Т. Филиппов от- личался превосходным знанием богословских наук и канонических прав, но не служебных обязанностей. Когда, приехав в Нижний Новгород, французский ге- нерал Шанзи посетил ярмарку, и у него появилось желание узнать о ее хозяйственной деятельности под- робнее, то вместо вразумительных объяснений губер- натора Баранова он услышал описание парижских кафе- шантанов avec leurs sujets principauxlel.
|
