Общие принципы международного гуманитарного права

 

Вооруженные конфликты международного и особенно немеждународного характера служат основанием для возникновения специфических социально-политических и иных отношений, оказывающих дестабилизирующее воздействие на современный международный правопорядок. Фундаментом этого правопорядка является система основных принципов[139], функционирующих во взаимодействии с целями международного права, важнейшей из которых согласно Уставу ООН является поддержание международного мира и безопасности[140]. Эта цель во многом обусловливает главные задачи, направленность, характер, сферу действия международно-правового регулирования, способы охраны международного правопорядка, основы взаимодействия с национальным законодательством государства.

Значение принципов велико, поскольку они определяют порядок взаимодействия субъектов специфическим образом, закрепляя их права и обязанности, а также восполняют пробелы в международном праве[141]. Характерной чертой принципов является их взаимосвязанность, так как функционирование их возможно лишь в едином комплексе. При высоком уровне обобщенности содержания принципов применение предписания каждого из них возможно лишь путем сопоставления с содержанием других[142]. Виды принципов международного права в рамках международной правовой системы можно подразделить на основные, региональные[143] и отраслевые.

Начать рассмотрение вопроса о соотношении видов принципов, относящихся к праву вооруженных конфликтов немеждународного характера, можно с отраслевых принципов, условно приняв за правило, что lex speciales derogat lex essentialis (специальный закон ограничивает общий).

Известно, что принципами данной отрасли международного права являются основополагающие правила поведения воюющих сторон, сформулированные и закрепленные в определенных источниках. Они носят всеобщий характер, рассчитаны на применение во всех сферах вооруженной борьбы и служат правовой базой конкретных норм.

Так, Ж. Пикте предлагает более или менее стройную систему принципов права вооруженных конфликтов, объединяя их в три группы: основные, общие и принципы, которыми должны руководствоваться воюющие по отношению к жертвам вооруженных конфликтов[144]. Ж. Пикте отмечает, что гуманитарное право (как и все другие связанные с ним отрасли) имеет основные принципы (принцип военной необходимости и поддержания общественного порядка должен сочетаться с уважением к человеку; право сторон, находящихся в конфликте, выбирать методы или средства ведения военных действий не является ограниченным и т.д.), на которых базируются все остальные. К числу общих принципов Ж. Пикте относит правило неприкосновенности (каждый имеет право на уважение к жизни, физическую и психическую неприкосновенность, уважение всего, что связано с его личностью)[145].

По мнению С.А. Егорова, основные принципы права вооруженных конфликтов (включенные в Протокол II 1977 г.) сводятся к следующим положениям:

1) лица, вышедшие из строя, а также лица, которые непосредственно не принимают участия в военных действиях, особенно гражданское население, имеют право на сохранение их жизни, а также физическую и психическую неприкосновенность. При всех обстоятельствах они должны пользоваться защитой и гуманным обращением без какого-либо различия неблагоприятного характера;

2) запрещается убивать или наносить увечья противнику, который сдается в плен или прекратил принимать участие в военных действиях;

3) раненых и больных следует подбирать, и им должна быть оказана помощь стороной в конфликте, во власти которой они оказались; медицинский персонал, медицинские учреждения, транспортные средства и материалы также находятся под защитой. Эмблема Красного Креста (Красного Полумесяца) является знаком такой защиты и должна уважаться;

4) взятые в плен участники боевых действий и гражданские лица, находящиеся во власти противника, имеют право на сохранение их жизни, уважение их достоинства, личных прав и убеждений. Они должны быть защищены от любых актов насилия и репрессалий. За ними сохранено право переписки со своими семьями;

5) каждое лицо имеет право на соблюдение в отношении его основных судебных гарантий. Никто не несет ответственности за действия, которые он не совершал. Никто не может подвергаться физическим или психическим пыткам, телесным наказаниям, жестокому или унизительному обращению;

6) стороны в конфликте должны всегда проводить различие между гражданским населением и комбатантами с тем, чтобы щадить гражданское население и гражданские объекты. Не должны подвергаться нападению ни гражданское население, ни отдельные гражданские лица[146].

Р.А. Адельханян подчеркивает, что концептуальной основой практически всех существующих доктрин относительно определения отрасли международного права, регламентирующей ведение вооруженных конфликтов, является признание следующих принципов ведения военных действий: 1) принципа гуманности, включающего в себя основополагающие соображения гуманности, сформулированные Ф.Ф. Мартенсом; 2) принципа ограничения воюющих в выборе средств и методов ведения военных действий; 3) принципа защиты гражданского населения и мирных (гражданских) объектов[147].

Вышеперечисленные положения можно охарактеризовать как непременный атрибут принципа гуманизма, являющегося одним из специальных критериев права вооруженных конфликтов (и особенно права вооруженных конфликтов немеждународного характера). Он распространяется на все сферы вооруженной борьбы и связан с общечеловеческими ценностями, уже защищенными нормами международного права, целью которых является реализация принципов гуманности и ограничение последствий вооруженных конфликтов[148]. Принцип гуманности, по мнению ученых, является общей концептуальной основой для формулирования составов военных преступлений[149]. Так, в соответствии с ним в Протоколе II 1977 г. закреплено право на жизнь в форме запрета на вынесение смертного приговора беременным женщинам, матерям, имеющим малолетних детей, и молодым людям, не достигшим 18 лет (ст. 6). Все другие применимые в ситуации внутреннего вооруженного конфликта правила являются составной частью принципа гуманизма, назначением которого в отношении ведения военных действий является защита прав человека, присущих ему и в период вооруженной борьбы.

Можно также сказать, что в целом сложился международно-правовой принцип защиты прав и основных свобод человека[150]. Из международно-правовых актов следует, что его содержание заключается в запрещении воюющим применять военное насилие, не оправдываемое военной необходимостью[151] <2>. Данное положение перекликается с нормами Всеобщей декларации прав человека 1948 г., согласно которой к неотъемлемым правам и свободам относятся права на жизнь, свободу, личную неприкосновенность (соответствует ст. 3 Протокола II 1977 г.), равенство перед законом (ст. 7). Все эти и многие другие гуманистические права нашли свое воплощение в нормах права, включенных в Протокол II, ориентированных на урегулирование вооруженного конфликта немеждународного характера (о чем далее будет сказано подробно).

Очевидно, что Протокол II 1977 г. существенно расширил регулирование круга вопросов международного гуманитарного права применительно к внутренним вооруженным конфликтам по сравнению с Женевскими конвенциями 1949 г.[152]. Принцип гуманного обращения со всеми лицами, не принимающими или прекратившими принимать участие в военных действиях, детализирован в отношении раненых, больных, гражданского населения, лиц, свобода которых ограничена посредством интернирования или задержания[153].

Отраслевым (специальным) принципом, положения которого не зафиксированы в Протоколе II 1977 г., но содержание которого особенно актуально, является ограничение конфликтующих сторон в праве использования средств и методов ведения войны. Запрещается применять оружие и методы ведения военных действий, способные причинить излишние разрушения или чрезмерные страдания. Х.-П. Гессер также отмечает, что Протокол II обходит молчанием такой принцип, как ограничение в выборе средств и методов ведения военных действий. Нет сомнения в том, что указанный принцип применим к гражданским войнам (например, запрет на использование отравляющих газов)[154]. При оценке этого недостающего положения следует помнить, что Протоколы I и II 1977 г. в основном разрабатывались под эгидой и по инициативе МККК, цель которого ограничена рамками защиты жертв военных действий[155]. Но отрицать распространение принципа ограничения в выборе средств и методов ведения боевых действий на участников вооруженного конфликта немеждународного характера было бы неправомерно.

Вместе с тем детализированные отраслевые специфические принципы права вооруженных конфликтов должны соответствовать основным правилам международного права как наиболее важной части его общепризнанных принципов и норм. По мнению профессора О.И. Тиунова, государства, охваченные военным конфликтом, обязаны учитывать требования принципов мирного разрешения международных споров, самоопределения наций, норм, запрещающих обращение людей в рабство, и т.д.[156].

Перечень базовых принципов международного права разнообразен, но в основных, наиболее авторитетных универсальных актах совпадает. К этим актам относятся Устав ООН и принятая Генеральной Ассамблеей ООН Декларация 1970 г. о принципах международного права, касающихся дружественных отношений между государствами (Резолюция 2625/XXV), где отражены семь основных принципов, среди которых неприменение силы или угрозы силой, мирное разрешение споров, невмешательство, сотрудничество, равноправие и самоопределение народов, суверенное равенство государств, добросовестное выполнение обязательств по международному праву.

Заключительный акт СБСЕ 1975 г. дополнил данный список тремя правилами: нерушимость границ, территориальная целостность, уважение прав человека. Все перечисленные основные, признанные мировым сообществом принципы (а также европейским - принцип нерушимости границ) имеют непосредственное отношение к вопросу регулирования защиты прав человека в условиях войны и проблемам внутренних вооруженных конфликтов в целом.

И все же, как отмечает профессор И.И. Лукашук, комплексу принципов присуща некоторая иерархия[157]. Центральное место занимает принцип неприменения силы[158], приобретающий особое значение в ситуации интернационализированного внутреннего вооруженного конфликта, когда в процесс внутреннего вооруженного противостояния активно включаются государства и международные организации, заинтересованные в урегулировании конфликта. В этом случае отступление от указанного принципа должно согласовываться с конкретными мерами, предпринимаемыми в соответствии с резолюциями Совета Безопасности ООН.

Все правовые меры направлены на возвращение ввергнутого в хаос вооруженной конфронтации общества к мирной жизни, основанной на справедливом начале. Задаче обеспечения мира так или иначе подчинены все принципы. Мир и справедливость взаимосвязаны, мир обеспечивает справедливость[159]. Принцип мирного разрешения споров дополняет положение неприменения силы. Он сохраняет свое значение для сторон, втянутых в противостояние внутри государства. Велика его роль при выполнении имеющихся договоренностей по совместному участию государств региона в миротворческих операциях.

Одним из важнейших является принцип уважения суверенитета государства, на территории которого происходит вооруженный конфликт. В Протокол II 1977 г. включен пункт, гарантирующий уважение суверенитета государств, что является результатом компромисса между требованиями гуманности и государственной безопасности (ст. 3 "Невмешательство"). Протокол II не может рассматриваться в качестве акта, затрагивающего суверенитет государства или обязанность государственной власти всеми законными средствами поддерживать или восстанавливать правопорядок в государстве или защищать его национальное единство (ч. 1 ст. 3)[160].

Необходимо отметить, что нормы, содержащие положения об уважении суверенного равенства государств и народов, включены в региональные документы, например в Африканскую хартию прав человека и народов 1981 г.[161].

Между тем в период с 70-х гг. XIX в. по настоящее время мир существенно изменился, что повлекло изменения в толковании ряда правовых норм и принципов. Наряду с имеющимися противоречиями социально-политического, экономического, религиозного и иного характера, существующими между различными странами и народами, одним из наиболее серьезных факторов, дестабилизирующих сегодня международный правопорядок, подрывающих международный мир и безопасность, является экстремистское толкование права народов на самоопределение, сведение его фактически лишь к праву на отделение. Зачастую это служит основанием к возникновению очага внутреннего вооруженного конфликта[162].

Для рассмотрения проблем защиты жертв внутренних вооруженных конфликтов представляется важным проведение анализа юридического содержания принципа равноправия и самоопределения народов с последующим выявлением субъекта права на самоопределение и исследование взаимосвязи данного принципа с другими императивными принципами международного права, в частности с принципами территориальной целостности государств и нерушимости границ, так как именно они в доктрине и практике международного права часто рассматриваются сквозь призму принципа самоопределения (особенно если происходит отделение). При этом недопустимо противопоставление принципа самоопределения народов принципам территориальной целостности или нерушимости границ. Они должны истолковываться и реализовываться в совокупности. При значительном многообразии причин современных этнополитических конфликтов их объединяет стремление сепаратистских группировок решать свои проблемы посредством насильственного изменения международно признанных государственных границ. Это является недопустимым с точки зрения современного понимания юридического содержания принципа равноправия и самоопределения народов, не предусматривающего общепризнанного права на сецессию. С.В. Черниченко справедливо подчеркивает, что право на самоопределение не должно истолковываться как поощряющее или санкционирующее любые действия, которые влекли бы к расчленению или нарушению территориальной целостности государств[163].

В настоящее время существуют более четкие, чем в прошлом, международно-правовые ориентиры, касающиеся методов и форм реализации права народов на самоопределение. Поэтому, чтобы устранить из практики двоякую и неправомерную интерпретацию принципа самоопределения, необходима его конкретизация, что впоследствии исключит смешение права на самоопределение с отделением, так как далеко не во всех случаях самоопределение предполагает, а право допускает отделение.

Реализация принципа самоопределения, особенно в форме отделения, должна ставиться в зависимость от соблюдения других основополагающих правил международного права, прежде всего территориальной целостности и политической независимости государств, невмешательства в их внутренние дела, уважения прав человека. Коллективное право на самоопределение взаимосвязано с правами и свободами отдельного человека, самоопределение - важнейшее право, без которого не могут быть осуществлены другие права человека. Реализация народом своего права на самоопределение зависит от того, обеспечено ли в данном государстве эффективное соблюдение прав и свобод групп и индивидов, образующих народ.

Ситуации вооруженных конфликтов немеждународного характера дают ученым основание выдвинуть ряд предложений относительно реализации в новых условиях указанных принципов. Так, по мнению Г.Р. Кецбая, государствам, соблюдающим принцип равноправия и самоопределения народов и тем не менее столкнувшимся с проблемами сохранения единства своих территорий и нарушением конституционного порядка, было бы целесообразно выступить с инициативой в Генеральной Ассамблее ООН и поручить Комиссии международного права подготовку проекта международного акта, развивающего и кодифицирующего уже существующую нормативную базу данного принципа, а также уточняющего и максимально подробно отражающего все возможные ситуации, при наступлении которых народы с полным основанием могут отделяться, в том числе вооруженным путем (в ходе борьбы за свою национальную независимость), реализуя право на самоопределение[164].

С принципом уважения суверенного равенства государств непосредственно связан принцип невмешательства во внутренние дела государств (в некоторых исследованиях он толкуется как принцип отказа от интервенции). Согласно Декларации о принципах международного права 1970 г. "каждое государство обязано воздерживаться от организации, подстрекательства, оказания помощи или участия в актах гражданской войны... в другом государстве или от потворствования организационной деятельности в пределах собственной территории, направленных на совершение таких актов". В Дополнительном протоколе II 1977 г. эта норма четко сформулирована: "Ничто в настоящем Протоколе не должно истолковываться как оправдание прямого или косвенного вмешательства по какой бы то ни было причине в вооруженный конфликт или во внутренние или внешние дела Высокой Договаривающейся Стороны, на территории которой происходит этот вооруженный конфликт"(п. 2 ст. 3)[165].

Юридическое содержание принципа невмешательства в наши дни также имеет определенные трудности, связанные с установлением того факта, когда имеет место правомерное вмешательство во внутренние дела государства (например, в целях содействия правам человека), а когда предпринимаются усилия по ослаблению власти центрального правительства с целью подчинить данное государство своей воле. В Декларации о недопустимости вмешательства во внутренние дела государств, об ограждении их независимости и суверенитета от 1965 г. отмечается, что "никакое государство не имеет права вмешиваться прямо или косвенно по какой бы то ни было причине во внутренние дела другого государства". Вследствие этого осуждаются не только вооруженное вмешательство, но и другие формы вмешательства и всякие угрозы, направленные против правосубъектности государства или его политических, экономических или культурных элементов (ст. 1)[166].

Для того чтобы избежать эскалации насилия и неправомерного использования силы, недопустимо оказание международной поддержки какому-либо движению внутри страны, даже если имеют место утверждения о том, что борьба этим движением ведется за права человека или в целях самоопределения, это невозможно до тех пор, пока Генеральная Ассамблея, Совет Безопасности ООН не обозначат происходящее как ситуацию, при которой ущемленная в своих правах группа борется за самоопределение или права человека, а центральное правительство отказывает в этих правах.

Автор настоящего исследования разделяет высказывание С.А. Егорова о том, что вооруженное вмешательство одного государства (или группы государств) во внутренние дела другого, оправдываемое ссылками на обстоятельства гуманитарного характера, как это имело место в Косово, носит противоправный характер[167]. Применение принудительных мер в современных условиях возможно лишь на основании должным образом принятых санкций ООН или соответствующей региональной организации и при соблюдении принципа пропорциональности. В подобном случае, указывает С.В. Черниченко, принцип невмешательства не действует. Совет Безопасности может расследовать любой спор или ситуацию (при угрозе международному миру и безопасности), и это не является нарушением принципа невмешательства[168].

При использовании военных мер далеко не просто провести черту между прямым и косвенным вмешательством. При всех условиях запрещены организация, помощь, поощрение, финансирование или допущение вооруженной или террористической деятельности, направленной на изменение строя другого государства путем насилия, а также вмешательство во внутреннюю борьбу в другом государстве[169]. На запрещение вмешательства третьего государства во внутренние вооруженные конфликты направлен ряд резолюций ООН. В одной из них по поводу вооруженного конфликта на Африканском континенте отмечается: "Совет Безопасности ООН требует от правительства Либерии немедленно прекратить свою поддержку Объединенного революционного фронта в Сьерра-Леоне и других вооруженных повстанческих группировок в регионе"[170].

В качестве примера, иллюстрирующего косвенное вмешательство в дела суверенного государства, можно назвать решение Международного Суда ООН по делу "Никарагуа против США", где было определено, что поддержка США военной и полувоенной деятельности "контрас" в Никарагуа путем финансирования, подготовки, обучения, снабжения оружием и разведданными, материальной помощи представляет явное нарушение принципа невмешательства[171].

При рассмотрении вопроса о правомерности участия ООН в урегулировании внутренних вооруженных конфликтов следует учесть закрепленное в Уставе ООН положение о том, что у Организации нет права на вмешательство в дела, по существу входящие во внутреннюю компетенцию любого государства. Исключением из принципа невмешательства является п. 7 ст. 2 Устава ООН. Принцип невмешательства не препятствует применению принудительных мер к государству по решению Совета Безопасности ООН в случае угрозы миру и актов агрессии. Именно ситуация внутреннего вооруженного конфликта, приводящая к многочисленным человеческим жертвам и угрожающая миру, может послужить основанием к отступлению от указанного принципа.

В случае возникновения в стране интернационализированного внутреннего вооруженного конфликта, когда государственной власти противостоят вооруженной силой организованные повстанцы, ситуация выходит из-под контроля правительства и возникает угроза распространения конфликта на соседние страны, этот принцип во многом теряет свое значение. Vim vi repellere licet - силу положено отражать силой. Автор настоящего исследования присоединяется к мнению Ю.Н. Малеева о том, что в значительной мере "сила структурирует и поддерживает организацию человеческого сообщества. Речь идет о дефиците "позитивной" силы, действующей в интересах стабильности мирового сообщества в целом и противостоящей обретающей мощь деструктивной силе"[172]. Все действия Совета Безопасности (включая демонстрации, блокаду и другие операции воздушных, морских или сухопутных сил ООН) не будут расцениваться как незаконное вмешательство во внутренние дела государства, так как в данном случае принцип невмешательства "не затрагивает применения принудительных мер на основании главы VII" Устава (п. 7 ст. 2 Устава ООН).

В то же время, по мнению О.В. Сашниковой, принцип неприменения силы или угрозы силой в международных отношениях, несмотря на его основополагающий и императивный характер, не является базовым принципом права вооруженных конфликтов[173]. Как отмечает С.А. Егоров, международный правопорядок, опирающийся на сформулированный в Уставе ООН принцип неприменения силы, не в полной мере соответствует современным реалиям, отличающимся явным преобладанием вооруженных конфликтов немеждународного характера над межгосударственными[174].

Принцип мирного разрешения споров относится к числу норм, лежащих в основе взаимоотношений государств. Согласно основополагающему принципу parta sunt servanda (договоры должны соблюдаться) это положение реализуется посредством заключения соответствующих договоров и добросовестного исполнения их[175]. Значение его велико в период послеконфликтного мирного урегулирования. В практике государственного управления имеется немало превентивных невоенных средств, препятствующих разрастанию конфликта и применению оружия сепаратистскими группировками. Реальность существования мирового сообщества на современном этапе, по мнению Г.И. Морозова, проявляется в обязанности государств предпринимать все усилия по урегулированию международных споров и конфликтов мирными средствами[176].

При рассмотрении вопроса о применении во внутренних вооруженных конфликтах правил международного права следует указать на значимость принципа сотрудничества в процессе урегулирования внутреннего вооруженного конфликта[177]. При этом ряд вопросов, относящихся к компетенции государства, определяется в самом Уставе ООН, затрагивающем проблему сотрудничества государств: содействие повышению уровня жизни, полной занятости населения в условиях экономического и социального прогресса, соблюдению прав человека (ст. 55). Принцип сотрудничества государств в настоящее время получает свое развитие и обогащается новыми областями, позволяя тем самым, по словам профессора Н.Б. Крылова, сочетать интересы отдельных стран и всего человечества в целом[178].

Особенно актуален принцип сотрудничества в наши дни при проведении миротворческих операций под эгидой ООН, а также в процессе постконфликтного строительства. Как указывает Р. Веджвуд, реализация этих форм межгосударственного сотрудничества посредством региональных организаций будет востребована долгие годы[179].

В более обобщенном виде данный принцип изложен в ст. 3 Устава СНГ. Среди отраслей сотрудничества стран Содружества важное место занимает взаимодействие в сфере безопасности[180], что подразумевает также вопросы урегулирования вооруженных конфликтов на территории стран СНГ и защиту жертв вооруженных противостояний, о чем подробнее будет сказано в гл. IV настоящего исследования.

В комплекс важнейших принципов права вооруженных конфликтов следовало бы включить имеющий непосредственное отношение к международному уголовному праву, связанный с правом вооруженных конфликтов принцип неотвратимости наказания за совершенные преступления. С ним согласуются и из него вытекают правила законности и универсальной юрисдикции, а также положение о непредоставлении военным преступникам убежища. Сотрудничество государств в розыске и наказании лиц, обвиняемых в военных преступлениях и терроризме, в наши дни является одной из актуальнейших проблем[181].

Согласно принципу универсальной юрисдикции предание конкретного лица суду происходит вне зависимости от места совершения им противоправных действий и его гражданства. Это так называемый процессуальный принцип, который может быть дополнен такими положениями, как равенство сторон в споре, приоритет специального закона перед общим и т.д. В Протоколе II 1977 г. данный принцип выражен следующим образом: основанием признания лица виновным должен быть только приговор суда (ч. 2 ст. 6; п. "d" ч. 2 ст. 6); необходимо соблюдение гарантий независимости и беспристрастности суда (ч. 2 ст. 6), личной уголовной ответственности (п. "b" ч. 2 ст. 6) и т.д.

Правило добросовестного выполнения взятых на себя сторонами обязательств, непосредственно связанное с принципом сотрудничества государств, в ситуации вооруженного конфликта немеждународного характера распространяется на все стороны конфликта. В интернационализированном вооруженном конфликте данное положение имеет особое значение. Принцип добросовестного соблюдения международных обязательств во время войны действует и по отношению к тем соглашениям, выполнение которых временно приостанавливается[182]. Государства вправе приостановить влияние договора, если его выполнение во время военного конфликта становится затруднительным. Как отмечает О.И. Тиунов, прекращение договорных обязательств в случае войны вызывается исключительными обстоятельствами, касающимися, как правило, двусторонних договоров[183]. По мнению Р.А. Каламкаряна, принцип добросовестности взаимодействует с другими основополагающими принципами международного права, расширяя их содержание и обеспечивая наиболее полное использование[184].

Таким образом, анализ принципов права вооруженных конфликтов немеждународного характера в контексте общих положений права вооруженных конфликтов позволяет выделить некоторые их особенности, обусловленные специфическими отношениями сторон, возникающими в ситуации внутреннего вооруженного противостояния. Принципы и нормы права вооруженных конфликтов в процессе регулирования международных отношений тесно переплетаются с порядком международного права прав человека, международного гуманитарного права, международного уголовного права. Комплекс основных принципов международного права объединяет, организовывает и соподчиняет группы норм, направленных на решение проблем, связанных с возникновением внутренних вооруженных конфликтов. Специальные принципы права вооруженных конфликтов позволяют конкретизировать правоотношения сторон во время вооруженного противостояния. Нормы об ответственности за нарушение права вооруженных конфликтов конкретизируют специальные принципы международного уголовного права.

Следование вышеперечисленным общим и специальным принципам основными субъектами международного права - государствами и международными организациями - также будет способствовать скорейшему прекращению конфликта и успешному развитию постконфликтного мирного периода. В целях реализации на практике права вооруженных конфликтов необходимо усвоение перечисленных принципов сторонами внутреннего вооруженного конфликта, а также солдатами и офицерами, непосредственно участвующими в урегулировании внутреннего вооруженного конфликта[185].

Названные классификации основных и специальных (отраслевых) принципов, применяющиеся в праве вооруженных конфликтов немеждународного характера, безусловно, не являются исчерпывающими. Рассмотренные принципы не исключают друг друга, они находятся в развитии, их содержание постоянно совершенствуется. Каждый из специализированных принципов свидетельствует о многогранности такого явления, как основные принципы международного права. В то же время создание других основных принципов международного права, соответствующих новому пониманию задач, стоящих перед цивилизацией в целом, окажет большое влияние на формирование и закрепление специальных принципов международного гуманитарного права, целью которого является защита человека - его жизни и достоинства.

 

Вопросы для самопроверки

1. Является ли принцип неприменения силы или угрозы силой приоритетным в международном гуманитарном праве?
2. Может ли принцип pacta sunt servanda (добросовестного исполнения обязательств) применяться в вооруженных конфликтах немеждународного характера?
3. Как соотносится принцип уважения территориальной целостности с принципом равноправия и самоопределения народов?
4. Какова возможность применения силы со стороны ООН в ситуации вооружённого конфликта немеждународного характера?
5. В каких международных документах закреплен принцип уважения прав человека и основных свобод?

Контрольные задания

1.Охарактеризуйте различные подходы к применению сил НАТО против Югославии в 1999 году. Является ли отсутствие мандата Совета Безопасности ООН основанием признания нелегитимности действий НАТО? Что такое гуманитарная интервенция?

2. Можно ли считать нападение войск КНДР 25 июня 1950 года актом агрессии в отношении Республики Корея? Как объясняли свои позиции представители СССР и США в ООН? Какова легитимность правительств КНДР и РК на момент конфликта?