Из Советской России (1917—1925 гг.) 9 страница

Государственная монополия внешней
торговли — такого еще не было

Сегодня в СМИ и экономической литерату­ре достаточно редко упоминается государствен­ная монополия внешней торговли (ГМВТ). А если упоминается, то нередко в негативном смысле. В большинстве учебников по экономике студентам прививаются идеи либерализма, а эта монополия - яркий антипод экономического либерализма. Вот образец такой либеральной оценки, содержащий­ся в учебнике по международным экономическим отношениям: «История развития государственной монополии свидетельствует о том, что она пред­ставляет собой крайне нерациональный способ регулирования экономики, как и любая монопо­лия; при ней расцветают коррупция, патернализм в сочетании с крайней неэффективностью системы регулирования»^[64]. При этом никакого внятного объ­яснения, что такое ГМВТ, в учебнике нет.

О том, что такое ГМВТ, можно узнать лишь из старых учебников и иных изданий. В Большой Со­ветской Энциклопедии (последнее издание) читаем: «Монополия внешней торговли государственная, со­средоточение в руках государства руководства всей внешней торговли страны».

Справедливости ради следует признать, что присутствие государства в сфере внешней торгов­ли (и вообще в сфере внешнеэкономических связей) было заметным еще при капитализме. Капитализм представляет собой такую экономическую модель общества, в которой внешнеэкономические связи не могут не иметь особой роли. На этапе станов­ления капитализма ему нужна защита от внешних конкурентов, поэтому государство проводит поли­тику протекционизма. Оно прикрывает внутрен­ний рынок с помощью таможенных импортных по­шлин. На этапе укрепления позиций капитализма и его экспансии за пределы национальных границ государство оказывает содействие национальным компаниям в захвате внешних рынков, а также ис­точников дешевого сырья путем предоставления налоговых льгот, экспортных премий и других эко­номических средств, а при необходимости - ока­зывая и силовую поддержку, посылая к берегам захватываемых капиталом стран и территорий во­енные корабли. «Зрелый» капитализм просто не в состоянии существовать в рамках национальных границ в силу непреодолимого противоречия меж­ду накоплением капитала и ограниченной платеже­способностью внутреннего рынка. Одним словом, государство всегда вмешивалось во внешнюю тор­говлю, а отчасти - и в сферу валютных операций. Еще на заре европейского капитализма появилась «школа меркантилистов», которая обосновывала особую роль государства во внешней торговле. Но при этом государство никогда не пыталось заме­стить частный капитал в сфере внешнеэкономиче­ских отношений, занимаясь лишь их регулирова­нием и поддержкой частного капитала.

Установленная большевиками вскоре после ре­волюции 1917 г. государственная монополия в сфе­ре внешней торговли (декрет Совнаркома РСФСР от 22 апреля 1918 г.) не имела исторических преце­дентов. Государство стало единым и единственным участником торгово-экономических отношений, выступая в качестве посредника и буфера между субъектами внутренней экономики и зарубежными компаниями.

о функциях государственной
монополии внешней торговли

Чтобы лучше понять сущность ГМВТ, выявим основные ее функции. По большому счету их всего две: а) защитная; б) созидательная.

Защитная функция - защита народного хозяй­ства СССР от стихии мирового капиталистического рынка, от экономической экспансии западных моно­полий и от разного рода экономических диверсий со стороны империалистических государств.

Отметим, что через какой-то десяток лет после введения ГМВТ в СССР в мире разразился жесто­чайший экономический кризис. Даже самые бога­тые страны мира (США, Великобритания) очень тяжело переживали этот кризис, который они, кстати, не сумели полностью преодолеть до начала Второй мировой войны. До революции Россия так­же не раз вместе со странами Запада оказывалась в состоянии кризиса, который к нам ветром заносило из-за границы. В экономике СССР благодаря ГМВТ никаких признаков кризиса не было ни в 1929 г., ни в последующие годы. За период существования ГМВТ в СССР (примерно 70 лет) в мире случалось много экономических кризисов, но благодаря «бу­феру» ГМВТ ни один из них не сумел оказать не­гативного влияния на советскую экономику.

Важность защиты от западных монополий на­родного хозяйства СССР была обусловлена тем, что на мировой рынок выходили преимущественно ги­гантские монополии. Мелкий и средний бизнес всег­да был неконкурентоспособен на мировых рынках. Даже сравнительно крупные отечественные пред­приятия выглядели карликами на фоне гигантских западных монополий и были заранее обречены на неэквивалентный обмен в сфере внешней торговли.

О различных диверсиях Запада против эконо­мики СССР мы скажем далее. Опять-таки благодаря «буферу» ГМВТ все они не возымели эффекта, на который рассчитывали их организаторы.

СозиДательная функция - подчинение внеш­ней торговли решению задач социалистического строительства, максимально эффективному выпол­нению планов развития народного хозяйства СССР. Уже после Второй мировой войны, когда на геогра­фической карте появился целый ряд социалистиче­ских государств, возник социалистический лагерь, ГМВТ стала важным инструментом международ­ной социалистической интеграции. Более того, благодаря ГМВТ Советский Союз мог оказывать эффективную помощь странам развивающегося («третьего») мира, которые встали на путь некапи­талистического развития.

О созидательной функции ГМВТ в части, каса­ющейся содействия эффективному выполнению пла­нов развития народного хозяйства СССР, мы уже от­части говорили в других публикациях (например, в статье «Об источниках индустриализации СССР»).

условия эффективности государственной
монополии внешней торговли

Чтобы ввести государственную монополию внешней торговли, мало принять декрет. Декрет (или закон) может быть очень правильным, но его никто не будет выполнять. Кстати, следует признать, что в первые годы после объявления большевиками ГМВТ имели место многочисленные нарушения по - ложений декрета от 22 апреля 1918 г. Я специально это подчеркиваю в связи с тем, что некоторые ны­нешние патриоты и государственники призывают немедленно ввести в «демократической» России («Российской Федерации») государственную моно - полию внешней торговли. Боюсь, что в этом случае «телега окажется впереди лошади».

Итак, для введения государственной монополии внешней торговли необходимы три условия.

1. Политическая власть должна находиться в руках сил, которые действительно ориентированы на создание сильного и независимого государства. Более того, эти силы должны ориентироваться на такую социально-экономическую модель общества, которая не имеет ничего общего с капитализмом, поскольку ГМВТ несовместима с капитализмом.

2. Необходимо обобществление крупной про­мышленности, транспорта, банковской системы, т. е. сосредоточение командных высот народного хозяйства в руках выше обозначенных политиче­ских сил.

3. Обязательно дополнение ГМВТ государ­ственной валютной монополией.

Большевики (Сталин в том числе) прекрас­но понимали важность выполнения этих условий. И если политическая власть оказалась в их руках уже в 1917 г., то обобществление крупной промыш­ленности, транспорта, банковской системы по­требовало определенного времени. Параллельно с созданием системы ГМВТ большевики проводили национализацию предприятий и организаций, при­надлежавших частному капиталу (в т. ч. иностран­ному). Процесс обобществления в основном завер­шился в конце 1920-х - начале 1930-х гг., когда в СССР началась индустриализация.

Что касается государственной валютной моно­полии (ГВМ), то суть ее заключается в том, что в руках государства сосредотачивается вся валюта и прирав­ненные к ней ценности (прежде всего, золото); госу­дарство осуществляет все международные расчеты. Короче говоря, ГВМ - своеобразный «буфер», защи­щающий внутреннюю денежно-кредитную систему страны от мировой валютно-финансовой системы (МВФС). Во-первых, МВФС - источник капитали­стической стихии (те же кризисы). Во-вторых, За­пад может использовать каналы МВФС для ведения подрывной деятельности против СССР.

ГВМ выполняет важную созидательную функ­цию - обеспечивает наиболее эффективное исполь­зование валютных ресурсов страны в целях выпол­нения планов развития народного хозяйства СССР. Наглядно эта созидательная функция ГВМ прояви­лась в годы индустриализации, когда социалисти­ческое государство при достаточно ограниченных валютных ресурсах сумело обеспечить закупку большого количества машин и оборудования. За период 1929-1940 гг. в СССР были построены около 9 тыс. предприятий. Такое чудо социалистической индустриализации было бы немыслимо без госу­дарственной монополии в валютной сфере и сфере внешней торговли.

борьба против государственной монополии
внешней торговли внутри ссср

Положения о ГМВТ еще до Октябрьской ре­волюции 1917 года были разработаны В. И. Лени­ным. В целом я не разделяю мировоззрение «во­ждя мировой революции», но в вопросе ГМВТ он был совершенно прав. Он не только рассматривал ГМВТ важнейшим условием строительства социа­лизма, но также прекрасно понимал, что без такой монополии Россия окончательно превратится в ко­лонию Запада.

Внутри партии большевиков и в государ­ственном аппарате далеко не все разделяли линию В. И. Ленина и его сторонников на последователь­ное проведение в жизнь принципа ГМВТ. Многие полагали, что это временная мера эпохи военного коммунизма. После объявления в 1921 г. о пере­ходе к новой экономической политике пошли раз­говоры, что, мол, начинается сворачивание ГМВТ. В ВКП (б) появились активные сторонники демон­тажа ГМВТ в лице Н. Бухарина, Г. Сокольнико­ва, Н. Пятакова.

Эти видные партийные и государственные дея­тели («группа Бухарина») и стоящие за ними капи­талистические элементы в стране стали добивать­ся свободной связи с внешним рынком и замены монополии внешней торговли простой таможен­ной охраной. «Группа Бухарина» выдвинула также предложения об открытии ряда портов для свобод­ного ввоза и вывоза товаров, об ограничении моно - полии внешней торговли лишь небольшим кругом товаров, об оплате сельским хозяевам их поставок на экспорт в иностранной валюте и т. п. В 1922 г. развернулась очень серьезная внутрипартийная борьба по вопросу ГМВТ.

Одной из площадок для дискуссий по поводу ГМВТ стал Госплан. Одним из сторонников демон­тажа государственной монополии в Госплане был В. Г. Громан. 3 марта 1922 г. он сделал в Президиуме Госплана доклад о положении советской промышлен­ности. Доклад был подготовлен для советской деле­гации на Генуэзской конференции (которая должна была состояться в апреле 1922 г.). По мнению автора доклада, состояние промышленности ужасное: «Об­щеэкономическое разложение страны продолжается и усиливается. Чтобы превратить регрессивную ли­нию развития в прогрессивную, необходимо около 10 млрд. золотых рублей в течение 3 лет. Эти деньги можно достать путем действительной связи русско - го народного хозяйства с мировым»^[65]. В переводе на понятный язык это означало, что Советская Россия ради получения 10 млрд. золотых рублей должна была пожертвовать государственной монополией внешней торговли, т. е. своим суверенитетом!

Кстати, некоторые противники ослабления ГМВТ полагали, что свободный доступ различных коммерсантов и предпринимателей из-за рубежа на внутренний рынок облегчил бы подрывную работу против Советской России. На этот аспект обраща­ет внимание Дмитрий Верхотуров: «Монополия внешней торговли, разрушить которую предлагал Громан, и в самом деле была большевистской кре­постью. Все доходы от внешней торговли оседали в кармане Советской власти. Также она ограничи­вала доступ в страну иностранцам, среди которых могли оказаться белогвардейские разведчики и ди­версанты. Стоило только приподнять барьер моно­полии внешней торговли, как в страну поехали бы сотни и тысячи белых офицеров и потекли деньги на свержение советской власти»^[66].

В декабре 1922 г. Ленин написал письмо, разо­блачающее предательский характер выступлений Бухарина по вопросу ГМВТ (предполагалось, что письмо будет оглашено на предстоящем пленуме партии). Далее приводятся выдержки из ленин­ских записей:

«Бухарин не видит, - это самая поразительная его ошибка, причем чисто теоретическая, - что никакая таможенная политика не может быть дей­ствительной в эпоху империализма и чудовищ­ной разницы между странами нищими и страна­ми невероятно богатыми. Несколько раз Бухарин ссылается на таможенную охрану, не видя того, что в указанных условиях полностью сломить эту охрану может любая из богатых промышленных стран. Для этого ей достаточно ввести вывозную премию за ввоз в Россию тех товаров, которые обложены у нас таможенной премией. Денег для этого у любой промышленной страны более чем достаточно, а в результате такой меры любая про­мышленная страна сломит нашу туземную про­мышленность наверняка.

Поэтому все рассуждения Бухарина о тамо­женной политике на практике означают не что иное, как полнейшую беззащитность русской про­мышленности и прикрытый самой легкой вуалью переход к системе свободной торговли. Против этого мы должны бороться изо всех сил и бороться вплоть до партийного съезда, ибо ни о какой се­рьезной таможенной политике сейчас, в эпоху им­периализма, не может быть и речи, кроме системы монополии внешней торговли...

На практике Бухарин становится на защиту спе­кулянта, мелкого буржуа и верхушек крестьянства против промышленного пролетариата, который аб­солютно не в состоянии воссоздать своей промыш­ленности, сделать Россию промышленной страной без охраны ее никоим образом не таможенной поли­тикой, а только исключительно монополией внешней торговли. Всякий иной протекционизм в условиях современной России есть совершенно фиктивный, бумажный протекционизм, который ничего проле­тариату не дает. Поэтому, с точки зрения пролета­риата и его промышленности, данная борьба имеет самое коренное, принципиальное значение»^[67].

В итоге притязания группы Бухарина удалось отвергнуть, пленум ЦК партии в декабре 1922 г. и XII съезд партии еще раз подтвердили незыблемость государственной монополии внешней торговли.

Однако нападки на ГМВТ продолжились. В последующие годы против монополии внешней торговли выступала троцкистско-зиновьевская оп­позиция. Она опиралась на рекомендации некото­рых специалистов из Наркомата внешней торговли (НКВТ) и Госплана о разделении деятельности в об­ласти внешней торговли на две обособленные части: обобществленную (государственную) и частную. При этом обобществленная часть должна была вести сношения с внешним рынком через НКВТ, а частная должна действовать самостоятельно с применением к ней разрешительно-запретительной системы.

В связи с хозяйственными трудностями во вто­рой половине 1923 г., а затем в период завершения денежной реформы в 1924 г. Сокольников, Пята­ков, Преображенский и др. пытались воскресить в несколько завуалированной форме прежние планы о предоставлении «свободы дверей» для иностран­ных товаров и отказа от политики активного тор­гового баланса. При этом они утверждали, что это необходимо для успешного проведения денежной реформы (введение в оборот червонца, который они рассматривали в качестве свободно конвертируе­мой валюты). Проведение такого плана привело бы к подрыву промышленности, поскольку она тогда не была в состоянии противостоять иностранной конкуренции. Более того, сорвалась бы денежная реформа. «...Частичное открытие границ, - пре­достерегал Ленин, - несет с собою серьезнейшие опасности в отношении валюты, ибо мы попадем практически в положение Германии, несет с собою серьезнейшие опасности в смысле проникновения в Россию, без малейшей возможности контроля для нас, мелкой буржуазии и всяческих агентов за­граничной России».

Начиная с 1925 г. ключевой фигурой в стане противников ГМВТ стал Л. Троцкий. В 1925 г. на октябрьском пленуме ЦК партии троцкисты предло­жили смягчить режим ГМВТ, освободить ввоз ряда товаров от контроля Наркомата внешней торговли. Пленум объявил непримиримую борьбу «с откры­тыми и замаскированными настроениями за отмену или ослабление государственной монополии внеш­ней торговли, питаемыми, в конечном счете, мелко - буржуазными силами нашей экономики».

В 1927 г. троцкисты выдвинули лозунг о мак­симальном расширении экономических отношений с капиталистическим миром без всяких ограниче­ний. Пленум ЦК партии, состоявшийся в октябре 1927 г., отверг этот лозунг.

В подрыве ГМВТ участвовала также Промпар - тия. Я не берусь оценивать известный судебный процесс над участниками этой партии (среди них, в частности, известный экономист Н. Кондратьев). Но факт есть факт: в одном из пунктов своей программы Промпартия намечала ликвидацию государственной монополии внешней торговли.

Начиная с 1923 г. (когда Ленин уже фактиче­ски отошел от всех дел) борьбу за сохранение и укрепление ГМВТ в СССР возглавил И. Сталин. Борьба была как идейная (Сталин немало писал и выступал по поводу ГМВТ), так и политическая. После высылки за пределы СССР Л. Троцкого, разгрома «новой оппозиции» (Бухарин, Зиновьев и др.) в СССР прекратились дискуссии по поводу того, насколько нужна государственная монополия внешней торговли и как понимать эту монополию. Далее началась будничная работа по совершен­ствованию внешней торговли СССР. Об этой рабо­те мы скажем далее.

борьба против
государственной монополии
внешней торговли ссср извне

Реакция Запада на введение советской властью ГМВТ была болезненной. Одной из причин, по ко­торой Запад в течение нескольких лет не принимал решения о дипломатическом признании нового государства, было именно наличие государствен­ной монополии внешней торговли. На междуна­родных конференциях в Генуе и Гааге Запад ока­зывал бешеное давление на советскую делегацию,

добиваясь отмены ГМВТ в РСФСР. Не получи­лось. Об этом нам, студентам, рассказывал еще профессор Н. Н. Любимов, который участвовал в Генуэзской конференции в качестве советника. Это была крупнейшая после окончания Первой мировой войны международная конференция по экономическим и финансовым вопросам, которая проходила в Генуе (Италия) с 10 апреля по 19 мая при участии представителей 29 государств (Вели­кобритания, Франция, Германия, Италия, Бельгия, Австрия и др.; США в конференции отказались участвовать). Тон на конференции задавали пред­ставители западных стран, которые вместо дело­вого обсуждения реальных путей установления экономических связей с Советским государством пытались с помощью дипломатического нажима добиться от Советского правительства экономи­ческих и политических уступок, ведущих к ре­ставрации капитализма в России; они рассчиты­вали заставить Советское государство признать все долги царского и Временного правительств, вернуть иностранным капиталистам национали­зированные Советской властью предприятия или возместить стоимость этих предприятий, ликвиди­ровать монополию внешней торговли и т. д. Совет­ская делегация отвергла эти требования и, в свою очередь, выдвинула контрпретензии о возмеще­нии Советскому государству убытков, причинен­ных иностранной интервенцией и блокадой. Для справки: довоенные и военные долги России были равны 18,5 млрд. золотых рублей. А вот убытки советского государства в результате иностранной интервенции и блокады были оценены Москвой в 39 млрд. золотых рублей, т. е. вдвое выше. Вместе с тем, желая найти почву для соглашения и вос­становления экономических связей с капиталисти­ческими государствами, советская делегация на Генуэзской конференции 20 апреля 1922 г. заявила, что Советское правительство готово признать до­военные долги и преимущественное право за быв­шими собственниками получать в концессию или аренду ранее принадлежавшее им имущество при условии признания Советского государства де­юре, оказания ему финансовой помощи и аннули­рования военных долгов и процентов по ним. Нам не удалось тогда договориться с Западом. Прошло еще несколько лет, пока не началась «полоса при­знаний» советского государства. Здесь же хочу от­метить, что советская делегация готова была идти на многие уступки. Но об отказе или даже ослабле­нии ГМВТ речи быть не могло.

Еще до установления дипломатических отно­шений с СССР некоторые западные страны начали торговать с нашей страной, но при этом не призна­вали ГМВТ. Англия, первая из капиталистических стран вступившая в торговые отношения с совет­ской Россией, в лице Ллойд Джорджа заявляла, что она согласна торговать лишь с «русским народом» и с «русскими кооперативными организациями». Нам приходилось приспосабливаться к требова­ниям подобного рода. Поэтому в СССР допуск к внешней торговле имели достаточно большое ко­личество кооперативных организаций, но коопера­тивными они были формально, фактически нахо­дясь под жестким государственным контролем.

На СССР оказывалось всяческое давление с це­лью заставить Москву демонтировать ГМВТ. Среди этих мер давления можно назвать следующие:

1) «золотая блокада»;

2) кредитная блокада;

3) ограничения или запреты на ввоз товаров из СССР по причине «советского демпинга»;

4) такие же ограничения и запреты на основа­нии того, что СССР при изготовлении товаров ис­пользует «бесплатный труд заключенных» (другой вариант: «принудительный труд»);

5) повышенные пошлины на ввоз товаров из СССР, лицензирование советского импорта и т. п.

«Золотая блокада» заключалась в том, что За­пад отказывался принимать от Советского Союза в порядке оплаты импорта золото. И это несмотря на то, что после Первой мировой войны к 1925 г. существовавший до 1914 г. золотой стандарт был уже восстановлен (хотя и в усеченном виде), т. е. золото рассматривалось как универсальные, миро­вые деньги. СССР мог покрывать свои импортные закупки только поставками природных ресурсов, сельскохозяйственной продукции, особенно зер­на. Некоторые авторы объясняют золотую блокаду стремлением Запада создать в нашей стране голод (заставить продавать зерно за границу, создавая его острую нехватку внутри страны).

КреДитная блокаДа - отказ предоставлять Со­ветскому Союзу кредиты, в т. ч. кредиты торговые (что считалось нормой в международной торговле). Либо же кредиты предоставлялись на невыгодных (по процентным ставкам, срокам) условиях и под избыточное обеспечение. Часто введение кредит­ной блокады обосновывалось тем, что СССР не по­гасил свои долговые обязательства царского и вре­менного правительств и теряет право на получение новых займов и кредитов.

Застрельщиком кампаний против «советского Демпинга» и «принуДительного труДа» выступили США. Начало этих кампаний было положено серией статей «Нью-Йорк Ивнинг Пост» об угрозе «красной торговли»; вслед за этим правительство матерого врага Советского Союза Гувера издало ряд админи­стративных и таможенных актов, открыто направ­ленных против советских товаров, а именно:

1) распоряжение Министерства финансов США от 23 мая 1930 г., в котором содержится ссылка на антидемпинговый закон 1921 г. и признается, что «продажная цена советских спичек ниже настоя­щей добросовестной стоимости их», и вводится специальное обложение советских спичек запрети­тельной антидемпинговой пошлиной в дополнение к обычной пошлине;

2) специальное таможенное ограничение в от­ношении ввоза советского асбеста и марганца;

3) распоряжение таможенного комиссара, ут­вержденное 20 февраля 1931 г. Министерством фи­нансов, о запрещении ввоза советских пиломатери­алов и балансов из четырех зон европейской части СССР: Кольского полуострова (включая Мурман­ское побережье), Карельской автономной респуб­лики, Северной области и Зырянской автономной области - как из областей где якобы используется труд заключенных.

В качестве примера дискриминационного ли­цензирования советского импорта и использования повышенных импортных пошлин можно привести Францию. 3 октября 1930 г. там был издан декрет, вводивший систему лицензий на импорт основных советских товаров. Этот декрет ставил советские товары в худшие условия по сравнению с товара­ми других стран. В 1933 г. во Франции были пред­приняты новые попытки дискриминации советских товаров. Они были отнесены к числу товаров, вы­возимых из стран с падающей валютой, и были об­ложены особым налогом (фактически пошлиной) в размере 25% стоимости товара.

вынужденное признание западом
государственной монополии
внешней торговли ссср

Советское правительство часто находило необ­ходимые ответные средства. Так, 20 октября 1930 г. оно приняло постановление о введении в действие специального режима для всех стран, которые уста­навливают в отношении внешней торговли СССР различные ограничения. Это постановление сыгра­ло большую роль в нашей борьбе против дискрими­наций советской внешней торговли. В частности, от­ветные меры СССР быстро образумили французское правительство и уже к 16 июля 1931 г. оно было вы­нуждено отменить злополучный декрет от 20 октя­бря 1930 г. Позднее французы вынуждены были от­менить и дополнительную 25-процентную пошлину на советские импортные товары.

Наши отношения с Великобританией были очень непростыми. В августе 1924 г. был подписан торго­вый договор с Великобританией, устанавливавший принцип взаимного наибольшего благоприятство - вания и правовое положение Торгпредства СССР в Великобритании, что означало признание англий­ским правительством монополии внешней торговли. Однако консервативная партия, пришедшая к власти после лейбористов, отказалась внести в парламент на ратификацию подписанный лейбористским пра­вительством торговый договор. Поэтому торговые отношения с Англией продолжали в связи с этим регулироваться временным торговым соглашением, заключенным 16 марта 1921 г.

В 1927 г. в Лондоне был осуществлен разбой­ный набег на нашу организацию, которая называ­лась АРКОС^[68], что привело к разрыву дипломати­ческих отношений между двумя странами. После этого Лондон стал чинить всяческие ограничения для ввоза советских товаров. Но разрыв с СССР в большей степени ударил по экономическим интере­сам самой Англии (особенно после начала кризиса в конце 1929 г.). В апреле 1930 г. Англия была вынуж­дена заключить с нами временное англо-советское торговое соглашение.

Другая история относится к 1933 г. Она началась с того, что в марте-апреле 1933 г. в Москве проходил процесс по делу английских инженеров, обвинен­ных во вредительской деятельности. В ответ на этот процесс 17 апреля 1933 г. английское правительство объявило эмбарго (запрет ввоза) на основные товары нашего экспорта в Англию. Этим эмбарго охваты­валось до 80% наших товаров. В ответ на эту акцию советское правительство приняло соответствующие контрмеры, в результате которых наши заказы и за­купки в Англии, а также фрахтование английских судов советскими организациями резко упали, что ощутительно сказалось на всей экономике Англии (она и без того никак не могла выкарабкаться из кри­зиса). Поэтому через 2,5 месяца после введения эм­барго английское правительство вынуждено было его отменить и приступить вновь к переговорам о заключении нового торгового договора с СССР.

В целом Западу нехотя приходилось признавать де-факто государственную монополию внешней торговли СССР. Впрочем, не только де-факто, но и де-юре. В торговом договоре с Италией от 7 февра­ля 1924 г. впервые была признана монополия внеш­ней торговли и установлены в полном объеме права Торгпредства как части полномочного представи­тельства СССР в Италии. Всего за годы восстано­вительного периода нашей страной было заключено свыше 40 договоров различного рода и соглашений более чем с 20 странами. Если в 1920 г. советская страна полулегально вывозила свои товары только в 7 стран и ввозила немногочисленные товары из 16 стран, то уже в 1921/22 г. она вывозила товары в 17 стран и ввозила из 31 страны. В 1924/25 г. совет­ские товары вывозились в 33 страны, а необходимые нам ввозились из 38 стран.

Пожалуй, дольше всего сопротивлялись уста­новлению с Советским государством дипломатиче­ских и нормальных торговых отношений Соединен­ные Штаты. Правящие круги этой страны заняли резко враждебную позицию по отношению к Совет­скому государству. Однако торговля между СССР и США все-таки развивалась. Она велась через «Ам- торг» - акционерное общество, учрежденное по за­конам штата Нью-Йорк. Советское правительство предоставило «Амторгу» право ведения торговых операций в СССР. Впрочем, представители деловых кругов США воспринимали «Амторг» чуть ли не как торговое представительство СССР в Америке. Начиная с 1934 г. (на следующий год после установ­ления дипломатических отношений между США и СССР) началось быстрое наращивание товарообо­рота между двумя странами. По объемам поставок машин и оборудования для советских строек эпохи сталинской индустриализации США оказались на первом месте. Я об этом писал в статье «Об источ­никах индустриализации СССР».

Только благодаря огромным преимуществам монополии внешней торговли, давшей Советско­му Союзу возможность гибко маневрировать на внешних рынках своими ресурсами, нам удалось, используя противоречия между отдельными ка­питалистическими странами и монополиями, пре­одолеть периодически организовавшиеся Западом блокады, бойкоты и другие попытки помешать внешнеторговой деятельности СССР.

Этапы становления и развития
государственной монополии внешней торговли
в ссср. Этап «военного коммунизма»

Можно выделить четыре основных этапа ста­новления и развития ГМВТ в СССР:

1) этап «военного коммунизма» (1918-1921 гг.);

2) этап восстановления народного хозяйства (1921-1925 гг.);

3) этап сворачивания НЭПа и подготовки инду­стриализации (1926-1930 гг.);

4) этап совершенствования ГМВТ (с 1930 г. до перестройки второй половины 1980-х гг.).