2020-04-20
94
В тексте латинского трактата «Об истолковании», дошедшего до нас под именем Апулея из Мадавры (Apulei Opera III, De Philosophia libri, rec. P. Thomas, 1908,176-194), A. представлен как разработчик теории силлогизма: А. и некоторые «младшие перипатетики» вывели пять новых модусов силлогизма, три по первой фигуре и два по второй, обращая общеутвердительные (отрицательные) посылки в частноутвердительные (отрицательные), подробнее см.: Moraux I, S. 186-191, - по-видимому, используя логические сочинения Теофраста.
Грилли высказал предположение {Grilli 1971), что цитата из соч. Порфирия «О способностях души», посвященная двум способностям души воспринимать (αντιληπτικών δύνα/xtv) - с помощью органов чувств и без них, содержит фрагмент рассуждения перипатетика А. (см. текст Порфирия у Stob. I 49, 24, р. 347,19-349,17 Wachsm.).
Лит.: Mariotti I. (ed.). Aristone d' Alessandria, Edizione e interpretazione. Bologna, 1966; Grilli A. Un frammento d' Aristone Alessandrino in Porfirio, - GIF 23, 1971, p. 292-307; Moraux, Aristotelismus I, 1973, S. 181-193.
M. А. СОЛОПОВА
АРИСТОН КЕОССКИЙ (Άριστων 6 Κβιος) (2-я пол. 3 в. до н. э.), философ-перипатетик, глава Ликея после Ликона из Троады (ум. в 38 ол. = 22776—225/ Ά до н. э.). Был родом из г. Юлида на о. Кеос. Поскольку сведения об А. Кеосском эллинистические авторы часто относили к стоику Аристону Хиосскому, и наоборот, представляет затруднение как установление биографических деталей, так и атрибуция его сочинений. Из 24 фрагментов А. (по изданию Wehrli, Die Schule VI, S. 32-44), две трети содержат упоминание об «Аристоне», без дальнейших пояснений. Географ Страбон (Strab. X 5, 6 = fr. 11 Wehrli) сообщает, что А. был последователем Биона Борисфенита, что на самом деле следует отнести к стоику А. Хиосскому.
|
|
|
Философское наследие Α., ставшего схолархом уже угасающего Перипата, составили историко-философские сочинения в жанре биографии
15 8 АРИСТОН ХИОССКИЙ
и научно-популярные труды по этике. По-видимому, в некоторых из своих текстов А. уделил внимание полемике со стоиками. Цицерон (De fin. V, 5, 13 = fr. 10) отзывается об А. как «писателе изящном и изысканном», в котором, однако, не доставало «весомости» (gravitas) большого философа. Он также упоминает о «множестве» сочинений Α., не приводя их названий (по Цицерону, авторитетом они не пользовались).
Диоген Лаэртий, приводя список из 14 сочинений стоика А. Хиосского, отмечает, что их автором Панетии и Сосикрат Родосский считали перипатетика Α., за исключением писем (D. L. VII, 163). Некоторые упомянутые в списке А. Хиосского сочинения («Протрептик», «Беседы о любви»), возможно, действительно были сочинениями перипатетика A. (Tsekourakis 1980). Из других источников известно о его соч. «О старости» (Cic. Cato 1, 3 - впрочем, атрибуция дискуссионна, см. Ranocchia 2003), «О лести», «Записки о тщеславии», написанных в русле традиции «Характеров» Теофраста, а также о составленных им биографиях Гераклита, Сократа, Эпикура, схолархов Ликея: Ликона, Стратона из Лампсака, а также, вероятно, Теофраста и Аристотеля; в биографиях перипатетиков А. воспроизвел содержание их завещаний.
|
|
|
О том, что А. был автором и других произведений, свидетельствуют находки папирусных текстов эпикурейца Филодема из Гадары (соч. «О пороках», РНегс. 1008). Филодем цитирует и пересказывает содержание трактата А. «Об избавлении от высокомерия» (Πβρϊ τον κονφίζειν νπερηφανίας). У А. речь идет о высокомерии тех, кому благоволила судьба (τύχη); он подразделяет порок высокомерия на несколько подвидов (самонадеянность, суровость, всезнайство, чванство, ирония, презрительность), и в качестве иллюстрации приводит образы известных философов, - иронией, в частности, отличалось поведение Сократа.
Фрагм.: Wehrli, Die Schule VI. Lykon und Ariston von Keos, 19692, S. 27-44; Forten-baugh W. W., White S. (edd.). Aristo of Ceus. Text, Translation and Discussion (RUSCH, XIII). N. Bruns.; L., 2006 (text and tr.: p. 1-178).
Лит.: Mayer Α. Aristonstudien. [Philologus Supplbd. XI]. В., 1910, S. 483-610; Jensen С. Ariston von Keos bei Philodem, - Hermes 46, 1911, p. 393-406; Gallavotti C. Teofrasto e Aristone. Per la genesi dei caratteri teofrastei, - RFIC 5, 1927, 468-479; Knögel W. Der Peripatetiker Ariston von Keos bei Philodem. Lpz., 1933; During I. Ariston or Hermippus? - ClassMed 17, 1956, p. 11-21; Lancia M. Aristone di Ceo e Bione di Boristene, - Elenchos 1, 1980, p. 276-291; Tsekourakis D. Zwei Probleme der Aristonfrage, -RhM 123, 1980, S. 238-257; Ranocchia G. Aristo Ceus о Aristo Chius? Postula al problema testuale di Cic. Cato Maior 3, - Elenchos 24. 1,2003, p. 115-122; Hahm D. In Search of Aristo of Ceos; Dorandi T. I frammenti papiracei di Aristone di Ceo; Ranocchia G. L'Autore del IJepl του κονφίζειν ύπερηφανίας; Vogt S. Characters in Aristo; Voula Tsouna. Aristo on Blends of Arrogance, et al., - Fortenbaugh W. W., White S. (edd.). Aristo of Ceus. Text, Translation and Discussion. (RUSCH, XIII). N. Bruns.; L., 2006, p. 179-359.
M. А. СОЛОПОВА
АРИСТОН ХИОССКИЙ {"Αρίστων 6 Χίος) (1-я пол. 3 в. до н. э.), ученик Зенона Китийского, один из самых оригинальных представителей Древней Стой.
А. учился у Зенона вместе с Клеанфом, впоследствии некоторое время слушал платоника Полемона, а затем, вероятно, попытался открыть собственную школу и читал лекции в Киносарге (SVF I 333 = D. L. VII 160 ел.;
АРИСТОН ХИОССКИЙ 159
ср. 171); при А. сложился кружок последователей («аристоновцы» - VII 161; Athen. VII 28led): Мильтиад, Дифил, астроном и географ Эратосфен Киренский и Аполлофан.
Среди по меньшей мере 16 известных сочинений А. (см. фрг. 333; сравнительно немногочисленные фрагменты по большей части не соотносятся с конкретными трактатами) концептуально важными были, по-видимому, «Об учении Зенона» (Пер\ των Ζήνωνος δογμάτων), «Рассуждения» (Διάλογοι), «Беседы о мудрости» (Περί σοφίας 8ιατριβαί) в 7-ми кн., «Чтения» (Σχολαι) в 6-ти кн., «Против диалектиков» (Προς τους διαλεκτικούς) в 3-х кн. Однако чаще всего цитируются «Уподобления» ('Ομοιώματα), - сборник суждений и изречений разнообразного содержания (ок. 20 фрагментов, в основном у Стобея). Панетий считал (ошибочно), что А. принадлежат только «Письма» (или «Письма к Клеанфу») в 4-х кн.
Новизна позиции А. по сравнению с общешкольной состояла в стремлении ограничить философию только сферой морали. Физику и логику А. объявил ненужными (вероятно, под влиянием сократической - в частности, кинической - традиции и Полемона): логика нас «не касается», ибо не способствует исправлению жизни, физика - «выше нас», ее предмет непознаваем и не приносит нам никакой пользы (fr. 351-353). Однако, несомненно, что А. интересовался теорией познания и логикой (ср. D. L. VII 162; Eus. Рг. Εν. XV 62, 7), известны сочинения А. неэтического характера («Против возражений Алексина», «Записки об ошибках суждения» и др.). Кроме того, он разработал отличавшуюся от учения Зенона психологию: душа состоит из двух частей (вместо восьми), - разумной (ведущее начало) и чувственно-воспринимающей, которая объединяет все неразумные способности (fr. 377 = Porph. ар. Stob. 149, 24).
|
|
|
Ограничив свою доктрину этикой, А. утверждал, что все лежащее «между» добродетелью и пороком безразлично во всех отношениях и не может быть поделено на предпочитаемое и непредпочитаемое по природе (D. L. VII 160; Cic. De fin. II 43; IV 79; V 73; Acad. II 130 и др.), поскольку предпочтение (πρόκρισις) основывается не на естественных свойствах вещей, а на ситуативных обстоятельствах: «здоровье не всегда предпочтительно, а болезнь не всегда не предпочтительна» (Sext. Adv. math. XI 67; Cic. De fin. II 43); и родины «по природе» не бывает (см. Plut. De exil. 5, 600 е), -этим последним тезисом Α., вероятно, обосновывал типичный для учения Стой космополитизм. Объявив конечной целью безразличное отношение к вещам, безразличным для добродетели, А. ввел собственный термин αδιαφορία, «безразличие» (fr. 360, 362 = Cic. Acad. II 130).
Добродетель (знание блага и зла) А. считал единственным благом, единой по сути и получающей различные названия в зависимости от областей своего применения (Galen. PHP VII 2). Различие между А. и Зеноном в понимании добродетели вряд ли было принципиальным, но А. заметно акцентировал ситуативный момент проявления видов добродетели, утверждая, что они являются лишь различными состояниями (σχέσεις) одной единственной добродетели (Plut. St. rep. 8, 1034d). T. обр., А. гипертрофировал одну тенденцию школьной этики (только благо может служить объектом нравственного целеполагания), но совершенно пренебрег другой и не менее важной - желанием выводить само стремление к благу из естественных природных задатков.
160 АРИСТОТЕЛИЗМ
Строго формальный подход делал паренетическую часть этики ненужной (в лучшем случае А. признавал за ней педагогическое значение - Sen. Ер. 89,13; Sext. Adv. math. VII12), - при этом А. все же считал необходимым «упражнение», άσκησις, ср. fr. 370 = Clem. Strom. II 20, 108: для преодоления «четвероструния» (τ€τράχορ8ον), образуемого наслаждением, скорбью, страхом и вожделением, «нужно много упражняться в добродетели и много бороться».
|
|
|
Позиция А. немедленно подверглась внутришкольной критике: Персей выступил против концепции «безразличия» (D. L. VII 162), а Хрисипп написал полемическое сочинение против понимания добродетели у А. (Galen. PHP VII 2). Хотя отрицание практической этики резко отличает позицию А. от моралистической платформы Поздней Стой, абсолютизация этики в его учении стала первым концептуальным выражением основной тенденции развития стоической доктрины.
Фрагм.: SVF I 333-403; рус. пер.: Столяров, Фрагменты, I, с. 116-139.
Лит.: F esta N. Studi critici sullo stoicismo: Aristone, - Archivio di Filosofia 3, 1933, p. 72-94; Gottschalk H. B. Varro and Ariston of Chios, - Mnemosyne 33, 1980, p. 359-362; Moreau J. Ariston et le Stoïcisme, - REA 50, 1948: 27-48; Tsekourakis D. Zwei Probleme der Aristonfrage, - RhM 123, 1980: 238-257; Ioppolo A. M. Aristone di Chio e lo stoicismo antico. Nap., 1981; Schofield M. Ariston of Chios and the unity of virtue, - AncPhil 4, 1984, p. 83-95; Porter J. I. The Philosophy of Aristo of Chios, - The Cynics: The Cynic Movement in Antiquity and its Legasy. Ed. B. Branham, M.-O. Goulet-Caze. Berk., 1997, p. 156-189.
А. А. СТОЛЯРОВ
АРИСТОТЕЛИЗМ 1) в узком смысле - учение последователей Аристотеля (не совпадает с понятием Перипатетической школы, т. к. древние перипатетики после Теофраста до 1 в. до н. э. по существу никак не связаны с аристотелизмом); 2) в более широком смысле об аристотелизме говорят применительно к истории истолкования, распространения, переводов и влияния сочинений Аристотеля, а также в связи с усвоением учения Аристотеля в различных средневековых теологических традициях. Термин «аристотелизм» - новоевропейского происхождения, однако греческий глагол άριστοτελίζβίν («аристотелизировать») впервые встречается у Страбона (Strab. XIII1, 54) применительно к возрождению аристотелизма в 1 в. до н. э. Об истории античного греческого аристотелизма см. Перипатетическая школа и Аристотеля комментаторы.
Ранняя восточная патристика отталкивается от неоплатонизма и свободна от влияния Аристотеля за исключением Немесия Эмесского и Иоанна Филопона. Осуждая ересь Евномия, Василий Великий, Григорий Нисский и Феодорит усматривают ее корни в аристотелевской силлогистике. Проникновение понятийного аппарата и терминологии Аристотеля в христианскую теологию происходит в соч. Леонтия Византийского (ок. 475 -ок. 543), от которого в этом отношении зависит Максим Исповедник. Сочинения о животных используются в традиции «Шестодневов» (начиная с «Шестоднева» Василия Великого). Официальное признание (в качестве «служанки теологии») логика Аристотеля получает в «Диалектике» Иоанна Дамаскина. Оживление комментаторской традиции в 11 в. связано с деятельностью платоника Михаила Пселла и его учеников Михаила Эфесского и Иоанна Итала. Дальнейшая традиция комментирования представлена
АРИСТОТЕЛИЗМ 161
Феодором Продромом и Иоанном Цецисом (12 в.), Никифором Влеммидом (13 в., его аристотелевские учебники логики и физики получили в Византии широкое распространение), Георгием Пахимером («Сокращенный очерк аристотелевской философии»), Мануилом Холоболом (преподавал в Константинопольской школе с 1267), Феодором Метохитом (ум. 1332) и др. Полемика между Плифоном («О различиях платоновской и аристотелевской философии», ок. 1439), отвергавшим не только аввероистический и томистский аристотелизм, но и аристотелизм как таковой, и Георгием Схоларием (Геннадием, «Против Шифоновых апорий, касающихся Аристотеля»), защитником томистского аристотелизма, предвосхищает борьбу «платоников и аристотеликов» в Италии в 15 в. Самый значительный памятник византийского аристотелизма - сотни рукописей сочинений Аристотеля (древнейшие - 9-10 вв.), сохранившие для нас Corpus Aristotelicum.
Сирийский аристотелизм послужил связующим звеном между греческим и арабским аристотелизмом. Логические сочинения Аристотеля (гл. обр. «Категории», «Герменевтика» и «Первая Аналитика») и «Введение» Порфирия были усвоены сирийскими несторианами для целей теологии, гомилетики и апологетики. Традицию открывает Ива, епископ Эдесский с 435, его современники Куми и Проб, преподаватели Эдесской теологической школы, впервые перевели на сирийский язык части «Органона» и «Исагога» Порфирия. После закрытия Эдесской школы имп. Зеноном (489) несториа-не переселились в Персию, логические сочинения Аристотеля продолжали изучаться в теологической школе в Нисибине. Сиро-монофизитская традиция перевода и комментирования Аристотеля на сирийский язык связана с именами Иоанна бар Афтонии (ум. 558), Севера Себохта (ум. 667), Иакова Эдесского (ок. 633-708), епископа Георгия (ум. 724) и католикоса Хейнан-ишо I. Крупнейший представитель сирийской учености того времени — Сергий, архиятр («главный врач») г. Решайн в Месопотамии (ученик Иоанна Филопона), переводчик Галена и Аристотеля и автор оригинальных логических трактатов (ум. 536).
Первые переводы Аристотеля на арабский язык (с сирийского) были сделаны сирийскими врачами из Гундишапура, приглашенными Аббасидами в Багдад в кон. 8 в. в качестве лейб-медиков. Переводческое дело упрочилось с утверждением халифом аль-Мамуном в 832 в Багдаде «Дома мудрости». Самыми выдающимися переводчиками Аристотеля в 9-10 вв. были несториа-нин Хунайн ибн Исхак (ум. 877) и его сын Исхак ибн Хунайн (ум. 910 или 911). Крупнейшими представителями аристотелизма в арабском мире были Кинди, Рази, Фараби, Ибн Сина, Ибн Баджа, Ибн Туфайль, Ибн Рушд. Противником аристотелизм был Газали, который написал «Ниспровержение философов», но предпослал ему другое соч. — «Стремление философов», где излагалась аристотелевская система (логика, метафизика и физика); однако именно это сочинение, переведенное в сер. 12 в. Домиником Гундисальви в Толедо на латинский язык, стало на латинском Западе одним из самых популярных учебников аристотелизма. Арабы восприняли А. из позднеантичной (неоплатонической) традиции, что наложило печать на арабский образ Аристотеля; ср. особенно неоплатонизированный аристотелизм у Кинди и идеи эманации и провидения у Ибн Сины. Подлинной признавалась «Теология Аристотеля» - извлечение из «Эннеад» Плотина. В то же время арабский А. оказался более тесно связанным с конкретными науками - медициной, астрономией, математикой, и его
162 АРИСТОТЕЛИЗМ
в меньшей степени стремились приноровить к букве Корана, чем на Западе -к Библии: Фараби и Ибн Сина, не говоря уже об Ибн Рушде, прямо учили о вечности мира.
В средневековой европейской философии об аристотелизме можно говорить с сер. 12 в. - начиная с «Возвышенной веры» (1161, на араб, яз.) Авраама бен Давида из Толедо, сочинения, направленного против неоплатонического направления Ибн Гебироля. Наиболее значительная попытка создания «еврейской схоластики» - синтеза иудаизма и аристотелиз-ма - принадлежит Маймониду, «Путеводитель блуждающих» которого был переведен на латинский язык по заказу Фридриха II и использовался уже Вильгельмом Овернским. Учение Аристотеля о вечности мира уступает в еврейской философии место библейскому креационизму, однако в познании подлунного мира Аристотель наделяется непререкаемым авторитетом. В 13-14 вв. философия арабских аристотеликов распространяется в иудейской среде в Испании и Провансе (многочисленные переводы с арабского на еврейский язык, сопровождаемые комментариями). Крупнейшим комментатором парафраз и комм. Ибн Рушда был Леви бен Герсон (1288-1344), отрицавший, в частности, творение из ничего.
До 12 в. единственным сочинением Аристотеля, известным на латинском Западе, были «Категории» и «Герменевтика» в лат. переводе Боэция, которые вместе с комментариями Боэция и переводом «Введения» Порфирия составляли т. н. старую логику (logica vêtus). К сер. 12 в. был хорошо известен весь «Органон» (его остальные книги получили название «новой логики» - logica nova), главным образом благодаря Шартрской школе. Переводы с арабского языка (при дворе епископа Раймунда в Толедо) и непосредственно с греческого языка (особенно в Палермо, при дворе норманнских королей) осуществлялись параллельно, причем, как показали исследования последних десятилетий, доля ранних переводов с греческого языка в целом больше, чем переводов с арабского языка. Самые ранние переводы с греческого языка принадлежат Якову Венецианскому (1128) и архидиакону Катании Генриху Аристиппу (ум. 1162), выдающимися переводчиками с араб. яз. были Герард Кремонский (ум. 1187 в Толедо) и Михаил Скот (первые десятилетия 13 в.); одним из самых плодовитых переводчиков с греч. яз. во 2-й пол. 13 в. был доминиканец Вильям из Мербеке. Распространению естественно-научных идей способствовали врачи и натуралисты (Даниил из Морлея, «О природе горнего и дольнего», 1175-85; Альфред Англичанин, «О движении сердца», комментарий к «Метеорологии», ок. 1200; Петр Испанский, 13 в.). В «Похвалах божественной мудрости» Александра Некама (ум. 1217) Аристотель уже «учитель Афин, вождь, глава, слава Вселенной». Самым выдающимся английским аристотеликом рубежа 12-13 вв. был Роберт Гроссетест, переведший с греческого языка значительную часть «О небе» и комментарий Симпликия к этому трактату, всю «Никомахову этику» с комментариями и написавший комментарий ко «Второй Аналитике» и «Физике». В Оксфордский и Парижский университеты аристотелизм проникает в нач. 13 в., причем в Париже он подвергался многочисленным запретам (1209, 1215, 1231, 1263), касающимся гл. обр. сочинений по физике и метафизике. В 1255 факультет искусств в Париже предписывает изучение всех сочинений Аристотеля. Широкое проникновение аристотелизма в католическую теологию (и христианизация учения Аристотеля) связано с деятельностью доминиканцев Альберта
АРИСТОТЕЛИЗМ 163
Великого и Фомы Аквинского, которая наталкивалась на сопротивление как со стороны францисканцев, державшихся старой платоническо-августини-анской традиции, так и со стороны аверроизма (Сигер Брабантский). С запретами 13 в. контрастируют статуты 1366, требующие от лиценциата факультета искусств знания не только логических, но и естественно-научных сочинений Аристотеля и «Метафизики», а от магистра этого факультета -знания «Этики» и первых трех книг «Метеорологии». В 14 в. получает распространение новый жанр комментария - «вопросы» по поводу аристотелевских проблем, ответы на которые подчас содержали оригинальные взгляды комментатора (напр., «Вопросы» Жана Буридана к «Политике»). В 14 в. появляются и первые переводы Аристотеля на новоевропеские языки (Николай Орем).
В эпоху Возрождения уровень текстологии, истолкования и переводов Аристотеля значительно возрастает, особенно благодаря переселению в Италию таких ученых греков, как Мануил Хрисофор (1355-1415), учеником которого был Л. Бруни, Иоанн Аргиропул (1417-1473), Феодор Газа (1400-1475), Георгий Трапезундский (1396-1486) и кардинал Виссарион (1403-1472). Сочинения Аристотеля начинают печататься, причем, согласно Сартону, среди научных изданий 15 в. они занимают по количеству заглавий (98) 2-е место после сочинений Альберта Великого (151). 1-е полное изд. в лат пер. выходит в Падуе в 1472-1474, греч. («Альдина») - в Венеции в 1495-1498. Борьба против схоластического и арабского аристотелизма (оба зачисляются в категорию «варварского») сопровождается стремлением к восстановлению «подлинного» Аристотеля. Философская жизнь 15-16 вв. сосредоточена вокруг оппозиции Платон - Аристотель (ср. полемику Георгия Трапезундского с Виссарионом и др.). Флорентийские платоники (Фичино, Пико делла Мирандола) продолжают неоплатоническую традицию «согласования», рассматривая аристотелизм как «подготовку» к платонизму. Оплотом аверроистического аристотелизма остаются в 15-16 вв. сев.-итальянские города, прежде всего Болонья и Падуя. Знакомство с новооткрытым комментарием Александра Афродисийского к «О душе» породило в 16 в. долголетний спор между «александристами» (Помпонацци, Я. Дзабарелла), утверждавшими смертность человеческой души, и «авер-роистами», модифицировавшими учение о «единстве интеллекта» в духе неоплатонического толкования Симпликия.
Рукописи Аристотеля и средневековые переводы: Moraux P., Harlfinger Ζλ, Wiesner J. Die griechischen Manuscripte des Aristoteles. Bd. 1. В.; Ν. Υ., 1976; большую часть сохранившихся араб. пер. издал Abdurrahman Badawi в Каире, в т. ч. «Органон» (1948), «Риторику» (1959), «Поэтику» (1958), «О душе», «О небе» и «Метеорологию» (I960); Tkatsch J. Die arabische Übersetzung der Poetik des Aristoteles und die Grundlage der Kritik des griechischen Textes. Bd. 1-2. W.; Lpz., 1928-1932; Steinschneider M. Die hebraei-schen Übersetzungen des Mittelalters und die Juden als Dolmetscher. Graz, 1956; Aristoteles Latinus. Bruges; P., 1952 - (Corpus philosophorum medii aevi); Corpus Latinum commentari-orum in Aristotelem Graecorum. Louvain, 1957-.
Лит.: During I. Von Aristoteles bis Leibniz, - A&A 4, 1954, S. 118-154; визант. А: Oehler К. Aristotle in Byzantium, - GRBS 5, 1964, p. 133-146; Moraux P. D'Aristote à Bessarion. Trois exposes sur l'histoire et la transmission de l'aristotélisme grec. Québec, 1970; араб. Α.: Badawi A. La transmission de la philosophie grecque au monde arabe. P., 1968; Opeltl. Griechische Philosophie bei den Araben. Münch., 1970; LettinckP. Aristotle's Physics and its Reception in the Arabic World, with an Edition of the Unpublished Parts of Ibn Bajja's Commentary on the Physics. Leiden, 1994; Idem. Aristotle's Meteorology and its reception
164 АРИСТОТЕЛЬ ИЗ МИТИЛЕНЫ
in the Arab world, with an edition and translation of Ibn Suwar's Treatise on meteorological phenomena and Ibn Bajja's Commentary on the meteorology. Leiden; Boston; Köln, 1999; зап.-европ. Α.: Steenberghen F. van. Aristote en Occident. Louvain, 1946; Idem. La philosophie au 13 siècle. Louvain; P. 1966; Block E. Avicenna und die Aristotelische Linke. В., 1952; Platon et Aristote à la Renaissance, 16 Colloque international de Tours. P., 1976; Lohr Ch. H. Commentateurs d'Aristote au moyen-age Latin. Bibliographie de la littérature secondaire récente. Frib. u. a., 1988; Sorabji R. (ed.). Aristotle Transformed: The Ancient Commentators and Their Influence. L., 1990; Renaissance Readings of the «Corpus Aristotelicum». Cph., 2001; Зубов В. П. Аристотель. M., 1963, с. 194-349 (общий очерк А. и подробная библ.).
А. В. ЛЕБЕДЕВ
АРИСТОТЕЛЬ ИЗ МИТИЛЕНЫ ('Αριστοτέλης 6 Μιτυληναίος) (2-я пол. 2 в. н. э.), философ-перипатетик, учитель Александра Афродисийского. Об А. упоминает Гален как об одном из наиболее влиятельных перипатетиков (Galen. De consuet. 11, 4-12, 12 Müller, трактат Галена датируется ок. 180 н. э.). Вероятно, к учению А. восходит пассаж о «внешнем уме» (νους θύραθεν) из 2-й книги «О душе» Александра Афродисийского (Alex. De an. niant. 110, 4-112, 5 Bruns), ранее приписываемый Аристоклу из Мессены.
Возможно, А. комментировал «О небе» Аристотеля, что предполагается на основании большой цитаты из комментария Александра Афродисийского (apud Simpl. In De Caelo 153, 19-154, 5). Цитата содержит доказательство того, что круговому движению не противоположно никакое другое, с упоминаем «Α., учителя Александра». А. был известен как комментатор, во всяком случае, так его называет неоплатоник Сириан (Syrian. In Met. 100, 6: 6 νεώτερος * Αριστοτέλης 6 εζηγητης του φιλοσόφου Αριστοτέλους). Возможно, он комментировал «Метафизику», поскольку и Александр Афродисийский упоминает мнение А. в комментирии на «Метафизику» (считается, что под «нашим Аристотелем» надо понимать Α., см. Alex. In Met. 166, 19-20).
Лит.: Moraux, Aristotelismus II, 1984, S. 399^05; Idem. Ein neues Zeugniss über Aristoteles, den Lehrer Alexanders von Aphrodisias, -AGPh 67,1985, S. 266-269; AccatinoP. Alessandro di Afrodisia e Aristotele di Mitilene, - Elenchos 6, 1985, S. 61-14.
M. А. СОЛОПОВА
АРИСТОТЕЛЬ СТАГИРИТ ('Αριστοτέλης Σταγειρίτης) (384, Стагира в Халкидике - 322 до н. э., Халкида на Эвбее), др.-греч. философ и ученый-энциклопедист, ученик Платона, основатель Перипатетической школы.
Биография. Жизнь А. распадается на четыре основных периода: детские годы в Македонии (384-367), 1-й Афинский период (367-347), годы странствий (347-335) и 2-й Афинский период (335-323). А. родился в г. Стагира (отсюда «Стагирит») на п-ове Халкидика в Сев. Греции. Его отец Никомах происходил из рода Асклепиадов (потомков Асклепия, покровителя греческих медиков) и был придворным врачом македонского царя Аминты II, отца Филиппа II и деда Александра Македонского. Его мать Фестида, также из рода Акслепиадов, происходила из г. Халкида на о. Эвбея, где у нее было наследственное имение. Асклепиадовские корни определили интерес А. к биологии и миру природы (а также эмпирические тенденции в его философском методе), а придворные связи отца - во многом его будущую судьбу,
АРИСТОТЕЛЬ 165
круг знакомств и интерес к политике. Детские годы он, вероятно, провел в кругу аристократических сверстников в резиденции македонских царей в Пелле. Рано осиротев, А. в 17 лет (367 до н. э.) был отправлен своим опекуном Проксеном из Атарнея для учебы в Афины; там он становится членом Платоновской Академии, в которой остается в течение 20 лет до смерти Платона в 347. Платон, по преданию, выделял А. среди других учеников, именуя его «умом» аудитории, и в то же время иронически называл жилище А. в Академии «домом читателя»: А. собрал одну из лучших научных библиотек своего времени, тогда как сам Платон предпочитал живой диалог книжной учености. После смерти Платона главой Академии становится его племянник Спевсипп; А. вместе с Ксенократом покидают Афины и отправляются в Троаду в Мал. Азии, где симпатизирующий Академии Гермий, тиран Атарнея, поселяет их в г. Асе. Там А. женится на родственнице Гермия Пифиаде, которая родила ему дочь. После смерти Пифиады спутницей А. стала Герпиллида, мать его сына Никомаха. В 344 А. перебирается из Троады в Митилену на о. Лесбос, где его преданным учеником и другом становится Теофраст из Митилены. Фауна Троады и Лесбоса нашла отражение в биологических сочинениях А. В 343 по приглашению Филиппа II А. возвращается в Македонию и становится в Пелле наставником молодого принца Александра до 340. В 335 приезжает в Афины и основывает собственную философскую школу, известную как Ликей (по названию рощи Аполлона Ликейского и одноименного гимназия) или Перипатос («крытая галерея», в которой А. читал лекции, упоминается в завещании Теофраста) — см. Перипатетическая школа. В 323, когда смерть Александра Македонского вызывает взрыв антимакедонских настроений в Афинах, известный своими связями с македонским двором А. вынужден бежать в имение своей матери в Халкиде, где и умирает в 322 от болезни желудка в возрасте 62 лет.
