I. Понятие патристики. Краткий обзор патриотической традиции. 17 страница

Риторика Α., как и поэтика, - пойетическая (творческая) наука, прикладная диалектика, цель которой — формализация и нахождение способов убеждения массовой аудитории, независимо от конкретного повода. Риторика

174                                                   АРИСТОТЕЛЬ

делится на три рода: совещательную или политическую (в народном собрании), которая касается принятия решений относительно будущего; судебную, касающуюся законности или незаконности действий, совершенных в прошлом; и эпидейктическую, которая трактует события, как бы имеющие место в настоящем и подлежащие моральному одобрению или осуждению. Три основных средства убеждения: 1) характер оратора; 2) эмоциональное состояние аудитории и 3) доводы, содержащие реальные или кажущиеся доказательства. Наиболее действенным средством убеждения А. признает доводы, основанные либо на примерах (риторический аналог индуктивного доказательства), либо риторический силлогизм, или энтиме-му. Энтимема исходит из посылок, верных по большей части, и опускает посылки, которые аудитория легко восполнит сама как очевидные.

В целом свойственный А. систематизм и энциклопедический охват действительности сочетаются в то же время с противоречивой неясностью в решении ряда кардинальных проблем его философии. Сюда относятся: ожесточенная полемика против реальности платоновских эйдосов - и признание наиболее реальным бытием («сущностью») формы или чтойности в 7-й книге «Метафизики», соотношение между неподвижным первым двигателем и естественным движением элементов, две концепции счастья в «Никомаховой этике» и др., учение о смертности души и допущение бессмертного «активного интеллекта» в психологии и др. По масштабу влияния на последующее развитие философской мысли А. не имеет себе равных во всей истории философии (см. Аристотелизм). Созданный А. понятийный аппарат обогатил мировой философский и интеллектуальный лексикон (понятия «материи и формы», «возможности и действительности», «теории и практики» и др. созданы Α.); сам стиль научного мышления (история вопроса, «постановка проблемы», аргументы за и против, «решение» и т. д.) до сих пор несет на себе печать А.

Тексты: лучшие издания греч. текста отд. трактатов в сериях Oxford Classical Texts, Collection G. Bude (Paris), Bibliotheca Teubneriana (Leipzig); фрагменты утраченных соч.: Aristotelis Opera. Vol. III. Librorum deperditorum fragmenta. Collegit Olof Gigon. Berolini et Novi Eboraci, 1987; Aristotelis Fragmenta Selecta. Rec. W. D. Ross. Oxf, 1955 (ОСТ). Переводы: авторитетный англ. пер.: Barnes J. (ed.). The Complete Works of Aristotle. Vol. 1-2. Princ, 1984; нем. пер. с комм, в серии Aristoteles. Werke in deutscher Übersetzung. Begr. v. E. Grumach. Hrsg. v. H. Flashar. В.; Darmst, 1965-2008. Рус. пер.: Аристотель. Соч.: В 4 т. M.: Мысль, 1975-1984; лучший рус. пер. «Метафизики» - А. В. Кубицкого. М; Л., 1934 (перепеч. М., 2006); Афинская полития. Пер. С. И. Радцига. М.; Л., 1936; Риторика, кн. 1-3. Пер. Н. Платоновой, - Античные риторики. М., 1978. Биологич. соч.: О частях животных. Пер. В. П. Карпова. М.; Л., 1937; О возникновении животных. Пер. В. П. Карпова. М.; Л., 1940; История животных. Пер. В. П. Карпова. М., 1996. Терминология А.: BonitzH. IndexAristotelicus. В., 1870 (repr. Graz, 1955); Organ T. W. An Index to Aristotle in English Translation. Princ, 1949.

Лит. Общие работы: Jaeger W. Aristotle. Fundamentals of the history of his development, Oxf., 1948; Ross D. Aristotle. L.; N. Y., 1923 (1985); During I. Aristoteles. Darstellung und Interpretation seines Denkens. Hdlb., 1966; Ackrill J. L. Aristotle the Philosopher. Oxf, 1981 (1995); Barnes J. et al. Articles on Aristotle (vol. 1: Science, vol. 2: Ethics and Politics, vol. 3: Metaphysics, vol. 4: Psychology and Aesthetics). L., 1975; The Cambridge Companion to Aristotle. Ed. by J. Barnes et al. Camb., 1995 (подроби, аналитич. библ.); Зубов В. П. Аристотель. М., 1963. Биография: During I. Aristotle in the Ancient Biographical Tradition. Göteb., 1957; Chroust A. H. Aristotle. New light on his life and some of his lost works. Vol. 1-2. L., 1973.

АРИСТОТЕЛЯ КОММЕНТАТОРЫ                              175

Логика: Patzig G. Aristotle's Theory of the Syllogism. Dordr., 1969; Лукасевич Я. Аристотелевская силлогистика с точки зрения современной формальной логики. Пер. с англ. М., 1959; Ахманов А. Логическое учение Аристотеля. М. 1960. Физика: Ross W. D. Aristotle's Physics. Oxf. 1936; Solmsen F. Aristotle's System of the Physical World. Ithaca, 1960; Wieland W. Die Aristotelische Physik. Gott., 1970; Judson L. Aristotle's Physics. Oxf., 1991; Философия природы в Античности и Средние века. Под ред. П. П. Гайденко и В. В. Петрова. М., 2000; Ч. 3: М.: ИФРАН, 2002. Биология: Philosophical Issues in Aristotle's Biology. Ed. by A. Gotthelf, J. Lennox. Camb., 1987; Thompson W. d'A. In Aristotle as a Biologist. Oxf., 1912; PreussA. Science and Philosophy in Aristotle's Biological Works. Hldh.; N. Y., 1975. Психология: Nussbaum M. C, Roriy A. O. (edd.). Essays on Aristotle's De anima. Oxf., 1992; Durnat M. Aristotle's De anima in Focus. L., 1993; Robinson D. N. Aristotle's Psychology. N. Y., 1989. Метафизика: Ross W. D. Aristotle's Metaphysics. Vol. 1-2. Oxf., 1923. 1954² (фундамент, комм.); Aubenque P. Le problème de l'être chez Aristote. P. 1966; Owens J. The Doctrine of Being in the Aristotelian Metaphysics. Tornt., 1978; Frede M, Patzig G. Aristoteles: Metaphysik Z. Münch., 1988; Доброхотов А. Л. Категория бытия в классической западноевропейской философии. М., 1986, с. 84-130. Этика: Rorty А. О. Essays on Aristotle's Ethics. Berk., 1980; Hardie W. F. R. Aristotle's Ethical Theory. Oxf., 1969. 1980; Cooper J. M. Reason and Human Good in Aristotle. Camb. (Mass.), 1975; Kraut R. Aristotle on the Human Good. Princ, 1989; Kenny A. Aristotle on the Perfect Life. Oxf., 1995; Макинтайр А. После добродетели: исследования теории морали (пер. с англ.). М.; Екатеринбург, 2000. Политика: Mulgan R. G. Aristotle's Political Theory. Oxf., 1977; A Companion to Aristotle's Politics. Ed. by D. Keyt, F. D. Miller. Oxf., 1991; ДоватурА.И. «Политика»и«Политии» Аристотеля.М.; Л., 1965;Поэтика: Essays on Aristotle's Poetics. Ed. A. O. Rorty. Princ, 1992; Butcher S. H. Aristotle's Theory of Poetry and Fine Arts. L., 1932; Janko R. Aristotle - Poetics. Indnp., 1987. Риторика: Furley D. J., Nehamas (edd.). Philosophical Aspects of Aristotle's Rhetoric. Princ, 1994; Grimaldi W. M. A. Aristotle's Rhetoric I. N. Y, 1980; Idem. Aristotle's Rhetoric II. N. Y, 1988. См. тж. лит. к ст.: «Метафизика», «Физика», «Аналитики», «Топика», «Категории», «Органон», «Никомахова этика», «Политика», «О душе», «Евдемова этика», «Об истолковании».

А. В. ЛЕБЕДЕВ

АРИСТОТЕЛЯ КОММЕНТАТОРЫ. В статье рассмотрена преимущественно комментаторская традиция 1 в. дон.э.-бв.н.э.О комментаторах сирийских, арабских, византийских, средневековых латинских и еврейских см. Аристотелизм.

ГРЕЧЕСКИЕ КОММЕНТАТОРЫ. Объем сохранившихся греческих комментариев на Аристотеля больше, чем любой другой корпус текстов, дошедших до нас от Античности. Тексты эти имеют важное значение 1) как пособие для изучения философии Аристотеля; 2) как оригинальные авторские сочинения, несмотря на подчеркнутую традиционность жанра школьного комментария; 3) как доксографический источник, поскольку в комментариях часто приводятся фрагменты ныне утраченных сочинений ранних авторов, и только благодаря комментаторам Аристотеля многие античные философы (в первую очередь досократики) нам известны не по одним лишь именам. Комментарии явились важным связующим звеном между античной философией и средневековой схоластикой.

Первой и главной задачей комментария (греч. υπόμνημα, Ιξηγησις, σγρλαί) является разъяснение текста. Обычно текст разбивается на отдельные леммы (λήμμα) - цитаты из текста, которые далее подлежат разъяснению в комментарии. Иногда комментируемый фрагмент цитируется полностью, иногда приводится только его начало. После леммы следует анализ текста. Классическая зрелая форма комментария - построчный коммента-

176                                  АРИСТОТЕЛЯ КОММЕНТАТОРЫ

рий, в котором лемма почти соответствует строке оригинала, так что текст выписывается и комментируется строка за строкой. Более ранней экзегетической формой были парафразы (παράφρασις), τ. е. разъясняющие пересказы текста. Комментарий являлся прежде всего инструментом школьного обучения и был адресован ученикам разной степени подготовленности; этим объясняется любопытный факт написания одним и тем же автором двух комментариев разного уровня сложности к одному произведению (такие парные комментарии имелись, в частности, у Порфирия и Боэция).

Комментаторская деятельность предполагала доступность сочинений Аристотеля в форме, удобной для использования в процессе школьных занятий. И хотя известно о неких толкованиях к текстам Аристотеля, составленных его учеником Еедемом Родосским (к «Физике» и некоторым логическим сочинениям), становление и развитие комментария как особого философского жанра непосредственно связано с изданием сочинений Аристотеля в 1 в. до н. э. Андроником Родосским. Первый издатель Аристотеля стал и первым его комментатором, за которым последовали поколения других. Сохранилась сравнительно небольшая часть текстов, созданных в рамках этой богатейшей традиции.

Комментарии, изданные в серии Commentaria in Aristotelem Graeca:

на «Категории» — Порфирий, Дексипп, Аммоний, Симпликий, Олимпиодор, Филопон, Элий и Аноним (XXIII.2);

на «Об истолковании» — Аммоний, Стефан;

на «Первую Аналитику» — Александр*, Аммоний*, Филопон;

на «Вторую Аналитику» — Фемистий, Филопон, Евстратий*, Аноним (XIII.3);

на «Топику» — Александр;

на «О софистических опровержениях» - Михаил, Аноним (ХХШ.4);

на «Физику» — Фемистий, Симпликий, Филопон;

на «О небе» — Симпликий;

на «О возникновении и уничтожении» — Иоанн Филопон;

на «Метеорологику» - Александр, Олимпиодор, Филопон*;

на сочинения по биологии: на «О частях животных», «О движении животных», «О возникновении животных» — Михаил Эфесский, Иоанн Филопон;

на «О душе» — Фемистий, Филопон, Софоний (Псевдо-Симпликий);

на психологические сочинения (parva naturalia) - Александр («О чувственном восприятии»), Михаил Эфесский и Софоний («О памяти», «О сне и бодрствовании», «Об искусстве гадания по снам»), Софоний - также «О сновидениях»;

на «Метафизику» - Александр*, Сириан*, Асклепий*, Михаил Эфесский (?)*;

на «Никомахову этику» — Аспасий*, Аноним*, Евстратий*, Михаил Эфесский*, Аноним*, Константин Палеокаппа (Псевдо-Гелиодор).

на «Риторику» - Аноним (XXI.2);

* - авторы не полностью сохранившихся комментариев

Античных комментаторов Аристотеля можно разделить на две большие группы: комментаторы-перипатетики (вершина традиции -Александр Афродисийский) и комментаторы-неоплатоники (вершина традиции - Симпликий). Авторитет Аристотеля для перипатетиков был безусловен, его они считали наиболее адекватным выразителем истины, для платоников же аристотелевские тексты были авторитетны в той мере, в какой понимались не противоречащими слову Платона.

АРИСТОТЕЛЯ КОММЕНТАТОРЫ                              1 ηη

Комментаторы-перипатетики 1 в. до н. э. - 2 в. н. э. Первые комментарии были составлены уже в 1 в. до н. э. к аристотелевским «Категориям», Симпликий называет их авторов «древними толкователями» (παλαιοί έξη-γηταί): Андроник, Боэт, Афинодор, Аристон и Евдор (Simpl. In Cat. 159, 32-33). По-видимому, из перечисленных авторов только у Боэта Си донского был собственно комментарий к «Категориям» (Симпликий говорит о его методе комментирования «слово за словом»), Андроник же составил простой пересказ (Simpl. In Cat. 26, 17-18; 30,2-3). В своих комментариях Боэт уделял внимание также опровержению стоиков как сторонников неправильной, с его точки зрения, интерпретации «Категорий». О характере комментирования «Категорий» у Аристона Александрийского, ставшего перипатетиком после ухода из Академии, свидетельств не сохранилось, возможно, это не был комментарий ко всему тексту.

Александр из Эг (1 в. н. э.) комментировал «Категории» и «О небе», о чем известно благодаря Симпликию, однако нельзя сказать ничего определенного о форме его комментария, как и о комментариях упомянутых тем же источником Сотиона и Ахея (In Cat. 159, 23).

В последующий период «Категории», остававшиеся в центре внимания толкователей, комментировали Аспасий, Адраст Афродисийский и Термин (2 в. н. э.). Вслед за «Категориями» в круг комментируемых текстов постепенно были включены все основные сочинения Аристотеля. От раннего периода частично сохранились лишь комментарии на «Никомахову этику» Аспасия, который составил среди прочих и первый комментарий на «Метафизику». Аспасий и Адраст считаются одними из наиболее авторитетных комментаторов-перипатетиков, поскольку известно, что их тексты читал на своих занятиях Плотин (Porph. V. Plot. 14, 12-14). Адраст составил также трактат «О порядке сочинений Аристотеля».

Первые полные комментарии дошли от Александра Афродисийского, наиболее обстоятельного комментатора Перипатетической школы. Александр составил комментарии почти ко всем сочинениям аристотелевского корпуса, полностью сохранились его комментарии на «Топику», «О чувственном восприятии» и «Метеорологию», частично - на «Первую Аналитику» (кн. 1) и «Метафизику» (кн. 1-5). Среди его сочинений сохранились и образцы школьной экзегезы иного рода: короткие обсуждения отдельных вопросов и фрагментов аристотелевских сочинений, собранные в сборники «Апорий и решений». Для последующей традиции авторитет Александра был чрезвычайно высок, он стал комментатором как таковым, на которого достаточно было сослаться без упоминания имени: 6 εξηγητής; сам Симпликий назвал его «лучшим комментатором Аристотеля» (Simpl. In Phys. 80, 16). Вероятно имея в виду Александра, Фемистий полагал, что комментаторская работа успешно завершена и теперь остается адаптировать достигнутые результаты к задачам школьного образования и составлять учебные парафразы (Themist. In An. Post. 1, 2-12).

В целом для периода характерна установка на внутреннюю реконструкцию аристотелизма: объяснение Аристотеля «с помощью Аристотеля», с использованием принятой школьной терминологии, представление его учения как самодостаточной системы и устранение из нее всех (действительных или мнимых) противоречий. Помимо экзегетической работы комментаторы-перипатетики также стремились развивать аристотелевское уче-

178                                   АРИСТОТЕЛЯ КОММЕНТАТОРЫ

ние и пытались ответить на внешнюю критику аристотелизма, но делали это не в рамках комментария, а в рамках авторского трактата (σύγγραμμα), ср. сохранившиеся трактаты Александра Афродисийского, посвященные критике стоиков.

Прочие толкователи 1 в. до н. э. - 2 в. н. э. В указанный период к «Категориям» Аристотеля обращались и представители других школ. Симпликий говорит о сочинении стоика Афинодора «Против Категорий Аристотеля», которое, по-видимому, представляло собой сводку апорий, как и сочинение Корнута, написавшего «Против Афинодора и Аристотеля» (Simpl. In Cat. 62, 27).

Известно также о книге, посвященной «Категориям» платоников Лукия и Никострата (Simpl. In Cat. 1, 18-20), которая, как можно предположить, продолжила критический анализ «Категорий», начатый Евдором Александрийским (2-я пол. 1 в. до н. э.). Симпликий в своем комментарии не раз приводит его критические замечания, нигде не называя Евдора комментатором. По-видимому, Евдор в какой-то форме обсуждал и «Метафизику» (по крайней мере, фрагмент, посвященный изложению учения Платона в 1-й книге «Мета-физики»), о чем упоминает Александр Афродисийский (Alex. In Met. 59, 7). Сохранился небольшая сводка содержания «Категорий» анонимного пифагорейского автора, приписавшего свой труд Архиту из Тарента.

Комментарии к логическим сочинениям Аристотеля во 2-й пол. 2 в. н. э. составил Гален из Пергама (De libr. propr., t. 19, p. 47 Kühn). По его словам, комментарии к «Об истолковании» и обеим «Аналитикам» были предназначены не для публикации, но для чтения в узком кругу друзей и учеников, комментарий на «Категории» он адресовал тем, кто прочитал текст Аристотеля и, по возможности, некоторые комментарии к нему, и называет имена Адраста и Аспасия (Ibid., 42).

Комментаторы-неоплатоники (3-7 вв. н. э.). Ряд комментаторов-неоплатоников начинает Порфирий, положивший начало школьной традиции чтения Аристотеля в качестве пропедевтики к Платону (в позднейший период в Афинской школе курс аристотелевской философии будут называть «малыми мистериями», в отличие от «больших мистерий» Платона). Важное значение для последующей экзегезы «Категорий» имел утраченный комментарий Порфирия к «Категориям» в 7 кн. В нем Порфирий подробно разобрал учение Аристотеля о категориях и ответил на предшествующую антиаристотелевскую критику со стороны стоиков и платоников (Simpl. In Cat. 2, 6-9), благодаря чему содержание этой критики и было сохранено для истории философии. Сохранились краткий учебный комментарий Порфирия на «Категории», написанный в жанре диалога между учителем и учеником, и популярное в последующей традиции «Введение к Категориям» (Εισαγωγή, «Исагог»), где кратко излагались основы учения о предикатах. «Введение» было предназначено для чтения на первых занятиях по философии, после чего следовало изучение логики начиная с «Категорий». Остальные комментарии Порфирия, в т. ч. на «Метафизику», «Физику» и «О душе» утрачены.

Ямвлих продолжил линию Порфирия на включение текстов Аристотеля в школьный курс платоновской философии и много комментировал Аристотеля сам, но эти комментарии (в т. ч. на логические сочинения

АРИСТОТЕЛЯ КОММЕНТАТОРЫ                              179

и «О небе») утрачены. Отличительная особенность экзегезы «Категорий» у Ямвлиха - установление согласия между Платоном, Аристотелем и Пифагором, для чего он использует в своем комментарии пифагорейский псевдоэпиграф - изложение учения о десяти категориях Архита (т. н. «комментарий Архита»), признавая его аутентичным и более ранним по сравнению с аристотелевским.

Сохранился комментарий на «Категории» в 3-х кн. ученика Ямвлиха Дексиппа, в котором он аккуратно следует школьной установке на поиск гармонии между Платоном и Аристотелем. При этом Дексипп в своем комментарии большое внимание уделяет разбору критической аргументации Плотина, который подчеркивал различие Платона и Аристотеля, в частности указывая на более низкий статус аристотелевских категорий по сравнению с пятью «высшими родами сущего» Платона (согласно диалогу «Софист»). По замечанию Симпликия, Дексипп не был оригинален и в основном повторил все, что сказано на эту тему в комментариях Порфирия и Ямвлиха (Simpl. In Cat. 2, 29-30).

Комментаторы Аристотеля Афинской школы -Плутарх, Сириан, Прокл, Дамаский. Известно о комментарии Плутарха на «О душе» (по цитатам у Иоанна Филопона и Симпликия). Его ученик и преемник Сириан комментировал, вероятно, все основные сочинения Аристотеля, но сохранился только комментарий на «Метафизику» III—IV, XIII-XIV, в котором он защищает теорию идей Платона от критики Аристотеля. Это единственный сохранившийся комментарий Афинской школы. Прокл, изучавший «малые мистерии» Аристотеля в течение двух лет, составил комментарии на «Об истолковании» и «Аналитики». Последний схоларх Афинской Академии Дамаский комментировал «Категории», «Физику», «Метеорологию» (все утрачены). Вероятно, однако, что Дамаскию принадлежит текст 1-й книги комментария на «О небе», изданного как текст Симпликия (CAG VII). Симпликий, ученик александрийца Аммония, - автор самых основательных античных комментариев, которые он составлял, в отличие от большинства античных комментаторов, не как учебные пособия и записи лекционных курсов, а как тексты для самостоятельного изучения. Это объяснимо тем, что свои комментарии Симпликий писал уже после закрытия Академии в 529. Сохранились его комментарии на «Категории» и «Физику»; комментарий на «О душе» не принадлежит Симпликию, хотя и издан под его именем; утрачен текст грандиозного комментария на «Метафизику».

Комментаторы Аристотеля Александрийской школы: Аммоний, Аскле-пий, Олимпиодор, Иоанн Филопон, Элий, Давид, Стефан Александрийский. В корпусе сохранившихся античных комментариев именно комментаторы Александрийской школы представлены лучше всего. Две неоплатонические школы имели общие истоки и принадлежали к единой философской культуре: Аммоний был учеником афинянина Прокла, учениками Аммония были Дамаский и Симпликий (впоследствии переехавшие в Афины). Аммоний известен как автор комментариев на «Категории», «Об истолковании», «Первую Аналитику» (1 кн.), «Введение» Порфирия; запись комментария на «Метафизику» I—VII сделана учеником Аммония Асклепием из Тралл и издана под его именем. Такая практика записи «с голоса» (από φωνής) учителя была достаточно распространена в школьной практике тех лет (ср. комментарии Иоанна Филопона).

180                                  АРИСТОТЕЛЯ КОММЕНТАТОРЫ

Олимпиодор, автор комментариев на «Категории» и «Метеорологию», был последним язычником из ученых-александрийцев, позднейшие представители школы были христианами: Иоанн Филопон комментировал «Категории», «Аналитики», «Физику», «О возникновении и уничтожении», «Метеорологику», «О душе» и «Метафизику» (последний не сохранился); в конце 6 в. Элий и Давид комментировали главным образом логические труды («Категории» и «Аналитики»), Стефан Александрийский известен как автор комментария на «Об истолковании»; ему также приписывают 3-ю книгу комментария на «О душе», изданного в серии CAG как текст Симпликия. Ок. 610 он переехал из Александрии в Константинополь ко двору имп. Ираклия - на этом история античной традиции комментирования прекращается.

Согласие Платона и Аристотеля. Золотым правилом традиции комментирования Аристотеля в неоплатонизме стало правило установления «согласия» {συμφωνία) между Платоном и Аристотелем. Плотин подчеркивал различие их учений (см., напр., Επη. VI 1—3 «О родах сущего»), следуя популярной в Среднем платонизме точке зрения, но уже его ученик Порфирий пишет «О единстве сочинений Платона и Аристотеля», а Ямвлих полагает, что учение Аристотеля о категориях не противоречит учению об идеях Платона, такова же позиция Дексиппа.

У Симпликия (In Cat. 7, 29-32) сохранилось разъяснение общеметодологического требования согласования Платона и Аристотеля, показывающее, что комментаторы-неоплатоники в период расцвета традиции полагали расхождения двух философов внешними, словесными, не усматривая догматических расхождений между ними по существу: «Когда Аристотель противоречит Платону, я полагаю, не нужно смотреть на одну словесную форму выражения {την λίξιν) и выносить приговор о расхождении их учений, но нужно принимать во внимание дух {τον νουν) и искать пути для обнаружения их согласия по большинству вопросов», ср. In De Cael. 69, 11-15. Обсуждая вопрос о гармонии или расхождении между Платоном и Аристотелем, неоплатоники сделали акцент на взаимной непротиворечивости двух философских языков, применимых соответственно к миру чувственному и умопостигаемому, ср. Simpl. In Phys. 1249, 12-17.

При установке на смысловое согласование текст Аристотеля, как правило, разъяснялся в свете учения Платона, которое вычитывалось как бы между строк аристотелевского текста, - так, Сириан задачу комментатора видел в том, чтобы выразить то, что Аристотель «хотя и не сказал прямо, но что необходимо следует из принятых им положений» (Syr. In Met. 11, 11-12).

«Категории» Аристотеля как пролегомены философии. Особое место «Категорий» в ряду прочих комментировавшихся сочинений Аристотеля было обусловлено тем, что этим трактатом начинался «Органон», понимавшийся как инструмент философского познания. Поэтому «Категории» рассматривали как введение ко всему курсу философии, их читали те, кто только приступал к своему философскому образованию (Porph. In Cat. 56, 28-29).

Комментарии к «Категориям» начиная с Аммония стали включать в себя специальные вводные части, пролегомены {ττρολβγόμβνα), — у некоторых поздних комментаторов пролегомены превратились в самостоятельный жанр сочинения (Олимпиодор, Давид, Элий), - в которых предлагались к

АРИСТОТЕЛЯ КОММЕНТАТОРЫ                              181

обсуждению следующие вопросы: 1) происхождение названий различных философских школ; 2) классификация сочинений Аристотеля; 3) порядок их изучения; 4) цель («польза») изучения аристотелевской философии; 5) путь достижения этой цели; 6) подготовка слушателей философского курса; 7) форма изложения у Аристотеля; 8) причина трудности восприятия (ασάφεια) его сочинений; 9) введение в чтение текста Аристотеля; 10) требования, предъявляемые к комментатору Аристотеля (Amm. In Cat. 1, 3-12). Подобные развернутые введения с формулировкой десяти вопросов можно найти у Симпликия (10 вопросов: In Cat. 3,20-29), Олимпиодора (Prolegom. 1, 14-24), Иоанна Филопона (In Cat. I, 7-15) и Элия (In Cat. 107, 24-108,14), последний указывает, что этот метод был разработан учителем Аммония Проклом (107, 24—26). После списка вопросов следуют развернутые ответы на них. Порядок вопросов, особенно во второй половине списка, воспроизводится с некоторыми изменениями по сравнению со списком Аммония, в частности, вопрос о том, что нужно знать о тексте перед началом его чтения, чаще всего разбирали последним.

Сравнивая Аристотеля и Платона с точки зрения трудности восприятия, «неясности», их сочинений, считали, что неясность Аристотеля проистекает от сложности его способа выражения (φράσις), но само его учение (θεωρήματα) вполне понятно; неясность же Платона связана с трудностью учения, а способ его выражения весьма искусен и легок (David. In Cat. 105, 19-28). Под трудностью способа выражения Аристотеля понимались прежде всего неологизмы, непривычные выражения (напр., «находиться в подлежащем», «не находиться в подлежащем» и пр.); эта темнота слога, впрочем, интерпретировалась как намеренная установка автора, который таким способом хотел заинтересовать учеников прилежных и сообразительных и отпугнуть нерадивых (Amm. In Cat. 7, 7-14; Jo. Philop. 6, 22-26).

Рассуждение о том, каков должен быть комментатор, у разных комментаторов менее всего шаблонно и отличается авторской разработкой. Версия Аммония, наиболее ранняя из сохранившихся, гласит: «Комментатор должен очень хорошо разбираться в предмете, он должен быть достаточно умен, чтобы соответствовать уровню мысли Философа и установить, истинны ли его слова. Ему не следует, как бы это сказать, продаваться не глядя и считать, что у Аристотеля все сказано прекрасно, и торопиться принимать комментируемый текст за совершенную истину, когда это не так. Нет, надо в каждом случае все как следует испытать, ставя выше Аристотеля, если так случится, истину» (In Cat. 8, 12-18; ср. Olymp. Prolegom. 10, 24-33; Simpl. In Cat. 7, 23-32 и др.).

В комментарии на «Введение» Порфирия Аммоний приводит еще один список из семи вопросов, на которые следует ответить, уже непосредственно приступая к чтению аристотелевского текста; этот второй список соответствует развернутому ответу на девятый вопрос из вышеприведенного списка Аммония: 1) цель (σκοπός) и 2) «польза» (то χρήσιμον) сочинения, 3) его аутентичность (то γνήσιον), 4) порядок чтения, или место в ряду прочих сочинений, 5) смысл заглавия, 6) разделение на главы, 7) к какому разделу (μέρος) философии относится данное произведение. Впоследствии этот набор вопросов также был включен во вступительный раздел комментариев к «Категориям», ответ на них следовал сразу после ответа на вопросы

182                                  АРИСТОТЕЛЯ КОММЕНТАТОРЫ

из большого списка из десяти пунктов; «малый список» см.: Simpl. In Cat. 8, 10-13; Olymp. Prolegom. 1, 11-13; Jo. Philop. In Cat. 7, 1-3, David. In Isag. 80, 11-14. Поздний александрийский комментатор Давид большой и малый списки вопросов рассматривает отдельно: первый в книге «Пролегомен», второй - в комментарии ко «Введению» Порфирия.