2020-04-20
93
Как уже было сказано, в большинстве закрытых корпораций возникает проблема притеснения контролирующим участником миноритарного участника. По мнению отдельных ученых, во многих ситуациях притеснения в наличии особого подхода в отношении закрытых корпораций (т.е. исключения из-под действия общего правила о разграничении прямого и косвенного исков) нет необходимости, поскольку описанные выше критерии справляются с обоснованием необходимости подачи в данном случае прямого иска.
Если контролирующее лицо напрямую нарушает права миноритарного участника или его разумные ожидания, то должен подаваться прямой иск. Согласно фабуле дела Ayres v. AG Processing, Inc. <1> миноритарные участники общества с ограниченной ответственностью подали прямой иск в связи с тем, что они были уволены как менеджеры, работники, а также исключены из компании как участники, после того как пожаловались на злоупотребления, совершенные ответчиком в ходе управления компанией. Если же иск из притеснения в действительности представляет собой иск в связи со злоупотреблением, допущенным при управлении компанией, или бесхозяйственным ведением дел, то должен подаваться косвенный иск, при условии что в соответствующей юрисдикции не применяется исключение из общего правила для закрытых корпораций, описанное выше <2>.
--------------------------------
<1> 345 F. Supp. 2d 1200, 1204, 1208-09 (D. Kan. 2004).
<2> Kleinberger D.S. Direct Versus Derivative and the Law of Limited Liability Companies. P. 120.
Однако серьезная проблема разграничения исков возникает в ситуации, когда контролирующий акционер использует корпорацию намеренно, в целях причинения ущерба другому участнику <1>. То есть конечная цель контролирующего акционера состоит именно в причинении ущерба другому акционеру, а компания при этом выступает лишь как средство достижения данной цели. К примеру, в деле Fischer v. Fischer <2> ответчики продали недвижимость компании по существенно заниженной цене другому юридическому лицу, которым они владели, а затем ликвидировали компанию. Все указанные действия были совершены для того, чтобы причинить ущерб истцу <3>.
--------------------------------
<1> Ibid. P. 121.
<2> No. C.A. 16864, 1999 WL 1032768, at 1, 3 (Del. Ch. Nov. 4, 1999).
<3> Суд в данном деле разрешил подавать прямой иск, применив критерий особого ущерба, однако его применение в этом случае спорно, поскольку ущерб для акционера являлся следствием ущерба для компании, а потому не был уникальным для акционера. По аналогичным причинам критерий прямого ущерба здесь тоже не будет работать. Суд также обосновал свое решение через нарушение ответчиками фидуциарных обязанностей по отношению к истцу, поскольку они являлись как директорами, так и участниками компании. Суд посчитал, что в данном случае есть основания для подачи как косвенного, так и прямого иска, однако право справедливости должно принимать во внимание не столько природу иска, который является не более чем средством для восстановления нарушенного права, сколько само нарушенное право (см.: Heyman K.M., Enerio P.L. The Disappearing Distinction between Derivative and Direct Actions // Delaware Law Review. 2001. Vol. 4. P. 155).
В подобной ситуации профессор Клейнбергер, один из видных ученых, исследующих этот вопрос, предлагает следующий подход, который предполагает отход от общего правила о разграничении прямого и косвенного исков, но лишь для данного конкретного случая: "Когда ущерб корпорации причинен контролирующим лицом с целью причинения вреда миноритарному участнику и в результате такой вред был в действительности причинен, миноритарный участник может подать прямой иск против контролирующего участника о возмещении убытков. Требование доказывания цели позволяет исключить иски, которые отражают простое несогласие с позицией контролирующего акционера по тому или иному вопросу. Требование о наличии фактически понесенного ущерба для миноритарного акционера позволяет исключить обвинения лишь в злом умысле" <1>. Однако в данном случае, безусловно, возникает серьезная проблема, связанная с доказыванием наличия у контролирующего участника умысла причинить вред миноритарному участнику корпорации.
--------------------------------
<1> Kleinberger D.S. Direct Versus Derivative and the Law of Limited Liability Companies. P. 123 - 124.
Продажа контрольного пакета после нарушения.
В деле Matthews v. Headley Chocolate Co. <1> миноритарные участники после продажи мажоритарным участником контрольного пакета третьему лицу подали иск о возмещении завышенных вознаграждений, которые мажоритарный участник уплачивал себе до продажи контрольного пакета. Суд, признав, что иск является косвенным и выплата по общему правилу должна причитаться корпорации, из соображений справедливости присудил возмещение напрямую пострадавшим миноритариям. Суд признал покупателя правопреемником прежнего контролирующего лица и посчитал, что его права не могут быть больше, чем права правопредшественника <2>.
--------------------------------
<1> 130 Md. 523, 100 A. 645 (1917).
<2> Welch J.W. Op. cit. P. 183.
Однако, по мнению некоторых ученых, занимающихся данной проблематикой, присуждение индивидуального возмещения в рамках косвенного иска может быть допущено лишь в двух случаях:
1) когда акционеры, ничего не получающие из возмещения, приобрели акции компании от нарушителя, зная о нарушении; и
2) когда акционеры, ничего не получающие из возмещения, приобрели акции компании после нарушения и, следовательно, уплатили цену, которая отражала стоимость активов, уменьшенную в результате злоупотребления.
Кроме того, возмещение не может быть напрямую присуждено акционерам, если интересы кредиторов требуют защиты <1>.
--------------------------------
<1> Ibidem.
