Или что такое диалектика?

 

Ядром материалистической диалектики считается её третий закон «О единс­тве и борьбе противоположностей», который объясняет: почему происходит развитие.

Этот вопрос возникает каждый раз, когда мы наблюдаем, как из яйца курицы вылупляется цыпленок или из «куколки» насекомого - бабочка. Спра­шивается, за счет чего, за счет каких сил движется данный процесс в Приро­де?

Жизненный опыт и законы механики говорят, что любой предмет на­чинает двигаться, изменяться только при наличии внешнего воздействия на него, но в живой природе никаких внешних сил, действующих на яйцо или куколку, человек не видел, поэтому причина изменения таких объектов ос­тавалась для него загадкой.

Религия по своему решила этот вопрос, возложив роль внешнего источника развития на бога, который якобы дал начало жизни нашему Миру и руководит жизнью живых существ. Материализм отверг наличие все­вышней силы, но материализм также отверг и все другие попытки найти внешнюю причину развития, как вида движения, заклеймив эти попытки словом «меха­ницизм», потому что законы механики изучают взаимодействие физических тел неживой природы, которые, как уже отмечалось в законе «Отрицания от­рицания», не обладают способностью развиваться и не могут дать правильного объяснения причинам развития с точки зрения диалектического материализма.

Поэтому, вопреки законам механики, которые говорят, что никакие внутренние силы не могут вывести объект из состояния покоя, диалектика объявила причиной изменения объекта в процессе развития внутренние си­лы, будто бы содержащиеся в объектах живой природы. При этом стали счи­тать, что диалектика, как наука, начинается там, где отступает здравый смысл.

Таким образом, в материалистической диалектике было принято, что в неживой природе действуют внешние силы и есть движение, но нет разви­тия, а в живой природе и обществе действуют внутренние силы и, поэтому, есть развитие. Если в механике изменение в движении предмета всегда явля­ется вынужденным и происходит под действием внешней силы, то в диалек­тике развитие объектов под действием внутренних сил (причин) стали называть са­модвижением, саморазвитием, иначе говоря, самопроизвольным и беспри­чинным процессом исчезновения старого и появления нового.

Поэтому третий закон диалектики говорит, что развитие всегда выс­тупает как саморазвитие, т.е. источник развития находится внутри объекта.

Однако  утверждение о самопроизвольном развитии объектов под действием внутренней причины определило только место расположения движу­щей силы, но так как сила есть атрибут взаимодействия, то требовалось объ­яснить, что именно и с чем взаимодействовало внутри объекта и приводило к его изменению. Ф. Энгельс писал: «... всякое органическое существо в каж­дое данное мгновение является тем же самым и не тем же самым, в каж­дое мгновение оно перерабатывает получаемые им извне вещества и выде­ляет из себя другие вещества... Вот почему каждое органическое сущест­во всегда то же и, однако, не то же» [4.17]. Поэтому то, что вещь стано­вится другой, то есть изменяется и развивается, а в период качественного скачка превращается в совершенно иное, материалистическая диалектика объяснила очень просто. Согласно диалектике в любой вещи одновременно содержится вещь сама по себе и то иное, что является её будущим качест­венным состоянием, что является её отрицанием, то есть противополож­ностью исходного состояния вещи в соответствии с законом «Отрицания отри­цания».

Философы утверждают: «Все предметы содержат в себе «своё иное», свою противоположность, поэтому они самопротиворечивы... Самопротиворечивость предмета есть источник его самоизменения, самодвиже­ния» [3.326]. В.И. Ленин считал такой взгляд на вещи сущностью диалектики. Он писал: «В частности, диалектика есть изучение противополож­ностей вещи в самой себе...» [5.227].

Таким образом, материалистическая диалектика объяснила способность объекта изменяться тем, что вещь может скачкообразно показываться внешнему наблюдате­лю одной из своих противоположностей, находящихся внутри неё.

Однако…

5. Вряд ли кто сможет представить себе, что внутри насекомого ужи­ваются одновременно гусеница и бабочка. В реальной жизни все знают, что противоположностью белого цвета является чёрный и если смешать их вместе, то получится серый цвет. Опыт показывает, что кислота и щёлочь могут существовать только в отдельной посуде. Если слить их вместе, то, в результате бурной химической реакции, получится новое вещество. Если слить вместе холодное и горячее, то получится тёплое. То есть, оказавшись вместе, противоположности перестают существовать в прежнем виде и не могут проявлять себя то с одной, то с другой исходной стороны по отноше­нию к одному и тому же внешнему наблюдателю. Но, если попытаться этими фактами аргументировать своё несогласие с основным положением диалек­тики, то можно прослыть только лишь невеждой, который не знает диалек­тики, поскольку В.И. Ленинпишет: «Диалектика есть учение о том... почему ум человека не должен брать... противоположности за мертвые, застывшие, а за живые, условные, подвижные, превращаю­щиеся одна вдругую» [ 5.98].

6. Единственными противоположностями, которые существуют только вместе, являются противоположности типа: правое - левое; верх - низ. Дейс­твительно, если попробовать отделить правое от левого и перерубить, например, палку пополам, то получится две палки, каждая из которых снова бу­дет иметь правый и левый конец. Это происходит потому, что как такового правого и левого в самой палке вообще нет. Эти названия концам палки дал внешний наблюдатель по отношению к самому себе. Если наблюдатель по­дойдёт к палке с противоположной стороны, то для него названия концов палки поменяются местами, хотя палка при этом не сдвигалась с места. Если нет внешнего наблюдателя, то в палке нет правого, нет левого, и в ней ничего не про­тивопоставляется друг другу.

Таким образом, диалектика пытается объединить в неразрывном единс­тве противоположности, которые не могут существовать вместе или которые материально вообще не существуют. Остается только удивляться, насколько много явных противоречий действительности лежало в основе науки, которая была предназначена объяснять эту действительность.

*

 Сделав один шаг, пришлось сделать и другой. Поместив внутрь объекта две противопо­ложности, пришлось объяснять, почему они не мельтешат поочередно перед взором внешнего наблюдателя, а сменяют одна другую в определённой пос­ледовательности и в определенный момент времени. Для этого пришлось ввести поня­тие «конкретное тождество». В привычной нам формальной  логике су­ществует понятие «тождество», которое говорит, что два предмета являются тождественными друг другу, если все их свойства одинаковы, неразличимы. Абсолютно тождественным считается объект по отношению к самому себе. Диалектика же такое тождество считает абстрактным, то есть оторванным от реальности, поскольку с точки зрения диалектики любая вещь одновре­менно «та и не та». Поэтому, то тождество, которое потенциально предпола­гает одновременно и различие вещи по отношению к самой себе, диалектика назвала «конкретным тождеством».

Так вот, диалектика объясняет, что внутри любой вещи между её име­ющимся видом и «тем иным» её качественным состоянием существует про­тиворечие, которое не просто существует, а живёт, развивается, проходя оп­ределенные стадии своего развития, а именно: тождество, различие, противо­положность внутренних сторон объекта. Эти стадии и определяют качествен­ное состояние самого объекта, его облик. Такое противоречие, которое жи­вёт внутри объекта своей жизнью, диалектика назвала «диалектическим противоречием». Считается, что на стадии конкретного тождества существует тождество про­тивоположных сторон, их единство, при котором их свойства полностью сов­падают и неразличимы, а значит, неразличимы и находятся во взаимопроник­новении, в единстве два разных качественных состояния вещи, видимые внешним наблюдателем как одно. Таким образом, диалектика приходит к удивительному утверждению, что противоположности, которые потому и называются противоположностями, что они отрицают все свойства друг дру­га, могут находиться внутри объекта в состоянии тождества, то есть иметь полное сходство. Если же вы сомневаетесь в возможности такого, то, значит, вы не знаете диалектику, поскольку «диалектика есть учение о том, как могут быть и как бывают (как становятся) тождест­венными противоположности» [6.98].

Считается, что в случае реально­го тождества противоречие существует лишь потенциально, поскольку само конкретное тождество потенциально уже содержит различие. Ф.Ф. Вяккерев пишет, что далее «превращение потенциального противоречия в актуаль­ное означает раздвоение единого» [3.306]. При этом единство противопо­ложностей нарушается, наступает их различие. Затем этот процесс достигает своей поляризации и различие превращается в противоположность, то есть единство противоположностей сменяется их борьбой, достигающей кульми­нации. Далее «противоположности вступают в конфликт, переходят друг в друга, становясь тождественными. Таким образом, происходит раз­решение противоречий. С разрешением противоречий предмет переходит в новое качественное состояние с новой группой противоречий» [7.72]. 

Однако …

 7. В описанном процессе развития диалектического противоречия не­возможно объяснить, почему противоположности ни с того, ни с сего выхо­дят из состояния тождества и почему они, слившись снова вместе, становят­ся уже другим тождеством, другим обликом объекта.

Объяснив причину развития объекта развитием противоречия внут­ри него, диалектика просто ушла от ответа на вопрос о причинах самого раз­вития. Фактически, в диалектике процесс развития противоречия внутри объ­екта подчинён всё той же спиральной форме закона «Отрицания отрицания». Разница состоит только в том, что в триаде Гегеля выделялись стадии: «те­зис», «антитезис», «синтез», который снова становился «тезисом», а в разви­тии внутреннего противоречия выделяются стадии: «тождество», «противопо­ложность», «взаимодействие противоположностей», т.е. их синтез, в резуль­тате которого получается снова «тождество», но не то же самое, а другое. Получается, что закон «О единстве и борьбе противоположностей» ничего но­вого, по сравнению с законом «Отрицания отрицания», не дал, кроме того ут­верждения, что причиной развития объекта является развитие какого-то про­тиворечия внутри него, не объяснив при этом, что же тогда является причиной развития этого противоречия.

Однако считается, что «раздвоение единого и познание противоречивых частей его есть суть... диалектики» [4.163]. Поэтому фило­софы, построив философию, как совокупность противоположных категорий, пытаются каждую вещь разложить на противоположности, а потом увязать их в непрерывном единстве, конструируя выражения наподобие следующего: «Непрерывность и дискретность - это две стороны процесса развития, и в силу этого непрерывное дискретно, а дискретное непрерывно» [3,294].

Не претендуя на звание философа, по аналогии можно сказать, что друзья и враги - это две стороны нашей жизни, и в силу этого дружествен­ное враждебно, а враждебное дружественно. Про эту фразу каждый скажет, что она представляет собой абсурд, хотя полностью соответствует смыслу закона «О единстве и борьбе противоположностей».

8. Если внимательно разобраться, то такой же абсурд обнаружится и в противопоставлении философами количественных и качественных характе­ристик объекта. По этому поводу диалектика стандартно гласит: «Каждый предмет представляет собой единство определённого качества и коли­чества (мера): он есть качественная величина (количество) и количест­венно определённое качество» [8.194]. И далее: «Качество и количество, яв­ляясь противоположными сторонами любой вещи, находятся между со­бой в органической взаимосвязи, обуславливая соответствующее единство - меру. В процессе движения, изменения каждая из этих сторон переходит в другую, вызывая нарушение существующего единства, (меры),... Таким образом, основу диалектики качества и количества вещи составляет закон единства и «борьбы» противоположностей. Не случайно В.И.Ленин переход количества в качество и обратно рассматривал как пример единства и «борьбы» противоположностей, перехода каждого определения, качества, черты, стороны, свойства в свою противоположность» [7.81].

Ранее противопоставлялись только лишь качественные (скачкообразные) и количественные (плавные) изменения вещи, т.е. противопоставлялась граница меры и сама мера. Когда же речь идёт о противопоставлении друг другу качества и количества вещи в пределах одной меры, т.е. в пределах существования вещи в одном облике, то необходимо знать: что же представляет собой то и другое.

Общепринято, что «всё то, что придаёт вещи определённость, указывает на её сходство с другими вещами и на отличия от них, является её свойствами» [7.142]. Поэтому философы ищут количество и качество вещи среди её свойств. Например, А.П. Шептулин пишет: «Совокупность свойств, указывающих на то, чем вещь является, составляет её качество, совокупность свойств, указывавших на величину вещи, её размеры, составляет количество» [7.142].

Исходя из этого определения количества, количественные изменения должны состоять в изменении размеров, величины вещи. Получается, что вещь, увеличиваясь или уменьшаясь в размерах, достигает таких критичес­ких габаритов  - границ меры, что переходит в новое качественное состояние. Это конечно абсурд, но он непосредственно вытекает из данных определений количества и качества.

Имеются и другие формулировки. Например, В.Г. Афанасьев пишет: «Всё то, что делает предмет именно данным, а не другим предметом, что отличает его от бесконечного множества других, и есть качество» [8.109]. Эта формулировка совпадает с определением всей совокупности свойств вещи, то есть в данном случае в качество включаются все, в том числе и количественные свойства вещи, поскольку нельзя отли­чить, например, один кусок доски от другого, если не учитывать их разную длину, если не учитывать в качестве то, что принято называть количеством. Но тогда ничего не остаётся для характеристики количественной стороны ве­щи. Поэтому В.Г. Афанасьев пишет, что «... количество характеризует предмет со стороны степени развития... присущих ему свойств» и «выра­жается числом» [8.109].

Получается, что по данной формулировке количество не входит в свойства вещи и не является одной из противоположностей её свойств. Поэ­тому изменение количества никогда не должно привести к изменению свойств вещи, к изменению её качественного состояния.

Таким образом, при любых попытках отыскать внутри вещи её противоположные стороны в виде количества и качества, рассуждения заходят в тупик, который показывает умозрительность построения данного закона ди­алектики, как и двух других.

Так что же такое качество и количество? В принципе В.Г. Афанасьев прав, если не втискивать его формулировки в рамки одной вещи и не искать в них единство и борьбу противоположностей. В философском словаре И.Т. Фролова можно найти, что «свойство - сторона предмета, обуславлива­ющая его различие или сходство с другими предметами и проявляющаяся во взаимодействии с ними» [9.421]. Новым в этой формулировке является понятие «взаимодействие». Действительно, в реальной жизни любое свойство объекта может быть определено только в результате воздействия объекта на прибор, воспринимающий и измеряющий это воздействие. Таким прибором может быть обычная линейка, представляющая собой измерительную шкалу, прикладываемую непосредственно к объекту. Но чаще всего воздействие объекта проходит сложный путь от одного элемента прибора к другому, прежде чем доходит до указателя делений на шкале, измеряющей это воздейс­твие. При этом мы можем доверять показаниям прибора только в том слу­чае, если воздействие объекта, переходя от одного элемента прибора к друго­му, не изменяет своей величины, другими словами, в том случае, если любые два взаимодействующих элемента прибора действуют друг на друга с одинаковой силой. Это условие равенства действия и противодействия (см. замечание в пункте 10) всегда соблюдается на практике и отражено в третьем законе механики Нь­ютона. Только законы механики гарантируют нам, что вещь имеет именно такие параметры, какие нам показывает измерительный прибор. Только зако­ны механики позволяют нам утверждать, что два объекта, оказывающие оди­наковое воздействие на измерительный прибор, тождественны друг другу по данному параметру.

Когда мы произнесли слова «одинаковое воздействие», мы подошли к сравнению действий двух разных объектов на один измерительный прибор. Для осуществления операции сравнения внешний наблюдатель взял один из объектов за эталон, а его действие - за эталонное, обозначив это действие определённой единицей измерения такого действия. Срав­нивая действие конкретной вещи и действие эталона, то есть, выражая дейс­твие одного объекта в действиях другого, человек получает безразмерную ве­личину - число, которое даёт нам количественную характеристику действия данного объекта относительно действия эталона.

Таким образом, вся совокупность свойств вещи складывается из сово­купности определённых видов воздействия вещи на другие объекты и сово­купности отношений величины этих воздействий к величине воздействий эталонов. Если считать, что вся эта совокупность свойств вещи определяет её качественное состояние и является её качеством, то количественная характе­ристика вещи является неотъемлемой частью её качества и не может быть выделена, а тем более противопоставлена качеству, как его противополож­ность. Любое изменение количественной характеристики вещи означает изменении её воздействия на измерительный прибор, т.е. означает качественное изменение самой вещи. Количество является характеристикой изменения качества. Плавное изменение качества даёт плавное изменение количества, а скачкообразное изменение качества даёт скачкообразное изменение количества. Любое изменение вещи является её качественным изменением.

Поэтому мы можем сделать очень важный предварительный вывод, что будет более правильным называть и постепенные и скачкообразные изменения действия вещи - качественными изменениями самой вещи, а не разде­лять их на «постепенные количественные» и «скачкообразные качественные». В этом случае второй закон диалектики вообще теряет какой-либо смысл. Физическую сущность постепенных и скачкообразных изменений объектов мы рассмотрим ниже при обосновании новой закономерности развития. Но, чтобы не вносить путаницу в устоявшуюся привычку называть скачкообразные изменения «качественными», а плавные - «количественными», мы будем исполь­зовать далее эти термины именно в таком смысле, помня при этом, что ко­личество - это отношение действия одной вещи к действиям другой и оно не может быть противопоставлено качеству одной из них.

9. Отсутствие понятия единицы или эталона измерения параметров Мира приводило философов к кажущимся парадок­сам. Среди логических ребусов древних философов есть апории Зенона, одна из которых утверждает, что быстрый воин Ахилл никогда не догонит медли­тельную черепаху, поскольку он должен пройти сначала половину пути до неё, затем снова половину оставшегося пути и так без конца. В основе пара­докса лежит всё та же триада Гегеля, которая после «старта» и «финиша» на половине пути снова возвращает воина согласно спирали «якобы назад» - к но­вому «старту». А фактически, каждый раз, когда Ахилл проходит половину пути, Зенон так по своей воле изменяет масштаб мира, в котором находятся Ахилл и черепаха, так изменяет эталоны для его измерения, что между Ахиллом и черепахой снова оказывается «целый» путь, половину которого он снова должен пройти до очередного финиша.

10. Из пункта 8 замечаний к теории развития, излагаемой в диалек­тическом материализме, видно, что все точные науки, пользующиеся измери­тельными приборами, существуют только за счёт выполнения в Природе за­кона механики о равенстве сил действия и противодействия. В повседневной жизни этот закон означает, что если мы давим на стол рукой с некоторой силой (действия), то одновременно стол сопротивляется продвижению руки с такой же по величине силой противодействия. В механике силы действия называют активными, а силы противодействия - реактивными или реакция­ми. Разделение сил на активные и реактивные производится весьма условно. Если взять, например, два шара, катящихся навстречу друг другу, то силы, с которыми они действуют друг на друга при соударении, равны, и любую из них можно считать действующей, а другую - противодействующей. Соблюде­ние в природе одновременности и равенства сил действия и противодействия является материальным основанием принципа относительности, согласно ко­торому любой из двух шаров можно считать причиной, следствием которой явля­ется отскок другого шара при ударе.

Но всё это справедливо только для ограниченной области пространства, в которой происходит взаимодействие двух шаров. Если рассматривать не два шара, а бильярдный стол, на котором находится много шаров, один из кото­рых движется, то наблюдатель увидит, что этот шар, отскочив после первого соударения с одним шаром, движется и соударяется с другим ша­ром. Наблюдатель, желая найти закономерность происходящих событий, пы­тается связать эти два последовательных соударения одной причинно-следс­твенной связью. При этом он должен будет утверждать, что первое соударе­ние шаров является причиной второго соударения, а второе - следствием первого. Следовательно, время движения шара от первого соударения до вто­рого разделяет причину и следствие. Получается, что если бы второе соуда­рение не произошло, то осталась бы только причина, которая не имеет следствия. Осталось бы только действие, которое не имеет противодействия.

Причина без следствия, а следствие без причины - это абсурд, но он может иметь место, если наблюдатель пытается связать одной причин­но-следственной связью события, разделенные во времени и пространстве. Именно такой случай был заложен в конкретное тождество, которое предпо­лагает не только тождество вещи по отношению к самой себе, но одновре­менно и различие, т.к. вещь считается одновременно той и не той. При этом за один объект принимались два различных качественных состояния вещи, разделённых во времени периодом её развития.

Физические основы такого взгляда на Мир Ф. Энгельс высказал следую­щими словами: «... абстрактное тождество годится лишь только для до­машнего употребления, где мы имеем дело с небольшими масштабами..., в рамках которых оно пригодно,... Но для обобщающего естествознания абстрактное тождество совершенно недостаточно...» [10,168].

Физический и логический выход из этого абсурда мы найдём во второй главе данной книги. Пока же философы пишут: «…причина предшествует следствию. Временной интервал между причиной и следствием может быть очень малым, но он всегда имеется... изменение первого объекта предшествует изменению другого объекта.... В развивающейся системе именно независимость реактивных цепей от активных приводит к воз­никновению чего-то качественно нового» [3, 212-213,226].

11. В дополнение к вышеизложенному можно отметить, что при вни­мательном рассмотрении фактов, лежащих в основе материалистической ди­алектики, обнаруживаются элементарные ошибки в рассуждениях, приведшие к созданию ошибочной теории.  Так, базой основного закона диалектики о единстве и борьбе противоположностей с его понятиями о развитии, как о самопроизвольном, беспричинном исчезновении старого и возникновении но­вого, послужило высказывание древнегреческого философа Гераклита о том, что всё течёт, всё изменяется и нельзя дважды войти в одну и ту же реку. При этом имеется в виду, что за то время, пока человек выходил на берег, прежняя вода уже утекла и на её месте в реке оказалась другая порция воды. Его ученик, Кратил, пошёл в своих мыслях ещё дальше. Он сказал, что нельзя войти в одну и ту же реку даже один раз. «Ведь пока я погружаю ногу в реку», - говорил он -   «вода течёт, и нога каждое мгновение оказывается в другой воде». Ф. Эн­гельс неоднократно подчёркивал своё согласие с такой точкой зрения, нап­ример:  «… вот мы снова вернулись к взгляду великих основателей греческой философии...»[4,20].

Однако парадокс Кратила нам только кажется. Фактически, Кратил в воду так и не зашёл. Когда он совершал свой шаг в воду, он всё так же оставался стоять на одной ноге относительно неподвижного для него берега и дна реки. Вода как текла мимо него, так и продолжала течь. Достаточно было всего лишь отор­вать обе ноги от твердой опоры, то есть поплыть по течению реки, и тогда бы Кратил действительно «вошёл» в одну и ту же воду, в которой ничего са­мопроизвольно не изменяется.

Аналогичная ситуация возникает в движущемся поезде. Если пассажир высовывает голову в открытое окно, оставаясь неподвижным относительно вагона, то он чувствует уп­ругое обтекание воздушной среды, он видит мелькание, исчезновение и по­явление объектов внешнего мира, но, в отличие от фило­софов, он не говорит при этом, что уже сошёл с поезда или «зашёл» в этот мир, который кажется ему тем и одновременно уже не тем.