А) Системный кризис 1970-х — начала 1980-х гг

В последней трети XX в. в мировой экономике произошли ко­ренные изменения. Их суть заключалась в переходе хозяйства ведущих индустриальных стран к постиндустриальному этапу раз­вития. Этот переход не мог не ускорить трансформацию нацио­нальных экономик других подсистем, представленных развива­ющимися государствами и странами с переходной экономикой.

Послевоенное 25-летие было ознаменовано высокими темпа­ми хозяйственного роста индустриальных стран. Последнее 30-ле­тие XX в., напротив, отмечено глобальной тенденцией к падению этого показателя. Утвердившиеся в экономической науке взгля­ды на природу волнообразного развития хозяйства (например, теория больших циклов Н. Кондратьева) дают в известной мере объяснение этому феномену хотя бы в силу прогнозов временной протяженности «понижательной волны» (начало 1970-х — середи­на 1990-х). Начавшееся оживление конца 1990-х гг. в развитых странах происходило на фоне крупнейшего кризиса экономик так называемых «азиатских драконов», латиноамериканских индуст­риальных лидеров, т.е. стран с «догоняющей моделью» развития, не говоря уже о странах с переходной экономикой и подавляющем большинстве государств развивающегося мира. В силу только это­го обстоятельства следует искать несколько иное объяснение кри­зисному состоянию последней трети XX в., рассматривать его как более длительный, в силу глобального масштаба процесс транс­формации мирового хозяйства в качественно новое состояние, оп­ределяемое термином «постиндустриальное общество».

Первые признаки вхождения в полосу кризиса обнаружились в конце 1960-х гг. и вылились в форму студенческих бунтов, про­катившихся в ряде стран мира. Кризис 1973—1975 гг. приобрел впервые за послевоенный период синхронный мировой характер. Начавшись в США, Англии и ФРГ, он быстро охватил все разви­тые индустриальные страны. Главной причиной кризиса явился ценовой дисбаланс, возникший на мировых рынках энергоресур­сов и ряда промышленных сырьевых товаров, поэтому за ним утвердилось название «сырьевого кризиса», а также «нефтяных шоков». Его глубинная основа состояла в ускоренном индустри­альном росте экономик развитых стран в 1950—1960-е гг., кото­рый, несмотря на широкое внедрение достижений НТР, был свя­зан с растущим вовлечением в производство не возобновляемых природных ресурсов, что и вело к соответствующему росту цен на них. Так, во второй половине 1960-х гг. наблюдался плавный рост цен на нефть (на 15%), уголь (на 20%), серебро (на 40%), никель (на 60%), медь (на 70%) и т.д. Рост цен на базовые сырьевые то­вары и энергоносители, в свою очередь, сказывался на росте за­трат, что толкало цены на конечные товары вверх, обостряло це­новую конкуренцию на внутренних и внешних рынках, подтал­кивало к развитию инфляционные процессы.

Правительства развитых стран пытались обуздать рост цен на сырьевых внутренних рынках, бороться с инфляцией. Однако меры по ограничению роста цен приводили к обратному результату, как это было, например, в США после введения администрацией Р. Никсона системы регулирования цен на нефть в марте 1973 г.⁶.

Дальнейшее развитие кризиса обусловливалось действиями стран—экспортеров нефти и сырья, которые воспользовались бла­гоприятной для них мировой конъюнктурой и искусственно взвинчивали цены. Эта политика со стороны стран—поставщиков энергоресурсов и сырья в отношении индустриально развитых стран была замешана в том числе и на неприятии ими сложивше­гося миропорядка, в котором подавляющее большинство из них было обречено оставаться на положении периферии стран «золо­того миллиарда», сталкиваясь не только с дискриминацией на мировом рынке, но и с неразрешенными внутренними проблема­ми нищеты, голода и т.п.

В условиях резкого повышения цен индустриальные страны вынуждены были постепенно пересматривать свою энергетичес­кую политику. Они постепенно ограничивали импорт нефти за счет введения энергосберегающих мероприятий, пытались нара­щивать разработку собственных энергоресурсов (например, Анг­лия стала добывать нефть со дна Северного моря), проводить за­мену нефти углем, ядерным топливом. В годы кризиса стали уве­личиваться расходы на НИОКР, активизировались научные исследования в области энерго- и материалосберегающих техни­ки и технологий, работы по поиску альтернативных источников энергии и сырьевых материалов.

В 1973—1975 гг. глубокой рецессией были охвачены экономи­ки всех индустриально развитых стран. Недолгая стабилизация второй половины 1970-х гг. и новый кризис 1980-1982 гг. ярко свидетельствовали о структурных системных неполадках в хозяй­стве индустриального мира, а также о несовершенстве сложившей­ся системы государственного регулирования. Достаточно отме­тить, что повсеместно применявшиеся инфляционные методы борьбы с кризисом дали сбой, так как инфляционные процессы сопровождались экономическим спадом, что говорило о банкрот­стве неокейнсианской политики роста. Стагфляция дезорганизовывала финансово-кредитную систему развитых стран, способствовала сокращению инвестиций, росту безработицы, дефициту государ­ственных бюджетов, сокращению социальных расходов и т.д.

В 1970-е гг. индустриальные страны вошли в полосу структур­ного кризиса, порожденного диспропорциями в развитии отдель­ных сфер и отраслей хозяйства. Кризис вызывал отлив капиталов из отраслей с растущими издержками, заставлял искать пути их модернизации. Особенно острое положение создалось в энергоем­ких и материалоемких производствах, таких, как, например, ме­таллургия.

Кризис 1980—1982 гг. охватил не только индустриальные стра­ны, но и часть развивающихся стран, выбравших модель «дого­няющего» (т.е. ускоренного индустриального) развития, и преж­де всего Аргентину и Бразилию. При общем затяжном характере кризис в США и Канаде проходил как бы двумя волнами. Индекс промышленного производства в развитых странах составил в 1982 г. 95,5% по отношению к 1979 г., в развивающихся странах -87,5%. Падение производства в США в 1982 г. составило 8,2%, странах ЕЭС - 1,2%. Первоначально кризис охватил Великобри­танию и Францию, а затем США и другие развитые страны. На первом этапе рецессия наблюдалась в отраслях, производящих по­требительские товары, впоследствии она охватила тяжелую про­мышленность. Одновременно проявился рецидив энергетическо­го кризиса.

Синхронность рецессии, охватившей главным образом инду­стриальные страны, включая и новые индустриальные экономи­ки, свидетельствовала о ее системном характере. Об этом же го­ворила и синхронность в череде кардинальных реформ 1980-х гг., проведенных первоначально правительствами ведущих индустри­альных стран, и последовавшая затем «новая либеральная волна» экономических реформ 1980-1990-х гг., приобретшая глобальный характер на рубеже этих десятилетий.

США. К моменту прихода новой администрации Р. Рейгана, избранного президентом США в январе 1981 г., экономика стра­ны находилась в состоянии спада. Тем не менее США сохраняли свои лидирующие позиции в мире, хотя и изрядно потускневшие на фоне интенсивного развития ряда стран ЕЭС, Японии и «но­вых индустриальных экономик» Юго-Восточной Азии.

Действия новой администрации по выводу страны из кризис­ного состояния представляли собой последовательный демонтаж сложившейся модели государственного регулирования и получи­ли впоследствии название «рейганомика». Ее теоретическую основу составили концепции неолиберальной Чикагской школы и рецеп­ты экономики предложения. Стратегическая цель реформ состо­яла в обеспечении стабилизации и поступательного развития на основе коренной модернизации национального хозяйства в соот­ветствии с требованиями НТР, обеспечении мирового лидерства США в научно-технической, технологической сферах. Эта цель могла быть достигнута на основе усиления инвестиционного про­цесса в сфере разработок и освоения новых высоких технологий, для чего следовало создать благоприятные условия для частных субъектов хозяйства.

Вместе с тем государство должно было обеспечить соответству­ющий режим на финансовых рынках, без чего не могло быть и речи о нормальном инвестиционном климате. В условиях рецессии эту задачу новая администрация решала нетрадиционным методом удержания на высоком уровне (до 20%) базовой процентной став­ки при помощи инструментов Федеральной резервной системы, не считаясь с ухудшением общих показателей. Этот шаг был на­правлен на сокращение малоэффективных производств, что пред­ставляло собой одно из самых болезненных и непопулярных ме­роприятий рейганомики. Достаточно сказать, что уровень безра­ботицы в первые два года реформ поднялся до 10,2%, перекрыв вдвое параметры, считавшиеся критическими, с позиций неокейнсианцев. Впоследствии процентная политика была смягчена.

Одновременно с этим была проведена налоговая реформа, ко­торая включала в себя: сокращение ставки налога на личные до­ходы граждан с 70,5 до 50%; аналогичное снижение налогов на прибыли промышленных компаний; введение норм ускоренной амортизации; увеличение инвестиционной налоговой скидки. В целом реформа высвободила значительные средства как у насе­ления, так и у предпринимателей. Значительная их часть, в свою очередь, направлялась в высокодоходные, современные производ­ства.

Вместе с тем произошло сокращение налоговых поступлений в федеральный бюджет, что вызвало дальнейший рост его дефи­цита, покрывавшийся за счет заимствований, роста уровня кос­венных налогов, в том числе налога на социальное страхование, за счет сокращения роста социальных статей расходов. Так, из 46 федеральных социальных программ 44 были отданы в ведение штатов. Жесткая бюджетная политика преследовала цель сниже­ния уровня инфляции. Она была достигнута к концу 1982 г.

К очередным президентским выборам республиканская партия подходила в условиях экономического роста в 2,4% вместо обещан­ных 3,8%, с высоким уровнем безработицы, и, как следствие же­стких реформ начала правления Р. Рейгана - растущего недоволь­ства социальной политикой государства. Но США удалось восста­новить позиции в мировом хозяйстве, где на их долю в 1986 г. приходилось 34% промышленного производства развитых индус­триальных стран и 20% их внешнеторгового оборота.

Новым акцентом реформ вторично избранного Рейгана стали налоговые мероприятия, смягчавшие негативные социальные по­следствия реформ. По закону 1986 г. о подоходном налоге про­изошло дальнейшее сокращение налога с граждан с 50 до 28%, налога на прибыли корпораций — с 46 до 34%. Последовательность налоговой политики рейганомики обеспечила дальнейший рост инвестиций в наукоемкие производства и отрасли.

Тем не менее к концу 1980-х гг. показатель прироста ВВП сни­зился по сравнению с 1985 г. с 3,8 до 3,0%, ухудшились и основ­ные показатели развития США по отношению к Японии и веду­щим странам ЕЭС. В литературе можно встретить ряд объясне­ний данного феномена, среди которых наиболее убедительным представляется точка зрения, которая обосновывает невозмож­ность сравнительных оценок по принятым ныне валовым пока­зателям⁸. Действительно, феномен падающих темпов роста стран с трансформационной и постиндустриальной экономикой при укреплении их мирохозяйственных позиций, росте обеспеченно­сти жизни, наиболее динамичном научном, образовательном по­тенциале и т.п. можно объяснить лишь отсутствием адекватных критериев для оценок таких категорий, как, например, качество жизни, творческий труд, ощущение личной свободы, социальной защищенности и т.п., которые составляют ценностные основы постиндустриального общества. В силу этого выводы о замедле­нии динамики роста, сделанные на основе традиционных валовых, количественных показателей могут дать.лишь относительное пред­ставление о действительном положении дел на постиндустриаль­ном этапе развития.

Одной из важнейших проблем конца 1980-х — начала 1990-х гг. стал дефицит государственного бюджета США, который достиг 290 млрд долл., и одновременно быстро растущий государствен­ный долг, приблизившийся к сумме в 4 млрд долл.

Период правления демократической партии и президентства Б. Клинтона в 1990-е гг. отмечен дальнейшими позитивными сдвигами в развитии экономики США, когда наиболее отчетливо проявились плоды кризисных 1970-х и реформаторских 1980-х гг. В это время была продолжена интенсивная структурная пере­стройка национального хозяйства. В результате США удавалось обеспечивать довольно устойчивые темпы экономического роста.

В немалой степени укреплению мировых экономических по­зиций США способствовали качественные сдвиги, произошедшие в результате распада мировой системы социализма и СССР, а так­же глубокие структурные кризисы в «новых индустриальных стра­нах» Юго-Восточной Азии и Латинской Америки.

Западная Европа. При всем разнообразии и особенностях стран Западной Европы последнее 20-летие XX в. было отмечено еди­ным направлением развития их экономик в сторону либерализа­ции хозяйственного режима, ускоренным вхождением ведущих европейских стран в постиндустриальную эпоху. Под влиянием системного кризиса 1970—1980-х гг. происходила коренная струк­турная перестройка хозяйства. Интенсивно возникали и развива­лись наукоемкие производства, менялась структура занятости в сторону преимущественного «обгоняющего роста» третичной и особенно четвертичной сфер. О синхронных структурных преоб­разованиях свидетельствовал и ускорившийся процесс интеграции европейских стран, объединение их экономик на принципах ли­берализма.

Инициатором либеральных реформ стала Англия. К моменту их начала были достигнуты определенные успехи в деле снижения энергоемкости промышленного производства, развития новейших отраслей народного хозяйства. Тем не менее во второй половине 1970-х гг. экономический рост приблизился к нулевой отметке, а среднегодовой показатель инфляции поднялся до невиданных ранее 15%. Приход к власти консервативного правительства М. Тэтчер весной 1979 г. ознаменовал начало реформ, которые затем были названы «тетчеризм».

Основные направления реформ имели сходство с рейганомикой. Так, были предприняты решительные шаги по обузданию инфляции, выведению из кризисного состояния финансово-кре­дитной системы. С этой целью проводились реформы в области налогообложения, бюджетная реформа. Уже в 1982—1983 гг. тем­пы инфляции упали до 5%, а к концу 1980-х гг. составляли в сред­нем 3% в год.

Параллельно демонтировался государственный сектор. Мас­штабы приватизации и продолжительность этого процесса отли­чали Великобританию от других развитых стран. В первые годы консерваторам удалось существенно сократить расходы бюджета на содержание государственных предприятий на 0,5 млрд ф. ст., а общие инвестиционные расходы государства в экономику сни­зились вдвое. На начальной стадии приватизации правительство столкнулось с мощным сопротивлением отраслевых профсоюзов (горняков, металлургов, транспортников и др.), выступавших про­тив сокращения рабочих мест и общего уровня занятости, что за­медляло темпы разгосударствления. В конечном счете, правитель­ству М. Тэтчер удалось сломить сопротивление профсоюзов, уре­зать их права в отношении работодателей, что способствовало росту деловой активности частного капитала. Как и в рейганомике, стимулирующим рычагом деловой активности стало снижение уровня налогообложения частного бизнеса.

Доля государственного финансирования НИОКР в Англии, как и в других странах, снизилась по сравнению с дореформен­ным периодом. Государство сосредоточило усилия на капитало­вложениях в наиболее передовые отрасли, создавало благоприят­ные условия для привлечения частных и иностранных инвести­ций в эту сферу.

В целом устойчивым было развитие экономики Англии в 1990-е гг. на основе последовательных структурных преобразований, укреп­ления ее внешнеэкономических позиций.

Аналогичные либеральные реформы, с учетом национальной специфики, проводились во всех индустриально развитых странах Европы. Они создали условия для их перехода в постиндустриаль­ную стадию, позволили им сохранить лидирующие позиции в си­стеме мирового хозяйства.