Художественное воплощение революционного пути народа

Стремление писателей в изображении Великой Отечественной войны к широкому эпическому освещению исторических судеб советского народа отражало общие закономерности советской литературы 50—70-х годов. Война как проверка на прочность социалистического государства побудила многих художников по-новому взглянуть на революционный путь народа. Возросшее в годы войны чувство национальной и социалистической гордости усилило интерес писателей к прошлому, особенно к эпохе рево­люционных преобразований в России. Они выявляли истоки рус­ского патриотизма, воссоздавали революционные традиции, жив­шие в народе. Писатели интересовались эпохой образования русского государства, народным движением. Наиболее значитель­ными из произведений о далеком прошлом нашей Родины явля­ются романы «Степан Разин» С. Злобина, «Русь изначальная» Вал. Иванова, «Ратоборцы» А. Югова. В центре внимания рома­нистов по-прежнему была тема Октябрьской революции, пробле­ма формирования новых героев, в огне классовой борьбы выра­стающих в активных деятелей революции. Таковы Кирилл Извеков в трилогии К. Федина «Первые радости», «Необыкновенное лето», «Костер», Роман Улыбин в «Даурии» К. Седых, Мещеряков в «Соленой пади» С. Залыгина, Матвей Строгов в «Строговых» Г. Маркова. Это люди высоких нравственных идеалов, пытливой мысли и мужественного сердца.

Значительными эпическими произведениями о революционной эпохе стали тетралогия Ф. Гладкова («Повесть о детстве», «Вольница», «Лихая година», «Мятежная юность») и трилогия К. Федина («Первые радости», «Необыкновенное лето», «Ко­стер»). Авторы этих произведений — большие мастера советской прозы.

Федор Гладков, создавший в 20—30-е годы произведения о рабочем классе «Цемент» и «Энергия», обратился к исследова­нию судеб русского дореволюционного крестьянства. Положив в основу повестей автобиографический материал, Гладков не огра­ничился семейной хроникой. «Я писал «Повесть о детстве» не как обычные воспоминания, а как поэму о русском народе»,— гово­рил писатель. Художник достойно продолжил традиции знамени­той трилогии М. Горького «Детство», «В людях» и «Мои универ­ситеты». Романы Ф. Гладкова отличают высокое художественное мастерство, пластичность языка, тонкий психологический анализ.

Константин Федин сосредоточил внимание на судьбах русской интеллигенции в революции. Центральные герои произведения — драматург Пастухов и актер Цветухин — проходят через трудные испытания в поисках смысла происходящего и своего места во взбудораженной революционными событиями действительности. Автор прослеживает жизнь Аночки Парабукиной — от забитой девочки в семье бедного мастерового до известной советской ак­трисы. К. Федин раскрывает проблемы искусства и судеб русской интеллигенции на таком обширном социально-бытовом и со­циально-историческом материале, что романы приобретают ха­рактер эпического повествования о судьбах революции и народа. По признанию самого писателя, он стремился нарисовать не только отдельных героев, но и «образ времени».

Большое значение в произведении имеет образ Кирилла Из­векова —революционера-большевика. Это один из самых значи­тельных образов коммунистов в послевоенной советской литерату­ре. Чистота помыслов, идейная убежденность, целеустремлен­ность в служении революции сочетаются в Извекове с напряжен­ностью духовных исканий, богатством интеллекта, нежностью чувств. Романы К. Федина и Ф. Гладкова — наиболее крупные эпические произведения 40—50-х годов об эпохе подготовки и проведения революции.

Близкими к ним по замыслу являются романы Г. Маркова «Строговы» и «Соль земли». В романе «Строговы» автор расска­зывает о пробуждении революционного сознания у тружеников таежных сибирских деревень, о формировании в крестьянской среде мужественных защитников народных интересов, о парти­занском движении Сибири в годы гражданской войны. В центре внимания писателя жизнь когда-то глухой небольшой деревни Волчьи Норы. Прослеживая ее историю с конца прошлого века, Г. Марков показывает, как углублявшийся процесс классового расслоения деревни, растущие связи с внешним миром усилива­ли жестокую эксплуатацию одних и обогащение других жителей. Вот почему такую благотворную почву находили в деревне про­никавшие сюда революционные идеи.

Особенно внимательно прослеживает писатель судьбу кресть­янской династии Строговых — извечных тружеников и правдо­любов. Сын батрака Захара Строгова, Матвей,— главный герой романа. Автор любуется этим красивым, тихим, бесстрашным охотником, у которого необыкновенно развито чувство человече­ского достоинства. Писатель показывает, как сама жизнь форми­рует в нем качества будущего организатора выступлений кре­стьян против богатеев, а в годы революции — вожака огромного партизанского отряда. Становление воспитателя и пропагандиста крестьянских масс происходит под влиянием профессиональных революционеров Беляева и Соколовского. Созданные позднее две книги романа «Соль земли» посвящены освоению природных бо­гатств Сибири. В них прослеживаются дальнейшие судьбы поко­ления Строговых — крупных партийных работников Максима и Артема, ученого-биолога Марины.

Среди произведений, изображающих первые годы революции, видное место заняли повести П. Нилина «Испытательный срок» и «Жестокость». Писателя волнуют проблемы подлинного и лож­ного гуманизма, доверия и совести в жестокой классовой борьбе. Повести П. Нилина можно рассматривать как своеобразную дилогию, так как и сюжеты их построены на одном жизненном материале (работа уголовного розыска начала 20-х годов), и ста­вят они одни и те же вопросы революционного гуманизма. Про­изведения эти как бы дополняют одно другое.

Основной конфликт, движущий сюжетное действие повести «Испытательный срок», в столкновении двух точек зрения, двух принципов поведения по отношению к преступникам, с которыми борется Советская власть. Молодые работники угрозыска Зайцев и Егоров занимают противоположные позиции. Для Егорова борьба с уголовниками — это одновременно и борьба за челове­ка, за переделку его психологии. Так понимает он гуманистиче­скую миссию революции и советских законов. Для Зайцева, не лишенного тщеславия и самоуверенности, работа в угрозыске — это бескомпромиссная реализация догматически понятой им идеи «карающего меча революции».

В повести «Жестокость» писатель углубляет тему доверия. Кристально чистый, по-юношески малоопытный, но глубоко пре­данный делу комсомолец Венька Малышев пытается (и это во многом ему удается) перевоспитать, (попытки) склонить на сторону Совет­ской власти одного из главарей банды — умного, по-своему та­лантливого, но заблуждавшегося крестьянина Лазаря Баукина. Однако его попытки терпят крах из-за противодействия бездумных исполнителей буквы инструкций. Заканчивает жизнь самоубийством и Венька Малышев. Трагическая социально-психологиче­ская коллизия произведения помогает глубже понять остроту и сложность борьбы за торжество гуманистических принципов ре­волюции.

Художественное осмысление писателями опыта прошлого, ко­ренных проблем истории нашего общества и современности осу­ществлялось не только в эпических произведениях, но и в пове­стях и романах свободной лирической структуры, так называе­мой «лирической прозы», где рассказ о прошлом и о современности сопровождается прямыми авторскими оценками и раздумья­ми. Таковы, например, лучшие в этом жанре произведения 50-х годов — повести В. Солоухина «Владимирские проселки» и «Капля росы», О. Берггольц «Дневные звезды».

В 60—70-е годы интерес художников к историческому прош­лому не ослабевает. Значительным событием литературы этого периода стал роман С. Залыгина «Соленая падь», продолживший традицию фурмановского «Чапаева». Писатель создал самобыт­ный образ народного героя, заострив внимание на одной из важ­нейших проблем революции — проблеме руководителя и народа. Вчерашний сибирский крестьянин, человек безупречного клас­сового чутья Ефрем Мещеряков командует огромной, двадцати­тысячной армией, борющейся против Колчака. Талантливый пол­ководец-самородок Мещеряков, подобно Чапаеву, воплощает, лучшие качества своего народа — жизнелюбие, самоотвержен­ность, глубокую человечность труженика. Вместе с тем он натура сложная, противоречивая. Будучи командующим, герой склонен к анархическим действиям, необдуманным поступкам. С. Залы­гин анализирует богатый духовный мир этой незаурядной лич­ности, рожденной революцией.

Образ Мещерякова — особенно в сопоставлении с образом на­чальника главного штаба армии Брусенкова — воплощает глу­бокую гуманистическую идею революции. В противоположность угрюмому, «железному» Брусенкову, который легко швыряется «во имя высших соображений» людскими жизнями, которому всюду мнятся враги революции и он готов «в поучение другим» «махнуть шашкой» даже по своим (характерна первая сцена ро­манна — суд над крестьянином Власихиным), широкая и щедрая натура Мещерякова не может мириться с жестокостью и волюн­таризмом. Он твердо убежден в том, что «народ воюет, народ и свою собственную справедливость сделает». Конфликт между Мещеряковым и Брусенковым центральный в романе. Художе­ственные достоинства романа С. Залыгина заключаются в нова­торском решении проблем революционного гуманизма, в созда­нии самобытных характеров, в мастерстве психологического ана­лиза, в особенностях стиля.

Вместе с творческими поисками русских советских писателей развивались поиски художников других народов СССР.

Широкое признание получила многотомная эпопея М. Стельмаха о судьбах украинского народа в XX веке: «Хлеб и соль» — о революции 1905—1907 годов, «Кровь людская — не водица» — об установлении Советской власти в деревне в первые годы Октября, «Большая родня» — о социалистических преобразованиях укра­инской деревни в 20—30-е годы и борьбе с фашистами в годы Великой Отечественной войны, «Правда и кривда» — о послево­енной действительности. Хотя романы писались не как целост­ное произведение, их объединяют и общность авторского замыс­ла, и характер изображения, и действующие лица. М. Стельмах создал обширную летопись жизни украинского народа.

Уже в самих заглавиях романов Стельмаха, как бы вбираю­щих мудрость народных изречений, выражается мнение народа о сущности жизни. Даже названия произведений приобретают характер больших обобщений. Писатель стремится передать гу­манистическое содержание эпохи, утверждающей ценность лич­ности, осуществляющей вековые народные идеалы. Авторская позиция выражается в особенностях миропонимания героев. «А мы, крестьяне,— говорит один из героев,— все немножко фило­софы, потому что всю жизнь имеем дело с землей, хлебом,-ме­дом, солнцем».

Многоликой, напряженно ищущей правды, заблуждающейся и борющейся предстает деревня в романе «Кровь людская — не водица», когда извечная крестьянская проблема власти земли решалась на социалистической основе. Всего несколько дней из жизни одной деревни периода раздела помещичьих земель изо­бражает писатель. Автор выявляет черты человека-собствен­ника (Погшэа, Бараболя, Сичкарь, Супрун и др.), но вместе с тем видит и ярко показывает в нем новые качества— человека-тру­женика. Нарисовав образы Тимофея Горицвета, Свирида Мирош­ниченко, Галины, показывая их любовь к земле, родине, народу, М. Стельмах создал подлинно народные характеры. Описывая этих героев, художник прибегает к высокому патетическому сти­лю. Трагедийные ноты звучат в произведении, когда писатель пи­шет о смерти Тимофея Горицвета. Роман М. Стельмаха— глубо­ко лирическое произведение. Это особенно ощущается, когда он повествует о народе. Когда же писатель изображает его врагов, он обращается к средствам сатиры. Большую роль в романе иг­рает природа. Люди, вся жизнь которых связана с землей, по-особому относятся к ней: для них она друг и помощник.

Романы М. Стельмаха характерны для украинской прозы с ее романтически приподнятым стилем, близостью к народно-поэтиче­скому творчеству. Это явственно ощущается, если сопоставить их с близкими по тематике произведениями белорусского писате­ля Ивана Мележа. Его романы «Люди на болоте» и «Дыхание грозы», объединенные в цикл «Полесская хроника», рассказывают о социалистических преобразованиях в деревне белорусского Полесья. Когда-то крестьяне здесь стеснялись даже называть себя людьми. Они говорили: «Мы полещуки». Не только жизнен­ный материал (забитость и нищета народа, медленное пробуж­дение его социального самосознания), но и сложившийся нацио­нальный характер белорусского народа обусловили многие осо­бенности эпического повествования в романах И. Мележа.

Как и М. Стельмах, автор «Полесской хроники» поэтизирует нравственный облик крестьянина-труженика, показывает зако­номерность его социального пробуждения, тяги к новому. Взволнованная лирическая интонация повествования в произведении редко бывает открытой. Это строго реалистический рассказ о многотрудной жизни крестьянина, его повседневных заботах и радостях: «Кончив впотьмах молотьбу, Василь повесил на соху цеп и вышел из гумна. Не закрывая ворот, он несколько минут стоял неподвижно. Рожь была незавидная, молотить ее — одно горе, и Василь был доволен разве только тем, что отработал, что сегодня больше трудиться не надо,— можно вот так тихо стоять, не сгибаясь, не махая цепом, выпрямив спину. Стоять и ощущать на лице прохладу предвечернего осеннего ветра, от которого на­чинает прохватывать дрожь под лопатками, слушать мирные зву­ки вечерней деревни».

Автору удалось передать в романе динамику событий, обу­словленных эпохой. Герои много думают, страдают, мучаются, ищут личное и общее счастье. Удивительно скромный, застенчи­вый и работящий Василь Дятлик живет напряженной нравствен­ной жизнью. Ганна Чернушко, сначала послушно подчинившая­ся чужой воле и традициям, находит в себе силы для протеста и борьбы за свое счастье. Добрый, общительный Апейка становит­ся мудрым воспитателем-коммунистом, борцом за народные ин­тересы. Перед читателем проходят герои произведения, олицет­воряющие собой социальное расслоение деревни в годы ее исто­рического перелома.

По глубине и правдивости анализа сложного процесса кол­лективизации романы Мележа стоят в ряду наиболее значитель­ных произведений. Как и в «Поднятой целине» Шолохова, дей­ствие в них происходит в одной конкретной сельской местности, но автор подчеркивает, что изменения, происходящие здесь, ти­пичны, характерны и для других краев страны. Наиболее обстоя­тельно обрисован один из центральных героев романа, председа­тель колхоза Иван Анисимович Апейка. Люди тянутся к нему, ибо чувствуют его отзывчивую душу, видят в нем принципиаль­ность руководителя. Повседневная связь с народом характерна для этого подлинного ленинца. Нелегко далась и самому предсе­дателю правда, потому так органично воспринимается его убеж­денность в необходимости социализма: «...неизменно жило в Апейке ощущение большого простора, который начал видеться шире и глубже, который волновал обещанием необыкновенных,

чрезвычайных событий... Понимая, что путь не прост и что нелег­ко будет ему и всем, кто двинулся по этому пути, Апейка в то же время знал, что путь этот единственно верен, что другого нет и не будет, что в труде, в хлопотах родится прекрасное — иная, но­вая деревня, ее завтрашний день».

Если сюжет романа «Люди на болоте» ограничен главным об­разом семейной хроникой (сложные взаимоотношения трех се­мейств — Дятлика, Глушака и Чернушко), то в романе «Ды­хание грозы» воспроизводятся широкие картины общественной жизни. Это социально-исторический роман. Дилогия обретает черты народного эпоса.

Тяготение к многоплановому раскрытию народных судеб до­революционной эпохи проявляется и в творчестве других писа­телей. Создает свой цикл повестей киргизский писатель Чингиз Айтматов («Джамиля», «Первый учитель», «Тополек мой в крас­ной косынке», «Материнское поле», «Прощай, Гульсары!», «Бе­лый пароход» и др.). В них освещены разные этапы жизни киргизского народа (от первых лет Советской власти до совре­менности). Автор стремится постичь сложные национальные характеры, проследить трудные пути утверждения новой нравст­венности и новых отношений. Герои Айтматова, люди самобыт­ной натуры, обрисованы им психологически тонко, они несут в себе лучшие качества народа определенной исторической эпохи. Таков главный герой повести «Прощай, Гульсары!» — старый ча­бан Танабай Бакасов.       

В повести остро и внутренне драматично раскрывается судь­ба человека, целиком отдавшего свою энергию, талант, всю свою жизнь людям. «...На старой телеге ехал старый человек. Була­ный иноходец Гульсары тоже был старым конем, очень старым...» Гульсары не довез хозяина до дому, и возле давнего друга — умирающего коня — Танабай Бакасов просидел всю ночь, вспоминая свою жизнь. Вся жизнь его прошла перед ним. Нищее детство, когда приходилось за гроши кланяться богатеям. Потом революция, новые горизон­ты, небывалый духовный подъем. Всю жизнь Танабай жил ради будущего, ради людей, не жалея себя. Эта вера помогала ему преодолевать трудности, придавала силы разрешать сомнения. Неуемный, сильный, доверчивый и абсолютно бескорыстный, Танабай, испытав на своем пути и любовь, и невзгоды, не успел оглянуться, как подошла старость. Сварливая невестка, подводя итоги его жизни, не видит приобретений, ради которых, по ее мне­нию, стоило бы пройти все это. В полемике с корыстолюбивой женщиной раскрывается смысл жизни Танабая: «Откуда только беретесь вы такие? Ни чести, ни уважения, ни добра человеку другому. Все о себе печетесь. Обо всех по себе судите. Только не быть по-твоему. Нужен я еще, нужным буду...» — говорит герой. Такова жизненная позиция колхозника Танабая Бакасова. И нужна людям не только сама его работа, но и жизненный пример мудрого, честного труженика.

Почему же приспособленцы, карьеристы вроде Алданова и Сегизбаева процветают и решают судьбы таких, как Бакасов? Этот вопрос тревожит не только героя, но и самого писателя. Айтматов опоэтизировал образ этого че­ловека из народа. Его герой мудр, как мудра сама жизнь. В по­вествовании о Танабае, как и во всем произведении, ощущаются народно-поэтические традиции.