F. Heichelheim. Wirtschaftsgeschichte des Altertums, I. Leiden, 1938, стр. 294

164

поспешное обобщение наблюдений над некоторыми явлениями хозяйственной жизни Греции по отношению ко всему античному миру этого времени.

Слишком общей представляется и его характеристика сущности происходивших изменений как утончения, дифференциации, индивидуализации и интенсификации экономики. Мы не хотим отрицать наличие этих признаков, но их всегда, пожалуй, можно обнаружить, если дело идет о сравнении последующей, более высокой ступени развития с предшествовавшей ей в том случае, когда развитие шло по восходящей линии.

Таким образом, 60-е годы VI в. как грань в общей схеме экономической истории античности остается спорной. Что касается Аттики, то для нее первые десятилетия VI в. и период тирании Писистрата действительно оказались временем крупных изменений в хозяйственной жизни. Это было связано как с реформами Солона, так и с внешнеполитическими событиями и развитием афинской государственной организации. Как известно, гораздо легче проследить рост аттической торговли и отчасти ремесла, чем выяснить положение сельского населения. Исходным пунктом для дальнейшего изучения должен служить вопрос о степени дифференциации Аттики в экономическом отношении в VI в.

Хотя мы указывали, что обычная схема этой дифференциации в связи с делением всей страны на три области (Педиэю, Паралию и Диакрию) не соответствует действительности (см. выше, гл. 1), что каждая из этих областей не представляла чего-то цельного или однородного в экономическом отношении, это не значит, что мы должны отрицать для VI в. до н. э. всякие различия в этом отношении: природные условия отдельных местностей не могли не отразиться на занятиях населения, и, следовательно, известная дифференциация в способе добывания средств существования не могла не сказаться.

Три области VI в., которые традиция связывает с борьбой трех партий, соответствуют до некоторой степени трем естественным областям Аттики. Партии — действительно могли получить свои названия от местностей, в которых обрабатывали землю те, кто поддерживал ту или иную группировку (по крайней мере Педиэя и Паралия).

Ошибка исследователей нового времени, шедших, впрочем, в этом отношении за Аристотелем и Плутархом,

165

заключалась в том, что население каждой из этих областей представляли если не вполне однородным, то во всяком случае уже в значительной степени специфичным по своим занятиям и характеру (крупные землевладельцы, торговцы и ремесленники, батраки или мелкие землевладельцы крестьянского типа), предполагали, что экономическое развитие было уже настолько высоко, что можно говорить об экономической дифференциации этих областей. Чтобы выяснить этот вопрос, следует рассмотреть экономические особенности каждой из этих областей.

Несомненно, что и в VI в. центральная часть Аттики (Педиэя) с городом Афинами играла в экономическом отношении первенствующую роль.

В VI в. Афины, конечно, еще не достигли таких размеров и не были таким крупным центром ремесла и торговли, как в V—IV вв. В них сохранялось многое от старины. В пределах города еще нередко производились захоронения, что было вскоре запрещено 12. Только при Писистрате были приняты меры по улучшению снабжения населения водой (источник Έννεακροΰνος)13. Но все же и в VI в. это был город, в котором работали многочисленные ремесленники различных профессий. Керамическое производство, в значительной мере сосредоточенное в городе и его окрестностях, получает в VI в. поразительное развитие. Помимо гончаров, в городских домах жили художники, мастера и ремесленники других специальностей (металлурги, скульпторы и др.).

Названия некоторых демов указывают на преобладающее занятие их населения. Таковы, например, названия «ремесленных» демов Месогеи четвертой филы: Эвпириды, Кропия, Пелеки, Эталиды 14. Первые три находились на возвышенности около Хасия, к северу от Триасийской долины; местоположение дема Эталиды не установлено.

Афины рано привлекли к себе часть населения хоры, но все же большая часть горожан, по-видимому, сохраняла связь с сельскими местностями, как показывают известия, относящиеся уже к V в. (Thuc., II, 16, 1). Выше мы говорили о том, что в ранние времена знатные роды (или их

12 R. Young. Указ. соч.
13 W. Judeich. Topographie von Athen, München, 1931, стр. 65.
14 RE, VI, стб. 1238; Hb. 22, стб. 2019.

166

части) переселялись в город. Афины в VI в. — единственный в Аттике политический центр, в котором решались основные вопросы государственной жизни, который служил ареной политической борьбы. Гавань Фалерон занимает место Прасии, ремесленные изделия — находят более короткий и удобный путь для вывоза за пределы Аттики.

В то же время и πεδίον, и Триасийская долина были наиболее плодородными местностями Аттики, одной из самых неплодородных областей Греции. В VI в., наряду с зерновыми культурами, развивается садоводство и виноградарство как здесь, так и в сравнительно хорошо орошенных и плодородных местностях, расположенных на окраине Педиэи (Ахарны, Флия, Кефисия, Атмонон). Об этом говорят как позднейшие свидетельства, так и характер культов. Флия, например, была одним из старинных центров хтонических культов 15: культ Великих богинь и Диониса существовал здесь раньше, чем в Элевсине, а матерью эпонима дема, Флия, была Земля.

В противоположность сведениям относительно ремесел в городе и его ближайших окрестностях, нам ничего не известно о том, что ремесло получило какое-то особенное развитие в древней Паралии. Одна из ее частей — современная Месогия — представляет собой небольшую долину в 7—8 км в поперечнике, окруженную холмами. Почва этой долины состоит из слоя красно-коричневой глины (terra rossa), покоящегося на более твердой породе. Лишь глубинные ключи составляют источники орошения Месогии. Реки отсутствуют, за исключением реки Эрасин, которая большей частью пересыхает в нижнем течении 16. В долине ее, на выходе к морю, находится Браурои, родина Писистрата и Кимонмдов. Холмы, окружающие долину Месогии более разнообразны по условиям плодородия: в разных местах они представляют собой то пастбища, то полевые участки, то даже сады и виноградники. Месогия— область небольших поселений, из которых более значительными в древности были (кроме Браурона) Пэания, Паллена, Эрхия, Сфетт. Население занималось здесь главным образом мелким скотоводством и посевом ячменя,

15 Pausaniae Gracciae descriptio, ed. H. Hitzig, v. I, p. 1. Berolini, 1896, прим. к стр. 77, 8; J. G. Frazer. Pausanias Description of Greece, v. II, стр. 411.
16 A. Philippson. Укая, соч., стр. 815.

167

единственного хлебного растения, для произрастания которого почвенные условия Месотии были благоприятны17.

Другая часть Паралии — гористый юг. Здесь, в Лаврионе, скапливалось местное и пришлое население, занятое работой в рудниках. Сюда, на юг, переселили афиняне в VI — начале V в. на новое местожительство саламинцев и эгинян. В приморской полосе в VII—VI вв. важную роль в торговле играла гавань Прасии, утратившая эту роль после завоевания Саламина. Некоторые из демов Паралии по размерам были довольно значительны (Торик, Ламптры, Анафлист, Анагирунт, Кефала), с иными из них соединялись старинные исторические легенды (Анагирунт 18), но ни об одном из них мы не имеем сведений о том, что он являлся центром ремесла и торговли в VI в. до н. э. Вероятно, как это бывало во всех приморских поселениях, население этих демов занималось морским делом, извлечением «добычи моря» в ее различных видах, но предполагать в них наличие особенно развитого слоя торгового и ремесленного населения, тем более с осознанными классовыми интересами, нет никаких оснований.

Гористая северо-восточная часть Аттики также состояла из нескольких частей. На южных склонах Пентеликона (демы Икария, Плотея, Гаргетт) и в мульде Афидны были благоприятные условия для садоводства и виноградарства. Но Парнес, не только у Декелеи, но и далее к западу, за пределами Диакрии (крепость Филы и пр.), представлял собой суровую скалистую местность со скудной растительностью, мало связанную с Центральной и Южной Аттикой. В горах Пентеликона население отчасти занималось добычен из местного местного мрамора, отчасти пастушеством. В зависимости от сезона пастухи переходили со своими стадами мелкого скота в местности, расположенные ниже, — на восточное побережье. В Диакрии еще больше, чем в других частях Аттики, чувствовался недостаток хлеба 10.

За горами вдоль берега была расположена долина Марафона и далее к югу узкая полоса по побережью до Браурона. Условия хозяйства в этой полосе были иные,

17 E. Ch. Semple. The Geography of the Mediterranean Region, Its Relations to Ancient History. New York, 1031, стр. 351.
18 Suidae Lexicon graece et latine, rec. C. Bernhardy, t. I. Halis et Brunsvige, 1853, s. v.
19 A. French. The Party of Peisistratus, стр. 49.

168

чем в горах. Занятия местного населения едва ли очень отличались от занятий обитателей западного или юговосточного побережья, а связь с центральной областью была довольно тесной. Мы имеем любопытный пример устойчивости этих занятий в течение веков: как в древности, так и в новое время Галы Арафенские (дем филы Эгеиды) был сборным пунктом рыбаков из этого дема и окрестностей и снабжал Афины рыбой 20.

В общем можно согласиться, что в Диакрии жило, вероятно, не очень многочисленное и весьма бедное население, но нет никаких указаний на то, что оно состояло преимущественно из фотов (да и в каких имениях они могли бы здесь работать?) или из мелких крестьян, охваченных особым революционным порывом и требовавших радикальных реформ. Все это является скорее домыслом позднейших авторов, логическим выводом из признания Писистрата «наиболее демократическим» среди вождей-аристократов VI в. (Άθ. π. 13,4).

***

Несмотря на известные различия в положении и занятиях населения отдельных частей Аттики, о чем говорилось выше в связи с критикой воззрений Э. Мейера и Хайхельхайма, общие факторы экономического развития Греции в VI в. не могли не обнаружить своего действия по отношению и к Аттике в целом, а следовательно, и по отношению к каждой из ее частей. Для понимания социально-политической борьбы имеют главное значение два момента этого развития: рост торговли и ремесла и изменения в области сельского хозяйства.

Не приходится отрицать быстрое развитие в VI в. вывоза аттических керамических изделий. Распространение этих изделий в Греции, Малой Азии, Египте, Италии, Сицилии, Северном Причерноморье 21 свидетельствует

20 R. Loeper. Die Trittyen..., стр. 363.
21 О вывозе аттической керамики в Египет, Родос и пр. см, G. М. A. Richter. Archaic Greek Art against ils Historical Background. New York, 1949, стр. 7. О вывозе этой керамики в города Северного Причерноморья в середине и конце VI в. до н. э. см. «Античные города Северного Причерноморья», I. М.-Л., 1955; В. Ф. Гайдукевич. История античных городов Северного Причерноморья, стр. 107—108; Т. Н. Книпович. Художественная керамика в городах Северного Причерноморья, стр. 360.

169

о подъеме в этой области производства. О том же говорят и многие памятники, созданные мастерами и художниками. Изображения на вазах знакомят нас не только с пышными выездами воинов-аристократов, со сценами битв или мифологическими сюжетами, но и с повседневной жизнью и условиями труда гончаров и художников 22. Мастерские были скромных размеров. Мастер работал, как показывают первые изображения, сюжетом которых является производство керамических изделий, с помощью мальчика, вращавшего круг, и одного-двух помощников. Разделение труда еще не было особенно велико. Иногда тот же мастер изготовлял сосуд и расписывал его.

Начав с подражания коринфской керамике, аттические мастера быстро достигают совершенства в изготовлении чернофигурных ваз, и в течение VI в. афинская керамика вытесняет на востоке и на западе коринфские изделия 23. В конце V в. появляются первые краснофигурные сосуды, оставшиеся навсегда специальностью только афинян. Один из крупных городских демов, Керамейк, как показали раскопки, был главным центром этого производства уже задолго до времени Солона и Писистрата, Культы дема Керамейк были связаны с этим главным занятием его населения 24. Постройки при Писистрате и Гиппии требовали многочисленных рабочих и мастеровспециалистов в разных отраслях строительного дела. Монеты позволяют проследить постепенные усовершенствования в чеканке по металлу.

Плутарх сообщает, что Солон обратил граждан к ремеслам и издал известный закон, согласно которому сын не обязан прокармливать отца, если последний не научил его какому-либо мастерству (τέχνη). Далее следуют рассуждения автора, пользующегося этим поводом, чтобы сопоставить Ликурга с Солоном и отдать предпочтение первому: Ликург установил такой порядок, при котором спартиаты знали одно лишь ремесло — военное. Солон же больше приспособлял законы к обстоятельствам, чем, наоборот, обстоятельства к законам, и в данном случае его мотивами быди соображения о неплодородии почвы и скоп-

22 J. D. Beazley. Potter and Painter in Ancient Athens, London, 1046, стр. 6 сл.
23 В. L. Bailey. The Export of Attic Black Figure Ware.— JHS, 1940, LX, стр. 60—70.
24 L. Weber. Kcrameikos-Kultc, стр. 139 сл.

170

лении людей в Аттике, искавших здесь безопасности. Но если эти объяснения представляют домыслы позднейшего времени, то самый закон мог действительно появиться в VI в. (Plut., Sol., 22).

Вместе с развитием ремесла в это время быстро расширяется и внешняя торговля Аттики. В Египет (Навкратис) аттические керамические изделия попадают уже около 600 г. до н. э. Но даже такой исследователь, как Принц, который склонен сильно преувеличивать степень экономического развития архаической Греции, считает нужным оговорить, что перед нами в этом случае не обязательно непосредственный вывоз из Аттики: сосуды могли попадать в Навкратис на судах коринфян или эгинян 25. Непосредственное участие в торговле с более отдаленными районами Афины принимают во второй половине VI в. Бэйли систематически (по десятилетиям) проследил рост аттического вывоза, и его выводы подтверждают значение рассматриваемого периода в развитии аттической торговли. Это обстоятельство было связано с общим подъемом производительных сил Аттики, реформами Солона, с завоеванием Саламина и занятием Сигея, с оживлением сношений Афин с островной Грецией, с Италией и Сицилией, с усилением государственной организации при Писистрате.

Торговля этого времени носила своеобразный характер. В обогащении большую роль играл внеэкономический фактор (политические связи, «гостеприимство», услуги, подарки, подкуп, пиратские набеги, война и пр.). Крупные сделки, которые приносили сразу большую сумму денег, могли в VI в. заключать преимущественно члены знатных родов. Богатых людей из демоса было, вероятно, немало, но во всяком случае они по составляли какой-то многочисленной и сплоченной группировки с одинаковыми интересами.

Геродот не раз сообщает о случаях необыкновенного и быстрого обогащения, но обычно оно связано не с торговлей. Часто богатство обусловлено наличием золотых или серебряных рудников. Могущество Писистрата основывалось на использовании сначала рудников Лавриона, а позднее — Пангея (см. ниже). Сифнос был богатейшим из