Необыкновенный подарок 11 страница

– Машенька… жива?… – глухим голосом спросил, наконец, дед. Она отрицательно покачала головой.

– Умерла? – прошептал он.

– Обоих фашисты убили, и папу, и маму. Они партизанами были на Украине. Меня соседи спасли, – неожиданно громко ответила она.

И я вдруг – в первый раз в жизни – увидел, как из глаз деда выкатились две слезы и упали на седую бороду. Я почувствовал, как комок подступает к моему горлу, и, чтобы не разреветься при ней, выскочил из комнаты.

 

* * *

 

С тех пор прошло уже четыре года. Маша тогда же переселилась к нам, она поступила в Высшее Художественное училище. Из нее выйдет талантливая художница. Я учусь в десятом классе. Мы с ней большие друзья, хотя она и называет меня «цыпленком». Я не обижаюсь. Я так счастлив, что у меня есть сестра! Она всего на три года старше меня, но ей пришлось столько пережить! Все мои товарищи очень полюбили ее, и они с Глебом иногда смеясь вспоминают встречу в трамвае и косичку. Ребята часто собираются у нас, – и какие споры разгораются иногда! Даже Кирилл начинает говорить с придаточными предложениями.

И дедушка и нянька в ней души не чают. Деда не узнать: он помолодел, повеселел. А у няньки любовь выражается в том, что ворчит она на Машу еще больше, чем на нас с дедом.

Сегодня воскресенье. Сильный мороз, а мы с Машей собрались с утра на каток. Нянька решительно запротестовала:

– Куда вы, непутевые, в такой холодище? И думать не смейте! Сидите дома, нечего носы морозить. Не пущу – и всё.

Дедушка за ее спиной лукаво подмигнул нам.

– Одевайтесь, я отвлеку ее, – шепнул он, когда нянька ушла.

Мы с Машей оделись, взяли коньки подмышку и стали у двери в кухню. Нянька возилась у плиты. Дедушка подошел к ней, стал рядом и заговорил о чем‑то. Крадучись, на цыпочках, сдерживая смех, пробирались мы за их спинами и слышали, как нянька отчитывала деда.

– Ты‑то сам хорош! Как маленький! Их еще учить надо, а ты потакаешь. Не видишь разве, – оба в яковенскую породу. Своевольщики. Неслухи. Упрямые. Оба – как есть в старика. Одно слово – патреты!

 

И. Демьянов

Лед почернел…

 

 

Лед почернел,

Нева запахла рыбой –

и появились чайки над Невой…

Река, бунтуя, ледяные глыбы

Ударила в гранит береговой.

Ломал их берег, ставя на ребро,

Со звоном рассыпая серебро…

 

Вновь загорится гладь речная скоро –

Весна себе прокладывает путь,

И чайка, пролетая над «Авророй»,

Тугому ветру подставляет грудь.

Слезится от ветров весенних лед…

Уже каток закрыли – нет морозов.

На пятитонке мокрой из ворот

Куда‑то снег слежавшийся вывозят.

 

Я по катку шершавому иду,

Вода уже заполнила ложбины.

Лед постарел – следы коньков на льду

Пестрят вокруг, как мелкие морщины.

 

И дни растут и солнце горячей,

У МТС бежит в поля ручей,

Бежит, журчащий, вестником тепла,

Свернул к трехтонке, что во двор вошла,

И зайчики не сходят со стекла,

Которое промыл, протер шофер,

Чтоб лучше видеть солнечный простор.

 

 

И. Демьянов


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



double arrow
Сейчас читают про: