Санитарное состояние водопроводов и канализации

Антисанитарное состояние викторианских городов и высокие показатели смертности населения были связаны с отсутствием вплоть до середины XIX века централизованной канализации и системы водоснабжения.

Следует отметить, что к середине XIX века водоснабжение в Лондоне находилось в ведение девяти частных компаний. Поскольку в домах, как правило, отсутствовал водопровод, горожане брали воду в колонках общественного пользования (специальный насос, подававший воду к кранам в несколько кварталов), в колодцах, из Темзы и ее притоков или у разносчиков, которые получали за это определенную плату. Как следствие, вплоть до середины XIX века ванные комнаты отсутствовали в домах низших классов и довольно редко встречались в богатых особняках[105]. Однако, в дома состоятельных граждан, за отдельную плату, подводились водопроводные трубы, по которым вода наливалась в специальные баки, стоявшие в подвале, откуда и брали воду по мере надобности. Правда иногда возникали перебои с водоснабжением, длившиеся порой до нескольких дней, и многие жители были вынуждены вновь применять для различных нужд уже использованную воду[106]. Кроме того, в беднейших кварталах Лондона постоянные перебои в поставках воды приводили к тому, что горожане заранее набирали воду в различную посуду. В результате, вода, предназначенная для приготовления еды и других надобностей, простаивая по нескольку дней, становилась довольно грязной для использования. В частности, Дж. Лиддл, один из медицинских инспекторов промышленного района Лондона Уайтчапел, сообщал, что ни в одном из домов этой части города не было водопровода и жители брали воду из крана во дворе, причем ее всегда не хватало. «Когда они мылись или стирали, то запах грязи, смешанный с мылом, бывал крайне отвратительным. Они просто пропускали грязное белье через еще более грязную воду»[107]. Именно поэтому, по мнению Джон Саймона, санитарного врача Лондонского Сити с 1848 г., для улучшения санитарного состояния в Лондоне необходимо провести водопровод «в каждый дом, на каждый этаж с тем, чтобы вода была в достаточном количестве для всех нужд, в том числе и для канализации»[108]. Также он предлагал отказаться от установки в домах цистерн для хранения воды и настаивал на организации «постоянного водоснабжения под напором»[109]. Кроме того, он выступал против частных компаний, снабжавших Лондонское Сити водой и утверждавших в интересах своей выгоды, что провести водопровод в Лондон якобы невозможно.

Безусловно, при отсутствии централизованной канализации, вода забираемая из колонок или из Темзы, часто была загрязнена сточными водами, что являлось причиной различных эпидемических заболеваний. Однако, несмотря на запрет частным компаниям с 1856 г. качать питьевую воду из Темзы выше Теддингтона (к юго-западу от Лондона), у самой границы приливной волны, по данным Х. Клаута, вплоть до 1868 г. существовала, по меньшей мере, одна компания по забору воды из Темзы в Баттерси[110]. Следует отметить, что Эдвин Чедвик, секретарь Управления по Закону о бедных и один из членов комиссии по обследованию санитарного состояния городов, также отмечал об опасности заражения питьевой воды и огромном вреде для здоровья населения от переполненных кладбищ[111]. Об этом же предупреждал некий Джон Эвелин: «Я уверен, что многочисленные церковные захоронения и склепы заражают воздух во многих частях города, да и воду в колодцах тоже, если они находятся рядом. Водопроводные трубы, проходящие мимо захоронений, следует либо направить в другую сторону, либо обеспечить должным уходом»[112].

Кроме того, несовершенство системы отвода человеческих и производственных отходов и нечистот лишь усугубляло санитарное состояние английских городов. Следует отметить, что на смену оловянным, фаянсовым и фарфоровым горшкам XVIII века в домах состоятельных граждан в начале XIX века пришли более удобные во всех отношениях туалеты со сливом Джозефа Брамаха, содержимое которых смывалось в специальные выгребные ямы в подвале, откуда так называемые «специалисты по нечистотам один раз в год поздно ночью вычищали их»[113]. Выгребные ямы существовали в каждом дворе. Когда же они переполнялись, их содержимое по специальным дренажным трубам отводилось в открытые сточные канавы, проложенные посередине улицы, которые уносили стоки в море. Работа же самих чистильщиков была, безусловно, незавидная: они должны были ползать по дренажным трубам, чтобы добраться до выгребных ям и выбросить их содержимое на поверхность, где все человеческие экскременты собирались в корзину (Приложение №7) и в дальнейшем использовались для удобрения почвы[114]. Мало того, что очистка выгребных ям и сточных труб была связана с напряжением всего организма, так она являлась еще и опасной для жизни, поскольку нередко приводила к несчастным случаям от недостатка кислорода или из-за отравления сероводородом. В отчете от 12 января 1849 г. об условиях работы по очистке сточных труб отмечалось следующее: «Вонь была настолько отвратительной, а воздух так загрязнен, что часто случалось удушье от испарений. Мы потеряли группу рабочих почти полностью, потому что они задохнулись в трубе, а последнего из них, уже потерявшего сознание, удалось вытащить на спине по грязи глубиной в два фута»[115]. Кроме того, по свидетельству Ф. Энгельса, во время весеннего разлива рек в тех частях города, «где имеются клоаки для отвода нечистот, вода поднимается из этих клоак в подвалы, образуя испарения, насыщенные сероводородом и полные миазмов, и оставляет отвратительный осадок, в высшей степени вредный для здоровья»[116]. Кроме того, довольно часто дренажные трубы и сточные канавы засорялись, и при этом все нечистоты разливались по улице и попадали в дома, загрязняя резервуары с водой, колодцы и колонки.

Запах внутри домов от выгребных ям был хуже, чем на улицах, загрязненных навозом и различными нечистотами. В «Отчете о санитарном состоянии трудящегося населения Великобритании 1842 г.» Э. Чедвик отмечал особый вред выгребных ям в домах, зловониями от которых постоянно дышали множество людей[117]. Интересно отметить, что англичане обычно пренебрегали этим нездоровым запахом, и в тоже время испытывали ужас перед «ночным воздухом», насыщенным угольным смогом. Почти все медицинские руководства середины XIX века возлагали причину различных заболеваний на загрязненный воздух и неприятный запах. Следовательно, многие приверженцы этих руководств, плотно закрывали на ночь все окна, чтобы не впускать внутрь грязный «ночной воздух». Флоренс Найтингейл написала критику по поводу этой практики в своей работе «Записки об уходе» 1859 г.: «Главная ошибка многих людей – боязнь ночного воздуха. Каким воздухом мы можем дышать ночью? Выбор есть между чистым ночным воздухом снаружи и грязным и скверным ночным воздухом внутри. К сожалению, большинство людей предпочитают последний. Странный выбор. Интересно, что они скажут, если будет доказано, что половина всех заболеваний, от которых мы страдаем, вызвана тем, что мы спим с закрытыми окнами?»[118].

Как следствие, для улучшения санитарного состояния городов Э. Чедвик предлагал усовершенствовать систему отвода нечистот путем растворения их в воде и выступал за отвод сточных каналов далеко от городов на специальные поля, что привело бы к сокращению показателя смертности вследствие загрязнения рек различными отходами и мусором[119]. По сведениям Х. Клаута, в 1847 г. Королевская комиссия по здоровью лондонцев провела некоторую модернизацию системы столичной канализации[120]. Однако, трудность в финансировании предполагаемых улучшений оставалась главной проблемой в середине XIX века и сточные трубы, по-прежнему, представляли собой, по выражению современников, «клоачные реки»[121]. А описывая Лондон в эти годы, Ч. Диккенс указывал, что «через весь город струилась, вместо свежей речной воды, зловонная мерзость сточных труб»[122].

Как указывалось выше, летом 1858 г. канализация протекла в Темзу и привела к кризису, вошедшему в историю под названием «Великий смрад Лондона». В этой ситуации члены Парламента срочно выделили средства для строительства новой системы канализации и водопровода. Также был принят закон, обязывавший осуществить проект в кратчайшие сроки. Как указывает Т. Диттрич, «в истории Англии это был, пожалуй, единственный случай, когда от решения до принятия закона прошло всего 18 дней»[123]. Согласно проекту главного инженера – итальянского архитектора Джозефа Базалгетти – было построено 5 основных перехватывающих систем, из которых 3 – на левом (северном) берегу Темзы и 2 – на правом (южном)[124]. Они должны были не допустить попадания сточных вод в реку и обеспечить их сброс в находящееся недалеко от восточной границы Лондона море. Перехватывающие коллекторы сооружали прямо в русле реки, предварительно отгородив его часть кессонами*. Кроме того, для строительства канализационных труб русло Темзы было несколько изменено. Как следствие, некоторое сужение и спрямление русла реки заставило воды Темзы бежать быстрее, в результате чего дно реки оказалось прочищено от скапливавшихся в нем на протяжении многих веков нечистот. Кроме того, в результате строительства новой канализации образовались каменные набережные. Следует отметить, что при устройстве кессонов вдоль береговых линий Дж. Базалгетти применял кирпичную кладку, а для соединения кирпичей был использован портландский цемент, изобретенный в 1824 г. (ранее кирпичи клали на известковый раствор). После того как стена была сложена и образовалась граница нового берега, выкачали воду и освободившееся пространство заполнили землей, расширив тем самым набережную на значительном отрезке русла. Сами же канализационные коллекторы пролегали глубже уровня дна реки и шли вдоль нее на протяжении 82 миль (приблизительно 130 км). В эти сооружения собирались сточные воды, направлявшиеся затем на восток, в обход Темзы[125]. Пропускная способность этих канализационных туннелей, по данным Т. Диттрич, составляла 100 млн. галлонов в день[126]. Кроме того, Управлением общественных работ метрополии (Metropolitan Board of Works) были проложены 1 тыс. миль (около 2 тыс. км) дополнительных сточных труб[127]. Содержимое канализации собиралось в огромных резервуарах к востоку от Лондона, откуда нечистоты ежедневно сбрасывались в море во время отлива. Тем не менее, очистка воды еще не производилась, и она частично возвращалась в Лондон во время прилива. По свидетельству Х. Клаута, «для того времени коллекторы означали несомненный прогресс, но отсутствие очистительных сооружений было их существенным недостатком»[128]. Главные объекты лондонской канализации были возведены в течение 6 лет и 4 апреля 1865 г. состоялась церемония торжественного пуска канализации, в которой принял участие принц Уэльский – будущий король Эдуард VII. Полностью же проект был реализован к 1870 г.

Таким образом, в середине XIX века было улучшено санитарное состояние английских городов, за счет прокладки подземных коммуникаций водопровода и канализационного коллектора (Приложение №8), которые очистили улицы от помоев и нечистот. Как следствие, улучшилась воздушная среда самих городов, и снизился показатель смертности среди населения от различных дыхательных и эпидемических заболеваний.