Корела до середины XII в

На первых страницах летописи упоминаний о Кореле нет. Она не упоминается ни среди данников Руси, ни среди ее противников. Между тем какие-то отноше­ния должны были быть. Следует думать, что постепен­но создавалось нечто вроде союзнических отношений.

Сведения о Кореле до середины XII в. почерпаются из западных источников. Их восполняет то, что дают археология и изучение названий мест.

Первые известия называют Корелу не Karjala, a Kirjala. Пзрвое упоминание Корелы как Kirjala содержит­ся в Эгиль-саге, которая, хотя записана и довольно поздно, признается хорошо отражающей старину. Со­гласно этой саге, в 874 г. возгорелась война между квенским вождем Фаравидом (квены были выходцами из Ями, действовавшими у северной части Ботническо­го залива) и Корелой. Квенам помогли норвежцы. Оче­видно, Корела тогда уже посягала на мест около се­верной части Ботнического залива, куда ездила по ука­занному выше внутреннему водному пути. На этот раз Корела была отбита. По всей видимости, ее появление у северной части Ботнического залива преследовало еще вовсе не цели овладения территорией, а просто цели военного грабежа. Более основательное проникновение Корелы в Северную Приботнию сложилось позднее. За указанным известием следуют другие скадинавские упо­минания о Кореле как Kirjala.

В IX—X вв. Корела, надо думать, еще не начала крупных продвижений. Она еще не успела закрепиться не только в Северной Приботнии, но и в гораздо более близких местах. Целый ряд фактов, в частности назва­ний мест, свидетельствует о том, что в IX—X вв. даже бассейн озера Сайма и соседних озер был территорией, где и Ямь, и Корела действовали как на „ничьей" территории, и что Ямь частенько пересекала внутренний водный путь из Корелы в Северную Приботнию. Несомненно только то, что уже в IX—X вв. Корела имела постоянные опорные торговые пункты у Финского залива, вблизи позднейшего Выборга и позднейшего Бьёрке (Койвисто), — значит, не замыкалась в своих приладожских местах. Около опорных торговых пунктов, естественно, собиралось население.

В XI в., как это доказывают археологические наход­ки, началось закрепление Корелы у озера Сайма.

На грани XI и XII вв., согласно различным дан­ным, Корела стала продвигаться к Неве. Одна ее группа вышла к устью Невы и стала известна под именем In­keri, Ижоры, получившей свое название от реки, впа­дающей в Неву с юга. Эта группа Корелы, оказавшая­ся в особом экономическом положении и в особых отно­шениях к политическим силам того времени, рано обособи­лась. Она первая оказалась в системе Русского государства.

К середине XII в., несомненно, совершилось закреп­ление Корелы на пути в Северную Приботнию, и Корела стала проникать на территорию, которой раньше вла­дели квены. Интересно, что за Северной Приботнией все-таки закрепилось название „Страны квенов", и в связи с этим русские в дальнейшем называли северную часть Ботнического залива Каянским морем, Северную Прибот­нию Каянской землей да и Приботнийскую Корелу ста­ли называть каянами.

О том, чтобы в описываемое время сложилось какое-нибудь заметное движение Корелы в восточные места, не может быть и речи. Долго господствовавшая в науке мысль, что Корела еще в IX в. стала твердой ногой у Белого моря и что население Bjarmaland'a было Корелой, является абсолютно беспочвенной. Беломорье впервые увидело Корелу, по всем данным, не раньше XIII в. Конечно, отдельные проникновения людей из Корелы по пути, шедшему к р. Кеми и к Белому морю, могли иметь место очень рано, — но такие отдельные проникновения никак не имели значения освоения территории.

В середине XII в. составились следующие группы Корелы: Корела на основной территории, Корела у позд­нейшего Выборга (Привыборгская), Корела у оз. Сайма (Присайминская), Ижора и, наконец, Приботнийская Корела. Связь между Корелой на основной территории и Приботнийской Корелсй была особенно тесна, так как опиралась на все энергичнее эксплоатировавшийся внут­ренний водный „карельский путь".

Территория Корелы к середине XII в. ограничивалась у Финского залива рекою Kyminjoki, а у Ботнического залива — рекою Pyhäjoki (если не какой-либо из несколь­ко более южных рек). У Ладожского озера территория Корелы где-то немного севернее р. Видлицы соприкаса­лась с территорией Веси. На р. Видлице, не говоря уже о р. Олонке с г. Олонцем (впервые упоминается в 1137 г.), было уже весского происхождения население.

В течение этого периода происходила понемногу этни­ческая перестройка Корелы, продолжавшаяся и позднее. С одной стороны, в состав Корелы вливались кое-какие западные элементы, которые чувствовались особенно у Финского залива и на оз. Сайма, а в некоторой мере и в Северной Приботнии (где, в частности, дело не могло обойтись без влияния квенских элементов). С другой стороны, в состав Корелы, несомненно, вливались элемен­ты Волховской Чуди, для которой время „вольной" жи­зни прошло. На влитие элементов Волховской Чуди в состав Корелы есть много указаний. Археологические данные говорят о сильном влиянии Нижнего Поволховья на Корелу. Характерного некоторые местные названия Ниж­него Поволховья оказались перенесены на Карельский перешеек (ср. хотя бы Вси на нижнем Волхове невда­леке от Ладоги и Vepsä на Карельском перешейке). Большое значение имеют некоторые языковые данные, но здесь мы не имеем возможности входить в их обсуждение. Заметим: именно в связь с этнической перестрой­кой Корелы можно ставить воспреобладание одного ва­рианта ее названия — Karjala — над другим — Kirjala.