Зло необходимо или просто неизбежно?

«Необходимо». Это позиция св. Фомы Аквинского. Конечно, он прекрасно знал иудео‑христианскую традицию, приписывающую источник зла греху, нашему отказу соответствовать любящей воле Бога. Но от этой традиции он отказывается, сознательно и решительно, выбрав вместо нее языческое, греко‑романское мировоззрение, опирающееся главным образом на идеи стоиков: «Твой сын мертв? Чего же ты плачешь? Это был прекрасный сосуд! Но ты ведь знаешь, как хрупки сосуды! – О, да, вы правы. С этой точки зрения, разрушение сосуда не так уж и важно!»

Для Фомы Аквинского зло не просто неизбежно, оно необходимо: во‑первых, для мировой гармонии (и эту тему уже развивали стоики), а во‑вторых, для того, чтобы смогли засиять все грани творческого гения Бога.

Вкратце такая концепция выглядит так: чтобы мир выглядел как можно лучше, Бог намеренно смешал удачное и неудачное, шедевры и отбросы, чтобы было разнообразие, чтобы на фоне неудавшихся экземпляров тем ярче засияли лучше всего удавшиеся. Хуже всего, что все вышесказанное относится также и к моральному и духовному планам. Тут выходит, что Бог создал и святых, готовых на мученический подвиг, и безжалостных палачей, готовых убивать святых, чтобы тем самым дать возможность просиять их святости. Я ничего не придумываю, я даже ни окарикатуриваю его мысль!

Отец Тейяр де Шарден, некоторые идеи которого меня просто восхищают, тут, к сожалению, примкнул к вышеизложенной позиции, лишь удобрив ее слегка динамизмом эволюции. Тут Бог смешал добро со злом не из художественных соображений, а потому, что иначе просто невозможно было создать механизм эволюции. Поэтому зло неизбежно. Такой механизм, к сожалению, подразумевает и существование провалов, тупиков и отбросов, причем не только в физическом, но и в моральном плане.

Я сделал подробный критический разбор такой позиции в своей книге «Чтобы человек стал Богом», поэтому здесь не буду повторяться. Я только хочу еще раз обратить внимание на основной пункт: с такой концепцией происхождения греха теснейшим образом связано и наше преставление о том, в чем заключается наше спасение, и каковы действия Бога, чтобы нас спасти. И вот в этой точке позиция Фомы Аквинского оказывается уже за пределами подлинного христианства. Конечно, это лишь один из элементов той богословской традиции, которую он сформировал параллельно христианству, но за его пределами, рядом с христианством.

Я уже критиковал подробно эту позицию, так что не буду повторяться[292].