Позиция осетинского руководства

Во имя целостности Осетии и веря в «большевистский интернационализм», осетинская делегация, ведшая в Москве переговоры со Сталиным, согласилась на вхождение объединенной Осетии в состав Грузинской республики. 12 июля 1925 года на заседании Большого Президиума Северо-Кавказского ЦИКа с докладом по этому вопросу выступил Симон Такоев. Свои конкретные предложения по поводу объединения Осетии и вхождения ее в состав Грузии он внес в Ростове в несколько категоричной форме: «1. Не возражать против объединения Северо-Осе-тинской и Южно-Осетинской автономных областей со вхождением нового административного образования в состав ССРГ. 2. Не возражать против нахождения административного центра объединенной Осетии в городе Владикавказе».

Внесенные Такоевым предложения, однако, не до конца раскрывали позицию руководства Осетии. Еще в Москве на переговорах со Сталиным осетинская делегация ставила вопрос о воссоединении 3 частей Осетии — Южной, Северной и Моздокской; делегаты ссылались на перенаселенность Северной Осетии из-за большого количества беженцев и необходимость присоединения к Осетии компактно расселившихся осетинских сел в Моздокском районе. Заинтересованный в том, чтобы склонить осетинскую сторону к вхождению в состав Грузии, Сталин перед делегацией Такоева воздержался от вразумительного ответа по поводу моздокских осетин. Он, естественно, понимал, что проблема моздокских осетинских сел явно затруднит присоединение объединенной Осетии в состав Грузии. Позиция Сталина по вопросу о Моздоке для Такоева и его соратников прояснилась в Ростове, во время заседания в Северо-Кавказском ЦИКе. В письме к Микояну в Ростов предложение осетинских делегатов о Моздоке Сталин расценил как «фантастическое». В качестве выхода из положения он предлагал «излишек осетинского населения... переселить на фондовую землю, с тем, чтобы потом составить из осетинских сел», расположенных в Моздокском районе, «национальный район с исполкомом, подчиненным Ростову».

Ответ Микояна Сталину

Обсуждая в переписке с Микояном проблему объединения Южной и Северной Осетии с последующим вхождением ее в состав Грузии, Сталин подчеркивал, что «обо всем этом я пишу от себя лично» и просил сообщить ему «мнение крайкома». 8 июня 1925 г. Микоян направил на личный запрос Сталина ответ в ЦК РКП(б). Из его письма видно, что секретарь Северо-Кавказского крайкома и его «казачье большинство» решили противостоять планам Сталина, связанным с образованием в Закавказье малой грузинской империи. Уже в краткой преамбуле суть позиции Микояна была выражена с исчерпывающей полнотой. Она отражала политические настроения, которые вызывала у Северо-Кавказского крайисполкома идея присоединения Осетии к Грузии. Микоян писал Сталину, что «несмотря на географическое неудобство, хозяйственное обобщение Южной и Северной Осетии и их объединение с точки зрения разрешения национального вопроса для Осетии, наверное, будет целесообразным». Вместе с этим Микоян заострил внимание на том, что «включение объединенной Осетии в состав Грузии и переход в Закавказье ставит под угрозу установившиеся межнациональные взаимоотношения среди национальностей Северного Кавказа». Другими словами, выход Осетии из состава Российской Федерации Микоян рассматривал как образование, — выражаясь его словами, —»бреши» в Северо-Кавказском крае. Он давал понять, что присоединение к Грузии всей Осетии, занимающей обе стороны Центрального Кавказа, серьезно ослабит стратегические позиции Российской Федерации на юге. Свое мнение Микоян резюмировал: «... включение объединенной Осетии в состав РСФСР, а не Грузии считаем политически целесообразным». Позже эту свою позицию Микоян изменил на том самом заседании Большого Президиума Северо-Кавказского ЦИКа, на котором выступил с докладом Симон Такоев. Новая формулировка секретаря крайкома Микояна была в присущем ему как политику духе: «Разрешение этого вопроса (объединение Южной и Северной Осетии — М.Б.) возможно политически, считаясь с тем, что это объединение вызывает необходимость перехода в состав Грузии».