Инструментарий информационно-психологического воздействия в международных конфликтах

Информационная составляющая международных политических конфликтов проистекает из новых возможностей использования информации и средств доступа к ней. С одной стороны, информационный прогресс за последние несколько лет налицо: появление социальных сетей, блогосферы, смартфонов и планшетов увеличило скорость оборота информации в миллионы раз. Российский политолог Г. Павловский рассматривает интернет-проекты как идеальный инструмент для запуска нужных сюжетов в массовое сознание, прежде всего из-за фактора анонимности. С другой стороны, средства массовой информации продолжают играть существенную роль в формировании массового сознания, а возможность ссылаться на источники в интернете только развязала им руки и открыла целую индустрию отмывания «черной информации.[24]

Ускорение оборачиваемости информации привело к усилению роли общественного мнения. Политические процессы стали опираться на особенности функционирования информационно-психологической среды. О влиянии мнения на политические процессы понимают лидеры стран, поэтому система формирования массового сознания – один из ключевых факторов в информационно-психологическом обеспечении.

По замечанию И. Панарина, информационно-психологическое воздействие представляет собой целенаправленное производство и распространение информации, оказывающее непосредственное влияние (положительное или отрицательное) на функционирование и развитие информационной среды общества, его психики и поведения.[25]

Специализированное влияние на общественное мнение требует понимания настроения масс с учетом любых каналов воздействия. На западе опросы являются важным источником изучения долговременных тенденций, а в России тщательного изучения общественного мнения до сих пор нет. Отсюда – стремление журналистов воздействовать на как можно большее число людей, без выделения целевой аудитории. Меж тем аккумулированные результаты опросов могли бы предоставить полезную эмпирическую базу об отношении к тем или иным явлениям общественно-политической жизни страны. В России существует ВЦИОМ, который готовит исключительно «кремлевский продукт» и оппозиционный «Левада-центр», на исследования которого власть не обращает внимания.

     В нашей стране по-прежнему нет понимания, что создание системы информационного пространства необходимо. Диагностика и учет настроений позволили бы добиться успеха в глобальной информационной среде. Изучение особенностей функционирования общественного мнения в конфликтах могло бы стать основой обеспечения информационной безопасности России.

Однако общественное мнение остается важной составляющей принятия политических и военных решений. С появлением возможности контролировать информационную реальность возникли варианты использования этой самой реальности как информационного оружия. В широком смысле под ним понимают совокупность ресурсов, предназначенных для нанесения противнику максимального урона путем опасных информационных воздействий.[26] Воздействие средств информации осуществляется не только на уровне индивида, но и масс, не только внутри страны, но и на международном уровне.

События в Украине показали, что возможности информационного воздействия на массовое сознание остаются очень высокими. Мы по-прежнему больше верим чувствам, а не аргументам. Например, кадры столкновений с радикалами, растиражированные СМИ, сформировали в умах россиян устойчивый стереотип об узурпации власти фашистами. В результате присоединение Крыма к России прошло под эгидой «защиты соотечественников» и «возвращения полуострова домой».

Каждая сторона стремится сформировать как можно более позитивное информационное пространство вокруг себя, представить свою интерпретацию действительности как наиболее правильную, а картину противоположной стороны – как наиболее противоречивую.

СМИ эксплуатируют кризисную ситуацию, противопоставляя два полюса – конструктивный и деструктивный. Российские телеканалы в качестве конструктивного полюса избрали свергнутого Януковича, а в качестве деструктивного – новую власть. Не раз повторялось, что законно избранный президент Украины продолжает исполнять свои обязанности, а новая власть нелегитимна. Западная пресса выбрала правых и виноватых с точностью до наоборот. Янукович – коррупционер и предатель, новая власть была вынуждена временно взять на себя управление страной до выборов.

Психологическое и пропагандистское влияние являются разновидностью информационно-психологического воздействия. Пропаганда – это наиболее радикальная форма манипуляции и наиболее мощный инструмент воздействия на психологическое состояние и мировосприятие человека. В узком смысле под пропагандой понимают идеологическое и политическое давление с помощью распространения воззрений, идей, и учений.[27] Цель пропаганды, по замечанию Почепцова – изменение общественного сознания и формирование определенного политического мировоззрения, соответствующего интересам воздействующей стороны.[28]

Мишенью любой пропаганды является общественное мнение. Манипуляция информацией, пишет Панарин, позволяет сформировать в представлении граждан страны-противника такое отношение к проблеме, которое в дальнейшем станет основанием и оправданием жестоких действий к врагу, например, военных действий или экономических санкций.[29] США и Евросоюз продемонстрировали это на практике: сначала Россия была представлена страной-агрессором, а весной 2014 года были подготовлены санкционные списки в отношении некоторых компаний и граждан.

Средства массовой информации в политических конфликтах исполняют роль «агитки». Г. Г. Почепцов считает, что таким образом у каждой из сторон вырабатывается состояние информационного комфорта. [30] Исследователь замечает, что «советская система пропаганды постулировала наличие врагов – внутренних и внешних». Существование явных вражеских фигур цементировало население вокруг фигуры лидера.

Сегодня ситуация мало отличается от событий полувековой давности. Враги по-прежнему в наличии: в Украине – это «бандеровцы» и новая нелегитимная власть, в мире – США и союзники. Вхождение Крыма в состав России стало кульминацией кремлевских «агиток». Население, действительно, сплотилось против врагов и вокруг фигуры лидера. По данным «Левада-центра», рейтинг Путина стал близок к пиковым значениям. «Все больше россиян говорят, что они относятся к нему с симпатией, все больше ему доверяют», говорит эксперт центра. О доверии к президенту высказались более 70% респондентов.[31] Очевидно, что стремительный рост рейтингов связан с присоединением полуострова. Социологи констатируют, что предыдущей скачок был в 2008 году после конфликта с Грузией и военной операции в Абхазии и Южной Осетии. На фоне подъема патриотических настроений улучшается отношение к лидеру России.

В данном случае можно говорить об опасном социальном явлении – агрессивности общества и готовности к войне. Если действия президента поддерживает такое количество человек, это указывает на то, что благодаря СМИ стремление россиян хорошо жить подменяется понятием «великодержавности». Мы готовы к экономической блокаде и рады присоединению новых территорий.

Исследователь теории культивации Д. Гербнер пишет, что последовательное пропагандистское культивирование идей и ценностей создает сильнейшие эмоциональные символы, способные стимулировать массовые действия.[32] Это высказывание справедливо по отношению к Евромайдану. Украинские и зарубежные средства массовой информации продолжительное время рассказывали о преимуществах ассоциированного членства в ЕС. Когда оно не состоялось, сотни тысяч людей вышли на улицы отстаивать идею развития Украины вместе с Европой. Фактически сам текст соглашения читали не многие. Большинство не знало, что он не подразумевает отмену визового режима и не дает права на свободное передвижение по Евросоюзу. Но последовательный образ, созданный СМИ, сработал: люди вышли на Майдан за идею.

Н. С. Лабуш и А. Ф. Тузова отмечают, что в основе любой пропаганды лежит принцип «цель оправдывает средства». Для того чтобы заставить аудиторию отказаться от прежних взглядов СМИ прибегают к преднамеренному искажению информации, расставляют требуемые акценты и формируют в массах определенное отношение к происходящему.

В марте 2014 года в интернете появился портал StopFake. Его цель – разоблачать ложь и пропаганду средств массовой информации о событиях в Украине. На сайте появился довольно любопытный материал под названием «Канал НТВ выдал митинг студентов в Италии, недовольных своим правительством, за пророссийскую манифестацию».[33] «Несколько сотен итальянцев приняли участие в манифестации против искажения европейскими СМИ информации о ситуации на Украине», сообщает корреспондент НТВ. «В числе манифестантов были как представители старшего поколения, так и молодые люди. Многие из участников митинга являются сторонниками левых партий, которые традиционно выступают против фашизма».[34] Сюжет сопровождается впечатляющими кадрами манифестации в Риме.

В этот день в итальянской столице действительно было два митинга, и оба НТВ выдал за пророссийские. На самом деле, первый митинг – студенческий, против молодежной безработицы и сокращения социальных выплат. Второй – против притеснения сексуальных меньшинств. Знающие итальянский язык прочитают на плакатах лозунги, не имеющие никакого отношения к России и Украине. На них написано следующее: «Временная работа», «Маленькие доходы», «Поставлены с ног на голову». Более того, национальная ассоциация студентов Италии опубликовала на своем сайте сообщение про оба митинга.[35] Вот реальный пример преднамеренного искажения информации, призванный лишний раз напомнить зрителям о том, что фашизм захватил Украину, и не только Россия выступает против него, а также о том, что западные СМИ ведут информационную войну против России и Украины.

Рис. 2. Студенческая манифестация в Риме, представленная НТВ, как пророссийский митинг

На рисунке 3 представлены основные виды пропаганды, которые, по мнению исследователей, отражают разновидность и сущность воздействия.

 

Рис. 3. Основные виды пропаганды

Цель военной пропаганды – оправдание боевых действий. Во время сражений существенной работой для СМИ становится легитимизация насилия. Почепцов говорит, что процесс легитимизации делится на две составляющие: героизация своей стороны и демонизация противника.[36] Архетипу героя способствует кратковременность боевых действий, отсутствие раненных и убитых. Первоочередная задача демонизации – нивелировать роль лидера противоположной стороны и его соратников. Для этого используются так называемые «черные» технологии, его могут объявить наркоманом или сумасшедшим. Например, в Украине битвы в тылу информационной войны сопровождаются надписями на стенах «Слава Бандере» и «Смерть москалям». Некоторые украинские СМИ утверждают, что надписи делают агенты Кремля.

Это зеркальное противопоставление хорошего/плохого мира. Так, после присоединения Крыма западные СМИ стали обвинять Путина в военных действиях на территории Украины и сравнивать с Гитлером. Многие считают, что операция проводились по аналогии с аншюсом Австрии. А вот экс-премьера Украины Юлию Тимошенко, которую называют «единственным мужчиной в стране», американские и европейские издания приравняли к героям национально-освободительного движения.

Составляющей военной пропаганды является пропаганда плена. Ее цель – формирование положительных установок по отношению к сдаче без боя. С помощью воздействия на подсознание плен представляется как единственно разумный и безопасный выход.

Деморализующая пропаганда способствует обострению чувства самосохранения, ослаблению морально-боевых качеств вплоть до полного отказа от участия в войне. В качестве примера такой пропаганды можно привести недавние события в Крыму. Военные в форме без опознавательных знаков, получившие прозвища «вежливые люди» или «зеленые человечки», захватили воинские части на полуострове. Украинские вооруженные силы были заблокированы в казармах. По словам украинского журналиста Р. Бочкалы, «повсеместно в воинских частях Крыма идут переговоры. Приезжают российские военные и требуют от командиров переподчиниться крымскому правительству. А учитывая, кто его возглавляет, то, по сути, Москве. Задача – вывести армию из-под контроля Киева».[37]

Конверсионная пропаганда представляет собой массированное воздействие на ценностные ориентации индивида или группы с целью изменения внутренних установок, отношений и взглядов на проводимую политику. Во время боевых действий главная задача конверсионной пропаганды – изменение отношения к характеру войны и признание ее справедливой и вынужденной с собственной стороны и агрессивной со стороны противника.

Пример конверсионной пропаганды – речи Д. Киселева, которого часто сравнивают с Геббельсом. Его слова направлены на то, чтобы сформировать у зрителя определенное отношение к проблеме. «Понятно, что наша интеллигенция не была бы нашей интеллигенцией, если бы не раскололась», говорит Киселев. «Часть ее поливает государство и «лживые» государственные СМИ, а решение народа Крыма вернуться домой в Россию называется «аннексией». Приведенный выше пример НТВ красноречиво говорит о лживости крупных СМИ и дискредитирует их. «Ссылаясь на неназванных специалистов и мнения в социальных сетях, эти же люди предрекают России ни много ни мало «катастрофу» – экономическую, политическую, гуманитарную. По крайней мере, так говорится в коллективном обращении, которое подписали Лия Ахеджакова, Андрей Битов, Дмитрий Быков, Владимир Войнович, Виктор Ерофеев, Андрей Макаревич, Эльдар Рязанов, Людмила Улицкая и Григорий Чхартишвили. Подписанты откровенно выступают против подавляющего большинства российского народа, повторяют западные клише, но при этом категорически не согласны, чтобы их считали «пятой колонной».[38]

Трактовка устойчивого выражения «пятая колонна» известна. Так называют политических оппонентов или их сторонников, когда хотят навесить ярлыки, порочащие их цели или действия. Так называют предателей и марионеток враждебных сил. Пропагандистское применение фразы к деятелям культуры и стремление заклеймить их, как врагов народа, напоминает гонения на Синявского и Даниэля, постановления против журналов «Звезда» и «Ленинград» и травлю Зощенко с Ахматовой.

Воздействие, направленное на разжигание религиозных, национальных, социальных, профессиональных противоречий является разделительной пропагандой. Ее цель – ослабление единства в рядах противника вплоть до полного раскола. Приемы разделительной пропаганды – дезинформация и дискредитация. СМИ могут транслировать информацию не только о реальных событиях, но также и о не существовавших. Панарин такой процесс называет моделированием сознания в рамках создания определенной дезинформирующей картины.[39] Так было, например, с информационной кампанией ряда американских СМИ при развязывании военных действий в Ираке. Телевидение и пресса сумели убедить общество, что Саддам Хусейн обладал оружием массового поражения. Общественное мнение в США одобрило военные действия.

В исследованиях Гордиевского и Эндрю есть любопытный пример работы советских СМИ: излюбленным методом дезинформации было объявление любого перехваченного документа фальшивкой.[40] Информационная борьба в этом случае переходит в другую плоскость. Факты не опровергаются, а вообще выводятся за пределы информационного поля. 

Любую дезинформацию достаточно передать в СМИ, и она тут же начнет оказывать воздействие. Известна шутка американских военных: «мы не начинаем выигрывать войну, пока об этом не передадут по CNN».

Пример одновременно дезинформации и дискредитации – это сюжет «России 24» о призыве Госкомтелерадио Украины к местным журналистам «строго придерживаться информационной линии нынешнего руководства страны». В противном случае Служба безопасности Украины будет расценивать действия журналистов как «оказание содействия пророссийским сепаратистским силам с последующим уголовным преследованием».[41] Однако заявления, которое несколько раз цитирует телеведущая, не существует. Его нет на сайте Госкомтелерадио, о нем не знают украинские журналисты. Начальник отдела по связям с общественностью и СМИ Госкомтелерадио Светлана Божко в комментариях изданию «Телекритика» официально опровергла существование такого заявления.[42]

Г. Г. Почепцов указывает, что СМИ, особенно телевизионные информационные программы, как один из элементов пропаганды, с завидным постоянством используют средства повтора. Исследователь говорит о том, что «самые страшные события» согласно новостным программам, происходят за пределами собственной страны. Такое информационное пространство Почепцов называет контролируемым и считает, что в этой среде невозможно появление события, «которое не соответствовало бы заранее заданной интерпретации». Так, во время беспорядков в Киеве в феврале 2014 года, телеканал «Россия 24» безостановочно транслировал кадры кровопролития, столкновения «фашистов» и спецподразделения «Беркут», стрельбы по безоружным людям. Круглосуточная картина боевых действий удручающе сказывается на настроении аудитории. Несколько раз увидев одни и те же кадры, как разгоряченная толпа избивает милиционера, а потом тащит его в неизвестном направлении, зритель проникается ненавистью к зачинщикам событий. Телеканалы, вместо того, чтобы пролить свет на события, заверяют, что оппозиция и фашисты в Украине – одни и те же люди.

Впрочем, такое поведение объяснимо. СМИ используются политическими лидерами, которые конфликт затеяли и управляют им. СМИ корректируют народные настроения, опираясь на новейшие знания психологии и манипулирования, используя доверчивость и политическую неопытность масс.

Исследователи считают, что в ближайшее время пропаганда будет носить индивидуалистический характер. Обязательным станет привязка коммуникативного воздействия к конкретному получателю сообщения: если раньше пропаганда шла от лидера к толпе, то в нынешний век информационных технологий и социальных сетей она, наоборот, будет идти от массы к лидерам общественного мнения.

В апреле 2014 «Левада-центр» провел очередной опрос, результаты которого публикует Business FM. Согласно полученной информации, настроения жителей России за полтора месяца поменялись с воинственно-патриотических до обеспокоенно-настороженных. «Всё больше россиян обеспокоены возможностью войны с Украиной», цитирует Business FM социологов. «В последний месяц количество людей, которые сказали, что их беспокоит возможность вооруженного конфликта между Россией и Украиной, увеличилось с 66% до 77%».[43] Выдвинем гипотезу о том, что настроения россиян, давление российских и зарубежных политиков, средств массовой информации заставили Путина ослабить позиции. На встрече с президентом Швейцарии и главой ОБСЕ Дидье Буркхальтером Путин делает сенсационные заявления, что Россия отведет свои войска от границы с Украиной и считает выборы президента Украины «шагом в правильном направлении». Кроме того, Путин обращается с призывом к жителям юго-востока Украины перенести референдумы о независимости.[44] По нашему мнению – это пример ситуации «от толпы к лидеру». Давление международного общественного мнения сработало.

Нам представляется важным, кроме пропаганды, осветись еще один пример информационно-психологического воздействия в международных конфликтах – отвлечение внимания. Наравне с пропагандой он играет весомую роль в развитии противостояния.

Развернутый анализ технологии отвлечения внимания приводится в статье американского философа Ноама Хомски «Десять стратегий манипулирования с помощью СМИ», основанной на книге «Тихое оружие для спокойных войн». Хомски считает такой вид манипулирования базовым элементом социального контроля.[45] Цель отвлечения внимания – не дать гражданам возможности получать важные знания в области социальной сферы, науки, экономики, политики, и анализировать решения, принимаемые политическими и экономическими правящими кругами. Хомски отмечает, что на практике метод реализовывается с помощью постоянного насыщения информационного пространства малозначительными сообщениями.
«Постоянно отвлекать внимание граждан от настоящих социальных проблем, переключая его на темы, не имеющие реального значения. Добиваться того, чтобы граждане постоянно были чем-то заняты, и у них не оставалось времени на размышления; с поля – в загон, как и все прочие животные», [46]цитирует Хомски «Тихое оружие для спокойных войн». В статье, однако не указывается, что разновидностью данного способа манипуляции может быть не только переключение внимания на второстепенные события, но и показ того «как у соседа плохо, а у нас хорошо». Таким способом часто пользуются российские СМИ. Например, Дмитрий Киселев с ноября 2013 регулярно рассказывает, как плохо живется украинским пенсионерам, и насколько хуже будет от ассоциации с ЕС. Их пенсий едва хватает, чтобы обеспечить себя питанием и оплатить коммунальные услуги. «Запад аннексирует Украину хладнокровно. Украинцы, тем более слабые, ему не нужны - пусть сами тихо умрут по домам». [47] Но разве в российские пенсионеры живут лучше? Почему об этом молчат федеральные каналы? «Массовые увольнения и задержки заработных плат – на вагоностроительных заводах, на предприятиях трубной промышленности, в машиностроении».[48] Много ли российских промышленных предприятий, выплачивающих вовремя зарплату своим сотрудникам? Отвлечение внимания прекрасно работает не только в разжигании международных конфликтов, но и в замалчивании прорех внутренней политики. Российский телезритель, таким образом, отвлекается от внутренних проблем и переключается на внешние.

После того, как конфликт переходит в открытую стадию, Киселев и тут не унимается: «Денег ни на что не хватает», - жалуется киевский пенсионер, инвалид 2-й группы Анатолий Михайлович. Чтобы хоть как-то прокормить себя и жену, Анатолий Михайлович вынужден все лето проводить на даче, делать запасы на зиму. На пенсию в две тысячи гривен - это около 8 тысяч рублей - в украинской столице не протянуть. «У меня - вторая группа инвалидности, надо еще покупать лекарства», - вздыхает мужчина. 1200 гривен. Минус квартплата. Остается 700». [49] Такие же трудности испытывают наши пенсионеры, почему-то об этом молчат.

Зачинщиков конфликтов Панарин называет режиссерами информационного спектакля, СМИ – актерами, аудиторию – зрителями.[50] Выполняя указания режиссеров, актеры доводят до аудитории соответствующие комментарии-манипуляции, преподнося их в нужном виде, и навязывают ей необходимую позицию. Он указывает на то, что для режиссера самое опасное – это стать информационной жертвой своих же, внедренных через СМИ комментариев.

Даже простейшими техническими средствами можно придать информационному спектаклю повышенную социальную значимость, или, наоборот, ее уменьшить. Изменение шрифта или громкости звука – один из примеров воздействия СМИ на подсознание. Помещение рядом с неважной информацией броского материала или перенос сюжета в конец передачи – все это средства привлечения, или, наоборот, отвлечения внимания, которые также являются инструментарием влияния на аудиторию.

Схему воздействия средств массовой информации на поведение общества в международных политических конфликтах можно представить следующим образом:

 

Рис. 4. Схема воздействия СМИ на поведение аудитории

На этапе входа СМИ находят точки уязвимости. Например, в ситуации с Украиной была умело использована пропаганда прихода к власти фашистов. В сердцах россиян еще живы воспоминания о Великой отечественной войне, поэтому значительная часть населения России и юго-востока Украины отреагировала на ситуацию остро.

Усиление служит повышению эффективности воздействия. Так, регулярно повторяемые сюжеты о дискриминации русскоязычного населения Украины привели к подъему национально-патриотических чувств в России, чем не преминули воспользоваться политики.

На этапе распространения используются технологии информационного резонанса, так называемое, «раскачивание ситуации». Г. Г. Почепцов замечает, что «медиа-раскачивание» зиждется на двух типах процессов – десинхронизации и дестабилизации. Первый представляет собой появление элементов в рамках одной структуры, которые начинают видеть мир по-иному, чем все остальные. Второй процесс следует за первым и подразумевает захват новыми веяниями значительной части аудитории, которая начинает искать и наказывать виновных.[51]

Оба процесса могут иметь прямое и косвенное влияние на аудиторию. В качестве одного из видов прямого воздействия на массовое сознание можно выделить популизм, одна из целей которого – сокращение коммуникативного расстояния между лидером и массой.

    К методам косвенного воздействия ученые относят факт, что аудитория больше верит событиям, а не словам. Отсюда возникает такой феномен, как псевдособытие. «Первый канал» 30 марта 2014 года в репортаже «Управление гневом» рассказал о том, как готовили боевиков-экстремистов для организации Евромайдана в Киеве. «Участники нашумевшего проекта «Техкемп» – в нем вместе с революционерами готовили и бойцов информационной войны. Этим лично занимался американский посол Джефри Пайетт». [52] На деле в кадрах видеоряда показали собрание Николаевского зоопарка под руководством директора Владимира Топчия. Фотографию встречи Топчия с волонтерами российские журналисты показали как заседание политтехнологов и провокаторов, которые организовали Евромайдан, и которых готовили для информационной войны с Россией. В эфире украинского канала СТБ появилось интервью Владимира Топчия с опровержением причастности к событиям в Киеве.[53]

    Подобного рода манипуляции СМИ, приводят к такому процессу, который Почепцов называет медиа-кризисом, а Панарин геополитическим информационным противоборством. Это прямое столкновение двух информационных систем при интенсивной борьбе за правильность одной позиции интерпретации. Цель этого процесса, по замечанию Почепцова – нарушение информационной безопасности враждебного государства, а также устойчивости государственного и военного управления при одновременной защите от аналогичных действий со стороны противостоящего государства.[54]

В информационных войнах и международных политических конфликтах каждая из сторон учитывает и анализирует возможности СМИ противника. Для того чтобы понять какое средство информации принесет наибольший эффект и сможет оказать воздействие на аудиторию, проводится анализ источников информации:

· телерадиовещание, пресса – прямое воздействие;

· глобальные информационные системы – косвенное воздействие;

· через работников посольств, сотрудников спецслужб, ученых – скрытое воздействие.

Существуют и физические методы управления информационным пространством – разрушение информационных систем, заглушка сигнала, физическое воздействие на журналистов. Все это мы увидели в ходе украинского кризиса: отключение российских СМИ в Украине, обещание награды за голову журналиста ВГТРК Артема Кола, избиение сотрудников LifeNews.

Мирон Крамер, ученый технического исследовательского института Джорджии (США) предлагает несколько стратегий поведения СМИ в международных конфликтах.

1. Оборонительная. При этом виде стратегии акцент делается на защите информации и контроле доступа к ней;

2. Наступательная. Акцент на активном противодействии сторон, прямые атаки на вражеские информационные системы и открытое дезинформирование.

3. Количественная. Использование больших массивов информации, обрушение их на противника.

4. Качественная. Акцент смещается на информационный менеджмент, в результате чего качество управления информацией по сравнению с конкурентами значительно увеличивается.

5. Впитывающая. Внимание к сбору информации, экономия на исследованиях, активное отслеживание чужой информационной деятельности.[55]

По нашему мнению, в ходе рассматриваемого конфликта, российские и зарубежные СМИ используют наступательную, количественную и впитывающую стратегии.

Особую роль в ходе международных политических конфликтов выполняет информационно-психологическая война. Специалисты по ведению информационной войны ориентируются на такие элементы, как:

· возможность доступа к стратегиям информационных, экономических, военных операциям противника;

· вброс информационных релизов;

· прямое взаимодействие с местным населением для построения взаимопонимания;

· возможность вещания в областях, которые являются реципиентами пропаганды.

Об использовании в качестве элементов войны шантажа, манипулирования, слухов, с целью политического воздействия известно давно. Опыт различных приемов накоплен достаточно, для того чтобы заявлять о социальной опасности таких процессов как для отдельного индивида, так и для мирового сообщества.

Информационной войной можно назвать операцию по захвату Крыма российскими военными и присоединению его к России. Во многих СМИ весной 2014 года Крым называли «незаживающей исторической раной России» и вели активную информационную кампанию о присоединении.

Проведем историческую параллель. Н. Л. Волковский пишет о Крымской войне 1853-1856 гг.: «в то время, когда подготовка к войне только начиналась, печать каждой из стран сообщала, что правительство данного государства против войны, война – это крайняя мера».[56] То же самое говорили российские СМИ в 2014 году.    

Волковский затрагивает тему освещения в западной прессе российских хищений и коррупции в высшем военном ведомстве, неспособность Николая I навести порядок в стране. При помощи фактов воровства и коррупции западная пресса представляла притязания России о господстве на Ближнем Востоке как нечто противоречащее здравому смыслу, таким образом, пресса стремилась сформировать общественное мнение в своих странах, что цивилизованные государства должны встать на пути захвата территорий российскими варварами.

Кажется, что события 150-летней давности вновь оживают. Скандалы в министерстве обороны, где бывший министр, очевидно, для всей мировой общественности – коррупционер, а для России – амнистированный чиновник, допустивший халатность. Факты дикого уровня коррумпированности дают карты в руки западным политикам. Это еще один способ представить Россию варварской страной, агрессором и захватчиком. В момент присоединения Крыма к России многие западные издания вышли с заголовками «Путин хочет войны?».

 

 

Н

 

з