По лошадиному усмотрению

Видимо стараниями моего отца в соседней деревне Айбуляк, что в пяти километрах, в татарской школе открыли отдельный класс – для марийцев с преподаванием на русском языке. В тот класс зачислили всех наших орьинских учеников. В течение двух лет я и окончил там семилетнюю школу.

В зимнее время из Орьи мы выезжали на двух лошадях с каждой улицы. Мы были уже почти взрослые, лет по 15-16, и лошадь запрягали сами по очереди. На нашей улице было шестеро парней и всего одна девушка, поэтому нам было легче. На другой улице было всего два парня, остальные девчата. Этим парням приходилось бессменно запрягать лошадь каждое утро.

Иногда с утра буран, дороги не видно. Мы сидим в санях, укутавшись, и надеемся только на лошадь, она дорогу знает. А лошадь идёт по своему усмотрению – по ветру, без дороги, по полям – так ей идти легче. И привозила.

А бывало, везёт что-то уж очень долго. И привозит… обратно к нашей ферме! Тогда мы в школу не идём – лошадь устроила выходной.

Независимость

Пишу внукам письма, а всё же мечтаю когда-нибудь рассказывать им о своей жизни, сидя посреди них…

Когда я был ребёнком, мы все три поколения – четверо детей, родители и бабушка – жили под одной крышей. Поэтому всегда имели возможность видеть – кто в чём нуждается, помогать друг другу. Едва встав на ноги, мы уже более-менее были приспособлены к жизни.

Хотя, повзрослев, я и уехал в город, женился и у нас появились свои дети, но всегда чувствовал, как родители и бабушка зависят от меня… Вся их жизнь проходила перед моими глазами.

Дети мои уже водили мою слепую бабушку по двору, искали ей клубок, закатившийся под кровать, подавали хлеб за обеденным столом. Ей было за 90, когда однажды она простыла и заболела. В тот день я приехал в деревню рано утром. Бабушке уже стало немного легче, и она села на стуле у окна, повернув лицо к свету. Взяв со стола печенье, она в задумчивости откусила его, и оставшийся кусочек хотела положить в карман. Но рука медленно провалилась мимо кармана, и печенье из расслабленных пальцев упало на пол. В лице её отразился тихий деревенский пейзаж за окном… Так не стало моей любимой бабушки.

Моя мама всю свою жизнь была безропотной трудницей, как и все женщины в деревне. Пальцы её натруженных рук даже не разгибались. Вечером никто не замечал, как она ложилась спать на диванчике в сенях, чтобы никому не мешать. А утром, чуть свет – она уже доит корову, кормит птиц, выгоняет овец к стаду... Умерла она на моих руках и была лёгкой, как пушинка.

Отец мой на пенсии всегда был занят плотницким трудом, я никогда не видел его сидящим без дела. Иногда осколки войны не давали ему покоя...

Когда отец остался один, я приезжал к нему из города. Однажды он меня удивил, радостно встречая: «А я тебя видел, как ты шёл по дороге!..» И подвёл меня к окошку: «По расписанию автобуса я знаю сколько ты будешь идти от перекрёстка, и смотрю вон туда – между деревом и крышей того дома, где виден небольшой кусочек поля…» И действительно, там проходит дорога! Однако отец не знал, в какой день я приеду и на каком автобусе, а телефонов у нас не было. Значит он, дожидаясь меня, внимательно смотрел на этот маленький участок дороги каждый день и после каждого автобуса. Как же он, всё-таки, меня ждал!..

Отец уже давно болел и однажды, лёжа на кровати, он взял меня за руку, как бы поддерживая связь со мной, и рука его медленно обмякла – будто он передал мне эстафету жизни…

Современная жизнь разделила многих из нас по разным городам. Детей уже не удержишь за руку, они хотят быть свободными и независимыми.

А мне кажется, эта "независимость" лишает человека самого главного – не только его материальной, но и духовной основы. У каждого, кто начинает жизнь с нуля, на самом деле, в душе – одиночество.

Собачий долг

Когда уезжаю из деревни, меня почти всегда кто-нибудь провожает из местных собак. Они видимо чувствуют такую обязанность. А до автобусной остановки пешком идти 6 километров. Много лет со мной постоянно ходил Аргó – крепко сбитая огненно-рыжая лайка Апталиковых со двора напротив, семьи двоюродного брата.

Что удивительно, иногда Арго даже встречал меня на остановке! Может, он в это время провожал кого-то… Но, когда я выходил из автобуса, а навстречу ко мне вдруг подбегал радостный Арго, высоко подпрыгивая и норовя лизнуть в нос, мне казалось – это он ждал меня! И я радовался вместе с ним, удивляясь его необыкновенному собачьему чутью.

По пути домой он не позволял чужим собакам приближаться ко мне и важно шёл рядом. Его хорошо знали в соседних деревнях, и было понятно: Арго – вожак. Даже когда я шёл один через попутную деревню, местные собаки узнавали меня и по-своему уважительно смотрели вслед…

А теперь до перекрёстка со мной ходит небольшой беспородный пёс Шарик – с того же самого двора. Однажды он сильно удивил не только меня.

Когда до перекрёстка оставалось метров 300, вижу, как подходит мой автобус – почему-то раньше обычного. Сначала я побежал было, но тут же понял, что слишком далеко – не успею, и теперь придётся больше часа ждать следующего рейса. Поэтому я немного расстроился и сбавил привычный темп ходьбы.

Шарик наверно понял мою досаду и стрелой помчался вперёд. Далеко вижу, как он сел прямо перед автобусом, взволнованно поглядывая в мою сторону... Мне пришлось бежать. Водитель видимо пытался тронуться, посигналил, но Шарик не только не испугался, но даже лёг на дорогу на пути движения колеса. Такого поведения собаки водитель не ожидал! Ему пришлось ждать…

Когда же я запыхавшийся поднялся в автобус, меня встречали возгласами изумления и восхищения:

– Вот это настоящий друг!..

А Шарик вскочил на лапы, вильнул хвостом и, весело оглянувшись, побежал домой – он просто выполнил свой особый собачий долг, заложенный Природой.