Оккультизм, или Магия 15 страница

Неужели тот самый червь Самис (или иначе — «насекомое Шерма»), чьи следы на отвергнутом камне ввели «строителей Храма» в заблуждение, начал подтачивать им же самим созданное строение? Значит, то, что было сделано, было сделано сознательно, потому что строителям, безусловно, была хорошо изве­стна общая сумма[133] — тринадцать линий и пять граней.

Но что это меняет? Что касается нас, стойких приверженцев Востока, то мы предпочитаем всем этим камням один, не имеющий ничего общего с маскарадом масонских степеней.

Мы будем придерживаться эбен Шетиййя (на санскрите он называется по-другому), совершен­ного куба, который содержит в себе дельту, или тре­угольник, и заменяет имя каббалистического Тетра­грамматона символом невыразимого имени.

Мы намеренно оставляем масонам их «насекомое» и ради них же самих надеемся, что современная символистика, ныне продвигающаяся вперед семимильными шагами, не сможет в ближайшее время установить идентичность червя Шерма-Самиса с Хирамом Абифом, так как это поставило бы всех в неловкое положение.

Но, по зрелому размышлению, подобное открытие было бы в некотором смысле полезным, а также не лишенным определенного шарма. Мысль о том, что в основе масонской генеалогии покоится червь, являющийся к тому же архитектором пер­вого масон­ского храма, можно развить и далее, отождест­вив этого червя также и с масонским «отцом Адамом», что значительно повысило бы авторитет «сыновей вдовы» в глазах дарвинистов, поскольку приблизило бы масонство к современной науке, нуждающейся в естественных подтверждениях геккелевской теории эволюции. Да и какая им разница, если секрет свое­го настоящего происхождения они уже утратили?

И пусть никто не возражает против этого утверждения, ибо это доподлинно установленный факт. Пользуясь случаем, позволю себе напомнить масонским джентльменам, которые, возможно, прочитают эти строки, что практически все секреты эзо­териче­ского масонства были утрачены после Элиаса Эшмола и его ближайших преемников. А если они по­пытаются возражать, мы ответим им словами Иова: «Тебя обвиняют уста твои, а не я, и твой язык говорит против тебя» (XV, 6).

Наши величайшие тайны изучались в масонских ложах по всему миру. Но их гроссмейстеры и гуру вымерли один за другим, а их тайные рукописи, в которых еще сохранялись какие-то знания, были сожжены в конце XVII — начале XVIII века[134] (как, например, рукопись Николаса Стоуна, уничтоженная добросовестными братьями в 1720 году) как в Англии, так и на континенте.

Почему это произошло?

Некоторые английские братья сообщали потом по секрету, что уничтожение рукописей стало резуль­татом постыдного пакта, заключенного между отдельными масонами и церковью. Совсем недавно в мир иной отошел один престарелый «брат», великий каббалист, чей дедушка, известный масон, близко по­дружился с графом де Сен-Жерменом, когда по­следний приехал в Англию в 1760 году, как говорят, по приказу Людовика XV, чтобы договориться о мире между двумя странами. В руки этого масона граф де Сен-Жермен передал некоторые документы, связанные с историей масонства и содержащие ключ ко многим неправильно понимаемым мистериям. Он сделал это с тем условием, что документы станут тайным наследием всех потомков каббалистов, ставших масонами. Впрочем, эти бумаги смогли послужить лишь двум масонам — отцу и сыну, ныне уже умершим. Больше в Европе ими никто не смог воспользоваться. Перед смертью старый масон отдал эти бесценные доку­менты какому-то человеку с Востока (индусу), присланному, чтобы отвезти их в Аритсар, Город Бессмертия, для того, кто придет за ними. Также конфиденциально сообщалось, что знаменитый основатель Ложи тринософистов, Ж.М.Рагон, был посвящен в Бельгии неким восточным человеком во многие таинства, а некоторые говорят еще, что в юности он тоже был знаком с Сен-Жерменом. Пожалуй, это могло бы объяснить, почему знаменитый автор «Tu­ileur general de la Franc-Maconnerie or Manuel de l’Initie» считал Элиаса Эшмола подлинным основателем современного масонства. Никто лучше Рагона не знал, насколько масонство отдалилось от по­нимания своих собственных секретов, ибо он пишет:

«Сама природа и суть масонства побуждает каждо­го масона искать свет повсюду, где, по его мнению, этот свет можно найти, — гласит текст циркуляра французской ложи Великий Восток, — а между тем, — добавляет он, — они величают масонов возвышенным титулом детей света, но держат их в темноте!» [ Cours philosophique, etc., p. 59-60.]

Таким образом, если месье Папюс, определяя по­нятия адепт и Посвященный, копирует масонов (а нам представляется именно это), то он неправ, ибо не следует возвращаться во мрак тому, кто уже вышел к свету. Теософия ничего не придумала и не сказала ничего нового, она лишь в точности повторяет уроки, дошедшие до нас из древности. И терминология, принятая Теософским Обществом около пятнадцати лет тому назад, верна, ибо используемые нами термины во всех случаях являются точными переводами санскритских эквивалентов, почти таких же древних, как последняя появившаяся на свет человеческая раса. И эту терминологию нельзя изменять по собственному усмотрению, не рискуя при этом внести хаос в теософские учения, лишая их тем самым первозданной чистоты.

Позвольте в связи с этим напомнить справедливые слова Рагона:

Колыбелью Посвящения была Индия. Посвящение предшествовало цивилизациям Азии и Греции; очищая чело­ве­ческие умы и улучшая обычаи, оно сделало возможным появление всех гражданских, политических и религиозных законов.

Слово посвященный аналогично двиджа, индий­скому наименованию «дваждырожденного» брахмана. Это прозвище свидетельствует о том, что ини­циация рассматривалась как рождение к новой жизни или, как писал Апулей, «воскресением для новой жизни», novam vitam inibat...[135]

Во всем остальном, за исключением вышеизложенного, лекция месье Папюса о печати Теософ­ского Общества вполне научна и корректна, а эрудиция, которую он в ней демонстрирует, просто замечательна. Члены нашего Братства сердечно благодарны ему за объяснения, которые столь же ясны и аргументированы, сколь и интересны.

 

 

ПРИМЕЧАНИЯ К «МОЕМУ ОПЫТУ ИЗУЧЕНИЯ ОККУЛЬТИЗМА И ПРИОБЩЕНИЯ К НЕМУ»

[А.Ф.Тиндаль, посвятивший изучению оккультизма около шестнадцати лет, делится накопленным в этой области опытом и излагает учения, которые ему удалось почерпнуть из различных оккультных источников. Е.П.Б. добавила несколько собственных примечаний к некоторым его высказываниям.]

 

[Я все-таки чувствую, что Деятельность Адептов не ограничивается одними только феноменами Тео­софского Общества.] А мы ничего такого никогда и не говорили. Напротив, остававшаяся до недав­него времени полностью эзотерической доктрина нирманакая была недавно разглашена, объяснена в трактате под названием «Голос Безмолвия» и использована нами в качестве аргумента. Эти нирманакая суть бодхисатвы, или умершие Адепты, которые, хотя и достигли нирваны и освобождения от перерождений, добровольно отказались от этого да­ра, чтобы незримо оставаться на земле и помогать бедному, неве­жественному человечеству, насколько это позволяет карма. Это настоящие духи развопло­щенных людей; никаких других мы не признаем. Все прочие — либо дэвакхани, для общения с которыми дух живого медиума должен восходить на их уровень, так как сами они на наш уровень спуститься не могут, либо призраки, плавающие в первых водах. Ни один нирманакая не станет помогать человеку ради собственного блага последнего и не станет спасать его — разве что от смерти, да и то только в случае, [если] его жизнь полезна другим людям. Всякое дерево познается по плодам его. А отдельные люди для них — все равно что листья на его ветвях; так что нирманакая заботятся прежде всего о сохранности ствола, не заботясь о судьбе каждого листочка, будет он добрым, злым или же равнодушным. Даже живому Адепту такое не позволено.

 

[Наши страсти должны выгореть дотла.] Не на физическом уровне, так как последнее означало бы полное, осознанное удовлетворение всех наших стра­стей, освобождение от них через пресыщение, а это мерзость.

 

[Необходимо накопить опыт, а душа должна возвыситься над ними, научившись любить возвышенные вещи.] «Необходимо накопить опыт» всех добрых и дурных страстей, но сделать это в мыслях и преодолеть их мысленным же отражением. А любовь и стремление к возвышенным вещам духовного уровня не оставят, таким образом, никакого места для низменных, животных желаний.

 

[...использовать определенные символы в соче­тании с чем-то вроде молитвы... к подобной магии надлежит прибегать только тогда, когда душа не же­лает более ничего, кроме как исполнить Волю Всеблагого Разума...] Насколько это учение согласуется с теософией, зависит от значения, которое этот мистик вкладывает во «Всеблагой Разум». Если это существо или какой-то внешний, по отношению к нам, «Разум», значит, речь идет о персонифицированном Боге, или духе, что выходит за рамки теософских учений. Но если речь идет о нашей собственной Высшей Сущности, то мы солидарны с автором. Только в этом случае Оно (Атман) не может иметь собственной воли, поскольку не является обу­словленным существом. Следовательно, фраза некорректна.

 

[Я призываю Духи Живых, а затем вижу их подобия и слышу их речь.] Теософы назвали бы это некромантией, или неосознанной черной магией.

 

[...увидев форму Адепта перед тем, как получить письмо...] Безусловно, ни один «индийский» или какой-либо другой адепт не станет утруждать себя возвещением такого пустякового события! Особенно, если упомянутое письмо приходит «часом позже» и является единственным пунктом намеченной программы. В данном случае всему виной было собственное, естественное ясновидение автора. Адепт здесь совершенно ни при чем!

 

[Есть добрый и любящий Разум, заполнивший Природу.] Отчего это вдруг «любящий»? Если это Абсолют, то у него не может быть никаких признаков, в том числе и любви или ненависти.

 

[Да будет воля твоя.] Мы не знаем такого Существа, которому может быть адресована эта фраза.

 

 

КОММЕНТАРИИ К СТАТЬЕ «ПРЕВОСХОДНОЕ МАГИЧЕСКОЕ ЗЕРКАЛО»

Из всех разновидностей изобретенных гадальных стекол, или магических зеркал, одним из лучших является описанное членом Теософского Общества в последующем примечании. Его преимущество перед кубком с водой и другими блестящими предметами в том, что оно не утомляет глаза пристально глядящего человека большим потоком белых лучей и в то же время обладает всеми достоинствами древневосточного вогнутого черного зеркала. Мы советуем испро­бовать его тем, кто исследует эту очень интересную область «сознательного ясновидения». Если нет «графина», можно воспользоваться чистой круглой гладкой чернильницей, наполненной чернилами. Новичку всегда трудно отличить субъективные мысленные картины, воспринимаемые нетренированным провидцем или провидицей, и действительные отражения акаши, или астрального света: требуется длительная тренировка. Не касаясь вопроса ценности информации, увиденной женой нашего друга в зеркале, ограничимся лишь общими заверениями, что каждый член нашего Общества, занятый серьезными исследованиями в любой законной области оккульт­ной науки, имеет шанс получить помощь не только от «чела», но и от стоящих выше них, при условии, что они сами «ведут образ жизни», описанный в «Кратких советах изучающим эзотерическую теософию». Однако экспериментаторы должны всегда избегать чрезмерной нагрузки на нервную систему. Ясновидящего, или психометриста, никогда нельзя заставлять всматриваться дольше, чем позволяет его самочувствие, или лицезреть то, что ему неприятно. Нарушение этого правила может повлечь за собой серьезные последствия.

 

 

Дополнение

В. Необходим ли йогу аскетизм?

О. Йога действительно требует определенных условий, описание которых можно найти на страницах нашего декабрьского номера. Одно из этих условий — уединение в таком месте, где йог свободен от всех нечистот, будь то физические или моральные. Короче говоря, он должен удалиться от безнравственной атмосферы мира. И если кто-то подобным путем приобретает определенные способности, то он уже не может долго оставаться в миру, не утратив большей, и притом высшей и благороднейшей, части своих способностей. Поэтому, если такой человек много лет подряд трудится среди людей — и не ради денег или славы — то следует знать, что он жертвует собою на благо человечества. В один прекрасный день эти люди как бы внезапно умирают, их мнимые останки исчезают; тем не менее, они могут и не быть мертвы. «Внешность обманчива» — гласит пословица.

«Ответы на вопросы о йога-видье»

 

 

* * *

Конечно, оккультное учение отличается тем, что труднее всего подтверждать его утверждения «авторитетами», но от этого оно не становится «мыльным пузырем». Многократно объяснялось, что непрерывная последовательность передачи оккультных знаний среди посвященных адептов — отличительная особенность этого учения, притягивающая к нему тех, кто понимает, что значит посвящение и кто такие Адепты.

Начиная со Сведенборга, было много духовидцев, открыто признававших, что их знания других миров основаны на реальных наблюдениях, но они одиноки и подвержены иллюзиям одиночества. Каждый разумный человек интуитивно чувствует это, проявляя нежелание до конца уверовать в убеждения таких ясновидцев. Но, что касается истинно посвященных провидцев, следует помнить, что речь идет о долгой, чрезвычайно долгой череде людей, знавших о трудностях, с которыми они столкнутся, когда их духовное восприятие выйдет за пределы материального, и таким образом подготовленных к постижению истинной реальности, людей, составляющих прекрасно организованную группу духовидцев, проверяющих заключения и открытия друг друга и создающих на основе своего видения науку духа, столь же точную и достоверную, сколь точны и досто­верны скромные достижения любой области мате­риальной науки. Эти посвященные обладают таки­ми же глубокими духовными знаниями, как по-настоящему образованный профессор хорошего университета — литературными, превосходство обучения которого перед обучением самоучки очевидно.

Посвященный не может блуждать в своих рассуждениях, их излагает перед ним накопленная веками мудрость, он же лишь следует им, подтверждает и усваивает их.

«Спиритуализм и оккультная истина»

 

 

* * *

К сожалению, до сих пор в исполнительных структурах нашего Общества господствовала тенденция приносить дух в жертву форме и уделять слишком много внимания отдельным случаям проявления психических сил, вместо того чтобы пропагандировать их как закон человеческой природы.

Эти силы сокрыты в человеке, и не только в отдельных представителях рода человеческого, но в каждом мужчине, женщине или ребенке; только в 99 случаях из 100 эта двойственность природы так и остается непознанной. И это незнание проистекает из самого нашего западного образа жизни.

Богатые или бедные, образованные или безграмотные — все мы, цивилизованные народы, рождаемся, живем и умираем «при искусственном освещении», в ложном свете, который, искажая наш реальный облик, подобно покрытому густой сетью трещин зеркалу, меняет наши лица, заставляя нас видеть друг друга не такими, как мы есть, а как подсказывают нам религиозные предубеждения и социальные предрассудки...

Ибо кто из нас знает или имеет возможность познавать себя, оставаясь в губительной атмосфере светского общества или пролетариата? И если с самого детства нас учат, что мы зачаты в грехе и беспомощны перед миром, как тростинки на ветру, и что единственная надежная защита для нас — наш «Господь», то кому из нас придет в голову развивать свои собственные скрытые возможности (тем более, что сам факт существования оных известен далеко не всем)? Между вечной борьбой за власть, деньги и почести в высшем обществе и «борьбой за существование» — за кусок хлеба насущного и жизнь — среди низших классов не остается ни места, ни времени для проявлений нашего «внутреннего человека». И потому от рождения до самой смерти Эго дремлет, парализованное внешним человеком, лишь изредка заявляя о себе во сне, случайных видениях и странных «совпадениях» — непрошеных и в большинстве случаев незаметных. Духовная, или, как она названа в романе «Соединенные», высшая, сущность должна сначала полностью освободиться от усыпляющего влияния личностной сущности; только тогда она сможет открыто заявить о своем существовании и действительном присутствии в человеке. Но если это условие будет выполнено, то поистине, как сказал Мильтон: «Кто властвует над собой и управляет своими страстями, желаниями и страхами, тот больше, чем король». Собственно, это и есть Адепт; ведь только оболочка отделяет внутреннего человека от мира объективных и субъективных проявлений, и если ее сопротивление преодолено и она может оказывать лишь пассивное противодействие, высшая сущность становится такой же свободной, как и в тот день, когда она сбрасывает свою оболочку навсегда. Но встречаются и редкие исключения, когда, повинуясь каким-то неисповедимым путям кармы, человек от рождения приобретает способность контролировать свою оболочку — его внутренняя сущность оказывается настолько сильной, что без труда сводит на нет всякое сопротивление своего личностного, или временного, тела.

«Соединенные»

 

 

* * *

В каждом столетии были мудрецы, познавшие абсолют, но, тем не менее, способные передавать другим только относительные истины. Ни одному из рожденных смертной женщиной нашей расы нельзя передать полную и окончательную истину извне, ибо каждому надлежит найти это конечное (для себя) знание в себе самом. Коль скоро невозможно найти на свете двух абсолютно одинаковых людей с одинаковым разумом, каждый должен обрести наивысшее просветление внутри себя, рассчитывая только на собственные способности, а не на какой-нибудь свет человеческий. Даже самый великий из живущих ныне Адептов может раскрыть нам Универсальную Истину только в том объеме, в котором наш разум способен ее воспринять, и не более того. Tot homines, quot sententiae — гласит бессмертный трюизм. Солнце одно, но бесчисленны его лучи; и то, какое они оказывают воздействие — пагубное или благотворное, целиком зависит от природы и строения тех объектов, которые они освещают. Полярность — универсальное качество, но поляризатор заключен в нашем собственном сознании. И тот объем абсолютной истины, который мы в состоянии воспринять, определяется исключительно степенью приближенности к ней нашего сознания. Но сознание человека — это только подсолнух, выросший на поверхности земли. Нуждаясь в теплых солнечных лучах, это растение может только поворачиваться, следуя за пере­мещением солнца по небосводу, ибо корни прочно удерживают его на земле, не позволяя приблизиться к недосягаемому для него светилу и вынуждая полжизни проводить в темноте...

И все же каждый из нас способен в некотором роде достичь Солнца Истины и оказаться в сфере воздействия самых теплых и прямых его лучей даже на этой земле. Достичь этого состояния можно двумя способами. На физическом уровне мы можем пользоваться нашим ментальным полярископом и, анализируя свойства каждого луча, выбирать для себя наиболее чистые. А для того чтобы достичь Солн­ца Истины на духовном уровне, мы должны со всей серьезностью взяться за совершенствование своей высшей природы. Мы знаем, что, постепенно па­рализуя в себе потребности низшей личности и тем самым заглушая голос чисто физиологического разу­ма, то есть разума, зависящего от своего посредника и носителя — органического мозга, от которого он неотделим, мы можем заставить заключенного в нас животного человека уступить место человеку духовному и что, будучи однажды выведенными из своего латентного состояния, высшие духовные чувства и восприятия начинают медленно, но неуклонно развиваться, пробуждая в нас «божественного чело­века». Именно так всегда поступали и продолжают поступать великие Адепты, йоги Востока и мис­тики Запада.

 

С того времени, когда Дельфийский оракул возвестил вопрошающему: «Человек, познай себя», мир не знал более высокой и важной истины. Без внутреннего восприятия человек не в состоянии познать даже многие относительные истины, не говоря уже об абсолютной. Перед тем как постигать какую-то абсолютную истину, человек должен познать себя, то есть приобрести внутренние чувства, которые никогда его не обманут.

 

Что же касается духовных (кто-то может сказать — религиозных) убеждений, то ни один теософ не должен их принижать вынесением на суд публики, но, напротив, должен хранить и укрывать их в сокровенном святилище собственной души. Никогда не следует спешить с публичным провозглашением этих убеждений и учений, дабы они не подверглись осквер­нению в руках равнодушных и критиков. Не следует также публиковать их в форме нового «писания», но только выносить в виде отдельных гипотез на обсуждение мыслящей части публики. Когда теософские истины превосходят определенный рубеж мышления, им лучше оставаться скрытыми от широкой публики, ибо «свидетельство о вещах неви­димых» является подлинным свидетельством только для тех, кто способен видеть, слышать и чувствовать эти вещи.

«Что есть Истина?»

 

 

* * *

Ученик. Влияет ли на ученика та эпоха, в которой он живет? И если — да, то каким образом?

Мудрец. Эпоха влияет на всех, но на ученика, часто вынужденного идти не в ногу с большинством, в особенности. Если бы это было иначе, искренние и прилежные ученики во всем мире без особого труда достигали бы тех высот, к которым они стремятся. Но нужна очень сильная душа, чтобы выдержать давление тяжелой десницы эпохи, и это тем более сложно, что ученик, как правило, далеко не в полной мере осознает, насколько на самом деле сильно это влияние, ставшее частью его повседневной жизни. Оно воздействует на человека примерно так же, как погрешности в конструкции на подвижность корабля. Каждая внутренняя, равно как и внешняя, составляющая земного человека является результатом многих столетий земных жизней его предшествен­ников, оставлявших после себя не­объяснимым для непосвященного образом семена мыслительных и физических тенденций. И все эти тенденции, дав всходы, влияют на потомков. Многие силы, которыми некогда обладал ученик, оказываются спрятанными настолько глубоко, что со­вершенно скрываются из виду. Ему приходится пре­одолевать препятствия, созданные за столетия до его рождения, включая те, что оказываются перенесенными в астральный мир. Будучи, так сказать, фотографической пластинкой, а также зеркалом, астральный мир превратился в хранилище заблуждений всех времен, и эти заблуждения он непре­станно отражает на нас, хотя лично мы можем не иметь к ним абсолютно никакого отношения. И следовательно, в этом смысле мы, хотя и считаем себя свободными, живем и действуем под гипнозом прошлого, слепо следуя его внушениям, атакующим нас со всех сторон.

 

Ученик. И все-таки, есть ли в нашем веке что-нибудь хорошее? Неужели в нашей темной эпохе нет ничего положительного?

Мудрец. У нынешней кали-юги есть одно свойство, которым могли бы воспользоваться ученики. Сейчас результаты следуют за причиной гораздо быстрее, нежели в любое другое, даже более светлое время. И тот, кто искренне любит свою расу, может за три воплощения в эпоху кали-юги достичь гораздо больших результатов, нежели за огромный период времени до ее начала. Благодаря этому обстоятельству, ученик может скорее достичь своей цели, если справится со всеми многочисленными сложностями нашего века и выйдет победителем из всех испытаний. Ибо, хотя препятствия и кажутся труднопреодолимыми, сил для их противостояния тоже дается много.

 

Ученик. Я боюсь, что враждебное отношение учи­телей оккультизма к современному научному миру и филантропии может вызвать предубежденное отношение к оккультизму и теософии и тем самым создать еще одно дополнительное препятствие на пути распространения Истины. Скажите, это возможно?

Мудрец. Настоящие Учителя оккультизма ничего не имеют против этих вещей. И если те, кто любит теософию и хочет способствовать ее распространению, будут приветствовать научный прогресс, они тем самым нисколько не разочаруют истинных Учителей, готовых работать со всеми общественными классами и сословиями и использовать любую возможность для помощи человечеству. Но в то же время мы заметили, что избыток технического и специального знания зачастую мешает людям воспри­нимать истину.

 

Мудрец. Стараясь жить как можно более возвышенной жизнью, ученик неосознанно создает в ас­т­ральном свете красивую картину духовного роста, возможного на земле даже в наш темный век, и тем самым помогает духовно более развитым душам нисходить из других сфер, где циклы входят в такую темную стадию, что дальнейшее пребывание там этих душ становится невозможным.

 

Ученик. Не могли бы вы в общих чертах объяснить мне, каким образом знания об элементальном уровне удается удерживать в секрете? Те стражи, о которых вы говорили, контролируют действия элементалов, или есть какие-то иные способы? И не считают ли эти стражи, что всякое явное про­явление элементальных феноменов перед земными наблюдателями чревато опасностью разглашения тайны?

Мудрец. Вопрос о том, контролируют ли Учителя действия элементалов, представляется мне риториче­ским. Хотя подобный контроль и мог бы принести пользу, особой надобности в нем нет, коль скоро люди все равно остаются в неведении относительно природы и происхождения сил, лежащих в основе увиденных ими феноменов. Чем следить за действиями каждого элементала, не проще ли затуманить в случае необходимости разум исследователя и навести его на совершенно иные выводы, зачастую направленные на повышение уровня материального благополучия как самого исследователя, так и всего человечества? Ведь и этот способ действует как идеальная предупредительная мера, поскольку переводит энергию и усердие исследователя в несколько иную плоскость.

Этот процесс можно проиллюстрировать следу­ющим образом. Представьте себе, что несколько опытных оккультистов наблюдают за различными уголками света, где проявляется бурная активность ментальной энергии. И если какой-нибудь разум слишком близко подберется при этом к ключам от элементального мира, они в ту же секунду без всякого труда заметят это. А если представить еще, что специально подготовленные элементалы незамедлительно информируют наших оккультистов о каждом приближении человека к элементальному ми­ру, то механизм осуществляемого наблюдения становится еще понятнее. А обнаружив приближение к опас­ному знанию, оккультист, благодаря своим феноме­на­ль­ным способностям и власти над силами природы, может направить в мозг пытливого исследователя астральные картины, которые изменят ход его мыслей. Это может быть перспектива новой моральной реформы или какое-нибудь великое открытие, которое всецело завладеет вниманием исследователя и побудит его посвятить творче­ской разработке увиденного всю свою энергию, поскольку он с большим удовольствием признает в полученной подсказке свою собственную мудрую мысль. Во всяком случае, мысли человека всегда можно направить в какую-нибудь побочную колею, ведущую мимо опасного ключа. И здесь можно применять самые различные методы.

Ученик. Но не разумно ли было бы передать знания об элементалах и власть над ними действительно добрым и порядочным людям, дабы они могли использовать их на благо человечества?

Мудрец. Учителя сами решают, кто из добрых людей достоин получить эти знания. Вы должны помнить о том, что вам не под силу разглядеть да­же самого «доброго и порядочного», на ваш взгляд, человека до самых глубин его характера. Бросьте таких людей в жаркое пламя великого искушения, коим являются эти знания и власть, и вы увидите, что большинство их не выдержит испытания. Но Учителям хорошо известны характеры всех тех, кто уже близок к постижению элементальных сил, и Они сами решают, следует ли Им помочь человеку или же напротив — воспрепятствовать ему. Они вовсе не ставят себе целью сделать эти законы и силы всеобщим достоянием, но стараются прежде всего распространить правильное учение, правильную речь и правильное действие, дабы мотивы и характеры людей изменились настолько, чтобы знакомство с элементальным миром смогло пойти им на пользу, а не во вред.

Однако и сейчас силы этого мира не лежат без дела, как вам это, возможно, представляется: напротив, они постоянно служат тем, кто в состоянии их правильно использовать.

«Беседы об оккультизме»

 

 

* * *

[Не пойдет ли «Эзотерическая Секция» Теософ­ского Общества против тех наставлений, которые вы высказали в своей редакционной статье «Магические ложи»? Кто даст гарантию, что члены Эзотерической Секции не только стремятся, но и действительно будут «придерживаться этих правил»?]

Наш корреспондент задает вполне естественный, для европейца вопрос. Нет, против правил она не пойдет, поскольку эта ложа создана для обучения, а не для магии. Ибо, сколько бы ни было сказано об истинной природе и характере оккультного обучения, все равно лишь очень немногие ученики на Западе ясно представляют себе, насколько строгими и суровыми могут быть те испытания, через ко­торые должен пройти претендент, прежде чем ему будет дарована сила. Эзотерическая философия, оккультная гигиена разума и тела, отказ от ложных верований и приобретение навыков истинного мыш­ления — этого более чем достаточно для ученика на время испы­тательного срока, а тех, кто опрометчиво предла­гает себя в ученики, надеясь на немедленное обретение «магических способностей», ждет лишь разочарование и неминуемый крах.