Быть собой и осознавать своё Я

Быть собой с самого начала жизни является частью природы человека. А вот осознание своего Я - вопрос времени. Ребёнку тре­буется 2-3 года, чтобы начать осознавать и рефлексировать, кто он такой, что он чувствует и делает. Это самосознание нужно для того, чтобы становиться субъектом в своей собственной жизни. С его по­мощью можно лучше понимать свои впечатления, чувства, представ­ления, мысли и воспоминания и более целесообразно ориентировать свои действия.

Судя по всему, формирование Я связано с развитием префрон­тальной области головного мозга. Примерно ко второму году жизни ориентация на внешний мир и на мать сменяется достаточно стабиль­ной саморегуляцией. Чтобы быть собой, человеку нужно для начала научиться отличать себя от матери. Это удаётся тем лучше, чем более чёткое Я имеет мать. А чем более расплывчато Я матери, тем труднее её детям отделиться от неё и создать своё собственное Я.

Осознание Я человеком — замечательная эволюционная новин­ка. Она кардинально увеличивает возможности разных жизненных сце­нариев. Но у неё есть и теневые стороны, которые проявляются тогда, когда мы осознаём что-то такое, с чем наша психика не способна спра­виться. Это может происходить в двух ситуациях:

• с нами делают что-то такое, что для нас эмоционально невы­носимо, потому что вызывает у нас слишком много страха, боли или стыда;

• мы сами делаем что-то ужасное, последствия чего эмоцио­нально невыносимы для нас при полном осознании своего Я и исключают нас из социальных сообществ.

Желание и здоровое желание

Помимо функции Я, функция желания является вторым важней­шим компонентом человеческой психики. Это отчётливо проявляется в терапевтической практике. Никакой терапевтический метод не окажет действия, если человек не хочет посмотреть на свои проблемы и не хо­чет что-то изменить в себе. Поэтому в моей психотерапевтической ра­боте главным критерием является то, желает ли человек сформулиро­вать свой запрос. У кого нет собственного запроса, тому, на мой взгляд, нельзя оказать эффективную помощь. Кроме того, формулирование своего запроса свидетельствует о серьёзном стремлении к переменам. Чем больше человек раздумывает о своём запросе, чем более чётко он его формулирует, тем лучше для последующего процесса изменений.

Здоровое желание характеризуется реалистичным восприятием, когда человек способен оценить, что возможно, а что нет. Многие люди только в ходе терапии учатся проявлять терпение к самим себе и не требовать от себя слишком многого. Сначала они хотят добиться всего и сразу. Но чем лучше они осознают размеры и глубину своих травм, тем скромнее становятся их ожидания от себя, тем больше они радуют­ся даже небольшому прогрессу, тем больше они могут гордиться собой.

Я, Ты и Мы

Любое «Я» развивается в контакте с объективной реальностью и в ходе этого процесса знакомится с предметами из окружающей сре­ды. Оно узнаёт о своей способности целенаправленно и осознанно вза­имодействовать с объектами. Человеческое «Я» раскрывается также во взаимодействии с другими субъектами. Оно учится пониманию того, что такое субъектность и как работают отношения. В контакте с «Ты» я могу чётче осознать, кто такой я сам.

Пересечение перспектив «Я» и «Ты» создаёт новую психиче­скую категорию - «Мы». Развитие категорий «Мы» и «Я» происходит параллельно, они связаны друг с другом. Точно так же, как и «Я», «Мы» можно почувствовать и помыслить. Конкретные формы катего­рии «Мы» - партнёрство, семейные связи, группы друзей и объедине­ния по интересам, а также такие социальные сообщества, как города, области и государства.

Бывает и так, что «Мы» - всего лишь бессодержательный тезис, чисто мыслительная конструкция. Когда «Мы» является неясным, не возникает конструктивных социальных связей. Вместо этого такое «Мы» закрывает от нас реальность, полную зависти, недоброжелатель­ности, насилия, эксплуатации и подавления.

Идентичность и развитие идентичности

Что такое человек в целом? Какова его «идентичность»? Это латинское слово, оно означает «быть таким же, соответствовать себе». А до какого момента человек остаётся тем же самым, если его тело и психика постоянно меняются?

Кажется, что в последнее время в сфере психотерапии снова стал расти интерес к теме идентичности. Существует целый ряд теорий идентичности, самой известной из которых является ориентирующаяся на психоанализ тео­рия психосоциального развития Эрика Эриксона (1902-1994). Эриксон связал концепцию идентичности с задачами развития во время жиз­ненного цикла человека. Юность он считает фазой, в которой человек либо вырабатывает свою собственную идентичность, либо ему это не удаётся.

На мой взгляд, развитие нашей идентичности начинается с мо­мента зачатия и слияния яйцеклетки и сперматозоида, в генетическом коде которых содержится всё наследие человеческой истории. На этой основе возникает новый человек, который в своей совокупности яв­ляется уникальным. Мы получили жизнь от наших родителей, но наша жизнь не идентична их жизни. В ней есть своя жизненная сила и своя воля к жизни.

Каждый человек в конкретный момент своей жизни является ре­зультатом своего развития на протяжении предыдущей жизни, с самого её начала. Всё, что с ним происходило, является частью его существа.

Ничего из этого опыта нельзя проигнорировать, отбросить или специ­ально забыть. Таким образом, идентичность человека — сумма всего прежнего жизненного опыта этого человека.

Идентичность и мать

Первое испытание в развитии идентичности каждого человека — его мать. После зачатия она является для него внешним миром и пер­вым опытом отношений. Ещё до рождения она становится непосредст­венным партнёром, первым «Ты». Она даёт основу для формирования первого «Мы». Каждый ребёнок должен сначала наладить отношения с матерью. В отношениях с ней «Я» ребёнка утверждает себя и свои желания.

Это протекает легко, когда мать рада ребёнку, когда она с лю­бовью принимает его, хорошо кормит и защищает его ещё во время беременности, радуется его существованию и росту. Тогда ребёнок и после родов может видеть в глазах матери своё отражение и чувство­вать себя любимым. В результате у ребёнка появляет­ся изначальная вера в себя, в свою жизнь и свои отношения. На этой основе он может без труда реализовать основную формулу здоровой идентичности: Я = Я. В это уравнение не вмешивается извне ничего такого, что было бы в нём чужеродным телом.

Послания

Если же мать отвергает своего ребёнка, не хочет его, злоупо­требляет им в своих целях или использует для проекций своих травм и стратегий выживания, ребёнку будет очень трудно воспринимать себя в своей идентичности. Ему трудно почувствовать и увидеть, кто он такой за пределами материнского эмоционального отторжения или её ожида­ний. Он не может чётко различать, что является его частью, а что нет. У него никак не получится не относить к себе и не идентифицироваться с такими материнскими посланиями, как:

• «Тебя слишком много»,

• «Ты появился в неподходящий момент»,

• «У тебя не тот пол»,

• «Ты слишком беспокойный и шумный»,

• «Ты слишком медленный»,

• «Ты виноват» и т. д.

Существует большая опасность того, что его идентичность будет состоять только из таких материнских посланий, враждебного отторже­ния и неисполнимых ожиданий. В таком случае ребёнку придётся от­бросить свои собственные наблюдения, эмоции и потребности, чтобы избежать отторжения и завышенных требований своей матери и стать таким, каким, по его мнению, его желает видеть мать. Он будет сты­диться самого себя за то, что он в принципе существует, и будет подав­лять свои личные особенности. В конечном счёте за этим скрывается такая парадоксальная логика: мама довольна мной только тогда, когда меня нет! Если у меня получится добиться того, чтобы Я отсутствовало, то я смогу быть. Потом могут добавляться подобные послания от отца, братьев и сестёр, от родственников, могут появляться новые ожидания и требования, которые не позволят реализоваться собственным каче­ствам ребёнка.

Однако такие послания говорят больше не о ребёнке, а о тех лю­дях, которые ему эти послания транслируют. Суть посланий состоит в том, что они являются ментальными конструкциями, они надстраивают­ся над реальностью и навязываются ей. Диагнозы часто больше говорят о враче, чем о пациенте. Послания могут продолжаться в детском саду, в школе и в кругу друзей, в ситуации, когда ребёнок или подросток не может защититься или дистанцироваться от них. Например, школьные оценки — это именно послания школьной системы, ориентированной на конкуренцию, своим ученикам. Это признак «тотальных институций»: они безжалостно подчиняют людей своим посланиям.

Тот, кому не повезло, всю свою жизнь проживёт в обществе и культуре, где есть только послания, с которыми «как бы Я» должен идентифицироваться, которые не дают пространства для развития соб­ственной идентичности. Существуют социальные группы, в которых для отдельного человека изначально всё задано и предписано, что чело­век должен и может делать: его рождение, его религиозная принадлеж­ность, школьная карьера, выбор партнёра и создание семьи, работа и смерть. Базовая формула подобной жизни такова: «Ты = Я = Мы». Ты должен быть таким, каким я хочу видеть тебя, каким мы хотим видеть тебя. Такой коллективизм душит в зародыше любую индивидуальность. «Мы» лучше знаем, как должна проходить твоя жизнь! То, чего «Мы» хотим от тебя, должно быть твоим желанием! При фашистской диктату­ре базовая формула звучит так: твой народ — всё, ты — ничто! Мы мо­жем сформировать свою собственную идентичность только тогда, когда у нас есть возможность критически относиться ко всем посланиям, ко­торые нам транслируются, и отвергать их.

Идентификации

В ходе формирования нашей идентичности нужно быть начеку не только с посланиями. Часто встаёт вопрос о том, хорошо ли для нас то, с чем мы идентифицируем себя. Базовая формула идентификаций такова: Я = Ты.

Идентификации не являются априори чем-то негативным. Иден­тификация с другими людьми может ускорить процесс обучения, на­пример, когда ребёнок осваивает свой первый язык, имитируя речь матери. Процессы идентификации могут мотивировать человека стать таким же хорошим, как его образец. Но в то же время они могут по­мешать ему воспринимать себя, чувствовать себя и думать о себе, а также побудить идентифицироваться с чем-то, что в конечном счёте навредит человеку.

Если у человека не сформировалось стабильное собственное Я, это проявляется в тех трудностях, которые человек испытывает в отде­лении от родителей, от семьи, родственников и родных мест; ему труд­но отойти на дистанцию, необходимую для саморазвития. В результате «другие» на всю жизнь остаются точкой отсчёта для собственного бы­тия. Не происходит осознанного и уверенного различения между тем, что человек пережил сам, и тем, что пережили другие. Поэтому многие люди симбиотически погружаются в травмы своих родителей, братьев и сестёр, предков и земляков, которые они ощущают как свои собствен­ные. В сообществе, не способствующем формированию идентичности, «судьба» каждого члена сообщества становится «судьбой» всех осталь­ных. То есть нет чёткой границы между коллективными страданиями и индивидуальным страданием. В результате целые сообщества могут по­гружаться в страдания своих «предков» и в вытекающую из этих страда­ний динамику жертва-агрессор. Люди совместно отправляются в бездну своего прошлого. Это делает невозможным новое, иное будущее.

Из идентификаций, то есть из формул Я = Мы или Я = Ты, мы не можем самостоятельно добыть собственную идентичность. Всё то, что мы перенимаем у других, мы должны мерить по нашему собственному масштабу, по тому, что является нашим. Что это будет означать для меня, если я научусь тому, что умеет мой кумир? Для чего мне это нужно? Что для меня при этом важно? Зачастую мы видим, что одно и то же явление важно для нас совсем по другой причине, чем для того, у кого мы его переняли.

Даже когда мы любим другого человека, встаёт вопрос, в какой степени мы должны идентифицироваться с его впечатлениями, эмоция­ми и мыслями и в какой степени мы можем требовать от другого, чтобы он идентифицировался с нами. Я = Ты = Мы — симбиотическая форма отношений, из которой в принципе не может появиться ничего нового. Если же у нас в мыслях и на практике реализуется Мы = Я + Ты, тог­да Мы имеет прибавочную стоимость и становится чем-то уникальным, чего не могло создать ни Я, ни Ты поодиночке. Только такое Мы в прин­ципе оправдывает те усилия, которые нужны для того, чтобы совместить разные потребности участников. Нет никакого смысла в том, чтобы вкладывать время и жизненную энергию в такие отношения, которые заключаются только в повторении всё тех же самых старых образцов.

Разграничение

Если в коллективистских культурах разграничение объявляется предательством семьи, религии или культуры, то в индивидуалистических культурах нам нередко советуют лучше проводить разграничение и защищать свои границы от вторжения со стороны. Казалось бы, тут кроется доброе намерение, но благодаря одному только разграниче­нию мы не сформируем свою собственную идентичность. Сказать о том, чего я не хочу, против чего я выступаю, от кого и от чего я отличаюсь, может стать первым шагом в поисках своего. Но одно это не может со­здать основу для собственной идентичности. Даже наоборот, это может свидетельствовать об отсутствии своего, если я постоянно ссылаюсь на других — тех, в ком мне что-то не нравится, кого я отвергаю. «Я не хочу стать такой, как моя мать» или «Я хочу освободиться из переплетения с моей матерью» - такие мысли продолжают ставить мать в центр вни­мания, ориентируют взгляд и энергию на неё, а не на своё Я. За этим кроется неудовлетворённая детская потребность в материнской любви.