Глава двадцать первая 11 страница

– Мэри, пожалуйста, принеси как можно больше свежей воды в спальню короля и королевы.

– Да, мэм.

– Дженни, собери для Тома все виды цветов или трав, которые обычно кладут в чай для королевы, и все, что добавляли в ее еду сегодня.

Девушка по имени Дженни присела в реверансе и исчезла.

– Мордред! Ох, рада и тебя здесь видеть. Похоже, Дик увязал твою конечность, как гусиную ногу перед жаркой.

– Мне хотелось бы быть полезным, графиня.

Изабель кивнула.

– В таком случае не можешь ли ты позаботиться о том, чтобы никто не помешал доставить Гиневру в постель?

– С удовольствием, графиня.

Король усмехнулся, видя, как просиял от гордости его сын, получив задание. Артуру надо было самому дать мальчишке хорошего пинка, давным‑давно. Изабель одним‑единственным стремительным ударом добилась того, чего король не смог добиться долгими уговорами.

– Артур!

Король покачал головой, отгоняя сожаления.

– Да, говори, что я должен делать.

Изабель пристально посмотрела на него, и король вдруг ощутил связь между ними. Но сейчас не время размышлять об этом.

– Ее можно перенести? – спросил он.

– Да, а Мордред проследит, чтобы никто не помешал тебе по дороге.

Артур наклонился к жене; она выглядела совершенно больной.

– Ты можешь обхватить меня за шею, Гвен?

– Ланселот? – чуть слышным, слабым голосом пробормотала она.

Он чуть не швырнул ее обратно.

Но Изабель удержала его руку.

– Никто этого не слышал, только ты и я. Просто бери ее и неси в вашу спальню.

– Ее спальню. Но не мою.

Тем не менее он подхватил жену на руки.

– Мордред, сынок, я уверен, ты нас проводишь.

– Да, сэр, хотя, может быть, я буду идти немного медленнее, чем тебе хотелось бы.

Выходя за дверь, король Артур оглянулся.

– Спасибо, что спасла королеву.

Изабель улыбнулась.

– Да, невеселый денек для Камелота.

Король поморщился, когда Гиневра вцепилась в его шею.

– Подумай о том, что если бы все было наоборот, она вряд ли стала бы так стараться, чтобы спасти твою жизнь.

– Я предпочитаю думать, что она сделала бы для меня все, что в ее силах.

Артур покачал головой, но улыбнулся.

– Когда все это закончится, мне необходимо будет поговорить с тобой где‑нибудь, где нас не услышат все местные болтушки.

Перешагивая порог, он услышал за спиной смех Изабель.

 

– Неужели это ты? – воскликнула Мэри, влетая в комнату.

Она бросилась к Изабель, едва не сбив ее с ног.

– Нет, это не я, Мэри. Но мне очень хотелось бы знать, кто это сделал и что именно это было.

Мэри выпрямилась, вытирая глаза подолом передника.

– Я не знаю. Но с тобой такого не случится.

Девушка подошла к ванне и начала убирать сухие травы и цветы.

– Мэри!

– Я никому не позволю тебя отравить, Изабель! Не позволю!

Изабель усмехнулась. Она могла поспорить на что угодно, что Мэри забыла, как строго‑настрого приказала себе не называть ее иначе как графиня, мэм и прочее в этом роде.

– Мэри…

– А что, если это для тебя было предназначено? Что, если бы я приготовила что‑то такое, от чего ты бы заболела? Разве я смогла бы сделать то же, что сделала ты, спасая королеву?

Девушка повернулась к ней. Ее фартук был полон тех самых растений, которые она щедро погружала в ванну совсем недавно.

Изабель и сама еще не опомнилась после происшествия.

– Брось все это обратно в воду, Мэри.

– Нет, не брошу! – ответила Мэри.

Ее веснушки при этом почему‑то выглядели более гневно, чем все лицо.

– Они могут оказаться опасными!

– Пожалуйста, Мэри! Я прошу, не требую.

– А если я откажусь? – поинтересовалась девушка, вскинув подбородок.

– Тогда я попрошу тебя пойти и принести новые, чтобы я насладилась купанием.

Мэри вызывающе распрямила плечи, но все‑таки высыпала травы в ванну.

– Но как же мне защитить тебя от яда?

Изабель усмехнулась.

– Может, сама заберешься в ванну до меня?

Мэри хихикнула.

– Если пожелаешь, графиня.

– Или выпьешь воды из нее?

Мэри снова захихикала и, похоже, не могла остановиться. Она опустилась на пол.

– Выпью, если от этого стану такой же прекрасной, как ты… Изабель!

Изабель на мгновение ошеломленно застыла. Она не знала, что поразило ее больше: то, что девушка наконец стала называть ее по имени, или то, что она оказалась способной на столь сильный комплимент. Изабель расхохоталась и шлепнулась на пол рядом со все еще хихикавшей Мэри. И обняла девушку.

– Мэри, ты удивительная и прекрасная юная леди! Это мне хотелось бы быть такой же хорошенькой, как ты… я имею в виду, когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас. Кстати, знаешь, как дразнили меня мальчишки, когда мне было тринадцать?

Мэри покачала головой.

– Нет… а как?

Ох, боже праведный… Изабель не могла припомнить! Как‑то они ее называли… да, и она за это разбила в кровь парочку носов, но теперь забыла собственную кличку!

«Сушеная селедка».

«Спасибо за подсказку, Вивиан».

«Не стоит благодарности».

– Они меня называли сушеной селедкой. Меня это ужасно обижало.

– А я даже не понимаю, что это значит, – сказала Мэри.

– Я была очень высокой для своего возраста и очень худой, прямо‑таки костлявой. Поэтому мальчишки безжалостно дразнили меня. Но на самом‑то деле дурные люди говорят всякие гадости только для того, чтобы чувствовать себя лучше. Я давным‑давно перестала обращать на это внимание. Так что если тебе начнут говорить неприятное, таких людей нужно пожалеть. Их слова – это просто слова, они ровно ничего не значат. Ты очень красивая молодая женщина. Ты выходишь замуж за человека, который занимает высокое положение в Камелоте. И можешь быть уверена, он не стал бы просить твоей руки, если бы не считал тебя прекрасной. Разве тебя это не радует?

Мэри склонила голову.

– Мне иной раз хочется, чтобы Джеймс не занимал такого высокого положения в нашем королевстве.

– Почему?

– Потому что тогда мои подруги не превратились бы так быстро в недоброжелательниц.

– А они настроены против тебя?

Мэри кивнула, и по ее щеке скатилась слеза.

– А потом меня назначили твоей служанкой, и они еще сильнее меня невзлюбили.

Изабель, видя искреннее страдание в глазах девушки, подумала о том, что же это за мир, если бедняжке приходится выбирать между подругами и возлюбленым. Или между успехом и безвестностью. Но и в ее прежнем мире тоже случается такое. Например, какой‑нибудь глупый, фанатически настроенный папаша предпочтет увидеть свою дочь мертвой, чем замужем за человеком другой веры. Да, так оно и есть. Только это неправильно.

– Мэри, ты любишь Джеймса?

– О да, я очень его люблю!

– Вот и хорошо. Тогда помни, что настоящие подруги – те, кто порадуется за тебя после свадьбы. И когда выйдешь замуж и твое положение изменится, продолжай с ними дружить. А тех, кто завидовал и злился, забудь. И делай то, что тебе нравится. А несчастных завистниц либо прости, либо не обращай на них внимания. Но никогда, никогда не забывай тех, кто был рад за тебя.

– Графиня Изабель, я никогда не забуду тебя.

– Да уж, лучше не забывай!

Все это выглядело немножко по‑детски, и Изабель прекрасно это понимала, но она чувствовала себя настолько близкой с Мэри, как будто они знали друг друга целую вечность. Неужели они знакомы всего пару дней?

Изабель подняла мизинец.

– Если не возражаешь, мы можем стать подружками на всю жизнь, поклянемся на пальчиках!

Мэри уставилась на руку Изабель, ничего не понимая. Но постепенно до нее дошло. Она тоже подняла мизинец и скрестила его с мизинцем Изабель.

– Друзья навеки, Мэри! Это самая важная клятва!

– Друзья навеки, – повторила Мэри.

Изабель сдержала подступавшие к глазам слезы.

И наконец встала, увлекая за собой Мэри.

– А теперь будь так добра, пойди и попроси кого‑нибудь принести мне много‑много горячей воды.

Мэри уставилась в ванну.

– Изабель, а что, если…

– Королеву отравили едой, а не ванной.

– Ты уверена?

– Если верить Дженни, принесшей эту новость, Том уверен. Он вызвал у королевы рвоту, и все вышло наружу.

– Как это неприятно…

– И не говори.

– Я доставлю тебе горячую воду как можно скорее.

– Спасибо, Мэри.

Они обменялись улыбками, и Мэри направилась к двери.

– Как я гордилась тобой сегодня, Изабель! – вдруг выдала она.

Изабель, измотанная так, что готова была проспать целую неделю, снова улыбнулась.

– Спасибо, Мэри. Я сделала то, чему меня учили в юности.

Как жаль, что эта наука не могла помочь Куртису там, в Афганистане…

– И еще, Изабель…

– Да, Мэри?

– Король очень за тебя тревожился.

– За меня?

– Да… то есть за королеву он беспокоился тоже. Просто я это заметила, когда он стоял там, в коридоре. Он спрашивал о тебе.

– Спасибо, что рассказала об этом. За ужином я постараюсь его успокоить.

После долгого роскошного купания Изабель выбралась из ванны, чувствуя себя освеженной, но все еще усталой. День, обещавший так много, пошел совсем и другую сторону.

Мэри, похоже, обладала сверхъестественной способностью точно знать, когда понадобится Изабель. Она вошла, чтобы помочь одеться и причесаться. Сегодня она заплела волосы Изабель в простую косу, которая почему‑то сама собой падала через плечо на грудь.

– Сегодня утром я собрала кое‑какие цветы, думала вплести их тебе в волосы. Но после того, что случилось…

Мэри содрогнулась.

– Мэри, мы ведь не знаем, какими растениями отравили королеву. И насколько известно, она съела или выпила нечто, от чего и заболела.

– Ну, лишняя предосторожность не помешает.

Это, скорее, попахивало суеверием, но Изабель предпочла промолчать.

– Твой целитель, Том, велел кое‑что передать, – сказала Мэри, с удовольствием изучая результат своих трудов, – Он просил тебя встретиться с ним в спальне королевы.

Изабель встала.

– Так веди же меня туда поскорее!

 

Глава семнадцатая

 

Оказалось, что королевские спальни располагаются недалеко от комнаты Изабель. Мэри объяснила, что это – великая честь. Чем более важным был гость, тем ближе к покоям короля и королевы его устраивали.

Покои были королевскими во всех смыслах этого слова. Почти все стены были закрыты гобеленами, а над изголовьем висел герб; Изабель решила, что это герб Камелота.

Кровать скрывал балдахин из темно‑зеленого с желтоватым отливом шелка. Правда, сейчас занавеси были отодвинуты и подвязаны золотыми лентами, так что видно было лежащую Гиневру, бледную и хрупкую.

Том дремал в гигантском кресле возле камина. В очаге потрескивал огонь; по комнате расплывались тепло и розоватый свет. В спальне больше никого не было. Изабель тихо прошла через огромное помещение и осторожно встряхнула Тома.

Он мгновенно проснулся, выпрямился и моргнул.

– Ох, Изабель… Хорошо, что это ты.

Он встал и, скривившись, энергично подтянул рейтузы.

– Полцарства за хорошую пару хлопчатобумажных брюк и футболку! – сказал он.

Изабель обняла его, негромко смеясь.

– Да, в этом ты выглядишь довольно глупо.

Она отступила на шаг и всмотрелась в лицо друга.

– Они тут с тобой хорошо обращаются? Я ведь тебя только и вижу, что за столом.

– Если бы это был средневековый отель «Хилтон», я бы дал ему пять звезд. Да, они весьма неплохо нас устроили. И к счастью, Хозяйка Озер была так добра, что позволила нам прихватить кое‑какие предметы роскоши из дома.

– Правда? И какие же?

– Гарри нашел в своем сундуке колоду карт. И когда вечером слуги отправляются спать, мы садимся за покер!

– Эй, в следующий раз и меня пригласите!

Том усмехнулся.

– Нет уж, лучше мы этого делать не станем. Хватит и того, что в колледже ты нас постоянно обирала подчистую.

– Ох черт… неправда!

Но они заулыбались, глядя друг на друга. Изабель во время учебы в колледже пару раз ходила на свидания с Томом, но потом они решили, что лучше остаться друзьями. И принялись на спор подыскивать друг другу подходящую пару, то и дело отправляя один другого на свидания вслепую. Изабель выиграла, когда свела Тома с Брендой Ньюсом, нежной девушкой, с которой сама познакомилась случайно.

Это была любовь с первого взгляда, Том с Брендой с тех пор были вместе, и у них родилось трое детей – два мальчика и восхитительная девочка.

– Ох, Том, я вдруг подумала… Бренда и дети… Надеюсь, они там не сойдут с ума от беспокойства?

– Эй, я же двойник, ты забыла? Хозяйка Озер заверила нас, что дома жизнь продолжается как обычно. Только ты одна здесь на самом деле.

Изабель подумала, а скучает ли кто‑то в Оклахоме по ней? Искал ли ее кто‑нибудь? Смогли ли найти ее тело?

«Нет, Изабель, тебя так и не нашли. Все ведь знали, что ты имела обыкновение внезапно исчезать. Когда события в Камелоте приблизятся к финалу, тогда и в твоем прежнем мире узнают твою историю».

«Спасибо, Вивиан».

«Спасибо тебе, Изабель! Я горжусь своим выбором – ты оказалась идеалом Артура».

Она предпочла бы не слышать таких восторженных похвал. Ей было приятно помогать людям, оказавшимся в затруднительном положении, но у нее было ощущение, что все это ненадолго, что скоро все кончится. Она отлично знала, как жила прежде, осознавала свои ошибки. Слова «идеал» вообще не было в ее словаре. И если бы в Книге Гиннесса был раздел «Сколько раз ты испортил себе жизнь?», имя Изабель внесли бы туда непременно. Причем курсивом. Изабель выбросила из головы досужие рассуждения.

– Как твоя пациентка? – спросила она Тома.

– Ах да.

Они подошли к кровати. Гиневру переодели в ночную сорочку. Изабель поймала себя на том, что с раздражением думает, кто именно ее переодевал. Она надеялась, что это Том и кто‑нибудь из горничных королевы, но не король.

Мысль была безусловно глупой, потому что Артур, само собой, много раз видел жену обнаженной.

– Я получил невыразимое удовольствие, пытаясь разобраться в содержимом желудка королевы, когда она его извергла. Она ела какие‑то лесные грибы. Я расспросил повара, и он сказал, что она недавно их нашла и попросила приготовить с яйцами.

– Ядовитые грибы?

– Да, я уверен.

– И они могли вызвать галлюцинации? И раздражение? И… сердечный приступ?

– Ну, насколько я могу сказать, не имея под рукой специального оборудования, это был не сердечный приступ, а именно отравление, самое что ни на есть настоящее. Так что ты спасла ей жизнь, сделав массаж сердца и искусственное дыхание, иначе я не успел бы помочь.

Изабель улыбнулась.

– Да… всему этому ты научил меня давным‑давно.

– Кто бы знал, что ты окажешься такой хорошей ученицей? Я думал, ты согласилась стать демонстрационным манекеном ради развлечения.

– Как же ты вызывал у нее рвоту?

Том состроил гримасу.

– Старым дедовским способом. Которым до сих пор пользуются супермодели.

– Два пальца в горло?

– Именно. Правда, ей это не очень понравилось. Она чуть не откусила мне пальцы. Но если бы не ты, Изабель, ее бы уже на свете не было.

 

Артур сам себе удивился, когда увидел графиню Изабель, дружески болтающую с зубным лекарем, и почувствовал, как все внутри сжалось от ревности. Ему бы надо тревожиться о супруге… ему бы подумать, что кто‑то замыслил убить Гиневру, а может, и еще кого‑нибудь в Камелоте. Но его беспокоила только близость между Изабель и другим мужчиной. Король быстрым шагом вошел в спальню, стараясь обуздать желание избавить зубного лекаря от его собственных зубов.

– Да, и мне пришлось стать тому свидетелем, – сказал он.

Оба быстро обернулись.

– Артур! – воскликнула Изабель.

– Король Артур… – произнес Том, отвешивая неуклюжий поклон.

Должно быть, в Дюмонте не слишком соблюдали придворный этикет – кланяться лекарь не умел.

– Мне пришлось и многому другому стать сегодня свидетелем, – добавил король, – И я не знаю, как выразить благодарность.

Том и Изабель переглянулись, усмехнулись и ответили одновременно:

– Эй, не за что благодарить!

И тут же оба хихикнули, а король недоуменно нахмурился.

Изабель улыбнулась, взяла Тома под руку и весело толкнула его плечом.

– Мы друзья уже много‑много лет, с тех пор, как учились в школе в Оклах…

– В Дюмонте, – перебил ее Том.

– Ну да, в Дюмонте.

Артур уставился на ее руку, лежавшую на локте Тома, и Изабель сразу отстранилась от друга и даже сделала шаг в сторону.

Король посмотрел на Гиневру.

– Она поправится?

– Полностью. Ей нужно полежать в постели и постоянно пить воду небольшими порциями. Если ей захочется выпить сразу много, нельзя этого позволять. Вообще все – только понемножку. Сначала цыпленок или говяжий бульон, может быть, немного риса или хлебного пудинга. Ничего жирного и тяжелого некоторое время. Но дайте ей несколько дней – и она будет как новенькая.

– Нужно все это объяснить ее служанке, Дженни.

– Сделано, – сказал Том, – Я ей все объяснил. А потом отправил отдохнуть, потому что она и сама не в себе. Но она скоро сменит меня.

– Значит, ядом оказались именно грибы, так ты подозреваешь? – спросил король.

– Я почти уверен, что это так. Она больше не ела ничего необычного, если верить Дженни.

– И Гиневра сама принесла повару эти грибы?

– Да, сама. Думаю, в этом нет злого умысла, король Артур. Просто несчастный случай.

– Хотел бы я знать, где она их взяла? Я ничего похожего не видел в саду. Но конечно, я не изучал там все так, как следовало бы.

– Она их нашла у самого дальнего коттеджа на юго‑восток от замка, – пояснил Том, – По крайней мере, так она мне объяснила… насколько сумела.

Король изумленно округлил глаза, потом прищурился.

– Я знаю дом, о котором ты говоришь.

– Ну, тогда, наверное, стоит послать туда садовника и как можно скорее все эти грибы уничтожить. Прежде чем кто‑нибудь еще не сочтет их лакомым кушаньем и не отравится насмерть.

Артур кивнул и снова посмотрел на жену. Ему захотелось погладить ее бледную щеку, придвинуть стул к кровати и сидеть рядом, пока Гиневра не поправится.

– Если хочешь, чтобы мы оставили вас наедине, Артур, – негромко сказала Изабель, – мы будем рады удалиться.

– Не нужно, – ответил король, продолжая смотреть на супругу, – О ней, похоже, заботятся лучше, чем смог бы это делать я.

Он пожал руку Тому.

– Я невыразимо благодарен.

Изабель была поражена. С тех пор как угодила сюда, она ни разу не видела нормального рукопожатия. И решила, что это пока не в обычае. Здесь только целуют кольцо, да низко кланяются, да еще одобрительно ворчат и хмыкают.

– Не знаю, чем и вознаградить вас обоих. За ее спасение, я имею в виду.

– Да это и ни к чему, сэр, – возразил Том. – Тут просто…

– …не за что благодарить, – закончил за него король.

Легкая улыбка тронула уголки его губ.

– Я рад, что ты оказался здесь и сумел это сделать.

– Ничего особенного.

– Могу я проводить тебя, графиня? – спросил король Артур.

– Можешь, – ответил Том, прежде чем Изабель успела открыть рот, – И не забывай, Иззи, наш спор остается в силе.

 

– Я знаю, моя просьба неслыханна, – сказал король, когда они спускались по бесконечной лестнице в большой холл, – но не согласишься ли ты прогуляться со мной к коттеджу, где Гиневра нашла грибы?

– На место преступления? – с легкой насмешкой спросила Изабель.

Но, видя недоумение Артура, вздохнула.

– Да, я буду рада помочь тебе найти эти ядовитые грибочки.

Они быстро зашагали по извилистым дорожкам; чем дальше они шли, тем гуще становилась растительность. Грозовые тучи унеслись, снова выглянуло солнце.

Оба некоторое время молчали, потом король наконец заговорил:

– Наверное, ты считаешь меня негодяем за то, что я не сижу у постели Гвен.

– Не мне судить, Артур.

– Но у тебя ведь обо всем собственное мнение, так что наверняка и теперь оно имеется.

Изабель остановилась и посмотрела ему в глаза.

– Ты действительно хочешь знать, что я думаю? Что бы это ни было?

Артур усмехнулся.

– Да, графиня, действительно хочу.

– Отлично, тогда получай, упрямец. Вот что первым пришло мне в голову, сразу же.

– Весь внимание.

– Я думаю, мы идем к тому месту, где встречаются Гвен и Ланселот. Я думаю, она нашла эти грибы после очередного свидания. Я уверена, ты не сидишь у ее постели прямо сейчас потому, что не хочешь лицемерить. Ты убедился, что ее жизни ничто не грозит и что рядом с ней люди, которые хорошо о ней позаботятся.

– Пока все верно.

– Не перебивай меня, я только разговорилась!

Король продолжал усмехаться, и, черт побери, до чего же ей нравилась его усмешка! Но он молчал.

– Ты попросил меня пойти с тобой не для того, чтобы я тебе помогла, а потому, что хотел оказаться со мной в прекрасном и уединенном местечке. Ты хотел сказать мне что‑то такое, чего нельзя говорить в замке. Короче, Артур, ты хотел остаться со мной наедине.

– Теперь можно говорить? – спросил король, и его глаза светились весельем.

– Можно.

– Ты права, но упустила кое‑что важное.

– Что именно?

– Поскольку я уверен, что мы идем к месту свиданий Гиневры и Ланселота, я не хочу очутиться там один. Я боюсь, что сгоряча могу что‑нибудь натворить, и хочу, чтобы рядом со мной звучал голос разума, который удержит меня от непоправимых поступков.

– Понятно.

Изабель дернула короля за рукав, останавливая.

– Артур, ты на добрых шесть дюймов выше меня ростом и весишь примерно в два раза больше. Почему ты решил, что я способна удержать тебя от чего‑то такого, что вдруг придет тебе на ум?

– Ну, прежде всего, я видел, как ты управилась с Мордредом.

– Артур, ты был рядом! Это совсем другое дело!

– Второе – слова куда сильнее оружия. Я не испугаюсь меча, но против твоих слов, твоих мыслей у меня нет защиты.

Это признание по‑настоящему поразило Изабель. Вот если бы у нее была такая власть над любым человеком…

– Ты чересчур доверяешь мне, Артур.

– Увидим, так ли это, когда мне захочется сжечь дотла тот коттедж.

– Ну, против таких драматических мер у меня есть хорошее возражение. Если ты не остановишь вовремя огонь, то сгореть может куда больше, чем одно это несчастное строение.

– Ну вот, теперь видишь, как моему близорукому взгляду необходим холодный рассудительный противовес?

– К тому же уничтожение ни в чем не повинного домика не изменит того, что в нем происходит, Артур. Не коттедж – причина событий.

Король взял Изабель под руку, и они пошли дальше.

– Ты веришь в судьбу, графиня?

– Да. Хотя вынуждена признать, иной раз судьба рада подшутить над нами.

– Как это?

– Ну, например, я была уверена, что еду в Камелот с определенной целью, но судьба распорядилась по‑своему, решив, что моя цель должна быть совсем другой.

– Но я все равно считаю, что выгода для наших земель, поскольку они соседствуют, должна стоять на первом месте и для Камелота, и для Дюмонта.

Изабель вообще об этом не думала, но не стала поправлять короля.

– Согласна. И по‑прежнему полагаю, что это вполне возможно.

– Но сейчас тебе кажется, что у судьбы что‑то другое на уме?

– Да.

– И что же это такое?

– Это может прозвучать весьма самонадеянно.

– Я весь внимание.

– Уверена, я здесь для того… как бы это… чтобы сделать все, что в моих силах, и помочь тебе спасти Камелот от тех, кто хочет сокрушить его.

– Тут нет самонадеянности. Меня это очень трогает. Только у меня немного другие мысли.

– Ладно, давай твои.

– Я уверен, ты прислана сюда ради моего спасения.

Ох черт… Изабель как будто молотком по голове шарахнули. Ну, может быть, не совсем так. В конце концов, главной целью Хозяйки Озер было спасение Мерлина. Но на самом деле это означало, что прежде нужно спасти Артура.

– Тебя? – осторожно переспросила Изабель.

Ее сердце бешено заколотилось.

– Разве ты не видишь? Я был настолько погружен в мечту о том, чтобы собрать рыцарей за стол переговоров, что не заметил, как возникла угроза моему браку, – да, меня так беспокоило будущее Камелота, всех бриттов, что я этого не увидел. Но когда чудовищная вонь предательства стала почти невыносимой, появилась ты. В дело вмешалась судьба и привела тебя ко мне.

Изабель рассмеялась. «Больше похоже на то, что это сделала Вивиан».

– Я вовсе не подарок судьбы, Артур.

– Для меня – да.

На это возразить было нечего.

– Далеко еще до коттеджа? – спросила она.

– Надо же, графиня Изабель, я, кажется, добился того, что считал невозможным! Я заставил тебя утратить дар речи!

Она отчаянно пыталась найти подходящий ответ, что‑нибудь остроумное, умное, тупое… все равно что. Но… увы, Артур был прав. Она не знала, что сказать.

Дар судьбы? Никто и никогда раньше не смотрел на нее как на подарок. Скорее как на проклятие.

– Поспешим, Изабель. Коттедж за тем поворотом.

Они подошли к изгибу тропинки. Артур вдруг вскинул руку, преграждая Изабель дорогу, и прижал палец к губам. На мгновение она растерялась, потому что все еще думала о неожиданных словах короля.

Но потом она тоже услышала шорох. Король мгновенно выхватил стрелу из колчана, висевшего у него за спиной, вскинул лук и натянул тетиву.

– Стой здесь, – тихо сказал он.

И осторожно, бесшумно, как смертельно опасная кошка, двинулся вперед, к неведомой жертве.

Сердце Изабель готово было выпрыгнуть из груди. От страха за Артура у нее перехватывало дыхание. Поспешно сжав в ладони каплю ожерелья, она подумала, не пора ли обратиться к силе слез богини.

«Нет, Изабель, не сейчас. Прибереги эту силу пока, успеешь обрушить ее на врага».

Ого, Вивиан опять успела придумать рифму.

«Артур наш – воин на страх врагам; пусть защитит свою задницу сам».

«Вивиан!..»

Король остановился за толстым стволом болотного дуба, медленно обошел его, держа лук наготове.

Тело Артура было напряжено, и Изабель представила, как он выглядит, когда ведет солдат в битву, готовый достойно встретить любого, кто попытается вторгнуться в его земли.

Но тут его плечи расслабились, он опустил лук и спрятал стрелу в колчан.

– Ланселот, – окликнул он, – Это король Артур.

– Сэр, – ответил Ланселот, – я не слышал, как ты подошел.

Артур оглянулся и махнул рукой, подзывая Изабель.

– Со мной графиня Изабель. Мы пришли, чтобы найти…

Король умолк на полуслове. Изабель, подойдя к нему, сразу поняла, в чем дело. На поляне перед очаровательным деревянным домиком стоял на коленях Ланселот, яростно выдергивая из земли грибы и бросая их в большую кучу.

Сам коттедж украшали ящики с цветами, в них красовались бархатцы и анютины глазки, львиный зев и петунии. Вокруг дома разрослись полевые цветы. Но сейчас их легкий аромат заглушал влажный, густой запах леса и разрыхленной земли. Поляна перед домом выглядела как минное поле.

Увидев Изабель, Ланселот поспешно встал и поклонился, но она успела заметить, что его лицо залито слезами.

– Графиня, – произнес он со склоненной головой, пытаясь незаметно отереть щеки.

Король снова взял Изабель под руку, и они вышли к середине поляны.

– Я вижу, Ланселот, ты уже узнал об опасности, которую таят в себе эти грибы.

– Они чуть не убили ее, – сдавленным голосом произнес Ланселот.

– Но не убили, благодаря быстрой помощи…

– Моего целителя Тома, – перебила короля Изабель.

Ланселот посмотрел на гриб, который все еще держал в руке, и яростно раздавил его, прежде чем бросить в кучу.

– Твой целитель, графиня, рассказывает немножко другую историю. Я не в силах выразить… я хочу сказать, все мы рады за нашего короля и в долгу перед тобой.

– Ничего подобного.

– Мы тоже пришли сюда, чтобы найти виновников, Ланселот, – сказал Артур. – Только я хотел прислать садовника, чтобы он уничтожил эту гадость. Но похоже, ты избавил нас от хлопот.

– Это… я с удовольствием сделал это, сэр. Я побоялся, что кто‑нибудь еще может наткнуться на них и совершить ту же ошибку, что и… королева, и, упаси нас небеса, это ведь могут оказаться и дети.

– Сохрани нас небеса от такого. И что ты собираешься сделать с этой кучей, когда вырвешь все грибы?

– Я хотел их сжечь, сэр.

– Хорошая мысль. Только проследи за огнем, Ланселот. Нам ведь не нужно, чтобы он перекинулся на дом и уничтожил его.

Изабель отвернулась, скрывая улыбку. То же самое она говорила королю по дороге к коттеджу.

– Я хочу, Ланселот, с твоего разрешения, взять один гриб и отнести в замок, чтобы показать поварам. Им следует знать, что такие грибы ядовиты. Лучше дай мне нераздавленный, а то эти, в куче, ничем не отличаются от любых крошеных овощей.

Ланселот быстро наклонился и яростно выдрал из земли очередной гриб. С поклоном он протянул его Артуру.