Пропорции макробаланса

Как эти вопросы решаются на уровне регуляции? Давайте посмотрим, отойдя на один шаг назад. Мы уже говорили, что модель баланса работа- ет и для предприятия. Представим себе некий доход предприятия и рас- смотрим его расходы. Расход на энергию, транспортные издержки, стои- мость комплектации и материалов. Далее, налоги, которые предприятие платит государству. Затем, фонд оплаты труда, и еще разные социальные фонды. И, наконец, прибыль собственника.

Кто эти пропорции устанавливает? Понятно, что налоги устанавлива- ются государством. А остальное? С чем связаны издержки производства? Со стоимостью на рынках или при нормированном ценообразовании государством с установленной стоимостью и объемами закупок. Напри-

мер, энергетика. Предприятие может заниматься энергосбережением, инноватизацией, а может не заниматься. Предприятие может менять продуктовый ряд, вводить новые инноватизированные продукты, в ко- торых, допустим, вес материалов уменьшается, употребляются новые ма- териалы, которые менее дороги. Транспортные расходы — тоже предмет оптимизации. Иными словами, в сегменте издержек предприятие может реализовывать фактор прогрессивного развития, который уменьшает фондоемкость затрат. Государство тоже может устанавливать правовые требования, заставляющие собственника заниматься прогрессивным развитием своих основных фондов, логистик управления, логистик за- купок, сбыта. Ведь в критериях, с которых мы начали, слово «прогрессив- ное развитие» является ключевым.

Налоги. На первый взгляд кажется, что чем выше налоговые ставки,

тем лучше для бюджета, но на самом деле зависимость не такая прямо- линейная. При высоких налогах хуже становится предприятию, поэтому уменьшается оплата труда, уменьшается премиальный фонд прибыли для собственника, т. е. уменьшаются мотивации для повышения произ- водительности труда, развития, инноваций, модернизаций. Для налого- вой системы есть ключевая, природная зависимость, которая разделяет налоговую нагрузку на фискальную и стимулирующую. Что это такое? Если налоговую ставку увеличивать, то только до какого-то момента до- ходы бюджета будут расти.

А с какого-то момента большие денежные изъятия из  хозяйствующей

среды приводят к ее угнетению. И, соответственно, валовые показатели уменьшаются, причем уменьшаются быстрее, чем растет налоговая став- ка, налоговая база становится меньше, доходы бюджета начинают падать. Мы уже много раз говорили, что для человеческой среды, для устрое- ния общественно-государственных отношений характерны  оптимизаци-

онные решения. Налоговый случай не исключение.

Зачем я сейчас перешел к таким деталям? Для того, чтобы возникло понимание, что макробаланс дает возможность разглядеть множество реальных вызовов государственного управления и регуляций. Например, вызова демографического. Каким образом? А что такое фонд оплаты тру- да? Это количество денег, которые получают работники на предприятии. Есть часть налогов, которые начисляются на фонд оплаты труда. Для чего нужна зарплата работнику? Все вы, конечно, сейчас скажете и правильно скажете, что для того, чтобы воспроизводить рабочую силу, попросту го- воря, для того чтобы жить. Но не все могут себе представить, что от этого самого фонда оплаты труда, если его поделить на численность занятых на предприятии работников зависит производительность труда.

Зависит сложно. На самом деле, эта зависимость — мотивационная

кривая. Материальный фактор, который стимулирует  индивидуальную

производительность труда, — важнейший показатель, который входит в понятие эффективности национальной экономики. По этому показа- телю путинская модель экономики ни в какое сравнение не идет с други- ми странами. Почему? Потому что фонд оплаты труда в стране занижен в разы, а не на десятки процентов.

Как реально эта связь выглядит? На первый взгляд кажется, что за- висимость должна быть прямой и линейной: чем больше оплата труда, тем выше производительность труда. Оказывается, нет. Зависимость не прямая, а цивилизационно идентичная, определяется она культурными традициями, ментальностью народа, национальным характером. И это не журналистские фразы, а совершенно реальные и важные характери- стики народа как производителя и потребителя.

Для русской российской традиции зависимость примерно такая: до некоего порогового значения повышение заработной платы не ведет к повышению производительности труда. Почему? Существует порог зар- платы, до достижения которого больше платишь/меньше платишь — ра- ботнику все равно. Почему ему все равно? Потому что объем оплаты тру- да не позволяет ему обрести необходимые для жизни блага. Чуть больше, чуть меньше, а ни автомобиль, ни дорогой костюм, ни квартиру все рав- но не купить. Пороговые значения для скачка мотивации определяются группами потребительских товаров, которые являются товарами первой или уж во всяком случае естественной, органичной жизненной надоб- ности. Понятно, что это такое. Это еда, одежда, жилье, транспорт, отдых, дача и т. д.

А как только повышенная заработная плата прошла через порог и ра-

ботнику стали доступны новые блага, возникает стимулирующий эф- фект, и работник стремится обрести эти блага, при этом прирост зара- ботной платы дает ему все новые и новые возможности в этой группе товаров. В какой-то момент наступает исчерпание возможностей в этой группе: машину, костюм купил, даже дачу построил, а квартиру все равно не купить. Такова психология. Производительность труда опять не рас- тет. Когда проходится новый порог и появляется новый уровень групп товаров, например, не автомобиль Daewoo Nexia или Жигули, а какой- нибудь Maybach, не только дача, но и коттедж — возникает опять стиму- лирующая роль роста заработной платы.

У западной цивилизации, у американцев в частности, эта характери-

стика почти линейная, отклонения очень небольшие. У китайцев — тоже первоначальной полки нет. То есть русский российский цивилизаци- онный характер в этой зависимости выглядит уникальным. Нынешняя власть не понимает значение этого порога, поэтому их призывы: «Снача- ла повысьте производительность труда, а потом повысим зарплату» к ре- зультату не приведут — у народа нет мотиваций.

Итак, фонд оплаты труда для работника — это первая социально- демографическая потребность. Здоровье, здоровое питание, здоровые дети, воспроизводство рабочей силы. И это фактор производительности труда.

Идем дальше. Инвестирование частным собственником, позволяю- щее снижать издержки, повышать фонд оплаты труда, модернизировать основные фонды, за счет чего стимулировать производительность тру- да — это фактор прогресса. Сколько собственник вкладывает инвести- ций в модернизацию, настолько же велик фактор прогресса в системе производства и потребления.

И, наконец, прибыль собственника. Сразу вспоминается: нет такого преступления, на которое не пошел бы капиталист, т. е. частный соб- ственник, при норме прибыли в 300% и более. Прибыль или, грубо го- воря, рента на капитал, основной и финансовый, находящийся в оборо- те, по мере своего роста превращается из фактора прогресса в фактор паразитизма. Можно увидеть качественную зависимость нормы ренты и фактора прогрессивности.

 

 

Общественный прогресс

 

Общественный регресс

 

 

При нулевой ренте у предпринимателя нет стимула вкладывать свои таланты, энергию, создавать рабочие места, заниматься инноватизаци- ей, развивать производство. По мере роста этого премиального фонда прибыли, появляются стимулы, которые механизм частной собствен- ности делают прогрессивным. Помните критерий прогресса? Развитие, устойчивое развитие, социально-политическая стабильность, а, значит, социальный пакет, стимулирующий фонд оплаты труда, нравственность и социальная справедливость, потому что именно от них производна социально-политическая стабильность и устойчивость развития.

Но если выходим за рамки оптимальности прибыли, когда частный

собственник теряет, что называется, ориентиры в пространстве, то вме- сто прогрессивности этот механизм становится регрессивным.

Отсюда вывод, что Марксова идея, идея, которую в Советском Союзе упорно и уперто реализовывали — обратить частную собственность, рен- ту в ноль — и привела к тому, что прогрессивность в развитии попала под

большущий вопрос. Развивались, конечно, замещающие методы стиму- лирования: социалистическое соревнование, финансово-экономические методы стимулирования (премии, надбавки и т. п.), но это не эквивалент мощного, прогрессивного, стимулирующего механизма для пассионари- ев, который рождает частная собственность. Они в СССР ушли в цехо- вики и спекулянты.

Что здесь за виды ренты? Это ссудный процент на финансовый капи- тал, маржа банков. Это торговая надбавка. Это рента на интеллектуаль- ную собственность и др.

Из кривой связи ренты и прогрессивности развития вытекает важ- нейший вывод, а именно: если мы регулируем ренту, то можем добить- ся максимума прогрессивного результата. А если она не регулируется и частные собственники становятся властью, то регрессивный характер такой путиномики на дворе, налицо. И также, если новые догматики от левой идеи задумают частную собствнность обратить в ноль, то СССР уже был, он не показал максимальной эффективности.

Итак, прибыль собственника тоже важный компонент, который мо- жет быть фактором либо прогресса, либо регресса. И государство им мо- жет управлять.