Что такое справедливость?

Что такое справедливость? Это предмет, это характеристика, это яв- ление или это процесс? Явление тут очевидно. Характеристика — оче- видно. Остальное — не очевидно. Как человек судит о том, что справед- ливо или несправедливо? В какой ситуации он вообще эту тему для себя обозначает?

Представим себе Робинзона на острове, у которого еще нет Пятницы, когда он жил один. Никаких коммуникаций с людьми, обществом, госу- дарством у него нет. Появляется ли у него ощущение справедливости или несправедливости? Единственная коммуникация (для чистоты экспери- мента мы ее сейчас отбросим в сторону) — это коммуникация с Богом, с которым каждый человек в те времена, конечно, общался. Робинзон

взывал: «Господи! Почему ты ко мне несправедлив, зачем создал такие трудности в жизни?». Возникает ли у него вопрос о справедливости или несправедливости? Совершенно, очевидно и достоверно, что он вообще не возникает.

То есть первый вывод: справедливость — это нечто, это некая харак- теристика или некоторое обстоятельство, фактор или причина, которая возникает в коммуникациях. Коммуникациях кого с кем? Человека с себе подобными, их много, в пределе это общество, и с государством.

Что это за коммуникация? Это коммуникация обмена. Человек что-то ожидает от других из каких-то своих соображений и что-то получает от них. Человек что-то ожидает от общества, от государства и что-то от них получает. Что это может быть? Это может быть что-то материальное или нематериальное.

Как человек фиксирует справедливое или несправедливое? Как? Он это видит? Слышит? Обоняет? Нет. Он ментально, психологически ощу- щает, он чувствует, что нечто происходящее несправедливо. Ощущает не физическими органами чувств, а чувствует и ощущает мысленно. Значит, он мысленно нечто происходящее сравнивает с неким эталоном и гово- рит: «Совпадает! Значит, справедливо!», «Не совпадает! Значит, неспра- ведливо!». Что же он сравнивает и с каким эталоном? Что есть предмет и содержание справедливости. И что это за эталон?

У человека есть потребность в коммуникациях с обществом. Он ожи-

дает от себе подобных, от общества и от государства те самые потоки материальных и нематериальных благ или воздаяний. Почему он их ожи- дает? Потому что такова природа человека, социальность, кооператив- ность абсолютно неотъемлемое его свойство. На каком основании у него формируются ожидания неких воздаяний? У человека есть собственное внутреннее представление, оно почти эквивалентно представлению о че- ловеческом достоинстве, о том, чего он достоин. Это ожидаемое на осно- вании представлений человека о себе, о собственном достоинстве — это позиция «Жду воздаяния».

А откуда берется воздаваемое? И что это такое? Очевидно, что возда-

ваемое, в ответ на ожидаемое, получается от другого человека, от обще- ства или государства. На каких основаниях, по каким причинам что-то кому-то воздается? Берем микрообщество — семью. Малыши ожидают от папы и мамы в силу сложившихся социальных коммуникаций и еду, и утешения, и защиту, и похвалу. Вот уже, и почти очевидно, что, если между ожидаемым человеком на основании собственных представле- ний о том, чего он достоин, и воздаваемым от общества, государства или другого человека стоит знак равенства, то у человека возникает ощуще- ние: «Это справедливо». Справедливо равенство ожидаемого человеком и воздаваемого ему.

Слово «справедливо» во многом говорит само за себя. В нем есть смыслообразующий корень — «прав». Этот же корень существует в слове и смысловом пространстве слова «правильный». Этот же корень и в сло- ве «праведный», и в слове «право» в смысле области юриспруденции, за- конности, правоприменения порядков, установленных правом.

Эти слова: «правильный», «праведный», «право», «справедливый» апеллируют к некому критерию. Искомому эталону сравнения. А что та- кое правильный/неправильный? Мы уже разбирались с тем, что человек характеризуется вполне определенными мотивациями и проявлениями в мировоззрении, намерении и самом действии. Истинный человек — это человек труда, коллективизма, социальности, духовного удовлетворения, нематериальных ценностей, любви, детности, семейности, инновацион- ности, альтруизма, терпимости, ценности человеческой жизни, сопере- живания, креативности, стремления к совершенству. Это абсолютные, идеальные константы. Константы чего? Не только человека истинного, но и совокупности людей, человеческого, очеловеченного, истинного общества.

Если ожидаемое человеком совпадает с воздаваемым ему (знак равен-

ства), это справедливо. Если, по мнению этого человека, возникает знак не- равенства, он ощущает, что это несправедливо, т. е. неправильно, т. е. не соответствует некоторым абсолютным константам. Это очень важно. На- помню разницу между нравственностью и моралью: нравственность — это абсолютная константа образа истинного человека, а мораль — это текущее, достижимое на данном этапе развития общества понимание нравственно- сти, которое от самой нравственности может быть еще достаточно далеко.

Итак, справедливость — это совпадение ожидаемого человеком и воз- даваемого ему. Но вспомним, что проблема справедливости возникает в связи с коммуникациями человека с обществом и человека с государ- ством, а коммуникация процесс взаимно направленный. Если человек что-то ожидает от общества, то ожидает ли общество чего-то от чело- века? Конечно, да. Чего оно от него ожидает? «Баранкин! Будь челове- ком!», — был такой мультик сюжет Ералаша. «Человек! Будь Человеком! Будь человеком истинным», т. е. будь социальным, трудолюбивым, зако- нопослушным, любящим, милосердным, творческим, инновационным. И если общество, государство видит, что человек этим их ожиданиям не отвечает, например, не желает исполнять священный долг защиты Отече- ства во имя благополучия страны, то что происходит? Возникает ощуще- ние, что что-то неправильно, несправедливо, что этот человек нарушает некоторые нормативы, которые коммуникации делают справедливыми. Возникает представление о несправедливости.

Поэтому  понятие  справедливости  применительно  к  одному  един-

ственному человеку вне его социальной природы, вне наличия комму-

никаторов — государства и общества, вообще не существует. Понятие

«справедливость» живет исключительно в пространстве понятий «ис- тинный человек», «добро», «нравственность». Из этого понимания воз- никает вывод, что справедливость — это характеристика состояния чело- века, его взаимоотношений, вбирающая в себя все эволюционно и этапно предстоящие характеристики.

Чем социальная справедливость отличается от справедливости? А ничем не отличается. Потому что справедливость, как мы увидели, не- отъемлемо является социальной. Если нет социума, социальности ком- муникаций, нет человеческого окружения, то нет самого понятия спра- ведливости. На самом деле, «социальная» — это избыточное слово.

Справедливость — это высшая мировоззренческая характеристика, характеристика намерений человека и его действий, равно как и его со- обществ, т. е. общества и государства, которая делает человека и обще- ство истинными, человеческими. Отсюда и это, очень глубинное, русское, древнее слово — «праведное». Поэтому мы свою новую работу в итоге назвали «Государство справедливости — праведное государство», вы- брав самую главную формулу: «Справедливость — это праведность, это соответствие абсолютным природным константам, которые человека де- лают человеком, а человечество делают человеческим».

Почему же тогда так распространен термин «социальная справедли-

вость», «социальная служба», «социальная политика», «социальное го- сударство» («welfare state»)? Это не случайно. Помните, я упоминал, что поток воздаяний в ответ на ожидания включает материальную и немате- риальную компоненты? Что именно исторически было ключом и главным вызовом для физической жизни человека? Конечно, материальное: про- дукты питания, одежда, жилье, лекарства и т. д. Достижение справедли- вости и тогда, да и, в значительной степени, сейчас связывают в реальной практике с материальным распределением, поэтому этот институт спра- ведливости де-факто первичен, он и сегодня остается доминирующим. Но он не описывает всего объема требования людей: «Мое человеческое достоинство не ниже, чем достоинство любого другого человека».

В глубокой истории такого принципа не было, древние считали спра-

ведливым то, что установлено таковым людьми в их договорной практике. Господину — господиново; рабу — рабское. Кесарю — кесарево, а Богу — Богово. Договоренность на определенном этапе эволюции человеческих обществ, право на основе этой договоренности, отражающее реальный уровень приближения к истинному человеку и к истинной нравствен- ности, истинному добру, конечно, были куцыми, ограниченными. Рож- далась жесткая связка между правом и им устанавливаемым порядком: этот господин, а этот раб, со всеми вытекающими из такого определения последствиями для одного и другого.

Справедливость и право как бы переплелись, они до сих пор идут в неразрывной связке. В нашей работе мы сделали удивительное откры- тие: в современном российском законодательстве (я уж не говорю о Кон- ституции) эта тема вообще не поднимается. На следующем занятии мы будем говорить о том, как в праве и государственном строительстве эта коренная, истинная, сущностная, смысловая справедливость может быть реализована. В путинской России наше государство даже близко не со- ответствует справедливому государству и понятию справедливости. Оно живет по законам джунглей, а именно: чем более ты конкурентоспосо- бен, тем больше получишь благ, тем надежнее добьешься справедливости для себя; а чем ты слабее, тем меньше к тебе внимания, о тебе вообще думать не надо.

К примеру, у либерала Явлинского в его президентской программке

«Как быть с российской экономикой?» есть такая преамбула: «Государ- ство должно быть подчинено интересам активных, деятельных людей». Приехали! А остальные люди, которые не активные и не деятельные? Они вообще государству не должны быть видны? Их интересы должны быть проигнорированы? Вот так и зарождается расизм, фашизм, а называется это лукавой обманкой — либерализмом.

Возвращаемся к уравнению — ожидаемое и воздаваемое. Человек ожидает от общества и государства, общество тоже ожидает от человека и государства. Человек отдает обществу, государству труд, законопослу- шание, социальное¸ нравственное поведение, исполняет долг, обязан- ности, но общество и государство отдают человеку оплату труда, обе- спечивают условия труда, экологическую среду, безопасность, защиту, социальную помощь и т. п.

Почему Советский Союз и идеи социализма, коммунизма часто при- митивизируются, над ними зубоскалят: «Уравниловка! Всем поровну!»? Потому, что первая, очевидная, примитивная мысль по поводу справед- ливости такова: «А почему им больше, а нам меньше (или этому больше, а этому меньше)? Надо поровну». Но тут же рождается прямо противо- положная мысль: «А почему, собственно говоря, поровну? Этот трудился, а этот бездельничал. Значит, этому надо больше, а этому меньше».

Формула социализма, которую сейчас, к сожалению, не преподают на гуманитарных специальностях, была очень глубока и важна: «От каж- дого по способностям, каждому по труду». Но эта формула не полная. Представим эту формулу для модели общества — семьи: папа и мама ра- ботают, значит, им по труду, а малыши или престарелые, больные, не- работоспособные родители-старики… А им что? Ничего? Конечно, нет. Потому что исходная абсолютная объективная сущность справедливо- сти — справедливость в коммуникациях. Если, по Явлинскому, актив- ные, деятельные граждане — папа и мама в семье — будут думать только

o себе, а ребятишки и старики умрут с голоду, что будет дальше? А ничего не будет. Жизнь прекратится. Папа и мама тоже со временем состарятся и умрут. Это уничтожает сам факт жизни. Значит, не просто по труду,    а еще и по тому самому достоинству человека, связанному с тем, что ма- лыши и старики — члены семьи, и у них есть свое социальное право на тот уровень достоинства, в соответствии с которым происходит перерас- пределение материальных благ. И это вовсе не уравниловка. И вовсе не каждому по труду. То есть эти принципы только в определенных контек- стах справедливы и нужны.

Помните, рассказ Шолохова «Судьба человека», в котором пленный

русский солдат Соколов, получив от изгалявшегося над ним фашиста буханку хлеба, возвращается в барак и в бараке ниточкой нарезают эту буханку на крошечные кусочки хлеба: «Всем поровну!»? Этот крохотный кусочек хлеба, который доставался каждому, не мог спасти жизни, ни- чего не менял в материальном плане, но каким же важным он был в мо- ральном плане! Он олицетворял равенство в братстве, в беде, в судьбе. И это моральное ощущение спасало жизни, потому что это было по- человечески, это было справедливо.

Принцип равенства в материальном, порождающий свои крайние,

примитивные формы в виде уравниловки, вызвал снижение мотивации к творческому труду в Советском Союзе. Не помогли социалистические соревнования и почетные звания Героев социалистического труда. Как мы сейчас понимаем, этот принцип далеко не единственный в простран- стве реализации справедливости. Но это был первый важный шаг.