2020-09-24
79
Несмотря на то, что проблема насилия над женщинами в военное время – глобальная, женщина из стран «третьего мира» - «малообразованная, бедная, страдающая от нарушения прав человека» противопоставляется женщине «развитого Запада», «свободной от подобного преступления против личности». Женщины – жертвы описываются, как «безнадежные», не подлежащие реабилитации - психологически, физически и духовно, не способные позаботиться ни о себе, ни о других, ни вернуться к прежней жизни.[166] Подобная позиция основывается и на интервью с докторами, например, директора госпиталя Панзи в городе Букаву, Дениса Муквеге. Он приводит в пример юных девушек 13-14 лет, которые становились «сексуальными рабынями армий», отрицая их способность как к физическому, так и моральному восстановлению. Подобные частные примеры обобщаются и трактуются расширенно, как правило, а не исключение.
Весьма распространенная тема-стигматизация жертв насилия: не просто абстрактным общественным мнением, но и осуждение, вплоть до отречения, их собственными мужьями и другими членами семьи. В начале фильма «Наши тела-их поле брани», говорится: «Мы – те, кого отталкивают мужья. Мы – «использованные», «оскверненные» другими мужчинами, «грязные, нежеланные, невидимые, неслышимые, недееспособные».[167] Ситуация в литературе демонстрирует, что в патриархальных обществах женщина рассматривается, как «драгоценность», которую нужно защищать. Тем не менее, факт насилия порочит репутацию женщины и формирует противоположный образ презираемого члена общества, подлежащего табу.[168] Доклад Гарвардской Гуманитарной Инициативы не обходит данный вопрос стороной, но к проблемам женщин добавляет и проблемы юных девушек: последних лишают права на дальнейшее образование, ограждают от замужества, как «опороченных», иногда даже лишают крова.[169]
Единственное, что спасает женщин и помогает им на пути реабилитации – это возможность участвовать в миротворчестве и миростроительстве. Международная Кризисная Группа по конфликту в ДРК и Конфедерация Международной Торговли отмечают в своих документах способность конголезских женщин «быстро мобилизоваться в критических ситуациях, как индивидуально, так и коллективно, для участия в миротворческих операциях, несмотря на активное противостояние вовлечению их в данные процессы миротворцев-мужчин».[170] Призывы к вовлечению женщин в миростроительство включены и в резолюции Совета Безопасности ООН 1325 и 1820, в частности, по вопросам постконфликтной реабилитации и реконструкции, а также защиты женщин от насилия в «зонах повышенной опасности». Попытки расширить права и полномочия женщин путем вовлечения в подобные операции действительно создают положительные прецеденты в «государствах третьего мира», но по-прежнему, ограничиваются сферы, в которых женщины могли бы занимать руководящие посты и воплощать значимые решения, влиять на переустройство существующих порядков.
Более того, «презрение» используется западными странами как инструмент постколониальной политики против населения бывших колоний: юристы и СМИ Запада повествуют о конголезских солдатах, как о «варварах и насильниках»[171], опять же противопоставляя их вооруженным силам Трансатлантики. Именно поэтому гуманитарные интервенции Запад использует для сохранения иллюзии «моральной дистанции между самими собой и «внешним злом».[172] Западные СМИ часто пишут об обилии ресурсов в Восточном Конго на контрасте с низким уровнем жизни населения. Насилие в ДРК также связывают со слабостью правовой системы и недостаточной модернизацией – как в социальном, так и в экономическом плане, с существованием «устойчивой культуры насилия» в данной стране.[173] Некоторые западные исследователи даже говорят о существовании в стране «насилия, как особого вида спорта»: все мужчины-насильники, а женщины – жертвы насилия. Даже резолюции Совета Безопасности ООН констатируют «слабость правовой системы» и призывают правительство ДРК к «принятию срочных мер по защите населения», используются такие термины, как «вооруженные силы-охотники на мирных граждан».[174] Сам тон документов указывает на отношение развитых стран к «бывшим колониям». Однако провести полномасштабную гуманитарную интервенцию в ДРК западные партнеры все же не решились, по примеру Сомали или Гаити: «Время выбрало неверную жертву борьбы за «превосходство в страдании».[175] Если дискриминируется ДРК, как государство-нация, то же самое происходит и в отношении его народа и женщин, как части данного народа. Исходя из данных постулатов, можно сделать вывод о том, что насилие в войнах в «третьем мире» становится еще и составной частью другой глобальной проблемы-противостояния «развитого Севера (Запада) и развивающегося (угнетаемого, бедного) Юга».
