Регулирование международного лизинга российским законодательством и Оттавской Конвенцией

Среди применимых регуляторов к сделке международного лизинга выступают коллизионные и материально-правовые нормы международных договоров и российского национального законодательства, договорные условия, обычаи делового оборота, включенные в своды обычаев, а также типовые руководства и принципы международных коммерческих договоров.

При заключении и в процессе исполнения договора финансовой аренды сторонам принадлежит право выбора применимого к их отношениям права, от которого зависит не только решение коллизионных вопросов, но и определение материальных условий сделки.

В различных государствах, имеющих специальное законодательство, посвященное лизингу (страны Западной Европы, США и др.), правовые основы лизинга определяются не одинаково, по-разному также решен и вопрос о применимом праве. В настоящее время во многих государствах — участниках СНГ также приняты гражданские кодексы, содержащие материально-правовые нормы о лизинге и коллизионные нормы, определяющие право, применимое к договорам лизинга; в ряде государств — участников СНГ приняты специальные законодательные акты по лизингу.

Лизинговое законодательство большинства стран отличается пестротой и запутанностью, а также имеет существенные различия по сравнению друг с другом. Законодательное регулирование лизинговых операций осуществляется по-разному в зависимости от правовой системы соответствующего государства.

Разнообразие правового регулирования в различных странах отношений лизинга, и международного лизинга в частности, позволило М. Ю. Савранскому сделать вывод, что «к лизинговым отношениям, выходящим за пределы одного государства, определение для тех договоров и в той части, в которой они не регулируются Оттавской конвенцией 1988 г., на основе традиционных подходов в силу особенностей этих отношений, способно вылиться в сложную и противоречивую процедуру, итогом которой может стать неадекватный и неоднозначный результат»[31].

Попытка единообразно урегулировать лизинговые правоотношения, неодинаково трактуемые в правовых системах различных стран, предпринята в Конвенции о международном финансовом лизинге, принятой в мае 1988 г. в Оттаве (Канада) — Оттавской конвенции. Коротко остановимся на положениях, в которых отражены многие проблемы правового регулирования международного лизинга в различных правовых системах.

Критерием отнесения лизинговой сделки к международной, что приводит к применению или неприменению Оттавской конвенции, служит местонахождение сторон договора лизинга: под действие Оттавской конвенции подпадает договор, в котором коммерческие предприятия лизингодателя и пользователя находятся в различных государствах (ст. 3). Речь идет о том, что предпринимать имеет несколько предприятий в различных государствах, которые тем или иным образом могут быть связаны с исполнением договора лизинга. При учете иных обстоятельств дела, для целей установления, является ли финансовый лизинг международным, в соответствии с Оттавской конвенцией лизинг будет считаться принадлежащим к тому государству, к которому принадлежит предприятие, имеющее наиболее тесную связь с лизинговым соглашением и его исполнением.

Местонахождение поставщика, формально не являющегося стороной договора лизинга, значения для определения сферы применения Оттавской конвенции не имеет. Цель ее заключения, сформулированная в преамбуле документа, — устранение имеющихся юридических препятствий на пути международного финансового лизинга, адаптации традиционных отношений из договора аренды к трехстороннему характеру отношений из договора финансового лизинга путем установления некоторых единых форм и правил, относящихся к международной финансовой аренде оборудования.

Из приведенного положения следует вывод, что именно подход к лизинговым операциям как единому целому отражен в Оттавской конвенции.

Действие Оттавской конвенции распространяется только на лизинг оборудования и не касается лизинга недвижимости (ст. 4). В случае включения или закрепления имущества, переданного ранее в лизинг, в качестве недвижимости, положения Оттавской конвенции не прекращают своего действия. Однако все вопросы, касающиеся правового регулирования обращения недвижимости при лизинге, будут решаться в первую очередь законодательством местонахождения недвижимости.

Оттавская конвенция не распространяется на лизинг для личных целей, семейных или домашних нужд (§ 4 ст. 1).

В ней урегулированы лизинговые отношения в коммерческом обороте.

В соответствии с положениями ст. 1 Оттавской конвенции под ее действие подпадают «сделки финансового лизинга... в которой одна сторона (лизингодатель)

а) в соответствии со спецификацией и условиями, одобренными другой стороной (пользователем), вступает в соглашение (соглашение о поставке) с третьей стороной (поставщиком), в соответствии с которым лизингодатель приобретает промышленную установку, средства производства, или иное оборудование (оборудование), и

б) вступает в соглашение (соглашение о лизинге), предоставляющее пользователю право использовать оборудование в обмен на периодические платежи».

Отличительными особенностями международного финансового лизинга в Оттавской конвенции называются следующие. Пользователь определяет оборудование и избирает поставщика, не полагаясь в первую очередь на мнения и суждения лизингодателя. Оборудование приобретается лизингодателем именно в связи с соглашением о лизинге, независимо от того, заключен ли уже соответствующий контракт или лизингодатель имеет лишь намерение заключить договор финансового лизинга с пользователем. При этом, — что важно, — поставщик должен быть поставлен в известность относительно цели приобретения у него оборудования, а именно для передачи в лизинг (§2 ст. 1).

Особенностью международного финансового лизинга по Оттавской конвенции является и то, что периодические платежи, подлежащие уплате в соответствии с соглашением о лизинге, рассчитываются, в частности, с учетом амортизации всей или существенной части стоимости оборудования (§2 ст. 1).

Таким образом, наличие либо отсутствие в договоре финансового лизинга опциона на покупку не является существенным условием для операции финансового лизинга, что подтверждается в §3 ст. 1 Оттавской конвенции.

Из текста также следует, что международно-правовое регулирование лизинга имеет и другие особенности, отражающие специфику лизинговых отношений. Например, в ст. 7 Оттавской конвенции поднимаются важные правовые вопросы: о регистрации лизинга, оповещении третьих лиц о действительном собственнике оборудования, о взаимоотношениях лизингодателя с другими кредиторами пользователя в случае банкротства.

По мнению экспертов, участвовавших в разработке Оттавской конвенции, случаи неправомерного отчуждения пользователем оборудования третьим лицам крайне редки и их регулирование можно оставить за национальным правом. Иначе решен вопрос о судьбе оборудования в случаях банкротства пользователя: имущественные права лизингодателя на оборудование будут иметь силу в отношении управляющего конкурсной массой и кредиторов, имеющих документ о наложении ареста на имущество или исполнительный лист.

Особое внимание уделено в Оттавской конвенции вопросам имущественной ответственности сторон лизинговой сделки. В ст. 8 нашло отражение важное положение, которое присуще именно лизингу, а именно лизингодатель не несет никакой ответственности перед пользователем за оборудование, а также за ущерб, причиненный этим оборудованием, ни пользователю, ни третьим лицам, если пользователь самостоятельно выбирал имущество и поставщика. Если же лизингодатель участвовал в выборе поставщика, то эта ответственность переходит на него.

Особо сформулированы следующие случаи ответственности лизингодателя перед пользователем. Если оборудование не поставлено, поставлено с опозданием или не соответствует условиям договора поставки, пользователь имеет право в отношении лизингодателя отказаться от оборудования или прекратить договор лизинга (§ 1 ст. 12 Оттавской конвенции). Однако лизингодатель все же имеет право исправить свое ненадлежащее исполнение, предложив пользователю оборудование, соответствующее требованиям договора поставки, как если бы пользователь соглашался купить оборудование у лизингодателя на тех же условиях, что и в договоре поставки. При этом лизингополучатель вправе прекратить выплату лизинговых платежей до тех пор, пока лизингодатель не исправит своего ненадлежащего исполнения договора поставки или пока пользователь не потерял право отказаться от имущества (ст. 12 Оттавской конвенции).

Если же пользователь реализовал свое право прекратить договор лизинга, он вправе требовать обратно любые периодические платежи и другие суммы, выплаченные им в качестве аванса, если последний был уплачен, за вычетом прибыли, которую пользователь извлек из оборудования. Однако по правилу § 5 ст. 12 лизингополучатель имеет в отношении лизингодателя только права требования, связанные с непоставкой, просрочкой поставки или поставкой несоответствующего оборудования, которые являются исключительно следствием действий или упущений лизингодателя. Тем не менее лизингополучатель не может непосредственно прекратить или аннулировать соглашение о поставке без согласия лизингодателя (ст. 10).

В свою очередь, поставщик несет ответственность перед пользователем за оборудование. Можно сослаться на ст. 10 Оттавской конвенции, наделяющую арендатора правами по отношению к поставщику оборудования, «как если бы он являлся стороной договора поставки», т. е. пользователь обладает правами покупателя и может непосредственно обращаться с претензиями к продавцу.

Что касается ответственности лизингополучателя, то в основном это касается несвоевременной уплаты лизинговых платежей и нарушения условий надлежащего использования и содержания предмета лизинга. Так, в соответствии с нормами ст. 13 Оттавской конвенции в случае нарушения пользователем своих обязанностей лизингодатель вправе потребовать от пользователя уплаты причитающихся ему невыплаченных периодических платежей вместе с процентами. Если же пользователь допустил существенное нарушение своих обязанностей, то лизингодатель может потребовать ускорить выплаты стоимости будущих периодических платежей. Следует учитывать, что такое требование может быть основано лишь на условиях контракта. Если же возможность потребовать ускоренной выплаты арендной платы в контракте не предусмотрена, лизингодатель может прекратить соглашение о лизинге и возвратить оборудование в свое владение либо потребовать от пользователя такую компенсацию, которая поставила бы лизингодателя в такое положение, в котором он находился бы, если бы условия контракта были им соблюдены.

 Оттавская конвенция вводит понятия существенного и несущественного нарушения пользователем своих обязанностей, но она не дает определения этих понятий, видимо, оставляя на усмотрение участников лизинга определить, какие нарушения могут вести к прекращению договора лизинга, а какие нет. Тем не менее из положений Оттавской конвенции следует, что лизингодатель сможет воспользоваться правом прекратить договор либо потребовать досрочной выплаты лизинговых платежей, только если он не предоставил пользователю разумную возможность исправления нарушения, если таковое может быть исправлено, независимо от того, были эти нарушения существенными или несущественными.

В случае же, если лизингодатель прекратил договор лизинга, такое решение влечет невозможность для лизингодателя получить выгоду от досрочной выплаты суммы лизинговых платежей, о которой шла речь выше (§ 4 ст. 13). Как и правило о соразмерности компенсации, установленные здесь нормы также носят обязательный характер для сторон договора лизинга.

В Оттавской конвенции также затронут вопрос о возможности и условиях передачи прав лизингодателя третьим лицам. В соответствии с положениями ст. 14 передача или отчуждение иным образом всех или части прав лизингодателя, связанных с оборудованием или вытекающих из соглашения о лизинге, не освобождает лизингодателя от каких-либо обязанностей по соглашению о лизинге. Такая передача или отчуждение не изменяет природу соглашения о лизинге или его правовую квалификацию.

Приведенное правило позволяет, например, лизингодателю, являющемуся собственником оборудования, на приобретение которого были использованы заемные средства банка, в качестве гарантии передать банку право получения лизинговых платежей. При этом сложная структура лизинговой сделки сохраняется как целостное, единое явление, в котором составляющие элементы приобретают характер, только лишь схожий с известными традиционной правовой доктрине договорами. Кроме того, в результате подобной передачи прав плательщик и получатель лизинговых платежей могут оказаться в одном государстве, что исключало бы применение к этим отношениям норм Оттавской конвенции. И наоборот, если к отношениям сторон не должна применяться Оттавская конвенция, то и после передачи лизингодателем своих прав заимодавцу, находящемуся за границей, она применяться не будет.

Однако запись о том, что изменения объема полномочий лизингодателя и принадлежность их иным лицам не меняет природу договора, первоначально являющегося международным финансовым лизингом в соответствии с условиями Конвенции, позволяет регулировать измененные отношения нормами Конвенции.