Не бывают главной целью. 8 страница

           Аксиоматическая замкнутость, одеревенелость понятий сильно тормозит прогресс в гуманитарных исследованиях. Это могла бы преодолеть философия, если бы она сама не была бы заражена этой же болезнью.

РАЗДЕЛЕНИЕ ВЛАСТЕЙ. Заимствованное из Запада разделение властей на законодательную, исполнительную, судебную плохо не из-за того, что плоха идея, а из-за трафаретного отношения к ней. Наша интеллигенция, правящая элита, гуманитарные науки не пытаются творчески усваивать западные идеи, как это сделали бы хорошие ученики, которые в будущем должны превзойти учителя, а сознательно ведут себя как слепые, постоянно требующие себе поводыря. Интеллектуальные инвалиды 1-й группы.

           Предложение недавно умершего нашего соотечественника, политолога А.С. Панарина о гораздо более важном разделении властей, на духовную, политическую и экономическую власти, не просто не проанализировали, но даже не заметили. А между тем достоинства такого разделения очень велики.

1. Каждая из властей этого разделения потребует стратегии. В западном разделении достаточны узкие профессионалы. Существует даже современный термин «технический руководитель» и даже «технический премьер-министр». Один из недавних российских премьер-министров даже заявил о том, что он вне политики и это заявление не вызвало ниоткуда никакой критики. Для таких технических руководителей любой кризис является неожиданностью. Когда этим техническим руководителям здравомыслящие люди говорят о назревающих проблемах, то эти любители конкретных дел предпочитают их не замечать вплоть до того момента, когда эти проблемы делаются настолько реальными, что все их конкретные дела становятся малозначительными.

2. Для того чтобы видеть назревающие проблемы, а тем более проблемы в дальней перспективе, технические руководители совершенно не пригодны, нужна настоящая элита. На пути к созданию настоящей элиты существует опасность того, что на смену технической элите придёт квазиэлита, то есть сборище праздных болтунов, бойко разглагольствующих об очень важных проблемах, никогда не приходя к адекватному пониманию этих проблем. И тогда люди опять потребуют технических деляг.

3. Не системно мыслящие люди, какими бы классными узкими профессионалами они ни являлись, не смогут не только решить стратегические проблемы, но даже понять их. Системность здесь требуется не из-за того, что это современно, красиво, престижно, всё ещё модно, а потому, что это жизненно необходимо. Системный подход это не знание, которое можно постигнуть через книги или через типичное преподавание, а скорее «ноу-хау», которое требует воспитателя, то есть это не просто знание, а культура. Обычное преподавание не дало нам системно мыслящих людей. Гораздо больших успехов мог бы дать хорошо сконструированный диалог. Ещё более веских результатов мог бы дать тренинг, ведь учитель должен передать систему ощущений и заниматься воспитанием чувств.

4. Для стратегически мыслящей, настоящей элиты объективные критерии может дать только панаринское разделение властей. Несчастье нашего общества состоит не в том, что по-настоящему мудрых людей у нас очень мало; их было, есть и всегда будет очень мало, а в нашем отношении к этим людям. Если народ начнёт ценить, уважать, защищать и искать таких людей, то появится надежда, что они окажутся у власти. Если этого не произойдёт, то мы всегда будем иметь такую власть как сейчас. Надежды на то, что объективные критерии оценки стратегически мыслящих людей могут возникнуть в нашей среде технических руководителей, совершенно напрасны.

5. Европа имела своих учителей и ей очень повезло, что учителя эти были мёртвые, и даже языки их мёртвые. Наш школьный учитель, обучающий российских деток, отличается от западного учителя, обучающего наш правящий класс, прежде всего тем, что он радуется на успехи своих учеников, на то, что после школы они поступят в самые престижные ВУЗЫ, и далеко превзойдут своего учителя. Западные учителя желают, чтобы их русские ученики всегда были слепы, и постоянно нуждались в западных поводырях. Выход: надо обзавестись собственными, отечественными учителями, которые были бы лично заинтересованы в том, чтобы их ученики перестали быть слепыми и радовались бы тому, что их ученики превзошли своих учителей.

           Классическое разделение властей имеет целью достичь равновесия, то есть идеала для мёртвых систем. Для живых, динамических систем целью является устойчивое, управляемое неравновесие, для чего требуется постоянное целеполагание, решение проблем в самых важных областях: экономической, политической и духовной. Таким образом, классическое разделение желает обеспечить некое хорошее состояние, новое разделение – развитие. Классическое разделение может и не быть механическим, но мёртвым оно будет всегда. Приверженцы классического разделения властей похожи на типичного бухгалтера, который, сведя баланс до копейки, считает свою задачу блестяще выполненной, хотя положение его организации катастрофично. Вот почему ни один самый выдающийся бухгалтер не стал даже просто хорошим топ-менеджером.

           Решение экономических, политических и духовных проблем обеспечивает развитие общества, соответственно экономическое, политическое и духовное. Законодательная, исполнительная и судебная власти выполняют рутинные функции, и никаких общественных проблем не решают. Законодательная власть рутинным образом создаёт законы, и не отвечает за те проблемы, которые она якобы желает решать. Судебная система с проблемами коррупционными, уголовными пытается бороться силовыми методами, понимая, что все эти проблемы такими способами решены быть не могут. Исполнительная власть, особенно экономический блок, не сформулировали ни одной проблемы, не понимают что такое проблема, и что означает решение проблемы, и поэтому она способна всего лишь называть проблемы, и изображать борьбу с ними. Главной задачей любой государственной власти является решение общественных проблем, для чего понадобятся законы, суды, бюрократия, как инструменты для настоящей власти, решающей, как минимум, три вида проблем: экономических, политических и духовных.

РАЗУМ И ЧУВСТВА. А. Пуанкаре наводит на мысль, что у человека существуют два качественно различных центра обработки информации – один центр обрабатывает данные с помощью рациональной логики, а другой с помощью чувств. И центры эти расположены в разных местах, левое и правое полушарие мозга. Если ставить вопрос примитивно, грубо, типа, что лучше, развивать разум или чувства, то любая из этих альтернатив приведёт к уродству: к богатству мыслей и бедности чувств или к богатству чувств и бедности мыслей. Здравый смысл же рождается из гармоничного сочетания и мыслей и чувств, и такое сочетание позволяет дополнительно обогащать, совершенствовать и чувства и мысли одновременно. Только чувственная, или только рациональная гениальность не могут быть идеалом для здравомыслящего, мудрого человека.

           Неразвитость чувств не позволяют логически развитому человеку выйти из привычного круга взглядов, методов и проблем и генерировать качественно новые, оригинальные мысли. Неразвитость ума при очень тонкой, совершенной чувственной сфере, которая выдаёт серию прекрасных альтернатив, не позволяет произвести анализ, отбор этих альтернатив. Чувственная сфера А.Пуанкаре выдала ему несколько блестящих решений, из которых только одно было истинно и Пуанкаре логически это обосновал и доказал. Умственно неразвитый гуманитарий, получив подобную серию альтернатив, не способен выбрать из них действительно имеющую глубокий смысл. Он чаще всего выбирает опять же не разумом, а чувством, и выбирает не то. Свой выбор они почти никогда не могут обосновать и чаще всего произносят фразу: «Я так вижу». На этом пути и создаются «неведомые шедевры», нет только понимания того, что этот шедевр неведомый не только для потребителя, но и для автора. Старых мастеров искусств ещё заботила истина, красота, гармония, соответствие которым требовало обоснования. Авангардизм с самого начала осудил саму потребность в таком обосновании и смело направился в сторону лжи, безобразия и дисгармонии, а в конечном итоге к разрушению чувственной сферы. Уже давно в искусстве не создаются не только шедевры, но даже приличные, заслуживающие внимания, альтернативы. Итак, резкое снижение роли разума, привело к убожеству чувств.

           Люди искусства, «добру и злу внимая равнодушно», могут способствовать нравственной порче народа, а так как сами они этого понять и оценить не могут, то цензура здесь совершенно необходима. Цензура необходима также и для того, чтобы произведения искусства не были совершенно бессмысленными, или удовлетворяли только низкий разум. Вместе с исчезновением цензуры исчезло и высокое качество искусства. Люди, на деле доказавшие в советское время свой высокий талант, с исчезновением цензуры как бы лишились своих талантов и сегодня они не способны создать ничего похожего по качеству на свои прежние произведения. Один выдающийся немецкий режиссёр главной задачей считал понять главный смысл, главную идею, которую пытался донести автор произведения. Преимущество этого режиссёра перед своими коллегами состояло в том, что он и своих коллег и себя считал неумными людьми, не способными сами понять эту идею и этого понимания он искал у тех людей, которые хотя бы в принципе могли её понять или очень близки к этому. Он шёл к профессионалам, а не пытался своё убогое понимание навязывать зрителям. Он сам искал цензуру и не разыгрывал фальшивую для него роль мыслителя. Откровенное пренебрежение к мыслящим людям, звёздные болезни делает их глупость прогрессирующей и на сегодня их интеллектуальный уровень ниже среднего уровня по стране.

РЕФОРМЫ – в последние 50 лет приносили в России строго отрицательные плоды. Практика либерально-демократической власти в России сделали эти плоды настолько горькими, что к слову «реформа» стали относиться с вполне обоснованным страхом. Возникает естественный вопрос: «А существует ли в самом понятии «реформа» положительный смысл?» Не найдя правильного ответа на этот вопрос, нельзя не только приступать к реформам, но даже и произносить это слово, поскольку найдётся много влиятельных людей с поверхностным, облегчённым пониманием его и попытаются сказку сделать былью, втянув нас в очередной катаклизм. Что же нужно сделать, чтобы реформы приносили положительный результат?

           Прежде всего, с самого начала, этот результат надо поставить целью реформы. Чтобы цель сделать разумной, чтобы она могла мобилизовать массы людей, надо сделать её реалистичной. Чтобы сделать цель реалистичной, необходимо посвятить её решению реальной проблемы. Нельзя цель описывать с помощью широких и потому малосодержательных понятий, типа свобода, демократия, рынок, собственность. Когда будет решено много реальных проблем, то и эти понятия наполнятся положительным реальным содержанием; при изначально поверхностном же понимании употребление таких слов искажает наши представления о реальности.

           Нельзя цель представлять в виде достижения оптимального значения некоторого параметра, а только в виде целостного состояния некоей системы, жизнеустройства, мира. Можно при этом высоко ценить, например, кукурузу, понять, что ошибся, дав ей слишком большое значение, и такая ошибка не изменит вашей цели и вам не надо переориентировать людей. Плохой целью являлись и химизация, и мелиорация сельского хозяйства, и даже совокупность такого рода параметров, таких как производство стали, электроэнергии, угля, нефти, газа, тракторов и т.п. не только не приблизило, а удалило нас от коммунизма, и, как выяснилось позже, и от капитализма. Грамотное отношение к реформам потребует от нас повышения фундаментальности и системности в представлениях, в менталитете реформаторов, а не натаскивания и дрессировки, на что нас ориентирует новейшая реформа образования. Фундаментальность позволяет постигать сущность, а системность – целостность проблемы. Успешное решение реальных проблем привело бы людей к пониманию сложности таких проблем. Никого не удивляет, что выдающиеся конструктора так запрягались в работу, что лишались возможности многие месяцы и даже годы видеться со своей семьёй, а при решении гораздо более сложных, чем авиация проблем оказывается вполне позволительно отдавать эти проблемы не знающим, не понимающим, и не способным к продолжительной, тяжёлой интеллектуальной работе, людям.

           Как показывает исторический опыт, все успешные реформы в мире были именными, то есть осуществлялись в результате авторитарного управления. Концентрацию воли, интеллекта, мотивации, подбор кадров и многое другое не сможет осуществить никакая группа людей, и даже выдающихся людей. Для этого необходим прогрессор, автократ, кровно заинтересованный в успехе реформ с выдающимися волей, интеллектом, страстью.

           Итак, для успешного проведения реформ необходимо понять следующее.

1. Необходимо поставить и осознать цель реформ, которая должна быть результатом и критерием успешности реформ.

2. Эта цель, чтобы стать реальной и реально достижимой, и хорошо понимаемой, должна быть посвящена решению реальной проблемы.

3. Целью должно быть не оптимизация параметров или группы параметров, а оптимизация состояния системы, жизнеустройства, мира.

4. Понимание сущности и целостности реальных проблем доступно только фундаментально и системно мыслящим людям, и воспитание успешных реформаторов требует совсем другого образования чем то, к которому ведёт новейшая реформа образования.

5. Понимание сложности и большой трудоёмкости решения гуманитарных проблем, особенно государственного уровня, что требует особенно тщательного воспитания и отбора кадров для такой деятельности.

6. Сделать реформы успешными сможет только выдающийся прогрессор.

Как видно из этого простого перечня требований успешная реформаторская деятельность требует высокого уровня всевозможных культур: интеллектуальной культуры, системной, культуры общения, организации творческих коллективов и просто организационной культуры и т.д. и т.п. в отличие от нынешнего бескультурного состояния, которое способно порождать только горькие плоды.

РЫНОК.         Экономика очень жёстко связана с качеством жизнеустройства, государства, культуры, духовной сферы, политики. Здесь более чем к какой-либо другой области подходит афоризм: «Человек, знающий только экономику и ничего кроме экономики, и экономику знает недостаточно». Сведение экономики к рыночным отношениям и возведение рынка в ранг ценностей, которым якобы мешает государство, духовные, культурные и бытовые стереотипы и не позволяют рынок сделать совершенно свободным – эта политика, к сожалению, доминирует сегодня в России. Рынок никогда не может быть свободен от государства, так как он не может быть свободен: от денег, от законов, от качественной конкуренции и сам, без государства, не сможет справиться даже со своими собственными проблемами.

           Так как только высококультурным народам рынок приносит благо, а для народов с низкой культурой разрушение, то может ли рынок быть свободным от культуры? Так как только благодаря протестантской этике западный рынок приобрёл завидные качества, можно ли считать его свободным от духовной сферы? А воспроизведение в поколениях всех государственных, культурных, духовных и других основ хорошего рынка не требует ли особого качества жизнеустройства?

           Поэтому надо смотреть на рынок как на инструмент и чтобы рационально пользоваться им надо выделить в этом инструменте положительные и отрицательные качества.