Изменения природы политики и представлений о ней в процессе эволюции государства и общества

Термин «политика» (от греч. polis – город-государство) в научный оборот вошел во многом благодаря широко известной работе «Политика» великого древнегреческого философа, энциклопедиста, систематизатора знаний Аристотеля (354–322 до н.э.), ученика не менее великого Платона. Труды Аристотеля об обществе и государстве представляют собой наиболее полную из дошедших до нас систематизацию политического знания и практики городов-полисов Древней Греции. Особенно важно то, что в рамках философии Аристотель выделил собственно политическую науку в качестве знания о государстве (полисе).

Государство, по Аристотелю, – высшая форма общения людей, возникающая «ради благой жизни между семействами и родами», т.е. для достижения блага как конечной и величайшей цели из всех возможных, а не для безопасности или имущественной выгоды. Такой особый взгляд на государство предполагает и особое понимание человека как такового. Аристотель полагал, что человек по своей природе – животное политическое (zoon politikon), государственное. Трактат «Политика» почти полностью посвящен древнегреческим городам-государствам – полисам, в которых мыслитель видел самую развитую форму политической организации и государственного устройства.

Ученые считают, что Аристотель и его ученики изучили историю и типы государственности 158 полисов. Сохранилось, однако, лишь одно сочинение – «Аристотельская политика».

 Осмыслив вместе со своими учениками правовые и институциональные аспекты государства, Аристотель выделил три правильные формы государственного устройства: монархию, аристократию, политию (точнее – политейю, или правление большинства), при котором власть имеющие руководствуются высшим благом государства, т.е. общей пользой. Но при определенных обстоятельствах эти формы государственного устройства могут переродиться в «неправильные» формы – тиранию, так как ее цель – свобода. При тирании правители действуют сугубо в своих личных или групповых интересах в ущерб своим гражданам, лишенным власти. Поэтому Аристотель считал, что идеальные формы правления – аристократия и монархия, при которых правители обладали бы абсолютной доброжелательностью. Однако из-за утопичности такого устройства, наилучшей из реально возможных форм является полития, сочетающая в себе положительные черты всех правильных форм государственного устройства, обеспечивающая стабильность и справедливость.

Само определение политики, вошедшее почти без изменений в европейские языки, широко распространено в политологической литературе как «искусство управления государством».

С течением времени, по мере накопления исторического опыта, понятие политики дополнялось и развивалось. В зависимости от усложнения реального мира политики, а также изменений во взаимоотношениях человека и государства, определяют несколько этапов качественных сдвигов в содержании и соответственно в понимании политики как явления и политической сферы.

На первом этапе (до ХVI в.) – этапе становления государств монархической формы правления – формировались основы политики, прежде всего основы формирования государственной машины и управления обществом (подданными).

На втором этапе (примерно с ХVI в.) – государствоцентристском –подход к политике основывался на положении о государстве как носителе верховной власти над человеком. В этот период времени для обоснования необходимости существования государства использовались либо мифологические и религиозные идеи о божественной воле, либо рассуждения о естественном порядке и рациональном характере государства. В соответствии с этим подходом вся политическая жизнь людей заключена в орбиту притяжения верховной власти. При этом главным является подчинение человека как подданного (вассала) государству в лице верховного и суверенного правителя (короля, царя, кесаря и т.д.)

Третий этап (примерно с конца ХVIII в.) характеризуется постепенным изменением содержания политической жизни и политического процесса. На этом этапе политика как явление, а также правила политики окончательно отделились от этических обоснований. В политике стали видеть потребность поддержания согласия и выполнения некоего общественного договора между государством и гражданским обществом, а также его представителей между собой. Время одностороннего подчинения человека воле государства постепенно уступало взаимным обязательствам партнеров. При этом гражданское общество и целое, и его структуры добивались права воздействовать на государственный режим, включая его замену. Однако доминирующая роль государства при этом, безусловно, сохранялась.

Четвертый этап, называемый социоцентристским, связан с ХХ в., который, как убедительно показала историческая практика многих стран, внесла важные коррективы в реальные политические отношения и теоретические модели политики. Эти коррективы состояли в том, что на смену монополии единой верховной и суверенной власти пришли идеи плюрализма и согласования основополагающих интересов различных социальных групп в части раздела влияния на общество и государство. По мере формирования в развитых странах демократических систем менялись и основные взгляды на мир политики: от государственного моноцентризма к социальному полицентризму, от монопольного права на власть государя к участию в ней всех основных организованных групп граждан.

В последние десятилетия ХХ в и начала ХХI в. ясно обозначились новые признаки очередного, т.е. пятого этапа в эволюции политики, связанные с реальными изменениями содержания политической жизни. На этом этапевместо модели нации – государства все большее распространение получают различные аспекты наднациональной политики, обусловленные ростом значения глобальных проблем (экологических, энергетических, сырьевых и многих других), что требует развития различных межправительственных и международных неправительственных объединений (например, движение «Гринпис»). Кроме этого растет прозрачность межгосударственных границ, развиваются разнообразные альтернативные движения (например, экологические, феминистские и др.).

Все это, однако, не означает, что роль национального государства падает; напротив, в некоторых направлениях она даже возрастает, но в целом эта роль заметно меняется, уступая часть своих функций структурам гражданского общества.

Последние годы добавили еще больше турбулентности и неопределенности в процесс изменения функций государственных и общественных институтов, что не может не сказываться на содержании политики. Трансформации политики давали достаточно оснований ученым менять трактовки этого явления.

Так, знаменитый немецкий ученый Макс Вебер (1864–1920) отмечал в своей широко известной работе «Политика как призвание и профессия», что понятие политики «имеет чрезвычайно широкий смысл и охватывает все виды деятельности по самостоятельному руководству». Он считал также, что широкое понимание мира политики необходимо дополнить более строгим значением, трактующим политику как руководство государством или оказание влияния на государственное управление. Действительно, политика характеризуется по своим масштабам (от глобальной, или мировой политики до политики муниципалитетов), идеологическому содержанию (либеральная, консервативная, социально-демократическая и др.), отраслям человеческой деятельности (промышленная, аграрная, социальная и др.), степени концентрации власти (демократическая, авторитарная, тоталитарная и др.) и т.д.

Представление о политике как о государственном управлении гражданами или подданными преобладало на протяжении почти двух тысячелетий, начиная от «Государства» Платона (ок. 427–347 до н.э.), и «Политики» Аристотеля и заканчивая «Государем» Никколо Макиавелли и «Левиафаном» Томаса Гоббса (1588–1670).

Радикальные изменения в представлениях о политике произошли в период возникновения и развития гражданского общества. С размышлений о внутригосударственных отношениях внимание мыслителей сместилось к анализу взаимодействия государства и гражданского общества. С ХVII по ХIХ в. – от трудов Бенедикта Спинозы (1632–1677) и Джона Локка (1632–1704) до сочинений Фридриха Гегеля (1770–1881) и Карла Маркса (1818–1883) вопрос о меняющемся содержании политики активно обсуждался и в академических кругах, и среди политиков-практиков. В ХVIII в. французский философ-просветитель Шарль Луи Монтескье (1689–1755) в книге «О духе законов» ввел в научный оборот также внесоциальные условия развития политики, расширив тем самым представление о влиянии иных обстоятельств на политическую среду, а именно: географических, климатических, демографических и др. По мнению Монтескье, природа основных политических форм зависит от размеров территории, т.е. от пространства распространения государственной власти. По его убеждению, республика требует небольшой территории, иначе она не удержится, монархия может быть средней величины, а обширные размеры империи – это предпосылка для деспотии.

В ХVIII–ХIХ вв. менялось также видение субъектов и границ политической активности. Если в Средние века и эпоху Возрождения основными действующими фигурами в политике считались монархи и высшее дворянство, то после Английской буржуазной революции (ХVII в.) и Великой французской революции (1789–1794) под влиянием идей французского философа Жан-Жака Руссо (1712–1778) и других мыслителей, при анализе политической сферы стали учитывать интересы и активность иных сословий, включая классы бедноты, или, иными словами, широкие массы народа. Кроме того, в конце ХVIII – начале ХIХ столетия в ряде стран Европы и Северной Америки стали формироваться первые профсоюзы и политические партии, избирательные и партийные системы, активная деятельность которых также расширяла понимание негосударственных аспектов политической жизни.

 Все более активное участие (как прямое, так и опосредованное) широких народных масс в политической жизни изменило в ней многое. Особенно важно было то, что изменилась природа политики. Если до этого она генерировалась исключительно сверху и верхами, т.е. тонким слоем общества (монархами, их окружением и ставленниками, дворянством), то с возникновением структур гражданского общества (политических партий, профсоюзов и др.), формированием многопартийных парламентов политика стала делаться и низами. Ради собственного выживания и сохранения благосостояния верхам, несмотря на их неприязнь к низам, пришлось потесниться в политике.

 Сущностные изменения содержания политики привели не только к серьезным изменениям в поведении и деятельности основных субъектов этого явления, но и к тому, что возникла необходимость более основательного и, что еще важнее, системного исследования этого явления. Данное обстоятельство явилось основной причиной появления, а затем и институционализации (после признания) политической науки как самостоятельной обществоведческой отрасли знания.

Есть достаточно оснований считать, что буржуазно–демократические революции в Европе середины ХIХ в. послужили не только фундаментальной причиной сущностных изменений политики, но и появления новой системной обществоведческой науки – политической.

 Со срединой ХIХ в. связано и появление различных толкований политики. Одно из наиболее распространенных и адекватных современным представлениям основано на марксистском понимании политики как явления. Концепция основоположников марксизма о политической сфере основана на следующих идеях.

1) главные механизмы политики определяются экономикой, в частности, материальными интересами людей, участвующих в процессах производства и обмена;

2) политика – это борьба классов, отстаивающих противоположные экономические интересы;

3) организованное насилие и классовое господство – основа всякой политики и государственной власти в условиях антагонистического общества.

Сторонником приоритета экономических факторов в политике был также В.И. Ленин, считавший, что политика есть «концентрированное выражение экономики». Однако он понимал, что ограничиваться таким определением нельзя и писал, что «политика имеет свою объективную логику, независимую от предначертаний тех или иных лиц или партий».

Обобщая взгляды марксистов на политику, можно сделать вывод о том, что, отдавая приоритет экономическому базису, они вместе с тем не отрицали и значение «политической надстройки».

С течением времени и накоплением социального, политического и иного опыта становится все более понятно, что наряду с экономическими интересами важными побудительными причинами политической активности человека являются также социально-психологические, социокультурные, правовые, демографические, биологические и другие факторы.

С возникновением системной политической науки, по мере ее развития (особенно в ХХ в.) было создано немало оригинальных концепций, связанных с осмыслением политики как явления. Приведем некоторые из наиболее значимых для политической науки.

Одним из наиболее выдающихся представителей этой науки в ХХ в. был Макс Вебер – немецкий социолог, социальный философ и историк. Из его многочисленных научных трудов выделяется уже упоминавшаяся ранее работа «Политика как призвание и профессия». В представлении Вебера, политика – автономная область деятельности, взаимосвязанная с социальной структурой и экономикой. Политику, по его мнению, отличает стремление к участию во властвовании или к влиянию на распределение власти, будь то между государствами или между группами людей внутри государства. Вебер делил людей, имеющих какое-либо отношение к политике или занимающихся ею, на три разряда: 1) «политиков по случаю» (например, избирателей); 2) «политиков по совместительству» (например, партийные активисты, для которых политика не составляет главную область приложения сил); 3) «профессиональных политиков» (государственных деятелей и чиновников, освобожденных партийных функционеров и т.д.). Согласно Веберу, политика как сфера общественной жизни формируется лишь с возникновением государственно–административного аппарата как «штаба политического предприятия» всего общества, а также в связи с обособлением управленческой деятельности в особую профессию людей, связанную с контролем над властью и ее распределением.

Конфликтологическое понимание политики, построенное на объяснении политической сферы сквозь призму столкновения противоположных интересов или взглядов, представлено в науке в модели известного ученого Ральфа Дарендорфа (1929–2009), противопоставившего марксизму теорию социального конфликта, в которой главным признаком классов выступило отношение господства-подчинения, а не собственности, как это представлено в марксизме. Понимание политики в виде особого типа социальных отношений «враг – друг» (или «свой – чужой») обосновал Карл Шмитт (1888–1987), выдающийся немецкий политический мыслитель, правовед, философ, историк, Он считал, что вокруг этой оси разворачиваются все главные многообразные события и действия, которые пронизывают всю общественную структуру, в частности экономическую и духовную культурную жизнь. Иными словами, в представлении Шмитта, политика – это специфическая форма соединения или разъединения людей.

Шмитт определял понятие политического через специфически политические критерии, отличающиеся от критериев в других сферах человеческой жизни (в морали – это разграничение доброго и злого, в экономике – прибыльного и убыточного) и т.д. Специфически политическим, по мнению Шмитта, является различие «друг – враг» как высшей степени соединения или рассоединения людей, ассоциации или диссациации. И хотя политическое, по убеждению Шмитта, не означает никакой предметной области, а только указывает на степень взаимодействия людей, она наполняет мир политики особым смыслом и требует руководствоваться иными подходами при анализе политики. Исследуя политическую сферу, Шмитт сделал вывод о всепроникающем характере политики и принципиальной невозможности ее изоляции от общества, и наоборот.

Особый вклад в изучение политической сферы и политики как явления внес Толкотт Парсонс (1902–1979), выдающийся американский мыслитель, один из основоположников современной социальной науки. Парсонс рассматривал общество как универсальную систему, совокупность социальных действий всех людей. Политике Парсонс отводил функцию целедостижения. Благодаря своей опоре на власть, политическая подсистема способна обеспечивать организацию людей для эффективного коллективного действия и достижения общих целей. Парсонс считал, что политика включает в себя, с одной стороны, социальный механизм, состоящий из выбора коллективных целей, принятия решений и привлечения необходимых ресурсов для их реализации, а с другой – обеспечивающую этот механизм институциональную структуру с тремя объединенными компонентами: институты лидерства; организацию власти; нормы и правила, определяющие порядок действий. Из всего этого вытекает, что политическая жизнь – это весьма сложная совокупность воздействий лидеров на людей через органы власти в рамках юридических норм политической деятельности, состоящей из определения целей, принятия решений и их реализацию посредством всех необходимых для этого ресурсов.

Парсонское толкование политики как относительно самостоятельной подсистемы общественной жизни стало основой системного анализа политики, принципы которого были разработаны Дэвидом Истоном (1917–2014), известным канадским и американским политологом, одним из самых знаменитых политологов современности. Истон явился родоначальником традиции рассмотрения политики через так называемые прямые и обратные связи и взаимодействия политической системы с внешней социальной средой. Изучение политики как крупнейшей подсистемы общества – макромира через цепь умозаключений, от общего к частному, от гипотез к логическим выводам. Одна из основных научных заслуг Парсонса состоит именно в этом.

 В отличие от Истона, американские ученые Чарльз Мерриам (1874–1958), Гарольд Лассуэлл (1902–1978) и некоторые другие строили объяснения политики исходя из микроуровня. Они базировали свои модели, рассматривая комплекс наблюдаемых фактов политического поведения конкретного человека. Первыми применившие методики бихевиоризма в политологии они утверждали, что частные установки и устремления индивидуумов, вступающих между собой в отношения власти, составляют основу целостного политического процесса – общего движения «политических атомов», соединяющихся и разъединяющихся, сталкивающихся в борьбе и т.д.Исходя из такого подхода, политический мир предстает как общий результат суммы всех микрополитических жизней индивидов.

В 1950–1960-е гг. в политической науке утвердилась и обрела немало сторонников коммуникативная концепция политики. В ее основе лежит понимание политики как системы коммуникаций и информационных потоков. Среди наиболее известных авторов этой концепции Ханна Арендт (1906–1975), немецкий политолог, специализировавшийся главным образом по проблемам тоталитаризма, а также Карл Дойч (1912–1992), немецкий политолог, оказавший большое влияние на развитие современной политической науки. В последние десятилетия коммуникативная концепция была дополнена и развита Никласом Луманом (1927–1998), немецким социологом, юристом, а также Юргеном Хабермасом (р. 1929), немецким философом, социологом и политическим мыслителем. Один из главных тезисов Хабермаса гласит: политика формируется посредством системы коммуникативных действий, которая выражается через цепочку опосредований, например, через деньги и власть.

Определенный вклад в развитие коммуникативной модели внес французский политолог Режи Дебре (р. 1928). В книге «Писец. Происхождение политики» (1980) он сформулировал собственную схему политики, дополняющую коммуникативную модель. В представлении Дебре, политика – это треугольник «Государство – Средства массовой коммуникации –Интеллигенция». Природа одного из этих элементов не может измениться, не изменив два других. Основным элементом этой триады Дебре считал интеллигенцию как носителя информации (государственных чиновников и политических деятелей), которые в современном обществе выполняют роль церковных писцов, чья специальность всегда состояла в налаживании отношений между людьми. В понимании Дебре, интеллигент – это человек коммуникации и его функция быть главным образом политиком, т.е. посредником, связывающим людей. Из этого вытекает, что Дебре фактически отождествлял политику с умственной деятельностью, полагая, что еще во времена зарождения политики ее логическим синонимом было знание.

Различные подходы и интерпретации политики, о которых говорилось выше, обусловлены, с одной стороны, сложностью этого явления и в то же время объективными изменениями в его содержании, происходившими в процессе исторического развития, а с другой – субъективными восприятиями и толкованиями самих ученых или политиков-практиков.

Например, в то время как в марксистской теории политика выступает в роли «регулирующей надстройки, которую исполняет государство главным образом в части отношений производства и обмена», в теориях Парсонса и Бертрана Рассела (1872–1970), английского философа, логика, математика, социолога и общественного деятеля, политическая подсистема общества выполняет функции целеполагания и целедостижения, а у бихевиористов – контроля и распределения ресурсов. Аристотель и Никколо Макиавелли и вслед за ними многие другие мыслители закрепляли за политикой функции согласования общих и частных интересов, осуществления власти, поддержания социального порядка, регулирования ресурсов и управления обществом.

Особый вклад в объяснения политики как явления внес Никколо Макиавелли (1469–1527), итальянский политический мыслитель и государственный деятель. Предложенное им новое видение политики, основано на жестком реализме и на критическом отношении к человеку, для которого характерны непостоянство, неблагодарность, вероломство, склонность к дурным поступкам (антропологический пессимизм). Такое понимание политики привело Макиавелли к формулированию критерия всякой политической практики, состоящей в эффективности. При этом ее средства и способности могут быть безнравственными и даже очень жестокими вплоть до бесчеловечности, но тем не менее они оправданы, если их цель – сохранение власти, ослабление которой ведет к хаосу и, как результат, к еще большему злу и несправедливости. По Макиавелли, именно крепкая власть выступает залогом стабильности в стране и упорядоченных отношений между людьми, от которых она требует подчинения законам, созданных ею во имя общего блага.

Макиавелли создал также оригинальную концепцию политических добродетелей государей, к которым он причислял: силу, храбрость, здоровье, патриотизм, умение предвидеть и противостоять судьбе. Поскольку, однако, эти качества сочетаются в одном и том же властителе, постольку предпочтительнее республиканская форма правления, которая позволяет участвовать в осуществлении власти многим политикам, обладающим разными добродетелями. Исходя из критерия эффективности, Макиавелли предположил, что для оптимального государственного устройства необходимо сочетание монархии, аристократии и республики, в котором уравновешены недостатки и достоинства каждой из перечисленных форм правления, и тем самым созданы препятствия против узурпации власти одной из политических сил.

 Труды Макиавелли вызвали неоднозначную реакцию: от одобрения до неприятия и даже запрета. Так, например, его знаменитый труд «Государь», изданный в 1572 г., как и многие другие его сочинения, были включены Римом с одобрения Папы Римского Клемента VII в 1559 г. в список запрещенных книг. Для обозначения крайних форм политической беспринципности и насилия в политическом лексиконе появился даже термин «макиавеллизм», а самого его сочли первым проповедником принципа «цель оправдывает средства».

 Следующий тип трактовки политики основан на ее понимании как способа совокупной и индивидуальной активности общественных субъектов, вида человеческой деятельности и поведения в обществе. Еще один тип объяснения политики сформирован на включении ее в сложную сеть социальных отношений и связей (или – взаимодействий и коммуникаций).

Начиная с Гегеля и Маркса, широкое распространение получило представление о двойственном характере политики с ее объективной и субъективной сторонами. Это понимание отражает «объективное бытие», т.е. целостные и сущностные свойства политической сферы, а с другой стороны – в своей форме «субъективного инобытия» политической жизни показывает «внутренний» механизм политических отношений между различными социальными акторами, связанный с их интересами, установками, идеями, взаимодействиями, статусами и ролями.

Такая двойственность политики была убедительно раскрыта французским социологом и политологом Пьером Бурдье (1930–2002). Автор многочисленных статей и книг, он считал, что человек как социальный агент выстраивается «в отношении и через отношения с социальным пространством», в котором существуют и взаимодействуют различные поля: политическое, экономическое, интеллектуальное и другие. Позиция в социальном пространстве означает также и определенное положение в политическом пространстве.

Анализируя политику как явление, Бурдье исходил из того, что политика – это особая социальная реальность. Политика, – писал он, – это «поле символической борьбы, где профессионалы противостоят друг другу по поводу какого-то иного поля символической борьбы».

Развитие представлений и объяснений политики и всего, что с ней связано, те знания об этой сфере политической деятельности, которые накапливались веками различными науками, сложившимися ранее, прежде всего философией, историей, правом, постепенно привели к формированию самостоятельной политической науки – политологии, системно и комплексно исследующей и излагающей знания о политике. В становлении этого обширного комплекса выделяются, как считают некоторые исследователи, по меньшей мере, три системы интеллектуального освоения политической практики.

1. Обыденное знание как восприятие и интерпретация практического политического опыта.

 2. Политические учения, создававшиеся мыслителями, например, античными философами, мудрецами, законоучителями, пророками. Их творчество позволило перейти от мифов к догматическому знанию – относительно систематизированному, но не критическому описанию и толкованию основных положений тех или иных веро- и законоучений. Серьезным недостатком догматического знания является то, что оно трактуется как догма, т.е. как абсолютная, непререкаемая, бесспорная истина, признаваемая без доказательств и объяснений.

3. Следующий уровень политического знания связан с критическим знанием, т.е. поиском смысла и логики в самой политике. Догме был противопоставлен политический опыт, что создало предпосылки для возникновения политической науки (политологии – в европейском понимании). Одновременно с этим определился и объект этой науки – собственно политика во всем многообразии ее проявлений.

Обобщая представления о политике, которые накапливались в предыдущие века, в том числе в связи с трансформациями ее природы, можно прийти к выводу, что политика в современном ее воплощении – это деятельность различных субъектов (акторов) и, прежде всего, государства, – основного института политической системы, а также партий и разного рода лидеров, начиная с первых лиц страны, направленная на решение возникающих проблем общественной и государственной жизни.