Кстати, о стишках и прочих текстах

Недоброжелатель скажет: в "котелке" - каша, свалявшаяся неравновеликими комьями. Или: Куллинкович год за годом, альбом за альбомом вытряхивает мусорное ведро головы. Получается свалка.

Доброжелатель напишет (куда следует): и на свалке растут орхидеи.

Но вообще-то АК - чистой краски импрессионист. Их пинали за излишний интерес к деталям и наплевательское отношение к "общему". Вот и у Александра на общем фоне, кому-то напоминающем мазню, - мазки-бриллиантики: "А я - гадзина й не патрыёт!... Время, когда мы все бросимСЯ пить... Пить не хотела. Руки не для скуки. Я здесь по делу. Что ж вы делаете, суки!... Пидарасы пьюць гарбату. Палицаи паляць хату... Край мне незнаёмы. Край па дарозе дадому. Мы, мы адны у балоце. Лепшых забрали уначы... Лучшая девушка Минской области, ты осталась у меня в ротовой полости... Свабоду не аддам никому. Свабоду не аддасць нихто мне... Я был бы любезен народу, если был бы любезен.

Именно на этих рызынках и зависают те, кто зависает на НД.

Ничего нового? Да. Но мы же любим исполнителя за то, что он дает нам то, за что мы его любим. (Исчерпывающе. Я - молодец). Всякий раз, когда ждешь от кого-нибудь нового релиза, мучаешься двойственностью. С одной: хочется, чтобы удивили чем-то свеженьким. С другой: а ну как это свеженькое - мимо кассы?! Вот и выбирай. Или по три, но вчера. Или сегодня, но по пять. Выбирай. Но осторожно.

 

Простенькая задачка для пытливого ума: в чем отличие альбомов "Охотник и Сайгак", "Ворсинки и Катышки" от альбомов "Танки" и "Stasi"? Ответ - на поверхности, не надо мучительно вслушиваться. На первых двух АК поет на русском, на последних - в основном на белорусском. А теперь - поворот в неожиданную сторону: и русскоязычные, и белорусскоязычные альбомы стали "Альбомами года"! Это говорит. О чем? О двух вещах.

1) Раз у Куллинковича, запевшего по-белорусски, получается лучше, чем у других, то либо он - потрясающе талантлив, либо писавшие до него песни на белорусском, - без... особого дара.

2) Для талантливого человека, по-настоящему талантливого, проблема "на каком" не стоит. Пишется - и пишется. Талантливо. И слушатель, слушавший АК-НД на русском, с не меньшим удовольствием, затаив дыхание или учащенно дыша, слушает его на белорусском. И наоборот.

Слушай, крошка сын: форма - хорошо, содержание - лучше.

А еще НД - это Принципы. Тут играем, тут не играем, так (это) поем, а так (это) нет. Не думаю, что давешняя буря в стакане воды, мол, сливки белорусского рока легли под Президенцию, это изменит. Во время, когда беспринципность возводится едва не в ранг жизненной позиции, это дорогого стоит. И главный принцип - "Не чуваць, Але сьпяваем!" - у НД оставался неизменным все эти годы.

И, знаете? Знаете! Тот, кому надо, услышал. А кто не услышал, услышит.

 

ЧАСТЬ 4.

 Начнем с приятного?

х) Мои тексты сравнивают с текстами Джона Фаулза. Внушаить! Он знаменитый. Причем не только русским, но и немецким, и прочим переводчикам было, что переводить. ДФ популярен и в неанглоязычных странах. Стало быть, ценен и вне переводчиков. Я к поклонникам этого райтера не принадлежу. Всего Фаулза променяю на "Первое второе пришествие" Слаповского. Сейчас на Светлане Барминской отдыхаю душой. Услада для нее же - Борхес. А наибольшее потрясение вызвали рассказы 20-х годов Пантелеймона, кто бы сомневался, Романова. Слабонервным лучше читать Кинга или Лавкрафта.

ы) Это ничего лишнего не говорит ни обо мне, ни о Фаулзе, ни о его поклонниках.

ж) Это снова не рецензия. Рецензии - для рецензентов.

ё) Как там было у Венедикта Ерофеева? "Если ты такой умный, скажи, в каком году во время извержения Везувия была уничтожена Помпея". Например.

 

Продолжим о приятном.

 

ТАЦЬЦЯНА БЕЛАНОГАЯ - 2007 «ДЬЗВЮХКРОП'Е»

Что плохого я могу сказать о песнях Татьяны? Ничего. Так, выходит хорошо? Выходит хорошо, входит - не очень. Впрочем, голос приятный. Сопровождение не раздражает.

 

Что еще? Прекрасная фамилия. Мне вновь укажут на сальности в моих текстах, но какой же слушатель мужеска пола не задастся вопросом: каковы на самом деле ноги Татьяны? Не смешно? Нет. Но разве не наводит на размышления строка "Я ведаю, што ноги у мяне брудныя ад пяску"? Грязные. Но белые? Или?

Для некоторых круче было бы, если б она звалась Тацьцяна Беларусканогая. Как бы подчеркивая, что ноги наших девчат - в корне отличаются от ног других национальностей. Но это уже не национализм, а полновесный расизм.

Или - Белчырвонабеланогая. Перебор? Маразм! Не будем впадать.

 

Есть мнение, что я мало пишу о собственно музыке. Ну, к сопровождению. Исторический анекдот.

 

Однажды решил сделать подарок любимой. Вспомнив, что ей понравился альбом Селин Дион и увидев в магазине другой релиз канадки, поинтересовался им. "Так это ж то же самое!" - пожал плечами парень-продавец. Я отступился. А через денек оказалось, что не только у альбомов, но и у песен названия разные. Оставалась малость - выяснить, какой из двух альбомов у меня уже есть: дело было в эпоху кассет, и первая была не "подписана", на что я не обратил внимания.

Надо добавить, что та Селин Дион еще не всплыла на волне, поднятой затонувшим "Титаником". Кое-что с тех пор изменилось.

А тогда мы с девушкой-продавцом почти сорок минут (!) сравнивали запись на моей кассете с кассетой, на которой были оба альбома! Тут-то я и осознал, что имел в виду давешний парень-продавец.

 

Если анекдота недостаточно, добавлю, что аккомпанемент в данном случае - тривиальный. Или традиционный, если это видится вам политкорректнее. Так играют тьмы и тьмы.

Слились - не сегодня, но воедино - три волны. Бардовская, которая постепенно добавляла к аку-гитарам то флейту, то скрипицу, то перкуссию. Р о ковая, которая с подачи Аквариума, отлученного истерикой отдельных представителей власти от электричества, решила, что можно обойтись без примочек-комбиков - теми же гитарами, флейтами, скрипками да виолончелями. И не забыть хиппи, которые аккомпанировали себе на всем, что легко помещалось "в рюкзаке" - тех же гитарах, (блок)флейтах, скрипках да бонгах. Нетрадиционным подобного рода аккомпанемент делает либо безудержная фантазия аранжировщика, либо она же у конкретных музыкантов - когда те делают звук "отличный от других". К песням Татьяны последнее не относится.

 

Разобравшись с музыкой, можно смело оборотиться к текстам. Поскольку, и тут уж места для споров нет, в песнях Татьяны важны именно они. Цитанем?

Балюча

Адарваць душу ад крыві

Балюча

Не дакрануцца да рукі

Балюча

Сказаць табе стой

Балюча

Ня хочаш і ня мусіш быць са мной

(Балюча)

 

Придираюсь. Рифма "крыви - руки" оооооочень условная, а "стой - са мной" может соперничать со знаменитой "кеды - полукеды". Образ же "оторвать душу от крови" попахивает бессмыслицей гораздо больше, чем мои тексты. Лысый смайлик.

 

Валасы твае пахнуць ветрам

Цела тваё пахне хлебам

Семя тваё пахне горкай травой палявой

(Каханы мой)

 

Ерничаю. Любовь на мельнице? С мельником?

Интересно: спой "сперма твоя" – скажут: "Ах, ты, сссобака-девочка!". А "семя твое" - тонкий лиризм. И почему "травой полевой", а?

Дрэва пачынае гніць з сэрцавіны

Чалавек пачынае гніць са слова

Я прыду да цябе ў чорную ноч у чорным

Каб застацца з табой

(Белая птушка)

 

Полагаете, вторая строчка - обо мне и для меня? Как вам угодно. Но с тем, что человек начинает гнить со слова, не соглашусь. Гнилое слово - грех? А гнилое дело - разве не больший грех? При этом слово может быть самое что ни на есть "святое".

Пакахай той, хто затуліць мяне

Ад вар'яцкага натоўпу на пустой вайне...

Пакахай мяне той, з кім я - твая

Па сэрцы разальецца вольная раса

Пакахай нягледзячы на слепату

Я ведаю, што ногі ў мяне брудныя ад пяску

(Пакахай мяне)

 

«Те самые» ноги! Снова рифмы: твая - раса, слепату - пяску... Фиг с ними! Но вот с тем, что тексты Татьяны постоянно превращаются в расплывающееся пятно, - не фиг!

И вот - программное.

Я нарэшце знайшла шчырага добрага

Нажаль ён памёр на сваім крыжы...

У мяне сям'я, у мяне зямля

Але я кажу: людзі, ён памёр

Для каго памёр? Дзеля чаго памёр?

Яго музыка не патрэбна вам

Яго словы не пачуеце

Мне прысніцца сон, што навокал ён

А у вачах люццкіх простая любоў

(Мара)

 

Придираюсь? Ну, не умер Он. Смертью смерть поправ. Сидит праворуч Отца. И если Татьяна Его нашла, чего ж сожалеть? Радоваться надо.

Потом, даже я (даже Шум!) не заношусь до такой степени, чтобы толковать пастве Слово Господне. Стоит ли это делать девушке Татьяне? И стоит ли обобщать: "не нужно вам... не услышите"? Все-таки, как поет Василий К, "я знаю, что люди - козлы, и я ВЕРЮ, что люди - ДОБРЫ".

 

Смысла препарировать все строки нет. Я не патологоанатом.

 

Пытливый читатель может грозно задать резонный вопрос: "Стало быть так-таки и нету?!" Куллинкович, стало быть, - импрессионист, а у Белоногой - "расплывчатое пятно"?!

Особого противоречия нет: что положено Юпитеру, не положено быку. В текстах рок-панк-шмок-песен мноооогое допустимо. Иногда детали важнее целого. В бардовской песне, напротив, "каждое слово подобно набату". Уж простите, поэзия должна быть. Татьяна же своими текстами попадает впросак - между ними. В народе говорили - ни Богу свечка, ни черту кочерга. Хотя и не об этом.

И еще.

Да, абсолютно хороших песен не бывает. Все относительно. Но растущая популярность песен Татьяны - это "относительно среди относительных". Никто не станет спорить, что популярность эта связана напрямую с языком, на котором песни звучат.

Получается, песни хороши самим фактом существования? Извольте. Но если про подобные песни на русском языке вы говорите "фигня" или, в лучшем случае, "не очень", то почему тут надо искать другие определения.

ЧАСТЬ 5.

 Мурррыкаю на земфирный мотив: "Ей лучше не сказать, ей лучше быть немой - А девочка запела!" Белоногая навеяла. С чего бы? Абсолютно никаких отрицательных эмоций ее песни не вызвали. Ну, поет "не хочешь и НЕ ДОЛЖЕН быть со мной". Так, и хорошо. Никто до такого не додумался и, видать, не додумается.

 

Продолжим о хорошем?

ц) Медам, мадемуазель, хорошо, что мы не в мусульманской стране? Хорошо. Иначе пели б вы тихонько на женской половине и мечтали, когда хозяин позовет услаждать слух пришедших к нему гостей. Мужчин.

Что ж наши девки на Восток уезжают? Видать, не могут тут хозяинов найти.

с) В кулуарах продолжаются дискуссии на тему: почему семя любимого в песне Татьяны пахнет травой полевой, а сам он - хлебом? Логично: не об Иисусе Христе же дискутировать! Это - глубоко личное. Должно быть. Да и что тут дискутировать? Веришь. Или не веришь.

ф) Некстати вспомнилось. Довелось слышать в сельской местности Минщины. Когда пахнет коровьим, говорят не "говном пахнет", а "хлебом пахнет!"

 

Продолжим о хорошем.

 

Был такой ансамбль - "Песняры". Который не вдруг, но начал делать обработки белорусских народных песен в актуальном ключе. И было это там и тогда настолько ново и свежо, что белорусский коллектив, из бит-группы разросшийся до махновской банды под предводительством старшего из братьев Мулявиных, не лобзал понеже спины только ленивый. Тем более, ансамбль не только не попирал соцреалистических основ, но стал могучим гранитным камушком в фундаменте советской культуры, проповедовавшей свободное развитие культур национальных. В ее "братских" рамках-объятиях.

Сверху пролился на белорусов золотой дождик всевозможных благ. Снизу, как это ни покажется смешным, доходило до жарких споров, у кого вокал круче - у "Песняров" или у Queen!

Кое-что утекло - песняровский ключ сделался неактуален. И уже лишь ленивый, полагая себя безгрешным, не бросал в группу отколовшиеся от глыбы-фундамента камушки.

 

Ан, дорожка-то уже была протоптана! Придумать такое было гораздо сложнее, чем адаптировать уже доказавшую состоятельность идею к современным условиям. Нужно было лишь, чтобы нашлись люди, которые возьмут те же мехи и вольют в них молодое вино: материал оставят в принципе тот же, а музыкальную обработку вновь сделают актуальной - с учетом тенденций музыкальной моды.

Люди нашлись в лице гурта "Палац". До сих пор помню свой восторг, когда Хоменко на некоем песняровском трибьют-вечере, покопавшись в заднем кармане джинсов, выудил мятый мелкий листок. Который оказался поздравлением мэтрам. Нужно было видеть лицо Мулявина!

Этим достижения "Палаца" не ограничились. Чего только хлопцы не вытворяли с аранжировками! И по праву приняли знамя, на котором уже было начертано не "фолк", а "этно", из ослабевшей постаревшей руки.

 

Дальше случилось то, что на каком-то этапе должно было произойти. Иван Кирчук и его Троица уже не просто придали белорусскому этно новую форму, но и наполнили его глубинным, если не сказать метафизическим содержанием. Но о(б)суждать Троицу не будем. Потому что расписаться в нелюбви к Кирчуку - все равно, что расписаться в нелюбви к Родине-Айчыне. А текст "Мы - изменники родины, мы - идеи враги" принадлежит отнюдь не мне, а группе БИ-2 двадцатилетней давности.

 

З цягам часу "знаменосцев" стало - пруд пруди. То ли "девочка созрела", то ли аудиоархивы этнографических экспедиций оказались настолько обширны. И лишь тот самый дважды упомянутый выше ленивый не отметился на хлебной ниве интерпретации белорусских народных песен. Кому-то, например, могилевской группе ОСИМИРА, это удавалось лучше, а то и совсем хорошо. Кому-то хуже. Кому? Например, группе Джамбимбум.