Семинар

Фигуры речи и их классификация.

В пУБЛИЦИстическом тексте

ЛЕКЦИЯ 4.

Стилистические фигуры (фигуры речи)

Фигуры речи (их называют ещё стилистические фигуры) – это необычные синтаксические построения, отклоняющиеся от обыденного, неэкспрессивного синтаксиса. Они традиционно подразделяются на:

– фигуры добавления (прибавления), которые содержат избыточные строевые единицы;

– фигуры убавления (сокращения), содержащие некоторую синтаксическую недостаточность;

– фигуры размещения, т.е. построения с инверсией или дистантным расположением элементов, обычно находящихся рядом;

– фигуры, образуемые на основе созвучия.

Главная цель использования стилистических фигур – усиление образной выразительности речи.

Как бы ни обновлялись представления о классификации фигур речи, все они в разной степени связаны с известным ещё в античности делением фигур на образуемые путём добавления созвучия и сокращения. Отдельно рассматриваются фигуры размещения. Естественно, такое деление очень условно: например, всякая фигура, основанная на созвучии, может быть названа фигурой добавления. И всё-таки эту классификацию имеет смысл принимать во внимание, поскольку в неё включены фигуры, которые отличаются высокой частотностью в разных жанрах как устной, так и письменной традиции. К тому же в каждой из выделяемых групп наблюдается близость коммуникативных функций риторических фигур.

2. Фигуры добавления. К ним традиционно причислялись анадиплосис, палилогия (эпаналепсис), градация, анафора, эпифора, симплока, полиптотон, эпимона, плока, парегменон, полисиндетон, синатройсм и др. Обычно фигуры этого типа отражают сложную систему соотношения эмоционального и рационального начал в восприятии объектов действительности.

Анадиплосис – «удвоение» (греч.) – слова или группы слов на стыке синтагм (интонационная единица прозаической речи) или стихотворных строк. С помощью этой фигуры речи возникает особая связь между соседними строками, фиксирующая внимание на предмете или объекте. В результате возникает эффект «укрупнения» общей картины изображаемого:

«Повалился он на холодный снег, // На холодный снег, будто сосенка»(М. Лермонтов);«О, весна без конца и без краю – // Без конца и без краю мечта!»(А. Блок);«Лёва, милый! Энтропия! // Энтропия, друг ты мой!»(Т. Кибиров).

Палилогия (эпаналепсис; геминация) – простое последовательное воспроизведение слова (словосочетания), которое может прерываться другим словом (или группой слов). В отечественной традиции это – риторическая фигура, заключающаяся в троекратном повторении одного и того же слова в конце стихотворной строки или прозаического предложения, абзаца, периода:

«О тебе, о тебе, о тебе // Я тоскую, моё ликованье...»(С. Городецкий);«Не надо, не надо, не надо, друзья! // Гренада, Гренада, Гренада моя...» (М. Светлов).

Градация – выстраивание однородных членов предложения по принципу усиления (восходящая градация) или ослабления (нисходящая градация) признака, действия и т.п.

Восходящая градация: «Пожалуйста, выплёскивай благородное бешенство, разоблачай под завязку, пригвозди Бойникова навсегда к позорному столбу!» (А. Бойников).

Благодаря градации достигается эффект нарастания значимости описываемых явлений, например: «Все мы жили рядом с ней и не поняли, что есть она тот самый праведник, без которого, по пословице, не стоит село. Ни город. Ни вся земля наша»(А. Солженицын).

Градацию часто путают с копуляцией. Копуляция – это такое выстраивание однородных членов, при котором нанизываемые элементы находятся в свободных отношениях, а не организованы по принципу нарастания или ослабления, например: «Буря мглою небо кроет, // Вихри снежные крутя: // То как зверь она завоет, // То заплачет, как дитя»(А. Пушкин). Анафора – повторение слова или группы слов в начале смежных фраз или стихов: Вот здесь у меня – куст белых роз. Вот здесь вчера – повилика вилась... (А. Блок); И от каждой-то горной улицы, И от каждой-то пары глаз... (И. Северянин).

Эпифора – повторение слова или группы слов в конце смежных фраз или стихов, например: «А жизни суть, Она проста: // Её уста... Его уста...»(В. Фёдоров); «Отвсюду виден Милиционер // С Востока виден Милиционер // И с Юга виден Милиционер // И с моря виден Милиционер // И с неба виден Милиционер(Д. Пригов).

Симплока – сочетание анафоры и эпифоры, заключающееся в повторе начального и конечного слова или сочетания слов в смежных синтагмах или стихах. Характерна для фольклорных текстов, в литературных встречается крайне редко: «Во поле березонька стояла, // Во поле кудрявая стояла».

Анафора, эпифора, симплока создают эффект особой спаянности текста, концентрируют внимание читателя на описываемом предмете, явлении или действии.

Полиптотон (букв. многопадежие) – повторение слова в разных падежах, при котором наблюдается несовпадение референтов (референт – объект внеязыковой действительности, который имеет в виду говорящий в контексте конкретной языковой ситуации). Иногда этим термином обозначают любые фигуры, заключающиеся в повторении любого имени в разных падежах. Служит для смещения внимания читателя с одного объекта на другой, подобного смещению взгляда в кинокадре: «Но человека человек // Послал к анчару властным взглядом…»(А. Пушкин); «В чёрном чёрная, и белы лишь зубы...» (С. Парнок).

Эпимона – разновидность полиптотона, отличающаяся от него совпадением совокупности значений и референта. Передаёт идею законченности, исчерпанности всех возможных взглядов на предмет: «Что мир весь рядом с ним, с его горячей медью? // Судьба, судьбы, судьбе, судьбою, о судьбе...» (Б. Окуджава).

Плока – фигура, похожая на полиптотон и эпимону. Представляет собой повтор в разных падежах слова, актуализирующего противопоставленные значения: «Лучше гор могут быть только горы, // Накоторых ещё не бывал» (В. Высоцкий).

Парегменон – сочетание однокоренных или этимологически родственных слов. Фигура часто встречается в языке фольклора. Внимание слушателя или читателя таким образом фиксируется на свойствах предмета, которые имманентно ему присущи: «Суд судить; шутки шутить»; «Золотом режет и яркой каймою каймит их»(К. Случевский). В последнее время эта фигура часто используется в публицистике для создания иронического эффекта: «И народ у нас народен! Инородец – инороден И печать у нас печатна! Партия у нас партийна! Лженаука – лженаучна! Дети – детские у нас» (Т. Кибиров).

Полисиндетон (многосоюзие) заключается в повторении одних и тех же союзов. Обычно используется для подчёркивания.единства и функциональной связанности перечисляемых элементов; противопоставляется асиндетону (бессоюзию): «И время не вернуть и не забыть и долготу длиною беспристрастно не вымерить и горечь не избыть...» (В. Строчков).

Синатройсм – перечень предметов, объединение которых на основе общности семантики невозможно. Фиксируемая данной фигурой свобода ассоциативных связей может свидетельствовать как об эмоциональной разбалансированности лирического героя, так и об оригинальности его обобщающего взгляда на явления действительности: «Делись со мной огнём и кровью, мечтой, и горем, и трудом...» (С. Городецкий).

3. Фигуры убавления (сокращения). К ним относятся зевгма, апосиопеза, эллипсис, асиндетон и др. Традиционно считается, что фигуры убавления служат для создания динамичности повествования, обусловленной интенсивностью переживаний, быстрой сменой настроения или ускоренным ходом событий. При этом говорящий испытывает необходимость следовать за эмоциями в ущерб полноте словесного оформления высказывания.

Зевгма – фигура, заключающаяся в наличии ряда соподчинённых предложений (членов предложения), связанных общим главным предложением (главным членом), например: «Когда умирают кони – дышат, // Когда умирают травы – сохнут, // Когда умирают Солнца – они гаснут, // Когда умирают люди – поют песни» (В. Хлебников); «Что-то в лице её, что-то во взгляде, // В резких морщинах и в алой помаде, // В сумке зелёной, в седеющих прядях // Жуткое есть (Т. Кибиров).

Апосиопеза – обрыв предложения, вызванный интенсивностью чувств, при которой человек не может говорить, или события таковы, что его сознание отказывается их воспринимать: «Ах, Толя, Толя... Ты ли, ты ли...»(С. Есенин); «Вас положат на обеденный, // А меня – на письменный» (автор не договаривает словосочетания «письменный стол» и «обеденный стол») (М. Цветаева).

Иногда апосиопезу сложно отличить от апокопы (обрыва слова), например: «Через насыпи – и – рвы // Эвридикино: у-у-вы. Не у-» (М. Цветаева); «Уберите, уберите нож... // Он хороший человек, он хорош...» (Г. Сапгир).

Эллипсис – опущение части высказывания в неполном предложении. Обычно эта часть легко восстанавливается на основе знания контекста или ситуации. Однако при этом у носителя языка нет необходимости в восстановлении недостающей части высказывания: «Мы врага бы на рога бы[подняли], // Только шкура дорога...»(К. Чуковский); «Квиты! Вами я – объедена, // Мною – [вы] живописаны!» (М. Цветаева).

Асиндетон (бессоюзие) – отсутствие союзов между однородными членами предложения или частями сложного предложения. Служит для передачи интенсивности действий, насыщенности явлений:

«Всё время схватывая нить // Судеб, событий, // Жить, думать, чувствовать, спешить, // Свершать открытья...» (Б. Пастернак); «Плывут лещи, объяты бредом, // Галлюцинацией, тоской, // Сомненьем, ревностью, тревогой (Н. Заболоцкий).

4. Фигуры размещения. К ним относятся: инверсия, гипербатон, хиазм.

Инверсия – нарушение традиционного расположения слов в предложении или словосочетании. При инверсии происходит обособление слова, которое автору необходимо подчеркнуть, и перераспределяется логическое ударение. Например: «Рогами гладкими шумит в соломе // Покатая коровы голова» (Н. Заболоцкий).

Гипербатон – такое нарушение порядка слов, при котором дистанцируются те члены предложения, которые в соответствии с грамматическими нормами дистанцироваться не могут, например: «Гремит в стихах про волжский бережок, // О в персиянку Разине влюблённом» (И. Северянин); «Ты выводишь меня из себя из состояния в котором я находился тридцать восемь лет аутизма» (Г. Лукомников).

Гипербатон всегда имел репутацию риторической фигуры, доступной только очень образованным авторам, умеющим имитировать порядок слов, характерный для других языков (такой экзотический тип гипербатона мы видим в первом случае, где норма о Разине, влюблённом в персиянку заменяется контактным расположением двух предлогов). В современной литературе он встречается довольно часто, поскольку необходим и для передачи особенностей работы мысли лирического героя, и для имитации состояния эмоционального напряжения (во втором случае нормой следует признать ты выводишь меня из себя, из состояния аутизма, в котором я находился тридцать восемь лет, причём здесь гипербатон поддерживается отсутствием знаков препинания). В современной терминологической традиции понятия «гипербатон» и «инверсия» зачастую смешиваются.

Хиазм – зеркальное расположение частей высказывания. Обычно служит для интонационного подчёркивания повторяющихся элементов, сопровождающегося визуальным восприятием. В публицистике нередко используется в заголовках, например: «Атмосфера физики и физика атмосферы» («ЛГ» от 18-24.09.2002); «Маршрутка для пассажира или пассажир для маршрутки» («ВТ» от 25.10.2001); «Трудные времена начинаются с временных трудностей» («ЛГ» от 26.02 –2.03.2002).

5. Фигуры, образуемые на основе созвучия. К ним относятся: парономазия, антанакласа, аллитерацию, ассонанс, логогриф, гомеоптотон и др.

Парономазия – игра близкими по звуковому облику словами, в ходе которой возникают ассоциативные смысловые связи. В отличие от аллитерации и ассонанса не вызывает зримого образа в знании слушателя или читателя: «Мы только одиноки одинаково, // И это всё, что связывает нас»(М. Щербаков).

Антанакласа – повторение одного и того же слова в изменённом значении, требующее усиленного внимания собеседника: «У кого нет в жизни ничего милее жизни, тот не в силах вести достойную жизнь». (Фигура встречается крайне редко, поэтому, начиная с XVII в. сформировалась традиция демонстрировать е на данном примере.)

Ещё пример: «Бьют баклуши. Бьют кого-то. // Нас пока ещё не бьют. Бьют в господские ворота, // Только им не отопрут» (Т. Кибиров).

Аллитерация – нанизывание согласных, служащих для имитации соответствующих звуков: «К а б лу к по дб и т п о дк ов к ой зво нк ой» (М. Щербаков); «Ночью черниговской с гор Араратских, // Шёрсткой ушей доставая до неба, // Чад упасая от милостей братских, // Скачут лошадки Бориса и Глеба» (Б. Чичибабин). Второй пример особенно интересен тем, что в нём сочетается имитация шорохов ночи (ш, ч, с) и имитация стука копыт (т, к, ст).

Ещё пример: «Трень-брень, врань-врень… Брань!..» (Бойников А.).

Ассонанс – подобное аллитерации нанизывание гласных, например: «Ветер – пение / кого и о ч[о]м?»(В. Хлебников).

Логогриф – фигура, заключающаяся в поэтапном сокращении слова с целью актуализации случайно возникающих ассоциативных связей: «Головою-вою-ою // В о сугробы-гробы // С непорочною женою, // Смертью молодою.// Замерзаю-заю-аю...» (Т. Кибиров).

Логогрифом в широком смысле могут считаться вообще всякие операции с последовательным усечением фрагментов высказывания: «Что значит – перестроичная? Разберёмся на примере названия, хотя бы – отнимем скажем, “пере” – останется “ строичная”. А если отнять ещё “с” – останется “ троичная”. А если “т” – роичная”» (Д. Пригов).

В конце XIX века была популярна эпиграмма поэта Л. Н. Трефолева на обер-прокурора Святейшего Синода К. П. Победоносцева, основанная на логогрифе: «Победоносцев – для Синода, // Обедоносцев – для двора, // Бедоносцев – для народа // И Доносцев – для царя».

Гомеоптотон (подобнопадежие) выражает непосредственное представление об идее количества, считаемости, продолжаемости ряда. Фигура, представленная существительными в формах косвенных падежей (встречается чаще, чем полиптотон и эпимона): «Погляжу на вечер незакатный, // На луга, на дальние цветы...» (П. Орешин); «Мимо Белых Столбов, // Мимо Красных Ворот, // Мимо дымных столбов, // Мимо траурных труб (А. Ерёменко).

6. Фигуры речи в пределах слова. В современной филологии, в отличие от античной риторической традиции, считается очевидной целесообразность рассмотрения фигур речи в пределах слова. Это обусловлено актуальностью изучения разных видов языковой игры, связанной с трансформациями слова, которая активно может использоваться и используется в публицистике. Рассмотрим некоторые из них.

Апокопа – усечение, обрыв слова, распространённый в разговорном стиле, например: два компа (два компьютера), универ (университет), маг (магнитофон), телох (телохранитель), препод (преподаватель). Таким образом, возникает иллюзия, что явление распространено в низком стиле. Однако риторика рассматривает апокопу как воспроизведение отрезка речи, в котором последний слог или слоги не договорены в связи с её внезапным и неумышленным обрывом (сильное волнение, болезнь, смерть): «И мёртвые губы шепнули: “Грена...”» Следовательно, с позиций риторики апокопа уместна в высоком стиле.

Синерезис – искусственное сокращение числа слогов, например: матерьяльчик для серьяльчика.

Аферезис – изъятие первой буквы, слога, морфемы в слове: зовущий вперёд Айдар; они страшные, все эти завры.

Протеза – вставка букв в начало слова: гоптовик; мура-патриот; вечная дуравниловка.

Парагога – добавление букв в конец слова: папка для бумагии; велосипедант.

Эпентеза – вставка букв между морфемами или слогами слова: прости(те!)тутки).

Синкопа – изъятие букв из середины слова: заумчивое выражение лица; нас всех обедняет дружба; реакционный коллектив газеты.

Метатеза – перестановка букв или слогов внутри слова, которая приводит к переосмыслению привычных явлений, внесению в значения слов новых коннотаций (дополнительный смысл, созначение): лгасность.

Все эти термины подразумевают разные типы перестановок или трансформаций букв или слогов внутри слова.

Как и тропы, фигуры речи могут встречаться в самых разных стилях и жанрах. При этом бытование некоторых фигур ограничено спецификой стиля. Например, невозможно использовать антанакласу в официально-деловом стиле, поскольку последний предполагает однозначность и чёткость передачи информации, чего эта фигура речи не позволяет сделать. В научном стиле нельзя использовать симплоку, полиптотон, геминацию, поскольку они придают повествованию особый эмоциональный фон. Однако трудно представить себе научный текст, посвящённый классификации неких объектов и при этом избегающий гомеоптотона.

Ни научный, ни официально-деловой стиль не фиксируют эмоциональное состояние автора, поэтому обилие риторических фигур в рамках этих стилей противоестественно: ведь основная функция фигур речи заключается в том, чтобы передавать эмоциональное состояние говорящего (пишущего) слушателю или читателю, а затем, через общность переживаний, переходить к единству взгляда на предмет описания и побуждать собеседника к действию.

Эмоциональность и экспрессивность присущи разговорному и публицистическому стилям, а также языку художественной литературы. Поэтому именно там представлены все фигуры речи, выполняющие не только свою основную функцию, но и функцию сохранения культурной преемственности. Причем частотность возникновения и вероятность совместной встречаемости разных фигур речи по жанрам публицистики различаются. До сих пор среди филологов популярно тонкое наблюдение Сезар Шено Дюмарсе (1676–1756) – франц. лингвист, философ-материалист и атеист, принадлежавший к старшему поколению франц. просветителей, который заменил, что «риторические фигуры всего обычнее в спорах рыночных торговок».

Особая функция риторических фигур – т.н. композиционная функция. Суть: распределённость фигур (и в первую очередь разных типов повтора) в тексте служит ключом к пониманию композиции произведения.

Не следует полагать, что выразительность достигается только благодаря наличию в публицистическом тексте риторических фигур. Неслучайно учёные отмечают явление нулевой фигурации, которое может быть названо нериторичной риторичностью. Суть его в том, что эмоциональность, экспрессивность, изобразительность достигаются и без применения фигур, а отсутствие фигуры при этом приравнивается по своей информативности и эмоциональной насыщенности к её наличию. Например, строка «Вчера, в шесть часов пятьдесят минут, скончался товарищ Ленин» (В. Маяковский) должна восприниматься как стилистически нейтральная. Здесь нет фигур речи, поскольку фигурация высказывания в данном случае не способна передать степени эмоционального напряжения, связанного с потерей близкого человека. Синтаксические структуры, «нейтральные» с точки зрения фигурации, могут производить на слушателя впечатление даже более сильное, чем риторически избыточный текст, и напротив – не всякие фигуры риторически значимы.

Комический эффект фигуративной избыточности приведён в романе И. Ильфа и Е. Петрова «Золотой телёнок»: «Волчица ты. Тебя я презираю. К Птибурдукову от меня уходишь. К ничтожному Птибурдукову нынче ты, мерзкая, уходишь от меня. Так вот к кому ты от меня уходишь! Волчица старая и мерзкая притом!»

Вывод: чтобы фигура речи в публицистике выполняла присущие ей функции, она должна соответствовать конкретному публицистическому жанру, быть стилистически и содержательно мотивированной.

1. Первые Романовы. «Бунташный» век.

2. Внешняя политика России в XVII в. Присоединение Украины.

3. Правление Федора Алексеевича и Софьи Алексеевны.

4. Культура Руси в XVII в.