Существует ли панхроническая («всевременная») точка зрения?

До сих пор мы принимали термин «закон» в юридическом смысле. Но, быть может, в языке имеются законы в том смысле, как это разумеют науки физические и естественные, т. е. отношения, обнаруживаемые всюду и всегда? Иначе сказать, нельзя ли изучать язык с точки зрения панхронической?

Разумеется, можно. Поскольку, например, всегда происходили и будут происходить фонетические изменения, постольку можно рассматривать этот феномен вообще, как один из постоянных

аспектов языка; это, таким образом, один из его законов. В лингвистике, как и в шахматной игре, есть правила, переживающие все события. Но это лишь общие принципы, независимые от конкретных фактов; в отношении же частых и осязаемых фактов нет никакой панхронической точки зрения. Так, всякое фонетическое изменение, каково бы ни было его распространение, всегда ограничено определенным временем и определенной территорией; оно отнюдь не простирается на все времена и все местности; оно существует лишь диахронически. В этом мы и можем найти критерий для распознания того, что относится к языку и что к нему не относится. Конкретный факт, допускающий панхроническое объяснение, не может быть отнесен к языку. Возьмем французское слово chose («вещь»); с диахронической точки зрения оно противопоставлено лат. causa, от которого оно происходит; с синхронической точки зрения — всем терминам, которые могут быть с ним ассоциированы в современном французском языке. Одни лишь звуки слова, взятые сами в себе (šọz), допускают панхроническое наблюдение; но у них нет лингвистической значимости; и даже с панхронической точки зрения šọz, взятое в речевой цепи, как, например, ün šọz admirabl «une chose admirable» («восхитительная вещь»), не является единицей, это бесформенная масса, не отграниченная ничем: на самом деле, почему šọz, а не ọza или nšo? Это не есть значимая величина (valeur), потому что это не имеет смысла. Панхроническая точка зрения никогда не затрагивает частных фактов языка.