Из воспоминаний о публичных выступлениях. Буслаев Федор Иванович (1818-1897) - русский филолог, академик, “идеальный профессор 60-х годов”

Буслаев Федор Иванович (1818-1897) - русский филолог, академик, “идеальный профессор 60-х годов”.

Известно, как тяжело слушать чтение написанной лекции. Но когда Ф. И. Буслаев вступал торопливым шагом на кафедру и, развернув сложенные, как складывают прошения, листы, испи­санные крупными и кривыми строками, начинал читать'своим громким как бы нападающим голосом о скандинавской Эдде или какой-нибудь русской легенде, сопровождая чтение ударами о кафедру правой руки с зажатым в ней карандашом, битком набитая Большая словесная, час назад только что вскочившая с холодных постелей где-нибудь в Козихе или Бронной... едва за­мечала, как пролетали 40 урочных минут.

В. О. Ключевский

Способ чтения Буслаева не походил на чтение других красно­речивых профессоров. Там было искусство, здесь естественность, там декламация, здесь как бы простой пересказ, там отделка фразы, здесь как бы шероховатости, недомолвки, отсутствие ра­боты над конструкцией речи. И в то же время уменье задеть за живое слушателей, приковать их внимание к предмету лекции, не дать им возможность скучать и утомляться. О великих арти­стах часто употребляется выражение: они живут на сцене. Впол­не справедливо о Ф. И. Буслаеве можно сказать: он жил на ка­федре. Я не знаю, изложил ли он когда-либо десяток-другой фраз спокойным, беспристрастным, докторальным тоном? Едва ли. Пока он говорил, он был одушевлен, и это одушевление вы­ражал движением лица, глаз, головы, разнообразными харак­терными жестами... Вот он говорит о чем-либо важном, торже­ственном, чело его омрачается: правая рука поднимается вверх и как бы грозит; вот его слово касается чего-либо презренного и отвратительного — посмотрите, как отразилось чувство гадли­вости на необыкновенно подвижном лице его; вот он сказал о чем-то поразительном, случившемся внезапно, и смотрите — откинулся на спинку кресла, и в глазах его начертано недо­умение.

А. А. Танков

Картины, рисуемые Буслаевым в аудитории, заставляют слу­шателей жить жизнью чувства; увлечение учителя сообщается и ученикам, которые в своем воображении идут за своим профес­сором... Буслаев жил сам в своих лекциях, влагая в них всю свою личность и душу, и в этом ему помогала его даровитая и пылкая фантазия. Это был профессор-поэт, который нам рисо­вал нашу старину и народность так, как рисует ее Пушкин в “Песни о вещем Олеге”, и мы не находили ничего неправдопо­добного в картинах русской жизни по лекциям Буслаева о рус­ских духовных стихах, о русских былинах, сказках и преданиях родной земли. Эта фантазия была фантазией ученого, и она-то помогала ему восстановлять старину...

Е. Ф. Будде

нию данных дела, и, наконец, что весьма важно, полное отсутст­вие лицедейства в голосе, в жесте и в способе держать себя на суде.

Идеального защитника А. Ф. Кони характеризует следующим образом: “Он не слуга своего клиента и не пособник ему в стремлении уйти от заслуженной кары правосудия. Он друг, он советник человека, который, по его искреннему убеждению, не­виновен вовсе или вовсе не так и не в том виновен, как и в чем его обвиняют”.

Судебная речь призвана оказать целенаправленное и эффективное воздействие на суд, способствовать формирова­нию убеждения судей и присутствующих в зале суда граждан. Обычно выделяют прокурорскую, или обвинитель­ную, речь и адвокатскую, или защитительную, речь. Судебные речи талантливых русских юристов пронизаны

глубоким психологизмом, поскольку ораторы старались сильно воздействовать на чувства присяжных заседателей и слушате­лей. В настоящее время доказательная сторона судебной речи приобретает гораздо большее значение, чем психологический анализ;

Судебный процесс — это разбирательства гражданского или уголовного дела, исследование всех материалов, связанных с ним, которое происходит в обстановке поисков истины, борьбы мнений процессуальных оппонентов. Его конечная цель — выне­сти законный и обоснованный приговор, для того чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому на­казанию и ни один невиновный не был привлечен к ответствен­ности и осужден.

Выяснить, доказать, убедить — три взаимосвязанные функ­ции, определяющие форму и содержание судебной речи.