Формы римского гражданского процесса

Право на судебную защиту нарушенных интересов давал иск, однако, роль иска и особенности защиты с помощью иска были неодинаковы и зависели от формы гражданского процесса.

Римское право знало три последовательно сменявших друг друга форм гражданского судопроизводства:

· Легисакционный процесс;

· Формулярный процесс;

· Экстраординарный процесс.

Эти формы соответствуют трём периодам рим­ского государства: периоду царей и началу республики (эпоха квиритского права), периоду республики (эпоха "общенародного" права), периоду империи (эпоха кодификации права).

Легисакционый процесс.

Первой формой римского процесса был легисакционный процесс (от legis actio – "иск из закона"), просуществовавший более пяти столетий, т.е. с 509 г. до н.э. до 120 г. до н.э. Данная форма гражданского процесса была основана на цивильном праве и потому этот процессуально-правовой акт древнейшего права, был доступен только римским гражданам. Легисакционный процесс характеризовался торжественно произносившимися формулами и символическими действиями, которыми открывался судебный спор или исполнительное произ­водство. При требовании о возврате вещи в суд требовалось доставить и саму вещь либо её символ, а процесс спора о принадлежности вещи решался путём наложения палки (vindicta).

Legis actio (иск из закона) — это иск, основанный на законе, т.е. все действия истца и ответчика должны соответствовать строгой букве закона и малейшее отклонение влекло отказ в иске. Таким образом, с помощью legis actio можно было осуществлять только притязания, непосредственно или производно основывающиеся на цивильном праве. Любое отклонение от предписанных формаль­ностей вело к проигрышу процесса. Так, истец в обосновании своего требования должен был в точности повторить слова закона, на какой он ссылается. Если кто-нибудь, предъявляя иск, например, по поводу уничтожения виноградных лоз, называл их при произнесении исковой формулы виноградными лозами, то он проигрывал это дело, так как должен был назвать их деревьями: Законы XII таблиц, на основа­нии которых предъявлялся иск о срезанных лозах, говорили толь­ко о срезанных деревьях.

Легисакционный процесс представлял собой устное судебное разбирательство. По общему правилу, истец в целях судебного осуществления своего притязания должен был сам позаботиться о прибытии от­ветчика на суд, также как и об исполнении решения. С этой целью Законы XII таблиц предоставили истцу право требовать от ответчика, чтобы он следовал за ним на суд везде, где бы истец его не встретил, за исключением дома ответчика (так называемое "правило наложения руки").

Процесс делился на две стадии, но роль претора в легисакционном процессе была весьма пассивной – он только устанавливал суть притязаний сторон и предлагал судью, т.е. осуществлял административную, полицейскую власть. Претор лишь регулирует самоуправство стороны, даёт должное направление спору, посылая тяжущихся к частному судье. Стороны могли отказаться от указанного магистратом судьи. Судью мог предложить истец, ответчик имел право не согласиться с предложенной кандидатурой судьи. Допускалось, чтобы судью для процесса предлагал также ответчик. Если стороны не пришли между собой к согласию относительно выбора судьи, дело реша­лось жребием. Таким образом, данный процесс характеризовался весьма широкой самостоятельностью сторон.

В Законах XII таблиц был определен срок судебного разби­рательства (Таблица V.2.). Он ограничивался временем до захода солнца. В некоторых случаях мог быть назначен новый срок для разбирательства и тогда процедура перед судьей должна была повториться. Запрещалось проводить судебные разбирательства, а именно в дни игр и народных собраний, а также в период посева и жатвы.

Обе стадии легисакционного процесса происходили публично на площади или на форуме, т.е. этот процесс был открытым, гласным, посетить его мог любой желающий. Процесс был бесплатным, т.е. за разбирательство дела не взималась государственная пошлина. Один раз проигранное дело не могло возобновляться, т.е. дело не подлежало апелляции. Решение заочно (т.е. при отсутствии одной из сторон) не выносилось, и в целом решение носило лишь рекомендательный характер для сторон.

Известно пять форм легисакционного процесса:

1. Legis actio per sacramentum (процесс-пари) – истребование вещи путём внесения денежного залога. Суть этой формы заключалась в том, что стороны, оспаривающие принадлежность друг другу определённой вещи, до разбирательства дела по существу вносили в обоснование своих требований сумму денежного залога. Сумма залога определялась в зависимости от стоимости предмета спора. Если вещь присуждалась одной из сторон, проигравшая сторона теряла залог, поскольку залог признавался неугодным богам, несправедливым.

2. Legis actio per manus iniectionem (процесс посредством наложения руки). Суть данной формы заключается в том, что кредитор обращает взыскание на личность должника.

3. Per iudicis postulationem – процесс "назначением судьи".

4. Per condicionem – процесс "под условием".

5. Per pignoris capionem – процесс посредством захвата (внесения) залога.

Таким образом, легисакционный процесс отличался: формальностью и строгостью; эта система была доступна только римским гражданам, была основана на цивильном праве; обрядность; устность, открытость и бесплатность судопроизводства; состязательность; отсутствие апелляции. Несовершенство данной формы привело к формированию основ формулярного процесса.

Формулярный процесс.

Формулярный процесс (120 г. до н.э. — конец III в.), истори­чески сменивший легисакционный, явился шагом вперед по срав­нению с предыдущим процессом.

Сущность формулярного процесса заключалась в составле­нии претором письменной формулы (отсюда и название процесса), содержащей указания присяжному судье о том, как надо решить спор. Теперь роль претора существенно изменяется – теперь его пассивность исчезает, он даёт указания судье о направлении рассмотрении дела, которые для последнего являются обязательными. Судья разби­рал только фактическую сторону дела, а ответственность за то, заслуживало ли данное притязание судебной защиты, лежала на преторе. С течением времени преторская юрисдикция выработала для большинства притязаний постоянные формулы, которые доводи­лись до общего сведения посредством эдиктов в виде формуляров (бланкетов). Таким образом, правовой основой формулярного процесса было преторское право.

Преторы постепенно получили власть давать формулы исков не только в случаях, предусмотренных законами и обычаями, но и тогда, когда считали это необходимым (в то время как в преж­нем праве это не было предусмотрено). Таким образом решался вопрос об отношении преторской формулы к старому преторскому праву: часть формул были составлены на основании цивильного права, другие обосновывали исковое требование совокупностью указанных претором фактов. При изложении формулы претор не был связан прежним правилом изложения иска в точных словах закона, что упраздняло громоздкость и обрядность легисакционного процесса и тем самым характеризовало формулярный процесс как более гибкий и приспособленный к новым имущественным и социальным отношениям.

В этой формуле различают четыре основные части: демонстрация, интенция, кондемнация и адъюдикация. Присутствие всех перечисленных частей было необязательным в каждой фор­муле.

Демонстрация — это часть процессуальной формулы, изла­гающей сущность искового притязания. Например, "Поскольку истец продал раба ответчику…"

Интенция — главная часть процессуальной формулы, в ко­торой в форме условия приведено основание иска и пред­мет иска (точно указанный или обозначенный с тем, чтобы его уточнил судья). Интенция не могла отсутствовать ни в одной формуле, так как в ней содержится вопрос, который истец ставил на рассмотрение суда. Она всегда начиналась словами: "Если выяснится…".

Кондемнация уполномочивала судью присудить или освобо­дить ответчика в зависимости от того, признает ли судья интен­цию верной или нет. Например, "Судья, присуди Нумерия Негидия Авлу Агерию уплатить десять тысяч сестерций. Если же долга за Нумерием Негидием не окажется, то оправдай"

Наконец, в исках о разделе общего имущества помимо пере­численных частей помещали еще четвертую — адъюдикацию — часть процессуальной формулы, которая уполномочивает судью самостоятельно регламентировать спорные правоотношения сто­рон, в частности, присудить одной стороне неделимую вещь, а другой — денежную компенсацию, или произвести раздел спор­ного имущества. Например, "Присуди, сколько следует, кому следует".

Кроме четырех перечисленных составных частей формулы, в ней могли быть и другие части, такие, как прескрипция и эксцепция.

Прескрипция - это отрицательное условие, рас­положенное в формуле перед интенцией, которое ограничивает в пользу истца предмет спора, а в пользу ответчика (если это условие окажется правдивым) уничтожает литисконстетацию.

Эксцепция - в переводе на русский язык означало ответ или оговорку. По Р.А.Штекгардту, эксцепция — это законное средство, которым ответчик старается защититься против иска или которым он, не опровергая сущности иска, старается отстра­нить (отвести) от себя обвинение. То есть по существу эксцепция являлась особым способом процессу­альной оговорки, которой ответчик отрицал наличие права истца вообще (защита) или, по крайней мере, свою обязанность испол­нять обязательство в настоящее время (возражение).

Формулярный процесс по-прежнему делился на две стадии: производство in iure и in iudicium с тем различием, что роль претора стала более активной и судопроизводство носило упрощённый характер за счёт выдачи формулы и упразднения обрядности. Заседания проводились публично в определенные для суда дни. Процесс был бесплатным, устным.

Процесс заканчивался вынесением судьей решения, значение которого заключалось в том, что оно окончательно раз­решало спорное правоотношение, было обязательным и безуслов­ным, тем самым апелляция, как в легисакционном процессе, не допускалась. К решению по своей значимости приравнивались также тре­тейское постановление и мировая сделка.

По общему правилу, решение оглашалось в присутствии обе­их сторон. Однако при определенных условиях судья мог вынести решение и в отсутствие одной из сторон. В таких случаях, если истец не являлся к судье, ответчик мог потребовать освободитель­ного решения. Если не было ответчика, то судья выслушивал истца и выносил заочное решение в его пользу или в пользу ответчика. Это было новшество формулярного процесса. Если отсутствовали обе стороны, то дело вообще не рассматривалось.

В формулярном процессе сторона не могла обжаловать судеб­ное решение. Таким образом, по теории, выработанной классическими юристами, вопрос, разрешенный один раз между данными сторонами, не мог быть разрешен судом повторно. Однако неудовлетворенная сторона могла прибегнуть к реституции или требовать защиты от несправедливого решения посредством вето у других магистратов. Однако, при оспаривании законного решения ответчик платил в двойном размере, если не мог подтвердить свои возражения.

Таким образом, некоторые институты, возникшие в легисакционном процес­се, в формулярном бесследно исчезли. Действовавшее ранее пра­вило, что взыскание налагается на личность должника, в форму­лярном процессе уже не работало. Взыскание осуществлялось за счет имущества должника.

Другие процессуальные институты, наоборот, получили свое дальнейшее развитие, претерпев значительные изменения с пере­ходом к новой форме процесса, например, институт иска. Кроме того, обязанность явки ответчика и исполнения решения лежала на истце, судопроизводство возбуждалось по инициативе частных лиц, в судопроизводстве действовал принцип состязательности.

Экстраординарный процесс

Третья форма римского гражданского процесса - экстраор­динарный процесс, положившего начало процессу современному.

Развитие экстраординарный процесс получил в период империи, и его главной особенностью является то, что процесс не знал разделения на две стадии – процесс унифицируется. Постепенно экстраординарный процесс вытесняет формулярный, и к началу периода абсолютной монархии стано­вится единственным.

При экстраординарном процессе судебный магистрат не назначал при­сяжного судью и не составлял формулы, а сам руководил рассмот­рением и разрешением дела с момента предъявления иска и до вынесения решения, более того, магистрат назначался императором, а не выбирался, как претор. Данный процесс был сокращенным производством без соблюдения всех формальностей предыдущей формы процесса. Если магистрат находил просьбу заслуживающей внимания, то он сам разбирал дело с начала и до конца, выносил решение и лично приводил его в исполнение. Если же магистрат поручал решение другому лицу, то такое лицо не занимало положения присяжного судьи, а действовало от имени назначившего его ма­гистрата. То есть характерной чертой экстраординарного процесса является совмещение судебных и административных функций в руках од­ного и того же магистрата, что придаёт ему черты крайней упрощённости, инквизиционности, в процессе утрачивается состязательность – все обстоятельства дела исследуются единолично судебным магистратом.

Литисконстетация в собственном смысле в экстраординарном процессе стала невозможной, так как исчез момент завершения процесса, характерный для первой стадии производства in iure, в частности, выдача формулы. К литисконстетации приравнивался теперь момент окончания изложе­ния сторонами их взаимных требований. Стороны после их явки в суд обязательно приводились к присяге.

Выносилось письменное решение, которое прочитывалось в суде, а затем копии с него давались каждой из сторон, т.е. процесс был письменным, заседания протоколировались. Решение теперь не должно было обязательно выражаться в присуждении денежной суммы. Если предметом иска являлась определенная вещь, то ответчика могли обязать к ее выдаче. Решение представ­ляло собой уже не частное мнение третейского судьи, а приказ государственной власти.

Обязанность явки ответчика в суд лежала не на истце, как в предыдущих процессах, а на специальных государственных органах. Исполнение решения в этой форме процесса также достигалось администра­тивными мерами.

В экстраординарном процессе в отличие от предыдущих форм гражданского процесса был ограничен принцип публичности. Су­дебные заседания проходят закрыто. Присутствовать на них могут только ограниченный круг лиц. Все происходящее в суде заносилось в судебный протокол, и таким образом развивалась письменность в производстве. Вводилась систе­ма вознаграждения канцелярского персонала суда. Процесс пере­стал быть бесплатным. Стороны должны были вносить судебные пошлины на покрытие судебных издержек и т.д.

В экстраординарном процессе впервые вводится апелляция. Сторонам предоставлялась возможность апелляции на решение судьи в определенные инстанции (например, правителю провинции) вплоть до самого императора. Стороны могли неоднократно апеллиро­вать в высшую инстанцию на решение низшей инстанции. В вышестоящих инстанция дело рассматривается без участия тяжущихся, на основании одних только письменных документов.

В связи с тем, что правосудие было унифицировано и сосредоточилось в руках претора, существовало два типа экстраординарного производства – интердиктное и когниционное. Наряду с обычным иско­вым порядком рассмотрения частных споров существовало особое интердиктное производство. Оно отличается от обычного искового порядка рассмотрения частных спо­ров тем, что судебный магистрат здесь выступает исключительно как носитель высшей власти, издающий приказы по отношению к гражданам. Интердикты - это безусловный приказ претора как представителя административного управления. Таким образом, интердиктное производство представляло собой прототип современного административного процесса.

Эффект интердикта заключался в том, чтобы противник немедленно повиновался ему, не оспаривая фактов, указанных в интердикте, и не утверждая, что был нарушен запрети­тельный интердикт. Если лицо, против которого выдан интердикт, не выходя от претора, оспаривало интердикт и требовало назначения судьи это тре­бование удовлетворялось. Если лицо, против которого выдан интердикт, уходило от претора, не потребовав назначения суда, а интердикту все же не повинова­лось, тогда истец вызывал ответчика к заключению договора о том, что если ответчик окажется неправым, то он уплатит истцу штраф; со сво­ей стороны и истец давал обязательство уплатить ответчику штраф в случае своей неправоты.

Когниционное производство появилось с I в. н.э., когда магистраты, не располагавшие юрисдикцией, стали получать право решать дела без передачи их в суд. При когниционном производстве судебный магистрат и судья слились в одном лице, т.е. претор осуществляет судебную, а не административную власть. По окончании когниционного производства выносилось полноценное судебное решение, а не административный приказ, как в интердиктном производстве.

Важной особенностью когниционного производства явилась орга­низация заочного производства. Истец, при неявке ответчика, допус­кался к доказательству своих прав, и решение выносилось на основа­нии соответствующего материала. Не­явка истца оставляла дело без разрешения.

Итак, в экстраординарном процессе меняется процедура вызова сторон в суд, приобретая официальный письменный характер. Формула уходит в прошлое, а иск превращается в жалобу истца, заноси­мую в протокол суда. Решение в экстраординарном процессе яв­ляется приказом государственной власти и забота об его исполне­нии лежит теперь не на истце, а на суде. Именно в экстраорди­нарном процессе исполнительное производство принимает тот вид, который оно имеет в современном процессе. Вводится пись­менность, процесс становится платным.