Тема 12. Историческая психология и историческое познание

Целью занятия является ознакомление с применением методов исторической психологии для анализа общественных явлений и изучения исторических личностей, определение места исторической психологии в историческом познании.

Вопросы:

1. Каквозникла историческая психология?

2. Американская психоистория. Методы психоистории: психоанализа, комплексного историко-психологического анализа, анализа групповых фантазий, психологического контент-анализа.

3. Историческая психология во Франции. Интеграция психоанализа со структурно-функциональным методом.

4. «Людовик IX Святой» Жака Ле Гоффа. Биографический метод.

Содержание занятия:

Возникновение исторической психологии как самостоятельной научной дисциплины связано с формированием и распространением в общественном и научном сознании гуманистического восприятия истории, идеи социокультурной обусловленности психических процессов и свойств, культурно-исторического своеобразия личности, а также с идеей исторического измерения психологических явлений. Перечисленные мировоззренческие предпосылки исторической психологии сложились в результате развития в гуманитарных науках ХIХ в. определенных философских и научных тенденций.

1. В научном сознании XIX в. прочно утверждается представление об истории как о процессе общественного развития. Это представление связано с развитием историко-генетического метода как общенаучного метода анализа природных и социальных явлений. Принцип историзма в анализе любого объекта предполагает соблюдение следующих аналитических операций: исследование происхождения объекта, процесса его становления, знание общих законов, которыми этот процесс управляется, рассмотрение объектов в конкретных исторических условиях и связях.

Использование исторического метода приводит к расширению временных и дисциплинарных рамок исследования социальных и психологических явлений. Важнейшим в исторической науке становится вопрос о законах исторического процесса, для чего выявляются биологические, климатические, географические и психологические факторы исторического процесса. Для психологической науки 19 века введение исторического измерения означало выход за пределы непосредственного опыта, использование косвенного метода наблюдения. В психологические исследования включаются явления культуры, политики, что является вполне типичным для гуманитарных наук XIX века.

2. К середине XIX в. изменяется объект социально-исторических исследований. В значительной мере под влиянием Великой Французской революции сфера интересов историков и социологов смещается в область массовых движений. Проблемы, связанные с проявлением активности народных масс, изучаются историками, психологами, медиками, социологами на протяжении всего Х1Х в. Философскую традицию эпохи Просвещения, согласно которой субъектом исторического процесса признавалась отдельная личность, сменяет представление о народе как об историческом индивидууме, который порождает язык, нравы и право и является аналогом личности. Массовидные социальные явления предпочитаются индивидуальным, отдельная личность рассматривается как частица "коллективного индивида", как носитель его свойств, история отдельных стран изучается как история народной жизни. Этот принцип ярко выражен в философии истории Г.Спенсера, О.Конта, в историко-философских рассуждениях Л.Н.Толстого (в романе "Война и мир"), в марксизме.

3. Представление об истории как о результате исторических действий героев и масс, представление о психической деятельности человека как об определяющем факторе общественного развития обуславливает психологизацию социальной науки. Вопросы о психологических причинах массовых действий, о соотношении стихийности и сознательности в поведении героев и масс, о влиянии психологических особенностей исторических деятелей на ход исторического процесса и о влиянии массовых действий на ход истории становятся центральными проблемами исторических и социальных исследований.

4. Анализ первобытных культур, открытых археологией и этнографией в XIX в., изучение обычаев, культуры, языка, искусства различных народов и эпох, использование исторического метода для исследования социальных и психических явлений закрепляет в научном и обыденном сознании идею культурно-исторических и психических различий людей и обществ в различные исторические эпохи.

Эти теоретические положения послужили методологический основой для первых историко-психологических исследований. Сформировавшаяся к началу ХХ в. общенаучная тенденция антропологизации определила становление множества новых научных дисциплин: культурантропология, этнопсихология, историческая и социальная антропология, этнология, психосоциология. В середине ХХ в. появляются специальные научные дисциплины, в рамках которых изучается изменчивость человеческой психики в процессе общественного развития, осуществляется психологический подход к историческому процессу: историческая психология во Франции, психоистория в США.

Исходной философской предпосылкой для историко-психологических исследований является признание исторической значимости социальных действий как отдельных личностей, так и социальных групп, изменение социальной действительности рассматривается как результат прежде всего человеческой активности. Использование психологических моделей для изучения исторических событий в значительной мере связано с распространением психоаналитических и бихевиористских теорий. Формированию гуманистического восприятия истории способствовали следующие теоретические положения, непосредственно связанные с психоанализом и бихевиоризмом:

- прошлое человеческое поведение может быть изучено научно;

- исторический процесс может быть исследован через понимание законов человеческого поведения;

- для понимания исторической действительности необходимо изучать проявления сферы бессознательного в поведении исторических личностей и народных масс.

В годы Второй мировой войны в Соединенных Штатах Америки начинается проведение исследований, осуществляющих психологический анализ исторических событий. Речь идет о первых исследованиях по психологии нацизма, выявляющих психологические предпосылки и возможные последствия тоталитарного режима (В. Лэнгер, Э. Эриксон, Ф. Нойман). В 1957 году президент Американской Исторической Ассоциации В. Лэнгер обращается к историкам с призывом использовать психологические модели для объяснения исторических событий и деятелей. К этому времени в американской науке накоплен богатый опыт психологического изучения исторических деятелей. Развитие данной традиции восходит к работам З.Фрейда "Леонарда да Винчи" (1910), "Томас Вудро Вильсон. 28 президент США: Психологическое исследование" (1932) совместно с У.Буллитом, в которых психоаналитический метод был применен в качестве способа интерпретации и понимания личности исторического деятеля (5, 6).

В дальнейшем, в 60-е гг., исследования, посвященные психологическому описанию и объяснению исторических личностей и социальных групп, психологической интерпретации исторических событий и периодов в истории различных народов обозначаются как "психоисторические" исследования.

Начиная с 60-х годов психоистория существует как университетская дисциплина: если в 1963 Б. Мэзлишем организован первый психоисторический семинар под названием "История и психоанализ", то к концу 70-х годов в американских университетах читается около 200 лекционных курсов, посвященных проблемам психоистории. В 70-х годах создаются профессиональные организации, поддерживающие и координирующие работу в области психоистории (Группа " За использование психологии истории", возникшая в 1972 году как филиал Американской Исторической Ассоциации; образованная в 1976 году Ллойдом де Мозом Международная Психоисторическая Ассоциация, начиная с 70-х годов в США издается два специальных журнала "Психоисторическое обозрение" (1972), "Психоисторический журнал" (1976).

Самой распространенной психологической концепцией, используемой для интерпретации группового и индивидуального поведения в психоисторических исследованиях является психоанализ в его классическом и модернистском вариантах. Некоторые теоретики психоистории определяют психоисторию как область применения психоанализа для интерпретации истории (Б. Мэзлиш, П. Левенберг, Э. Эриксон, Р. Бинион). Эти ученые считают, что у психоанализа и истории единый предмет исследования: история изучает прошлые человеческие действия, мысли и мотивы, а это то же, что психоаналитики изучают у своих пациентов.

В русле психоаналитической традиции сложилось несколько концептуально различных подходов, каждый из которых существенно отличался от взглядов её основоположника. Общий их вектор может быть обозначен как смещение акцентов в изучении личности от биологического к социальному, что составляет сущность так называемого неофрейдизма.

Его крупнейший представитель - Эрих Фромм (1900-1980), американский учёный (эмигрировавший в США из Германии после прихода нацистов к власти), в творчестве которого особенно ярко выразился гуманистический потенциал учения 3. Фрейда. Ему принадлежит целостная концепция личности, чьё формирование происходит в процессе взаимодействия психологических и социальных факторов. Таким образом, психику индивида можно понять, лишь помещая личность в определённый социальный контекст. Связь между психикой индивида и социальной структурой выражает социальный характер. Это - категория историческая. Его типы американский учёный соотносит с историческими типами самоотчуждения человека. С особой силой гуманизм Э. Фромма выразился в беспощадной критике немецкого фашизма и его главарей как крайней формы социальной патологии буржуазного общества.

Другим крупным представителем неофрейдизма является швейцарский психолог и психиатр Карл Густав Юнг (1875-1961), один из создателей так называемой глубинной психологии, постулирующей существование в психике человека, помимо индивидуального бессознательного, более глубокого слоя - коллективного бессознательного. Оно является отражением опыта прежних поколений, запёчатлённым в структуре мозга. Его содержание составляют общечеловеческие первообразы-архетипы (например, образы матери-земли, героя, мудреца и т.п.), динамика которых лежит в основе мифов, верований, сновидений и т.д.

Несомненную эвристическую ценность имеют наблюдения Л. Демоза о складывании в американских колониях Англии особого психотипа и его влияния на революцию, в особенности ее символику. В общем комплексе причин, породивших революцию, свое место занимают психогенетические особенности формирования американской личности. Они связаны с многочисленными мутациями психокультурного типа, в том числе и теми, которые он претерпел в ходе освоения колонистами Нового Света. Об этом свидетельствуют исследования американских авторов, показывающие неоднозначность такой эволюции, а главное, реконструирующие на конкретном материале социально-историческую обусловленность процесса индивидуализации личности. В частности, ими отмечается, что последние десятилетия XVII в. оказались для североамериканских колоний временем демографического роста и связанным с этим освоением новых земель, разрушавшим традиционную авторитарно-патриархальную модель семьи, что открывало для сыновей колонистов новые перспективы. Покидая вследствие недостатка земли прежнюю семью, они становились независимыми хозяевами и носителями нового, неавторитарного стиля мышления, психологически подготавливавшего почву для формирования матриц нового политического сознания и поведения.

Историческая психология во Франции. В 1948 году в Париже опубликована программная работа И. Мейерсона "Психические функции и творения", в которой определяются задачи и методы исторической психологии. Тогда же под его руководством создается Центр исследований по сравнительной исторической психологии в Париже, объединивший его учеников и последователей Ж.П. Вернана, Ф. Мальрие, М. Детьена, П. Франкастеля и других французских психологов.

Исходной теоретической позицией концепции И. Мейерсона явилось признание изменчивости психики человека в зависимости от исторически изменяющихся форм созидательной деятельности. Предметом исторической психологии, по мнению Мейерсона, является процесс развития отдельных психических функций (восприятия, памяти, мышления, личности) в изменяющихся конкретно-исторических условиях человеческой деятельности. Теоретической основой данного научного направления является общепсихологическая концепция, согласно которой психика всегда направлена на объект, создает объект и выражается в нем, и "ключ "к раскрытию своеобразия человека заложен в созидательной деятельности, поскольку единственным способом существования человека является существование в качестве творца.

Изучение истории языка, искусства, науки, мифологии как явлений, имеющих психологическое содержание; изучение эволюции человеческой психики на основе исследования продуктов психической деятельности (социальные и культурные явления), - эти идеи, заложенные основателями "народной психологии", реализуются в методике историко-психологических исследований. Как считает И. Мейерсон психика возникает, когда человеческое действие превращается в определенную внешнюю реальность (продукт, социальный факт), и возникнув, психика существует как предмет, подчиняющийся законам предметного мира, и ее анализ не может быть чисто психологическим. По мнению И. Мейерсона человеческая личность всегда в чем-то объективирована: в психических реакциях, в поступках, в социальных иерархиях, творениях искусства, орудиях труда. Анализ исторического развития значений составил основу историко-психологического исследования. Создание психики в представлении И. Мейерсона - это грандиозный необратимый процесс перехода чувственных образов, эмоций в знаки. Поскольку психическая активность трактуется как непрерывное порождение, обогащение, изменение значений, то конкретное исследование должно носить историко-семантический характер. Одной из центральных проблем историко-психологических исследований во Франции является изучение исторического персоногенеза. Исторический персоногенез - процесс исторического формирования личности под влиянием внешних и внутренних факторов психологической организации личности в ту или иную эпоху (например, личностных концептов - представлений о личности, внешних культурных атрибутов конституирования личности - произведений искусства и быта). В анализе личностных концептов, характерных для того или иного исторического периода, выделяются следующие аспекты, которые, по мнению французских ученых, подвержены историческому изменению, которые являются своеобразными творениями, в которых проявляются и формируются структуры создающих эти творения личностей:

1. В какой степени агент-индивид отличает самого себя от мира, в котором он действует?

2. В каких отношениях он со своим телом?

3. Как он рассматривает свою исключительность?

4. Как он рассматривает зависимость своей активности от себя самого и самого себя от своих актов?

5. Какой тип идентичности признает он для себя?

6. В какой степени он чувствует свою зависимость от окружающих, богов, мертвых и живых, грядущих поколений, и какую зависимость он предпочитает?

Французские историки, разделяющие представление об истории человечества как об истории человеческих чувств и представлений, а не только как о политической и социальной истории, объединились вокруг журнала "Анналы", основанного в 1929 году М. Блоком, ориентируясь на концепцию "живой истории", сформулированную историком Л. Февром в конце 30-гг. В статье "История и психология", опубликованной в 1938 году Л. Февр говорит о необходимости исследовать психологические феномены прошлого, эмоции и мысли, чувства и желания прошлых эпох (7, с.97). Вместо традиционных для историка фактов, характеризующих действия субъектов социальных преобразований Л. Февр призывает историков изучать данные о духовной жизни прошлого, представления о мире, жизни, религии и политике "исторических коллективов", воссоздать психологическую атмосферу прошлых эпох. Эта идея показалась заманчивой многим историкам, которые занялись "историей ментальностей", воссозданием психологической атмосферы Античности, Средневековья, Возрождения, Нового времени (Р. Мандру, Л. Февр, Ж. Ле Гофф, Ж. Дюби, А. Дюпон).

В своих исследованиях французские историки реализуют следующие методические принципы:

1. Тщательного исследования заслуживают феномены обыденного сознания (системы представлений о мире, стиль мышления, особенности мировоззрения, характерные для людей прошлого), которые подвержены исторической изменчивости, наиболее ярко выражают историческое своеобразие личности и во многом определяют поведение людей в конкретную эпоху. Французские историки используют для изучения психологического уровня обыденного сознания оригинальную систему понятий, например:

-"духовный универсум" (Л. Февр) -эстетические, этические, правовые нормы, эмоциональные состояния, типичные для исторической эпохи, особенности психического склада людей данной эпохи;

-"видение мира" (Р. Мандру) - мироощущение, мировосприятие, мировоззрение, система отношений к действительности, определяющая позиции людей в частной и социальной жизни, в труде;

-"ментальность" (Л. Февр) - способ преломления интеллектуальной обработки впечатлений;

-"ментальность" (А. Дюпон) - состояние духовности, манера думать, воспринимать мир, система символов и ценностей.

2. Психологические феномены, характерные для определенной эпохи, исследуются в связи с социальными, экономическими, политическими, географическими и др. явлениями. Например, общественное сознание исследуется в непрерывной связи с состоянием общества и всей его истории.

3. Особенности коллективной психологии изучаются, главным образом, через реконструкцию знаковых систем, характерных для данной эпохи. Семантические и семиотические системы, созданные обществом в процессе его жизнедеятельности, рассматриваются как основное средство воздействия "исторического коллектива" на личность, обусловливающее историческое своеобразие личности.

4. Для воссоздания целостного облика эпохи используется герменевтический принцип "вживания в эпоху", то есть, понимание эпохи из нее самой. По мнению французских историков, эпоху возможно понять через реконструкцию ментальности, через раскрытие повседневной жизни представителей различных социальных и возрастных групп, особенности духовной и аффективной жизни человека через изучение мотивов индивидуального и коллективного поведения, через исследование коллективных действий и коллективных эмоций.

«Людовик IX Святой» Жака Ле Гоффа. Биографический метод. Одной из первых жертв триумфального марша «новой научной истории» стала традиционная историческая биография. Древнейший жанр историописания, возникший ещё в античном мире, он третировался как безнадёжно устаревший событийный нарратив, бесхитростно повествующий на языке короткого времени о событиях, находящихся на поверхности великого океана истории. В последовавших затем метаморфозах историографической революции происходит реанимация этого жанра, но уже на качественно иной методологической основе, в русле «новой научной истории». Историческая биография, обращаясь к языку длительной временной протяжённости, погружает своих персонажей в общую историческую связь. Трудно переоценить значение вклада Ж. Ле Гоффа в эту трансформацию жанра. Его, по собственному определению, «тотальная история» Людовика IX [116] не просто далеко раздвинула границы традиционной исторической биографии. Она революционизировала сам этот жанр. По справедливой оценке автора предисловия к русскому изданию книги М.Ю. Парамоновой, она «в значительной степени является опытом революции в жанре исторической биографии» [117].

Можно выделить, по крайней мере, три методологические составляющие этого переворота в жанре исторической биографии:

1) историко-антропологический подход, включающий понимание рассматриваемого персонажа как исторической индивидуальности;

2) обращение к языку длительной временной протяжённости, используемому в органической увязке с микроисторическим анализом; 3) отказ от противопоставления индивидуума и общества. Поскольку о первых двух составляющих уже достаточно много говорилось, остановлюсь на третьей. Тем более, сам Ле Гофф рассматривает её как исходный постулат всего своего исследования. Формулируя своё исследовательское кредо, он пишет: «Индивидуум существует лишь в переплетении многообразных общественных отношений, и именно это многообразие позволяет ему реализоваться. Знание общества необходимо, чтобы увидеть, как формируется и живёт индивидуум». И далее он пишет о необходимости знания «социального пейзажа, в котором жил святой король» как условие понимания его жизни [118].