Введение. Эта книга написана психологом и для психологов

Эта книга написана психологом и для психологов. Научное представление об основной «единице изучения» политической психологии, как ее назвала Knytson (125), — группе, организа­ции, ассоциации — у психологов специальное, отличное от того, которое принято в социологии, политологии, экономике. Мы именовали ее общественно-политической организацией или пар­тией. Политические партии появляются и действуют, функцио­нируют и прекращают свое существование в среде, которую на­зывают политикой. Эта среда имеет некоторые обязательные экономические, правовые, социальные, культурные параметры, столь же существенные для общественно-политических движе­ний, как вода для рыбы или воздух для птиц. Иначе говоря, политика есть всегда, а политических партий может не быть. Это зависит от параметров политической среды, либо благо-приятных для общественно-политических движений, либо нет.

Политика, несомненно, явление психологическое в первую очередь, а потом уже идеологическое, экономическое, военное и др. Отношение к ней во времени колеблется от презритель­ного до восторженного. Она представляется в зависимости от исторической ситуации то занятием опасным, то недостойным, то обязательным, то непонятным. Ее то объявляют вне закона, то поощряют. Но все попытки избавиться от политики или под­чинить ее терпели неудачу. Она присутствует всегда и не при­надлежит никому. Она часто нежелательна и ненавистна, но и без нее невозможно обойтись. Она сравнима с воздушной атмо­сферой, в которой мы живем. Мы не склонны замечать воздух, пока его хватает. И мы не особенно интересуемся теми свойст­вами воздуха, которые «работают» в физических приборах и химических реакторах. И о политике тоже часто вспоминают, когда она становится невыносимой или опасной. И пользуются политикой часто столь неумело, что она «взрывается» из-за

пренебрежения ее законами или превышения предельно допу­стимых параметров. Примеров тому — множество. Политика — дело профессиональное, требующее принятия ее по всех обличиях и понимания ее законов.

Самое порочное в политической мысли принято связывать с именем флорентийского гражданина Никколо Макиавелли, который родился в 1469г. в семье юриста, получил литератур­ное образование и после изгнания Медичи и восстановления республиканской формы правления во Флоренции стал секре­тарем республики. В сорок три года его политическая карьера прервалась: после государственного переворота Медичи верну­лись к власти, а Макиавелли был подвергнут жестоким пыт­кам, но остался жив. До своей смерти в 1527г. он успел напи­сать свои «Del Principe» и беседы о Тите Ливии, которые на­вечно соединили его имя с коварством и хитростью в политике. Он ввел тезис о том, что все средства, ведущие к достижению общественного блага, оправдываются этой целью. Обращаясь к Лаврентию Медичи он пишет: «Какими бы средствами ни овладели Вы престолом, какие бы преступления ни довели Вас до цели, благословение божье будет над Вами» (23. С. 60). Ма­киавелли делит преступления на полезные и бесполезные и от­вергает последние, принимая первые необходимыми в государ­стве. Частную нравственность он отделяет от политической, утверждая, что между ними нет ничего общего. Религию допу­скает только политическую как гражданское побуждение к со­вершению подвигов. Макиавелли утверждал, что народам нель­зя избежать своей судьбы, им даны наперед известные мо­менты развития, через которые они должны пройти. Гениаль­ностью отдельных граждан и чистотой нравов момент падения может быть отсрочен, но отвратить его нельзя. Считается, что идеи Макиавелли определили в XVI в. европейскую политику Филиппа II, Генриха IV, Екатерины Медичи. Грановский счи­тает, что Макиавелли существенно предопределил успех Мар­тина Лютера (24. С. 69).

Самое достойное в политике обычно ассоциируется с Вели­кой Французской революцией 1789—1809гг. Идеалы револю­ции были закреплены в Конституции 1791г., в «Декларации прав человека и гражданина» и не потеряли своего значения до нашего времени. Конституция гарантировала в качестве естественных и гражданских прав следующее: 1) все граждане должны допускаться ко всем местам и должностям без всяких отличий, кроме добродетели и таланта; 2) все налоги будут распределяться между всеми гражданами равномерно, в соот­ветствии с их средствами; 3) одни и те же преступления бу­дут наказываться одинаковым образом, независимо от личности преступника (61. С. 36). Статьи «Декларации» приводятся в качестве эпиграфов к главам этой книги, и читатель сам смо­жет их оценить. Но в этом случае обыкновенно имеют в виду

цели политики, направленные на общественное благо в виде свободы, равноправия и др. Макиавелли также стремился к об­щественному благу. Методы достижения этого блага редко и мало обсуждаются применительно к революциям и реформам. Обыкновенно в числе достойных политиков называются побе­дители в борьбе за власть. Но будучи впоследствии побежден­ными, они разоблачаются как коварные, беспринципные узур­паторы и т. п. Нигде фортуна так не переменчива, как в по­литике.

(В тот момент, когда писались эти строки, в Ленинграде разразилась сильнейшая гроза. После одного из ударов мол­нии в Осиновой Роще внезапно погас свет и отключился компьютер. Оставалось сидеть одному до утра в полной темно­те в пустом, старом доме. Это не самое приятное занятие, если учесть, что по ночам в нем на самом деле сами собой откры­ваются двери, в соседних комнатах книги вдруг падают со сто­лов, а только что отпечатанные листы удается найти через не­сколько дней там, куда их никто не мог положить. В этой си­туации самое полезное и интересное, что можно было сделать, это подумать, как понимали политику и политическую партию бывшие хозяева и гости этого дома: Киров, Жданов, Кузнецов, Сталин... Обсуждая в этих стенах свои политические акции, от которых одни люди и сегодня впадают в ярость, а другие — в восхищение, Сталин и Киров исходили из малоизвестных нам теоретических и прикладных представлений о политике и по­литической организации. (Теперь мы можем судить о них толь­ко по литературным источникам и известным нам поступкам.)

В 46-м томе Большой Советской Энциклопедии, вышедшем в свет в 1940г., написано, что политика есть область отноше­ний между классами общества, их отношения к государству как к орудию господствующего класса. Политика есть борьба классов, «концентрированное выражение экономики» (Ленин. Соч. 2-е изд. Т. XXVI. С. 126). Центральным, основным вопро­сом политики является вопрос о власти, о государстве, о гос­подстве определенного класса, о борьбе классов за государст­венную власть. Сталин уточнял, что партия в определении своей политической линии исходит «не из отвлеченных „прин­ципов человеческого разума", а из конкретных условий мате­риальной жизни общества» (Сталин. Вопросы ленинизма. 11-е изд. С. 546). Исторические материалы и сегодняшняя полити­ческая и психологическая реальность России показывают, что слово не расходилось с делом у бывших обитателей Осиновой Рощи, давно ее оставивших.

Зарубежные специалисты располагают своим набором кон­цепций политики, который представляется весьма полезным. В работе А. Lee Brown Jr. «Rules and conflict» (90), где осу­ществлен интересный анализ этого понятия, приводится боль­шой список определений политики (табл. 1.1).

Таблица 1.1. Определения «политики» по А. Lee Brown (75)

Наrо1d Lasswеll: Изучение политики есть изучение влияния и влияюще­го... иными словами, кто что получает, когда и как.

Dan Nimmo: Политика—это то, что общество использует в целях регу­лирования и предотвращения внутренних взрывов.

Мах WеЬег: Принуждение или порядок, постоянно поддерживаемый на данной территории путем применения или угрозы применения физической силы со стороны администрации.

Richard Snyder: Изучение политики есть изучение принятия общественно значимых решений.

Austin Ranney: Политика —это процесс управления.

Ambrose Bierse: Политика — борьба интересов, маскируемая под борьбу принципов. Руководство общественными делами во имя личной выгоды.

Morton Kaplan: Борьба с целью занять положение, связанное с принятием решений, выбрать альтернативные политические цели, или изменить суще­ственные принципы системы.

David Easton: Политика — властное распределение ценностей внутри об­щества.

Mulford Sibley: Политика—это сознательные коллективные усилия по контролю за случаем и судьбой.

Такой список определений политики, от сатирического Ambrose Bierse до академического Наrо1d Lasswеll, подобран А. Lee Brown не случайно. В Заключении он пишет, что легче сказать, что не есть политика, чем дать ей определение. Сопо­ставление таблицы А. Lee Brown и материалов БСЭ 1940г. по­казывает, как необъятен диапазон представлений о политике. Определение ее — предмет многолетних дискуссий в политиче­ских науках, а вмешательство в них не входит в наши задачи. Едва ли возможно в рамках политической психологии ответить на нерешенные вопросы пограничных областей знания. Пока же ответов на вопрос, что же такое политика, столько, сколько есть политических концепций, политических наук и специали­стов, занимающихся этими науками. Тем не менее психологи­ческое определение политики является необходимым для поли­тической психологии. Несомненно, у политики есть психологи­ческие свойства и психологические признаки. Они должны по­зволить описать и понять всю многоликость, изобретательность, преднамеренность политики, которая во многих исторических эпизодах представляется не творением ума и воли человека, а чудовищем, творящим политиков и пожирающим их.

Признаки политики. Они могут носить 1) опосредо­ванный характер, когда политики «как бы и нет», а есть впол­не интеллигентная дискуссия по вопросам литературы, искус­ства, науки, творчества, за которыми всегда неявно стоят но­вые партийные принципы, идея обновления морали и права.

В художественных образах, философских загадках, нравст­венных противоречиях осуществляется интеллектуальная экс­пансия идей нового устройства общества. Когда исчерпываются возможности литературной полемики (убеждения оппонентов принять новую идеологию) начинаются 2) прямые проявле­ния политики в виде формирования общественного мнения, из­бирательной борьбы, парламентских дебатов. В этом случае откровенно преследуются политические цели и отстаиваются партийные принципы. Предпринимаются попытки зафиксиро­вать достигнутые успехи через обязательные для всех юриди­ческие нормы. Спорные вопросы, нерешаемые в парламентских дискуссиях, приобретают 3) акцентуированные формы забасто­вок, локаутов, биржевых маневров и финансовых реформ. В от­крытом противостоянии вопрос решается не изяществом ло­гики высказываний и многознанием законов, а финансовой мощью оппонентов. Осуществляется скрытое и явное перерас­пределение ресурсов всех видов. Если меры экономического давления не решают проблемы, то политика приобретает 4) экстремальные черты морального, правового, физического террора — сначала индивидуального, а затем и массового. Раз­виваются вооруженные гражданские конфликты, часто перехо­дящие в гражданскую войну.

Свойства политики. Из множества отношений, свя­зывающих людей, политическими являются только отношения преднамеренные и произвольные, имеющие в своей основе четко сформулированную цель. Отношения «от души, от сердца», спонтанные, как любовь и ненависть с первого взгляда, или от­ношения, регламентированные служебными, профессиональны­ми нормами, являются внеполитическими. Поведение футболь­ных фанатов, стихийный бунт голодной толпы относятся к чис­лу событий дополитических. Целью политических отношений может быть только осознанное стремление к власти. Цель — весьма сложное образование, имеющее иерархию от предель­ного мыслимого блага, которое является основанием деятель­ности и до частной цели поступка. Лишь в силу отношения к какой-либо цели предпринимаются те или иные действия, именуемые средством ее достижения. Политика отличается от всех иных направлений переустройства общества тем, что она достигает этого за счет средств воздействия на человека не­посредственно. Только в политике применяются все мыслимые и немыслимые средства из арсеналов всех наук для осущест­вления влияния, внушения, убеждения, доказательства, при­нуждения человека. Только политика достигает своих целей посредством человека, за счет человека, ценой человека. Сегод­ня в очередной и не в последний раз оглашаются сожаления о политических ошибках, преступлениях и жертвах. Еще Гегель, Кант теоретически доказали, а Ленин поддержал несостоятель­ность тезиса «цель оправдывает средства», но в реальной поли-

тике средства весьма часто обособлялись и результат оказывал­ся функцией не цели, а средств. В политике суть дела исчерпы­вается не своей целью, а своим осуществлением — получением практического результата. Это весьма непростое дело, если учесть, что осуществление сознательной цели (как закон опре­деляет способ и характер действий политика) предполагает подчинение воли этим действиям. Поэтому результат политики регламентируется нормами дискуссии, экономических отноше­ний, правовых ограничений. Регламентируется... и не всегда выполняется. У политиков не хватает пресловутой личной воли для подчинения способу и характеру избранных действий, спо­соб и характер действий не определены целью как законом. Ни в одной другой области человеческой деятельности неразрыв­ность цели, средств и результатов не имеет такого огромного значения, как в политике, и нигде их согласованием так безот­ветственно не пренебрегали, как в политике.

Политические явления. Предметом политической психологии может быть то, что обнаруживается непосредствен­но, поддается объективной регистрации и количественному ана­лизу, т. е. политическое явление, психологическую сущность ко­торого предстоит установить. Пересечение признаков и свойств политики дает систему из двенадцати политических явлений, которые во всей полноте описывают весь спектр возможных целей политики (например, цели Ришелье и Марата), средств политики (например, средства Макиавелли и Рузвельта), ре­зультатов политики (например, результаты Сталина и Лин­кольна). Причем свойства могут иметь различные уровни жест­кости ее осуществления: от мягких (опосредованных) до жесто­ких (экстремальных). Опосредованно участвовали в полити­ке— Руссо, Маркс; прямо, открыто — Робеспьер, Дантон; предпочитали акцентуированные формы — Ленин, Столыпин; проявили себя в экстремальных формах политики — Троцкий, Корнилов.

Политические явления позволяют осуществлять их регистра­цию с помощью видео- и звукозаписывающей техники, текстов выступлений, дискуссий и других продуктов деятельности. Эта парламентская работа, литературная полемика, экономические и вооруженные конфликты. Политические явления позволяют исследовать их непосредственно с помощью анкетирования, ин­тервьюирования, тестирования людей, вовлеченных в споры, столкновения, конфликты. Введение в их описание счетных строгих параметров позволяет осуществлять математико-статистическую обработку полученных материалов и обнаружение психологических закономерностей в политике. Полный перечень политических явлений как системы приводится в табл. 1.2. По­литика, таким образом, для политической психологии — это си­стема политических явлений, организованная целевой функцией власти и способная реализовать все возможные психологиче-

Таблица 1.2. Система политических явлений

Признаки Свойства	Экстремальные	Акцентуиро­ванные	Прямые	Опосредованные
Цель политики	4. Борьба за выживание	3. Борьба за ресурсы	2. Борьба за территорию	1. Борьба за идеологию
Средства политики	8. Физическое подавление	7. Экономическое принуждение	6. Правовое регулирование	5. Интеллекту­альная экспансия
Результаты политики	12. Физический террор	11. Забастовки, кризисы	10. Парламент, дипломатия	9. Литературная полемика

ские феномены воздействия на человека, доступные точному наблюдению и объективному анализу.

Политик не может и не должен быть специалистом одного политического явления, например парламентской борьбы. Пар­ламентская борьба только часть целого, только результат толь­ко одного из направлений политики. Без понимания целей и средств этого направления он обречен на роль марионетки в политическом кукольном театре. При изменении обстоятельств в повестке дня может оказаться физическое насилие, и это — только средство другого направления политики. И тот политик, который абсолютизирует одно политическое явление, считая, что это и есть вся политика, и не знаком с другими политиче­скими явлениями, — в лучшем случае отстает от «поезда» по­литического процесса, в худшем — пожирается этим чудови­щем — политикой, «поворачивающейся на другой бок». Кто не помнит, сколько их было — выдающихся ораторов, погибших на эшафоте после совершения революции, вождей народных ополчений, исчезнувших в застенках уже после победы, талант­ливых предпринимателей, разоренных и опозоренных всенарод­но после осуществленных ими реформ? Всех их подвела многоликость политики, в дружеские отношения с которой они риск­нули в недобрый час вступить, не зная ее характера. Все они переоценили свое влияние на политику, не ведая, что у нее свои непреложные законы, и она позволяет собой управлять только в том случае, если это соответствует ее временным прихотям.

Представление политики в виде списка из двенадцати поли­тических явлений, приведенное в табл. 1.2, конечно же, отли­чается от определений таблицы 1.1 и тех, что излагаются в БСЭ 1940г. издания, и тех, что занимают огромное промежу­точное пространство между ними. В этом заключается свое­образие исследований политики в политической психологии. Список политических явлений, систематизированный по призна-

кам сходства и различия их методологии (статика) и свой­ствам, обнаруживающимся во взаимодействии (динамика), предложен в качестве модели, удобной для их психологиче­ского описания. Могут быть другие модели, их качество будет определяться пригодностью для интерпретации в рамках той или иной дисциплины, изучающей политику. Нам же необходи­ма такая модель, которая позволяет обнаружить, описать и по­нять естественные, природные, психологические истоки по­литики.

Политическая психология требует введения еще одного уточнения, несущественного, может быть, в пограничных дис­циплинах. Литературные данные по психологии политики и со­бытия последних месяцев вынуждают меня дифференцировать процесс реализации политики и по признаку деятельности. Опи­сания революций, гражданских войн, парламентских дискус­сий, литературных и религиозных споров, забастовок и бирже­вых махинаций не позволяют присваивать некоторым из них высокое звание человеческой деятельности. Подчас реализация политических явлений носит столь варварский, примитивный характер, что им надо подыскивать другое наименование. Кон­цепция деятельности Г. В. Суходольского, изложенная в моно­графии «Основы психологической теории деятельности» (74. С. 10), позволяет дифференцировать осуществление политиче­ских явлений на уровни: а) деятельности, б) работы, в) пове­дения и г) активности (рис. 1.1).

Рис. 1.1. Семантический граф понятия «деятель­ность» (по Г. В. Суходольскому)

Деятельность мы будем понимать как общую физическую и психическую активность человека, регулируемую сознательной целью. Только в процессе деятельности проявляются самые вы­сокие, осмысленные, присущие только человеку качества и свойства. Деятельности посвящены выдающиеся труды отече­ственных психологов А. Н. Леонтьева (1975), Б. Ф. Ломова (1981), А. А. Крылова (1972), В. А. Ганзена (1984) и др. И только один уровень политических явлений достоин анализа с позиций категории деятельности: борьбы за ясное, полное че­ловеческое сознание.

Работа принимается как осуществление возможностей ин­теллекта субъекта политики, его образовательной и культур­ной подготовки, его способности осуществить необходимые фи-

зические и психические затраты для получения желаемого эф­фекта. Значительную часть осуществления политических явле­ний можно рассматривать именно на этом, «рабочем», профес­сиональном уровне: разработку, внедрение, контроль правовых норм, регламентирующих жизнь человеческого общества.

Поведение. Большая часть зарубежных публикаций по политической психологии связывает политику с категорией по­ведения. С одной стороны, это обусловлено влиянием бихевио­ризма, в котором категория поведения — основная. С другой — значительная часть политических явлений продуцируется на уровне поведения, опираясь на природную понятливость, изо­бретательность, узко профессиональную подготовку. В нашем случае поведение понимается как система реакций на стимулы политического характера: участие в поиске, создании, распре­делении жизненных ресурсов.

Активность. Самые черные страницы политической исто­рии человеческого общества написаны на языке политической активности, ограниченной только собственной и чужой силой. В этом случае достойные человека смысл, нормы подменяются сиюминутными обстоятельствами и вовлекают в моральное, правовое падение множество ничего не понимающих и погибаю­щих людей. Только категория активности пригодна для объяс­нения и описания политики физического подавления. Экстре­мальность политических явлений вызывается неспособностью осуществлять политическую деятельность, работу или полити­ческое поведение и вырождается в вульгарную активность, ограниченную только силой.

Таким образом, существом политики с точки зрения полити­ческой психологии являются политические явления, т. е. то, что мы обнаруживаем непосредственно через чувства, используя ощущения, восприятие и представления. В экспери­ментальном психологическом исследовании невозможно анали­зировать политику, исходя из категорий, сформированных в других областях знания (предельно широких понятий, в кото­рых отображены наиболее существенные свойства и признаки, связи и отношения явлений объективного мира). Опасно ис­пользовать устоявшиеся понятия (целостную совокупность суждений, т. е. мыслей, в которых что-либо утверждается об отличительных признаках исследуемого объекта, ядром кото­рого является суждение в наиболее общих и в то же время су­щественных признаках этого объекта). Психолого-политическое исследование имеет мало смысла, если будет опираться на готовые суждения (форму мысли, в которой утверждается или отрицается что-либо относительно предмета, его свойств, связей и отношений и которая обладает свойством выражать либо истину, либо ложь).

Классическим примером неправильного заимствования явля­ется неразбериха с квалификацией в политических науках

«правизны» и «левизны» политических движений и партий. В иных областях изучения политики есть свои проблемы, имею­щие мало общего с проблемами политической психологии. Нет необходимости их наследовать. В цепочке явление — сужде­ние — понятие — категория есть и второе ответвление: явление (ощущение, восприятие, представление) — признак — свой­ство — качество — количество — сущность — причинность. Для политической психологии более предпочтительным является второе ответвление.

Признак — все то, чем явления сходны друг с другом или в чем они отличаются друг от друга. По этому показателю отличаются первая и вторая части нашей книги. Свойства проявляются в процессе взаимодействия с другими явлениями, но не возникают в отношениях, а обнаруживаются в них. Со­четание этих двух показателей и были выбраны нами для опре­деления политического явления.

Политическое явление имеет живую плоть и кровь, напол­нено человеческими эмоциями и напряжением воли, пробуж­дает полет фантазии и побуждает к гениальным открытиям. Поэтому политические явления невозможно описать вне чело­веческих страстей, поступков. Именно этим отличается реаль­ное политическое явление в политической психологии от поли­тики в политических науках.