Как категория политической психологии. Целевой валентный объект (о)

Сказанное, однако, не означает, что во всех случаях воз­можен революционный передел жизненного пространства. Пси­хологическая сила, необходимая для поддержки парламент­ской деятельности, требует сокращения психологического рас­стояния между напряжением потребности и целевым валент­ным объектом. Такие условия, видимо, создаются за счет исторических факторов: например, экономического отставания, изменения ролевых отношений и пр. Те, кому принадлежит це­левой объект, удаляются от него, те же, кто на него претенду­ют, приближаются к нему. Но только при наличии достаточ­ной потенции, означающей личную значимость целевого объ­екта, появляется та действующая сила, которая приводит к резкому расширению жизненного пространства субъекта.

Притягательная сила перераспределения пространства, та­ким образом, имеет происхождение в глубинных психологиче­ских механизмах, где базовой категорией является напряже­ние потребности. В работе James Chowning Davies «Human and Stages of Political Development» (С. 169) приводится модифи­цированная для задач политической психологии схема приори­тета потребностей человека и средств их удовлетворения (см. рис. 2.5).

Субстантивные потребности

1. Физические:

Пища, одежда, кров, здоровье
(если возможно, их разделяют с
другими людьми, ими наслажда-­
ются; но в любом случае, в них
нуждаются, их предпочитают все­
му остальному в экстремальных
ситуациях, невзирая на личные
привязанности)

2. Привязанность (любовь):

Привязанность к другим (если
возможно, взаимность, равенство,
ответные чувства от других. Но в
любом случае — привязанность
почти любой ценой)

3. Самоуважение:

Достоинство, значимость, призна­ние (идентичность как с другими, так и отдельно от других — инди­видуальность: становление отдель­ного, признанного существа как члена общества — как в малых, так и в больших группах).

4. Самоактуализация:

Эти «не самые существенные» ве­щи характерны для случаев осо­бой одаренности (разделяются с другими, признаются другими, ес­ли возможно; но реализуются в тех случаях, когда наиболее суще­ственные потребности могут со­вершенно легко и регулярно удо­влетворяться)

Рис. 2.5. Приоритеты потребностей и средства их удовлетворения (по James Chowning Davies, 1977)

Очевидно, что основой этой модификации является клас­сификация мотивов по А. Маslow с сохранением принципа их иерархичности. В схему введены инструментальные потребно­сти в виде власти, знаний и безопасности. Авторитет А. Маslow исключительно высок, его концепция гуманистической психо­логии оказывает влияние и на политическую психологию.

СУБЪЕКТ (Р) ЖИЗНЕННОГО ПРОСТРАНСТВА

Для отечественной политической психологии одним из глав­ных на данном этапе является вопрос о том, существуют ли

какие-либо национальные, географические, региональные, куль­турные отличия субъекта российского жизненного пространст­ва от европейского и другого? Условия жизнедеятельности на территории России невыгодно отличаются от аналогичных ус­ловий любой промышленно развитой страны. Россия, в отли­чие от Европы и Америки, не защищена горами от северных ветров, до нее не доходит тепло Гольфстрима. На этой терри­тории— суровые, долгие зимы, затяжная осень, весна с бур­ным таянием снегов, лето с очень коротким вегетационным.циклом. Отрицательная изотерма января проходит по Висле, отрезая климатически благополучную Западную Европу от природно неблагополучной Восточной Европы. Есть предположение, что в этой географически дискомфортной среде у на­селения, независимо от национальности, сложилась своеобраз­ная психология, адаптированная к условиям существования. Особенности быта, где до 60% энергоносителей приходится расходовать на поддержание приемлемого теплового режима в жилищах, половину дохода граждан тратить на теплую оде­жду, обувь, растрачивать львиную долю рабочего времени на создание более или менее сносных условий для производст­ва, — возможно, действительно сформировали специфическую по отношению к европейской российскую психологию.

Эта точка зрения одними поддерживается, другими отвер­гается. Например, И. В. Киреевский (1806—1856) считал, что западная цивилизация—законный наследник Древнего Рима, от которого она унаследовала индивидуализм и рационализм. Поэтому силы эгоизма преобладают на Западе над силами со­лидарности. На Западе, по его мнению, господствует культ личной собственности и личных прав в ущерб сознанию обя­занностей. А Русь, как пишет И. В. Киреевский, приняла хри­стианство из Византии, сохранившей первоначальную чистоту веры. В противоположность западному индивидуализму, на Руси господствовало братство и смирение, получившее свое реальное воплощение в крестьянской общине и в культе госте­приимства (39. С. 61). Это одна из точек зрения на проблему, которая имела всегда решающее значение для выбора пути развития России. Есть точки зрения противоположные, но ре­шения нет еще и потому, что обсуждение специфичности рос­сийской психологии после 1917 г. было административными методами прекращено. Во всяком случае, проблема специфич­ности отечественной психологии остается предметом для дис­куссий и позволяет предположить несколько иную картину потребностей, нежели приведенная на рис. 2.5 (см. также табл. 2.1).

Первое предположение касается вертикального принципа иерархичности. Возможно, для многих отраслей психологии он приемлем, но для политической психологии — едва ли. Поли­тика— столь иррациональное явление, что обычные житейские

Таблица 2.1. Классификация психологических потребностей, определяющих