И плюралистические демократии

Степень участия масс в политике и институционализированнойгрупповой конкуренции дает нам критерии для сопоставленияосновных подтипов согласительной модели: соревновательнойолигархии и плюралистической демократии. Хотя оба подтипахарактеризуются легитимной групповой конкуренцией, они раз-личаются по степени участия в политике. Соревновательная оли-гархия означает правление незначительной части общества: со-стоятельных людей, церковных иерархов, крупных землевладель-цев, бизнесменов, высших государственных служащих и воен-

пых. Женские Я молодежные объединения, беднейшее крестьян-ство и мелкие предприниматели изолированы от участия в поли-тике. Плюралистическая демократия, напротив, включает в про-| іесс принятия политических решений как можно большее числогрупп. Участие народа обеспечивают специальные организащнонные структуры: массовые политические партии, многоотрас-левые профсоюзы, фермерские ассоциации, крестьянские сою-чы, общества взаимопомощи, кооперативы, женские организа-ции и молодежные группы. Лидеры этих объединений не подвер-гаются репрессиям со стороны государства и могут самостоятель-но контролировать ресурсы. Одним словом, в отличие от сорев-I ювательной олигархии плюралистическая демократия функцио-нирует в условиях более развитой ролевой специализации и болееширокого участия масс в политике⁶. Обладая равными свобода-ми, включая равенство перед законом, граждане получают воз-можность участвовать в принятии политических решений. Со-гласно демократам-плюралистам, децентрализация политиче-ской деятельности и обеспечение гражданских свобод позволяютвсем индивидам, невзирая на их социальный статус, действоватьне только в? собственных интересах, но и во имя определенныхобщих ценностей доверий, доброжелательности, просвещенгкого понимания; рождающихся из рационального диалога,предусмотренного согласительной системой. Реформистские со-циальные преобразования происходят в обстановке существова-ния добровольных объединений, в которых индивиды имеютсобственные цели, присоединяясь к ассоциациям, добивающим-ся от правительства желаемых политических результатов⁷. Дан-ный эволюционный процесс является выражением стратегииувязывания между = собой требований отдельных индивидов игрупп.

В соответствии со свойственными согласительной системеполитическими принципами материальные интересы существу-ют отдельно от духовно-нравственных ценностей.. Если, свои ду-ховные потребности люди удовлетворяют в независимых церк-вах, то для удовлетворения экономических интересов они вступа-ют в добровольные объединения и конкурирующие политиче-ские партии. Однако и нравственные ценности оказывают воз-действие на формирование политического процесса. Под влия-нием Классического конституционного либерализма политикисвято соблюдают законы. Олигархи утверждают, что закон исхо-дит от существующих властей и является гарантом политическо-го порядка. По мнению же плюралистов^демократов, высший за-кон регулирует интересы групповой конкуренции, позволяя всем

группам участвовать в принятии политических решений. Но ипри конкурентной олигархии, и при плюралистической демокра-тии имеет место конфликт духовно-нравственных ценностей сматериальными интересами. Если общество не объединено еди-ным пониманием общего блага, то вся деятельность может поте-рять смысл. В этом случае погоня за осуществлением индивиду-альных и групповых материальных интересов заслонит собой по-нимание важности трансцендентного подхода к общественномублагосостоянию, результатом чего может стать массовое падениенравов и разгул насилия⁸.

Исходя из согласительных принципов, взаимоотношения уп-равляющих и управляемых основываются на репрезентативнойсистеме. Несмотря на то что олигархи хотят видеть в правительст-ве «лучшие классы» землевладельцев, капиталистов, собствен-ников и высшее духовенство, они также считают, что должныбыть представлены различные взгляды и поддерживают постепен-ное включение в политический процесс ранее исключенные груп-пы. Однако при том, что одигархи выступают за предоставление«умеренной» оппозиции ограниченной политической свободы,они отметают возможность политического равенства между вы-сшими и низшими классами и противодействуют правительст-венной политике, направленной на достижение равных экономи-ческих условий. Придерживаясь коллективистской ориентации,олигархи стремятся сохранить неизменным общественно-поли-тический статус привилегированных групп. В отличие от нихплюралисты-демократы придерживаются более индивидуалисти-ческого подхода к консультативным отношениям между управля-ющими и управляемыми. Они полагают, что при репрезентатив-ном правлении все индивиды должны иметь свободу выбора по-литических лидеров, выражения своих политических предпочте-ний, а также свободно вступать в добровольные объединения (по-литические партии, группы влияния) и участвовать в принятииуправленческих решений. Эгалитарное понимание политическо-го участия предполагает наличие у каждого индивида нравствен-ных ценностей и права на личную автономию. Всем гражданамнеобходим доступ к экономическим и информационным ресур-сам, позволяющим им влиять на политических деятелей.

В обоих типах согласительных систем социальные группы независят от центральных контролирующих органов. Правительст-венные структуры функционируют в условиях децентрализациивласти. Региональные политические институты и добровольныеассоциации обладают самостоятельным влиянием. Избраннаягражданская власть контролирует действия армии, полиции и

служб безопасности. В таких либеральных плюралистическихструктурах политики осуществляют руководство главным обра-зом посредством убеждения, а не принуждения. Координацияцентра имеет ограниченный характер. Обычно она возложена напремьер-министра или президента, кабинет министров и стар-ших государственных чиновников. В условиях соревновательнойолигархии такая координация предполагает поддержание внут-реннего порядка, защиту нации от иностранных вторжений, со-здание системы транспортного сообщения, сбор налогов и субси-дирование отдельных частных экономических проектов. Дея-тельность политических партий ограничена законодательнойвластью. Не имея массовой электоральной системы, партии в ос-новном представляют интересы землевладельцев, коммерсантови городской администрации. Слабые узаконенные партии почтине влияют на выработку политики.

В условиях плюралистической демократии справедливые вы-боры на конкурентной основе с участием оппозиционных партийдают избирателям возможность избирать кандидата в законода-тельные органы. Всеобщее избирательное право обеспечивает са-мое полное участие в выборах. Вместо того чтобы сплачивать на-род вокруг задач, определяемых государственной политикой,партии представляют в законодательных органах интересы раз-личных групп. Партии ставят перед собой: задачу примиренийэтих интересов и образуют коалиции, способные проводить зако-ны, отвечающие запросам всех¹ заинтересованных групп'избира-телей.¹ Унифицировать политический процесс задача выбор-ных государственных чиновников, а не лидеров партий. Полу-чившие поддержку электората политики Занимаются широко-масштабной Деятельностью: поддерживают нормальную работусистемы, создают экономическую Инфраструктуру, в особенно-сти гарантируя функционирование всеохватывающей сети службсоциального обеспечения⁹.

Сохраняя суверенитет на' международной политической аре-не, национальные государства согла'сительногб типа вместе с темпроводят политику свободной торговли. Вместо того чтобы при-держиваться принципов автаркии, согласительные системы ста-новятся экономически взаимозависимы от других наций. Меж-дународные экономические обмены промышленными и потре-бительскими товарами и займы аналогичны внутренним обме-нам в рыночной экономике.

Хотя плюралистическая демократия дает больший простордля участия масс, чем соревновательная олигархия, в обоих типахсогласительных систем активное участие в политике принимают

люди, обладающие высоким общественно-экономическим ста-тусом. Юристы, государственные служащие и бизнесмены за-ключают политические сделки, вырабатывают ту или иную поли-тику и проводят в жизнь законы. Бедняки, занимающие марги-нальное положение в рыночной экономике, обычно пассивнонаблюдают за теми, кто активно участвует в политическом спек-такле, затрагивающем их жизнь.

В XIX и начале XX в. в отдельных частях Западной Европы иЛатинской Америки политические системы функционироваликак соревновательные олигархии. Англия XIX выявляется приме-ром такой олигархии. Доминировали элитарные группы, зани-мавшие высшие ступеньки иерархической лестницы. К их числуотносилась королевская семья, англиканское духовенство, зе-мельная аристократия, мелкопоместное дворянство, новые про-мышленники (текстильные фабриканты), коммерсанты, лондон-ские финансисты и государственные служащие высшего ранга,юристы, журналисты и писатели. Из этой олигархической систегмы были практически полностью исключены неимущие классы,заводские и неквалифицированные рабочие, женщины, ирланд-цы и католики. На формирование политики влияли главным об-разом межфракционные конфликты парламентских злит тории вигов. В Чили, Аргентине и Уругвае на обладание политиче-ской властью претендовали несколько господствующих элит католический епископат» крупные землевладельцы, владельцырудников и приисков, коммерсанты, юристы и армейские, офи-церы. Несмотря на свой олигархический характер, эти системыпроводили парламентские и президентские выборы, мирились ссуществованием некоторых гражданских свобод и поддерживалиразделение исполнительной и законодательной власти. При этомбольшинство людей неимущие, беднейшее фермерство, рабо-чие на фабриках и рудниках, женщины не имели ни права, нивозможности принимать участие в политическрй жизни¹⁰.

Несмотря на то что в £0-х годах военные формально передаливласть гражданским лидерам, большинство из этих систем функ-ционировали как соревновательные олигархии, а не как плюра-листические демократии. Хотя в процессе выборов гражданскимполитикам удалось сместить офицеров с постов глав прави-тельств, военная элита продолжала определять правила полити-ческой игры и держала под контролем решение политическихвопросов, встававших на повестке дня. Помимо контроля над оп-ределенными регионами в рамках государства, офицеры воору-женных сил определяли политику в сферах национальной без-опасности, охраны внутреннего порядка, экономического разви-

тия и даже в области образования. Они обладали правом вето вотношении решений, принимаемых выборными гражданскимипрезидентами. Некоторые группы, такие, как профсоюзные ак-тивисты, левые политики, радикальные студенты, духовенство,журналисты и интеллектуалы, становились жертвами военно-по-^лицейского насилия. Поэтому мирное согласование противопо-ложных требований различных добровольных ассоциаций оказа-лось делом трудным¹¹. Бюрократические авторитарные тенден-ции взяли верх над усилиями политиков согласительного направ-ления достичь сглаживания политических различий.

В Восточной Европе в конце 80-х начале 90-х годов такженачался конфликт между политиками,,выступавшими за сохра-нение бюрократического авторитарного правления, и теми, ктопредпочитал согласительную систему. Хотя функционеры ком-мунистической партии уже не имели влияния в национальныхправительствах, многие из них оставались у власти на региональ-ном и местном уровне. В центральных государственных органахна ключевых постах находились бывшие коммунисты, некомму-нисты и антикоммунисты. Управление осуществлялось исполни-тельной «пастью. Военные», полиция и органы госбезопасностиприменяли методы принуждения по отношению к политическимдиссидентам, этническим и религиозным меньшинствам: евре-;им, цыганам и туркам. Необоснованное задержание, заключениек тюрьму и пытки свидетельствовали о несоблюдении граждан-ских свобод. Против этих авторитарных санкций выступали по-литики, требовавшие проведения процедур согласительного ха-рактера. Они поддерживали курс на политический диалог, суще*ствование конкурирующих партий, создание коалиционногоі іравительстваи приспособление элиты к популизму. Некоторыесторонники согласительной системы отдавали предпочтение со-циально-демократическому типу правления, предполагавшемусочетание политической свободы, рыночной экономики и зна-чительного социального обеспечения. Например, согласно ре-зультатам, выборочных исследований, проведенных весной 1991і. в Чехословакии, Венгрии, Польше, Болгарии и России, болееі юл овины всех респондентов желали бы, чтобы капитализм у нихбыл ближе к социал-демократическому типу. Около четвертиіісєх опрошенных русских склонялись в сторону шведской моде-ли. В этих пяти странах нерегулируемой капиталистической эко-номике отдало предпочтение от 15 до-25% респондентов¹². Меж-ду тем главы правительств и некоторые экономические советникки склонялись к прорыночной экономической политике, ассо^циирующейся с правительством М..Тэтчер 80-хходов. Меньшую

поддержку у восточноевропейских элит, заменивших коммуни-.стических аппаратчиков, нашла шведская социал-демократиче-'екая модель.

В. следующих разделах проводится сопоставление Швеции какгосударства социал-демократического типа правления и Велико-британии как либерально-демократического. Хотя в этих согла-сительных системах уважаются гражданские свободы, шведская 'политика обеспечила более низкий уровень безработицы, боль-шее равенство в распределении доходов и высокую степень обра-зованности своих граждан. Однако в течение 80-х годов в Велико-британии усилился экономический рост и снизилась инфляция.Руководствуясь идеей «культуры предпринимательства», пре-мьер-министр М. Тэтчер проводила политику гуманного капита-лизма. Культурные, структурные и поведенческие аспекты госу-дарственной политики объясняют столь разные социальные ре-зультаты. Шведским политикам удалось уравновесить ролевуюдифференциацию и интеграцию, это помогло им осуществитьпрограммы реформ. В Великобритании дифференциация приве-ла к обособлению отдельных групп, и левые организации имеютмало возможностей проводить эгалитарные социальные преоб-разования.