Современные фемининные архетипы

оскольку принято считать,что архетипы — это нечто постоянное, как они могут делиться на «древние» и «современные»? Не могут. Однако происходит вот что: в определенные периоды эволюции (например, в Эру Рыб) определенным аспектам человеческой природы уделяется большее внимание, и это ведет к более сильному проявлению соответствующих архетипов.

Например, во времена античности в Греции и Риме женщины не принимали участия в государственном управлении, а также не занимались архитектурой, искусством или скульптурой. Мои эрудированные читатели могут возразить, что жена такого-то чиновника или такого-то знаменитого человека создала произведение искусства, высоко оцененное современниками, но такие случаи были скорее исключением, чем правилом. Были среди женщин также мыслители, логики и целители, и некоторые из них даже обучали великих философов и врачей. Например, наставницей Пифагора была Диотема; Мантинея учила Сократа; Гигиея, Иасо, Панацея и Аэгла, дочери Асклепия (который со временем стал греческим богом целительства), лечили людей вместе с отцом. Зрелые души, воплощающиеся в женских телах в такие периоды, видимо, знали об этих ограничениях, и если они хотели преуспеть в какой-то деятельности, требующей определенного образования, то нужно было воплощаться в той социальной среде, которая давала соответствующие возможности.

Поэтому типология греческих женщин не полностью соответствовала архетипической структуре, представленной богинями греческой мифо-

логии. Например, Афродита, обладающая способностями к некоторым искусствам, вынуждена была проявлять свои таланты исключительно в области плотских утех. В наше время Афродита может стать богиней любви на экране, секс-символом эстрады или автором эротических романов — и при этом в личной жизни вовсе не быть гетерой или куртизанкой. Мало того, в реальности она может исповедовать любовь в ее самых возвышенных проявлениях.

Конечно, многие древние архетипы реализуются ныне практически так же, как и в прошлом; иные же раньше были ограничены в своих проявлениях, а теперь обрели какие-то новые, более тонкие оттенки. В последнее время появилось много книг о фемининных архетипах. Такие авторы, как Хардинг, Уитмонт, Болен, Гилхрист, дают любознательной женщине массу материала, помогающего понять свое истинное существо. Перелопатив много такой литературы, я, как и многие другие женщины, пришла к выводу: это все не обо мне! Возможно, мы просто представляем собой исключения? А может быть, эти созданные специалистами типы просто не существуют в реальности? Я склонна думать, что существуют. Это подводит нас к моей излюбленной теме — коллективы!

В психологии коллективов меня всегда интересовали две темы: во- первых, отношения зависимости, генерируемые большими коллективами; а во-вторых, страдания, нередко причиняемые коллективом человеку, который либо не отвечает требованиям данного коллектива, либо достаточно индивидуален, чтобы не испытывать потребности в подпорках со стороны социума. Одна из опасностей жизни в свободном обществе состоит в том, что многие люди не обретают достаточно прочного морального и этического «я». Издавна утвердившиеся нормы поведения теперь считаются «устаревшими», но в то же время существует тенденция — особенно среди молодежи — быть «как все». Чтобы противостоять групповой сущности, нужно обладать сильным сознанием. Однако такое противостояние вполне возможно, и те, кто прошли через это и остались целы, в результате стали сильнее.

Тогда как одним людям коллективы дают ощущение безопасности и комфорта, для других они представляют угрозу. Ид, или тень (подавленная часть психики, находящаяся под контролем сознательной дисциплины), при малейшей возможности с огромной радостью открывает свое уродливое лицо. Во время революций или просто массовых бесчинств всплывают на поверхность низменные инстинкты. Эмоции толпы затмевают рассудок, и в процессе массовой дегуманизации рождается «групповая сущность». Члены семьи, близкие друзья, люди, которых ты знал и уважал на протяжении многих лет, вдруг выступают в роли «врагов», поскольку оказываются по другую сторону баррикад. Политика и религия склонны очень сильно дегуманизировать и деперсонализировать людей, ибо оказывают психическое воздействие, направленное на разрыв старых привязанностей и дружбы, — и некогда близкие друг другу люди вдруг превращаются в «подлецов» и предателей.

Дегуманизация — это психологический процесс, происходящий, когда толпа или собрание людей обретает групповую сущность. Это явление наблюдается у охотников на ведьм, в сборищах линчевателей, неуправляемых толпах болельщиков и в случаях массовой истерии, вызванной страхом или другими эмоциями. Как отметил один обозреватель из Gardian: «Пагубный процесс дегуманизации можно наблюдать на любом политическом митинге, во время футбольных матчей, на пикетах». Я уделяю столько внимания этому явлению в книге о женщинах потому, что женщины ведут себя в толпе ничуть не лучше, чем мужчины.

Женские коллективы могут быть очень жестоки по отношению к тем, кто не вписывается в стандарты, которые считаются «нормой». Поэтому важно четко сформировать свою индивидуальность, ибо это может стать определяющим фактором при решении, к какой группе вы примкнете и примкнете ли вообще к какой-то. Это, несомненно, определило успех тех писательниц, которые специализировались на данном аспекте женской психологии. Из опыта жизни в женских сообществах я знаю, что в женских коллективах нужно занимать совершенно определенную позицию — болтаться где-то посередине не получится. Ты либо присоединяешься к ним, либо зарабатываешь их презрение или уважение за то, что остаешься независимой личностью, — но последнее является непростой задачей, ибо женщины реже оценивают друг друга по внешним проявлениям, чем мужчины.

Отправляясь в путешествие личностного самораскрытия, следует помнить в определении текущего архетипа о роли физиологии. Когда наши гормоны претерпевают радикальные изменения — например, в период полового созревания или менопаузы, — у нас нередко возникает конфликт между эмоциями и рассудком. Наши тела требуют limerant* experience, беременности или секса, а рассудок твердит, что это будет глупо, — данное действие может положить конец нашей карьере, обречь на жизнь в нищете

* См. стр. 173.

и разочаровании. Однако, как указывает доктор Джин Шинода Болен, поведение определяется не только гормонами, но через взаимодействие этих гормонов с преобладающим в психике архетипом. Некоторые женщины очень рано проявляют не соответствующие их возрасту признаки духовной зрелости или мудрости, что дает им возможность перейти от* юности к зрелости и обрести свое место в обществе с легкостью, недоступной большинству их сестер. Существует много метафизических объяснений этого феномена, которые слишком разнообразны и сложны, чтобы включать их в данную книгу, — однако вполне возможно, что люди, поклоняющиеся Богине, уже с ними знакомы.

Женщины очень по-разному реагируют на всплески гормональной активности организма, и тут нужно принимать в расчет целый ряд факторов. Болен пишет:

Во время беременности в крови повышается уровень гормона прогестерона. Но, опять-таки, женщины реагируют на это по-разному. Некоторые из них по мере того, как растет их живот, ощущают все большее эмоциональное удовлетворение, они чувствуют себя воплощением Деметры, богини-матери. Другие, судя по всему, почти не замечают своей беременности и, занятые карьерой, работают чуть ли не до самого последнего момента.

Другой пример гормональных изменений — менопауза, то есть прекращение менструаций, вызванное сокращением производства гормонов эстрогена и прогестерона. И опять реакции женщины зависят от активности преобладающей богини. В то время как Деметра страдает от депрессии из-за «опустевшего гнезда», другие женщины испытывают прилив «постменопаузного жара». Этот прилив означает, что пришло время пробудиться другой богине.

Активность богинь также изменяется в течение женского месячного цикла. Женщины, чувствительные к таким изменениям, замечают, что в течение первой половины цикла в них больше проявляются независимые богини, особенно устремленные к внешнему миру Артемида и Афина. Затем, во второй половине цикла, вследствие повышения содержания прогестерона — гормона беременности, усиливается желание «вить гнездышко», и все больше заявляют о себе «домашние настроения» и чувство зависимости. Это значит, что преобладает влияние Деметры, Персефоны или Гестии*.

* Джин Шинода Болен. Богини в каждой женщине. К.: София, 2005. — С. 36.

Наблюдения Болен подтверждаются словами многих женщин, которых я консультировала за многие годы практики или с которыми просто беседовала. Мне особенно приятно, что Болен включила Гестию в число архетипических богинь, сориентированных на домашний очаг. Многие женщины полагают, что тяга к домашнему очагу может проявляться только через архетип Деметры, и получается, что если женщина не рожает, то и привязанности к дому у нее быть не может. Вероятно, эта ложная концепция происходит от мифического образа викторианской матери, хлопочущей вокруг своего выводка, словно беспокойная курица. Я видела прекрасные, с любовью обустроенные дома, где живут лесбиянки, старые девы и «женщины легкого поведения», а также грязные неряшливые норы, населенные типичными «мамочками», чей образ дополнен передничком, яблочным пирогом в духовке и целой оравой детишек.

На разных этапах жизни в психике также склонны преобладать разные архетипы, и ныне древняя классификация женских психотипов столь же актуальна, как и в прошлом. Давайте в качестве примера возьмем тройственную Богиню: дева, мать и старуха. Хотя не каждая женщина осуществляет переход от девственности к материнству, свойственный женской психике аспект плодородия может реализоваться и через другие каналы. Третий аспект Богини, старуха, или мудрая женщина, приходит не столько с возрастом, сколько с жизненной мудростью, приобретенной женщиной на двух предыдущих этапах. С наступлением стадии старухи многие общительные экстравертивные женщины вдруг отказываются от мирских ценностей в пользу медитации или духовного (метафизического) обучения.

Во всем этом у нас с Болен существует полное согласие. Но кроме того, я думаю, что, как у каждой из нас есть свой основной звук, или основной тон, так же у каждой женщины есть и основной архетип, резонирующий с этим основным тоном. Поэтому, сколько бы областей архетипического опыта мы ни исследовали на протяжении своей жизни, на них всех лежит отпечаток исходного архетипа, соответствующего природе нашей подлинной сущности. Скажем, Николь, Эмма и Джулия выражают себе через архетип Деметры, ибо такова норма коллектива, к которому все они принадлежат. Однако, если базовый архетип Николь — Гестия, она будет по натуре спокойной домоседкой и у нее не возникнет желания непрестанно мотаться по всему свету. У Эммы же за внешним обликом Деметры может скрываться порывистая Афродита, а поэтому, как только дети уйдут в школу и в доме будет убрано, через черный ход к ней проберется любовник! А Джулия вышла замуж и родила детей просто потому, что таковы были ожидания ее семьи. В душе же она мечтает сесть на реактивный самолет и умчаться в дальние страны, что вполне естественно, поскольку Джулия — Артемида.

Если человек уходит слишком далеко от своего базового архетипа, начинаются проблемы. Нами овладевает подсознательное разочарование, причины которого нам не понятны, а затем оно перерастает в соматические реакции — слабые, но вызывающие немалый дискомфорт и с трудом поддающиеся диагностике. Базовый архетип человека неразрывно связан с его кармой. Если игнорировать архетип, карма не отрабатывается. И наша главная задача состоит в том, чтобы раскрыть свое подлинное «я», а не в том, чтобы реализовать архетипический образ, позволяющий добиться определенного положения в обществе, успокоить разбушевавшиеся гормоны, занять удобное место у кормушки или заарканить мужчину, который все равно при первом удобном случае сбежит!

В то время как некоторые психоаналитики-юнгианцы, а также такие писательницы, как Болен, подчеркивают наше сходство с архетипами, представленными в богинях античной Греции и других древних пантеонов, существует и другая психологическая школа, возражающая против четкого разделения маскулинных и фемининных архетипов на две отдельные группы. Иными словами, женщина способна ассимилировать маскулинный архетип, а мужчина может иметь черты богини[8]. Я подробно говорю об этом в книге «Олимп — опыт самораскрытия», где провожу параллели между всеми двенадцатью архетипами греческого пантеона и показываю, что все они могут проявиться как в мужчинах, так и в женщинах. И ведь так оно и происходит в реальности. Я не вижу причин, почему мы должны быть ограничены фемининными проявлениями архетипических энергий, тем более что в последнее время так интенсивно развивалась маскулинная сторона женской натуры. Возможно, у наших женщин-магнатов сильно развит Гермес, женщины-архитекторы обладают уверенностью в себе и мастерством Гефеста, женщины-музыканты — золотыми пальцами Аполлона, а женщины-политики повелевают молниями Зевса. Я знаю нескольких мужчин, кому очень идут черты Гестии, Геры и даже Афродиты.

Довольно подробно обсуждает скрытые аспекты женской психики М. Эстер Хардинг, выдвигая предположение, что мы проецируем бессознательные факторы на неодушевленные предметы, — таким образом, когда мы видим в вещах человеческие черты и качества, это не произвольная игра воображения, но отражение качеств нашего же сознания. Хардинг полагает, что, когда мы воспринимаем явления природы наивно |і наделяем их личными качествами — как это происходит в сказках и мифах, а также в искусстве, — мы на самом деле интерпретируем природу в терминах собственной натуры (иными словами, мы проецируем свое бессознательное на внешний мир).

Однако я не могу полностью согласиться с Хардинг в вопросе об анимизме. Есть масса свидетельств существования разумной жизненной силы во всем — начиная с мельчайших кварков, чармов или суперструн и заканчивая целыми вселенными. Теория морфического резонанса Руперта Шелдрейка предполагает, что частицы могут общаться друг с другом, минуя любые временные и пространственные барьеры. Недавно за изучение этого вопроса взялись такие серьезные ученые, как Льял Уотсон и Дана Зогар, которые пришли приблизительно к тому же мнению, что метафизики (и древние последователи культа Богини).

Юнг разделил женщин на четыре основные категории: мать Мария, искусительница Ева, героиня Елена и интеллектуалка София. Аналогичную классификацию дает в своей книге «Символический поиск» Эдвард Уитмонт. Он говорит, что все женщины бессознательно отождествляют себя с Матерью, Гетерой (или Куртизанкой), Амазонкой или Медиумом. Если перевести эту упрощенную классификацию на язык греческой мифологии, она будет выглядеть следующим образом: Деметра, Афродита, Артемида и Афина. Однако существуют замужние женщины, являющиеся скорее «женами», чем «матерями» (мы подробно говорили об этом в главе 4).

Черри Гилхрист, тесно сотрудничающая с женской «Сетью Софии», выделяет в своей книге «Круг девяти» девять фемининных архетипов (девятка — традиционно считается священным числом Богини): Королева красоты, Мать-ткачиха, Владычица света, Царица ночи, Великая мать, Владычица очага, Царица земли, Просто мать и Владычица танца. Подход Гилхрист значительно отличается от подхода Болен и моего собственного, однако она дала очень точное (хотя и необычное) описание многих масок, надеваемых женщинами при исполнении своих архетипических ролей.

Поскольку многие женщины проявляют фемининное начало прежде всего через материнство, очевидно, необходимо поговорить об этом отдельно, что мы и сделаем в главе 13.